f l a s h b a c k
Очередной прохладный вечер в Казани. Три фигуры стоят, изредка подрагивая от неприятной погоды. Они явно ждут кого-то. Стена пятиэтажки, сложенная из серого кирпича, служит опорой для самой высокой и тучной фигуры. Парень просто облокотился на неё и курит сигарету. Вторую, четвёртую, шестую? Он не считает… Другой неизвестный одет в слишком лёгкую черную ветровку. Свет, исходящий от экрана телефона, где он увлечённо старается что-то разглядеть, проливается на его аккуратный нос и приятные, немного болезненные и впалые черты лица. В его рюкзаке находится что-то, чего жаждет человек из переписки в телеграме. Чуть позади него, посередине между курящим и парнем в чёрной одежде, стоит фигура, что отличается ростом от ранее описанных. Если судить по розовой косухе, то это девушка. Большую часть её лица закрывает белая медицинская маска, которая ей в принципе-то не нужна. Яркие волосы скрыты под чёрным капюшоном толстовки, чтобы не отличаться от фигур рядом. Через пару секунд неподалеку появляется некий человек, что быстро тараторит важную информацию, которую не ожидали люди, стоящие у подъезда гнилой пятиэтажки. — Он тащит с собой ментов. Вам нужно валить. СПб. Ваши билеты, — тот протягивает каждому билеты на самолёты на разное время, зарегистрированные на другие имена. — Это не наши имена, — незнакомец фыркает и протягивает каждому новый паспорт. — Катя Шмальц, Лёша Тимарцев, Ваня Карелин. Как-то изи, но мне нравится, — отвечает курящий. — Окей, а ты? — возникает вопрос у парня в чёрном. — Так меня-то не раскрыли, скажите спасибо, что они не знают ваших лиц, — самодовольно улыбается недавно подошедший. — Вообще, она, — кивая головой на стоящую в розовой косухе, — поступает умнее всех вас. Её узнают только по глазам и одежде. Малая скрывает волосы и большую часть лица. У нее нет узнаваемых татуировок. Да даже те самые глаза постоянно в разных линзах. Чуваки, малая вас уделывает. — Пошёл нахуй. Вообще неплохое развитие событий. У нас в Питере второй по масштабам оборот «игрушек». — Прекращай свой разговор, тачки ждут, — тут же за спиной говорящего появляются два чёрных джипа. — Ты, — указывая на любителя сигарет в синей ветровке, — едешь с ней, — кивок в сторону девушки в маске. — Ты один, — обращаясь к дилеру с рюкзаком. — Нет, малая со мной, — хватая её за руку, цепляя при этом рукав косухи, парень тащит её к одной из машин. Девушка даже не думает сопротивляться. — Уңышларe n d f l a s h b a c k
— Ну как-то так. В комнате лишь на минуту появляется угнетающая и напряжённая тишина. Лиза старается как можно быстрее осознать рассказанное другом и задать множество вопросов, скопившихся в её голове. Данила с Настей старательно пытались разглядеть хоть какие-то эмоции на лице подруги, которые были закрыты неподдельным удивлением. Руслан лишь отпил остывшего чая, чтобы промочить горло, пересохшее от рассказа. — Так, теперь объясните мне, что за левые челы, — Лиза смутно восприняла информацию и чтобы хоть как-то вникнуть в суть рассказа, она решила задавать вопросы. — А, это кстати месяц назад было. Забыл, сказать, — снова невзначай выбрасывает Руслан, вновь сдувая хлипкий карточный домик лизиного понимания. — Ну чел, что нас спас, это Назар. Он сейчас, кстати, в Питере, хочу с ним завтра встретиться. Жаль, конечно, что он бросил это, но то, что он мутит сейчас, выходит намного лучше. — Погоди, тот самый Назар? — кивок. — Обладает что ли? Серьёзно, мать твою? — Абсолютно. Он сейчас полностью в музло ушел. Мне нравится всё, что он делает. — Ёп твою мать, да ты серьёзно., — Лиза запускает руку в волосы, немного натягивая их. — Я в ахуе. — А чел, что хотел нас сдать, это… Вот этого я не помню нихуя. Ну такой наркоман мерзотненький. Прям фу, пиздец. Тоже музыку вроде делает. — Так, с меня хватит информации. Спасибо, гости дорогие, сегодня я точно не усну. Кто-нибудь хочет со мной сгонять погулять? Проветриться там нахуй, — произносит девушка, поднимаясь с кресла. — Да, пошли хуле, — не давая Насте открыть рот, вскакивает Кашин, руководимый желанием лучше узнать новую знакомую. — Охуительно, — саркастично выдает Лиза, удаляясь из гостиной. Данила ловит недовольный взгляд Тушенцова и замечает качающую головой Настю. Кашин закатывает глаза и, подхватывая чёрный рюкзак с пола, вылетает из комнаты, ощущая осуждающие взгляды, бьющие в спину. Входная дверь захлопывается, а оставшиеся в квартире ребята синхронно выдыхают. Шпагина быстро поднимается с дивана, проходя на кухню, пока за ней медленно плетётся Руслан. Парень запускает руки в карманы, облокотившись на стену, наблюдает за аккуратными действиями своей девушки. — Вот какого чёрта мы его отпустили, — тихонько шепчет Настя себе под нос, нажимая на кнопку электрического чайника. — Ну… Ему пиздец. Мне нечего больше сказать, — фыркает Тушенцов, проходя в комнату. — Идиот, мы могли бы и помочь ему, — отвечает Шпагина, заглушаемая шумом кипятка в чайнике. — А зачем ему помогать? От чего его спасать-то? Напомни, а то я подзабыл, — иронизирует парень, вальяжно развалившись на стуле. — Действительно! Ты видел, как он на Лизу смотрит? Руслан, ты хоть понимаешь, что она разобьёт его чёрствое, пуленепробиваемое, мать его, сердце? Оба мне слишком дороги, чтобы допускать страдания хотя бы одного, — нервно выплескивает девушка, наливая кипяток в кружку. — Ебать, ты мать Тереза, конечно, — закатывает глаза Тушенцов. — Окей, если он помрет от передоза из-за неразделённой любви, то виноват ты, идёт? — Настя ставит руки на стол, словно нависая над Русланом, что спокойно сидит на стуле. Даже зная, что девушка намного меньше его, Тушенцов всё равно меняет своё положение на более сдержанное. Карие глаза бегают в поисках убежища, лишь бы укрыться от пронзающего взгляда других глаз. Рука неосознанно начинает теребить чёрную фенечку на другом запястье, а дыхание вместе с биением сердца тоже учащаются сами собой. Трусит. Он не готов взять ответственность за Кашина на себя. — Я поняла, — девушка коротко фыркает и возвращается к кружкам, кипяток в которых даже не остыл. — Трусишка, — шепчет Шпагина, улыбаясь себе под нос.***
— Внатуре? — Да, блядь! И снова громкий смех отражается от серых панелек, не отличающихся оригинальностью. Лиза громко хохочет, откидывая голову вверх, пока прохладный летний ветер развевает её волосы пшеничного цвета. Парень же наоборот, сгибается вдвое, держась рукой за живот, болящий от постоянного смеха. Они минуют очередной серый и неинтересный двор, что так живописен и отвратителен одновременно. Девушка любит пейзажи и стиль, что играют главную роль в клипах Хаски. Ей нравится эта атмосфера безысходности. Лизе нравится страшная, пугающая однотипность России, что приведет её в могилу. Или уже привела?Еду по России, не доеду до конца Еду по России, не доеду до конца Еду по России, не доеду до конца Где панелька моего отца-ха-ха?
Девушка понимает всю запущенность страны, всю безысходность жителей бедных районов, но в этом она видит красоту. Ужасающую привлекательность красных ковров, закрывающих дыр в стенах. Страшную изящность советского хрусталя в обшарпанном шкафу, в щелях которого несколько закладок.Однажды тебе достанется блядский Хрусталь, который стоит за стеклом В стенке — что ты с ним сделаешь?
— Вернёмся к игре? — загадочно спрашивает Кашин, посматривая на Лизу, что пытается унять смех, хихикая в край куртки, надетой поверх мягкой, хлопковой футболки. — Что за игра? — Задавать друг другу вопросы по очереди. — Хм… — девушка сделала загадочное лицо, но увидев такое же смешное лицо Данилы напротив, опять рассмеялась. — Хорошо. Я первая. Почему наркоту толкаешь? Лиза запрыгивает на поребрик, аккуратно переставляя ноги, чтобы не полететь в лужу. Она расставляет руки в разные стороны, напоминая маленький самолетик, стараясь сохранить равновесие. Сфокусировавшись на своих кроссовках, перебирающих по серому поребрику, Лиза не заметила замешательства Кашина, который даже остановился на том самом месте, словно приклеенный вопросом к земле. — Ты чего? — девушка, не в силах удержаться, спрыгивает с узкой серой дорожки, возвышающейся над сухим асфальтом. Она подходит к Данилу, дергая его за плечо. — Прости, — Кашин словно возвращается из транса и, спохватившись, объясняется. — Я… не могу об этом говорить, по крайней мере, не сейчас. Просто, блядь, это… сложно. — Окей, окей. Я понимаю, — Лиза кладёт руку на его плечо, вытягивая её на всю длину, чтобы дотянуться до двухметрового парня. По его телу проходит разряд тока. — Потом как-нибудь расскажешь. Задашь свой вопрос? — девушка снова запрыгивает на узкий поребрик, идя наравне с Кашиным. — Откуда Руса знаешь? — Ох, ты ж блядь, — заметив непонимающий взгляд Данила, Лиза поясняет. — Сложно вспомнить, просто ощущение, что знакома с ним всю, сука, жизнь. Ну нас Юлик познакомил, лет пять назад. Потом тусили много вместе, когда он приезжал в Питер на месяц. Потом он стал приезжать и временно жить у меня с Настей. А потом я узнала, чем он занимается. Вот и общаемся до сих пор. Мне он про тебя, кстати, рассказывал, — усмехается девушка, спрыгивая с закончившегося поребрика. — Что рассказывал? — парень старается скрыть животный интерес непринужденностью, но выходит так себе. — А это уже второй вопрос, а сейчас вообще-то моя очередь, — смеётся Лиза, ловко увиливая от разговора, о котором точно будет жалеть. — А ты как с Русланом познакомился? — Данила рассмеялся, воспроизводя в голове их первую драку с Тушенцовым. — Ну в общем, как-то…f l a s h b a c k
Маленький рыжий мальчик лет пяти отдает половину своего овсяного печенья мальчишке с тёмными глазами. Как сказала воспитатель, его откуда-то перевели, но это было не столь важно. Протягивая половину печенья, маленький Данила впервые увидел искреннюю улыбку Руслана, искреннюю улыбку своего первого и единственного лучшего друга. /// Они вместе идут в школу. Один прихрамывает, а другой боится шевелить рукой. Им не нравится быть мальчиками для битья. Вскоре их, десятилетних Данила и Руслана, двух лучших друзей, начинают опасаться все одноклассники. Им страшно просто находиться с ними рядом. /// Они медленно, вися друг на друге, ковыляют в сторону детдома, плюясь кровью в белый снег, улыбаясь во все тридцать два зуба, что словно выкрашены в красный. Драться друг с другом, особенно из-за девчонки, им однозначно не нравится. Истерически посмеиваясь, ребята хлопают друг друга по плечам, понимая, что нужно держаться вместе.e n d f l a s h b a c k
— Ну мы из одного детдома. Всё такое… Всю жизнь вместе тусуем, — выдерживая паузу, Кашин выдает, — У тебя-то парень есть? — посмеиваясь, Данила задает вопрос, что мучил его долгое время. — Вообще-то есть, — теребя край футболки, застенчиво отвечает Лиза. — А, — парень оторопел. Всеми силами Кашин старается скрыть свой шок, но что-то мешает. Какое-то неприятное чувство в груди, что-то защемило, защипало. Обида? Ревность? «Какая к чёрту ревность? Мы знакомы три дня от силы» — проскакивает в голове парня. Собрав себя в кучу, Данила задает следующий вопрос, — Что за чел? — максимально непринуждённым кажется его голос. Скольких усилий это стоило? — Юлик, ты с ним знаком? — легко улыбается Лиза, оборачиваясь к Кашину, что немного отстал от девушки. — Да, — перебирая всех людей с кем его знакомил Руслан, неуверенно отвечает Даня, потирая вспотевшие ладони, — Чем он занимается, напомни? Он сутенер, не? Что-то продаёт? — спрашивает парень, старательно вспоминая парня с, казалось бы, незабываемым именем. В ответ Кашин слышит громкий и заливистый смех Лизы, который ему определенно нравится. — Не поверишь, — посмеиваясь уже в кулак, говорит девушка. — Он в полиции работает. — Как свой чел? Умно, — словно задумываясь, произносит Данила. — Да нет же. Он не шарит о вашей работе. Серьёзно. Он, типа, честный коп, что-то такое. Каждый раз угараю, как в первый. Кашин уныло усмехается. Парень старается смеяться и шутить, как до этого вопроса, но выходит очень плохо. Кажется, в его глазах поубавилось счастливых искр, что были не так давно. Да и энтузиазма теперь в нем не так много. Грустное разочарование накрывает его снова. Но, наверное, самым ужасным является то, что он давно привык к этому состоянию.