Семейство Фролло

Зло неистребимо. Никакой человек не способен уменьшить его количество в мире. Он может несколько улучшить свою собственную судьбу, но всегда за счёт ухудшения судьбы других.— Братья Стругацкие «Трудно быть богом» Кто просит у судьбы только необходимого, часто получает от неё излишнее. (Пьер Буаст) Быть героем — значит сражаться и против всесильной судьбы. (Франц Розенцвейг)

POV Катерины: Говорят, одно событие может изменить ход истории. Или одно звено может разорвать цепь целой династии. В детстве я об этом не задумывалась. Да и не понимала смысла. А потом поняла, когда столкнулась с действительно серьезными проблемами. Когда один мой поступок повлиял на всю историю моей семьи. Фролло. Парижа. Франции. Вот мы и добрались до «Передряги, погони, драки.» Один поступок-и пошло, поехало… Смотрите внимательно за событиями. Держитесь! Но перед этим я поясню кое-что еще. Благодаря этим данным вам некоторые последующие события станут понятными. Приступаем. После того, как я расправилась с той цыганкой-полукровкой, начали происходить странные дела. О них я раньше упоминала, потому что на уме были главные события. Их надо было рассказать в первую очередь. Теперь настало время поведать свету второстепенные, но не менее значимые моменты. Во-первых, меня начала терзать совесть. Этого я не ожидала. С какой стати внутренний голос будет упрекать меня за убийство этой змеи-предательницы? Чем она заслужила прощение? Вообще-то в Библии учат, что нужно прощать врагов и возлюбить их. Но мне кажется, это всех не касается. Например, ее. Во-вторых, Господь, судя по всему, был не моего мнения и наслал на меня своеобразное наказание. Каждое полнолуние я мучаюсь от бессонницы. Не могу заснуть. Поэтому просто лежу до утра или занимаюсь делом. Вот и в ту роковую ночь я и занималась полезным и приятным. Гуляла по городу. Был разгар зимы. 1462 год. Каникулы начались день назад и я могла с чистой совестью заниматься семьей. Серафима была внешне рада, что я круглые сутки посвящаю ей и нашим питомцам. Но все же я чувствовала, что внутри ее маленькой души бушует непогода в виде заморозков или начинающей пурги, которые в дальнейшем могут превратиться в метель или бурю. Ну как же она не понимает, что я ради нее в первую очередь стараюсь. Ради любимой сестрички. Единственного родного человека, который у меня остался. Да, отношения наши испортились. Из-за чего? Вернее, из-за кого? Ответ я нашла. Фролло. Да, мне было трудно в это поверить. Я НЕ ХОТЕЛА верить. Но другой причины того, что над нашими родственными чувствами, над которыми раньше сияло яркое огромное солнце, а теперь навислая черная мрачная туча, нету. Но если быть точнее, не сам судья виноват, а страсть, которую он возбудил во мне. Разрушил скованность, которая мешала мне чувствовать себя женщиной всем существом. Но это ладно еще. Ведь этот мужчина с коршунячим носом в последнее время моду взял ко мне во сне приходить. Я засыпаю, и мне снится, что я в какой-то комнате на постели, каждый раз в разных позах, целую Клавдия (так решила его в мыслях называть), а иногда даже ласкаю. То лицо, начиная с затылка, то глажу по спине, а бывает, что проворачиваю еще более интересные непристойности. Я же говорила, что Фролло из тех мужчин, которым хочется ноги целовать. Вот и во сне судья спит, а я тихонько, дабы не разбудить его, подгибаю внизу одеяло, таким образом та часть тела, которую я хочу увидеть, открывается взору. Такие прелестные ножки. Не могу противостоять желанию и начинаю проводить цепочку поцелуев с лодыжки до пальцев, параллельно поглаживая голень и выше. Клавдий стонет во сне. Я просыпаюсь. А у меня внизу… Такой срам! Растеклись сгустки белой жидкости. Собственные соки. Какие бывают после оргазма. То есть будто я только закончила этап прелюдия. О боже, проклятая похоть! Сильней огня в геенне! Ее не потушить водой. Бесполезно бороться. И еще. Чуть не забыла. Использование тех зелий и других магических штучек, которые мы захватили в собой. Они тоже дали о себе знать. Организмы наших питомцев несколько «очеловечились». То есть их жизненный срок увеличился, а также появился иммунитет к тем заболеваниям, к которым они должны были быть предрасположены. Ну, а теперь история. Та неделя абсолютно не предвещала ничего удивительного. Наша семья ела, гуляла по улицам, играли в снежки. На дворе был январь. Фролло не обращал на меня внимания. Хотя это странно. Я думала, что он попытается строить козни, делая все возможное и невозможное, чтобы я провалилась и вылетела из университета. Тут два варианта: либо судья очень занятой человек, либо считает, что заморачиваться тут не стоит. Сама все пойму и сдамся. Небось этого хочет. А вот ему! Выкуси! Ничего не получит. И в-третьих, стали происходить изменения касаемо меня. Но об этом и прочих магических способностях чуть попозже. Главное, что начало той недели было спокойным. Жизнь как бы вернулась в прежнее русло. Никакой учебы, отдых и семья. И ничего другого. Но однажды ночью в Париж приехали цыгане. Вообще-то и до этого они проживали в городе, но в ту ночь появились особенные цыгане. Их было четверо. Точнее, трое из них были цыганами, а четвертый-обычный человек. Но именно с них начинается череда странных и не странных событий, отразившихся на судьбе многих героев. Итак, начинаем. Навострите уши. Сейчас начнется самое интересное. По иронии судьбы или по счастливой случайности вышло так, что в ту ночь у меня опять случился приступ бессонницы. Я гуляла по улицам, любуясь ночной панорамой города, ставший для меня новым домом. Дошла до Нотр-Дама. Кстати о нем. Меня как будто тянуло к нему. Попробовала отойти прочь, как порыв ветра хлестнул меня по спине, да так сильно, что я в два прыжка оказалась около ступеней. Надобно сказать, что я тогда была не замаскированная под мужчину. До чего же приятно снова стать собой. Так вот я стояла у Нотр-Дама. Неподалеку прогуливалась Фемида. За мной увязалась. Одна не отпустила. По-моему, напрасно. Ведь есть такой рьяный и бравый защитник города как Клод Фролло. Или Клавдий, как я его в мыслях называю. Вдруг ветер усилился и закружил в водовороте миллионы и миллиарды снежинок. Я испугалась. На душе стало очень неспокойно. Предчувствие какой-то большой беды не покидало ни на секунду. И я не ошиблась. Буквально через полчаса я заметило вдали бегущее пятно. Оно быстро увеличивалось, а после превратилось в женщину. Молодую женщину. По мере приближения я поняла, что это непростая женщина. Это цыганка. Как поняла? Очень просто. Женщина была одета в одежду синего и фиолетового цветов. На голове, деснице и ноге традиционные цыганские украшения. Из-под головного убора выглядывали черные волосы. В руках она крепко держала сверток. Наверное, ребенок. Я удивилась. Как ей только не холодно? Но потом подумала: она же из бедных. Цыгане,как известно, стоят внизу пищевой цепи. Даже ниже крестьян. Они не могут себе позволить достойную теплую одежду. Жалко мне их порой. Даже больше чем себя. Такая чернь как я хоть в тепле-то живет. А они? Можно сказать, на улице ночуют. Или в таком месте, где холодно. За ночь вода замерзает. Не прогреешься толком. Мне даже в тот момент захотелось попросить Клавдия. Может он что-нибудь сделать? Только я тогда не знала, что он их не переваривает. Но мы отвлеклись. Цыганка добежала до Нотр-дама и постучала в дверь. -Убежище, умоляю, дайте нам убежище!-таким жалобным голосом, чуть не плача, она прокричала эти слова, что у меня от жалости сердце заболело. Надо помочь человеку. Тем более, что в точно такой же ситуации я оказалась ровно год назад. Правда, я была со своей семьей, и архидьякон вовремя проснулся. А тут... женщина совсем одна! Молодая мать, к тому же. Если я не помогу ей, то кто?! -Что за изверг ее преследует?-подумала я. И каково было мое удивление, что этим извергом был Фролло! За что он с ней так? Что она могла ему сделать? Цыганка увидела преследователя, и ею овладел ужас. Бросилась бежать, но судья ее быстро нагнал. Тут я не выдержала. Свою мать не смогла спасти, так хоть чужую спасу! Действовать надо было быстро. Я достала небольшую квадратную "подушку", мягкую на ощупь. Но незаметную, когда под голову кладешь. Данный предмет я дала своим голубям и велела незаметно подлететь и подложить под голову женщине, когда она будет падать. Почему я так подумала? Зима. Цыганка бежит. Подскользнуться может. Дальше в моих глазах все происходило, в замедленном темпе. Вот Фролло хватает сверток и пытается вырвать из рук женщины. Она не дает и из последних сил пытается спасти предполагаемого ребенка. Судья с силой ударил цыганку в грудь. Она от удара потеряла сознание. Все внимание Клавдия было сосредоточено на женщине и ребенке. Это все, что мне и было нужно! Мои любимые голуби очень точно прицелились. Под голову попали и быстро улетели. Чтобы не разоблачили. Я их тут же под пазуху. Послышался тихий звук. -Это ребенок.-сказал Фролло. Я угадала! Судья решил взглянуть. Отодвигает рукой ткань, вглядывается, а потом его лицо приобретает гримасу ужаса. -А, чудовище!-будто до этого он ничего подобного не видел. Так потрясла его внешность увиденного существа. Ребенок, получается, деформированный. Ну и что? Я-то думала, ты все на своем веку повидал. Страшный младенец напугал самого грозного судью Парижа! Смех да и только! А вот судья, похоже, был не намерен мириться с пребыванием "особенного" ребенка в этом мире. Он подъехал к колодцу и собрался его туда... ВЫБРОСИТЬ! Как ненужную вещь! Это был уже перебор! Вдруг... -Стой!-крикнул архидьякон. Вовремя появился. Однако. -Это нечестивый демон, и я отправлю его обратно в ад, где ему и место.-заявил Фролло о своем решении. И он не собирался его менять. -Жизни невинной оборвана нить На ступенях Нотр-Дам.-сказал архидьякон, придерживая молодую женщину. Понятно, почему он так говорит. Он же ничего не знает! -На мне нет вины: она бежала, преследовал.-ответил на обвинение Клавдий. Чем сваливать на другого вину, думать головой бы поучился. -Душу вдвойне ты решил очернить На ступенях Нотр-Дам. -Моя совесть чиста! -Можешь лгать себе сколько угодно, И своим же поверить словам, Но шепча оправданье, Не скрыть злодеянья от глаз От глаз собора Нотр-Дам! Да, архидьякон произнес поистине сильную речь. Действительно, собор стал молчаливым свидетелем этой истории. Судья нервно сглотнул. Он посмотрел наверх и увидел, как группа статуй смотрела на него с немым укором. Они словно говорили грешнику: "Ты совершил злодеяние, смертный! Как ты посмел так поступить с невинной женщиной! Матерью! Как на ладони твои дела. А за грехи твои расплата. Не хочешь избежать этого?" Особенно Дева Мария. Она же Богородица. Мать Иисуса. А значит и понимает ситуацию, как никто другой. - Что я должен сделать?-спросил Клод, будто прочитав мои мысли. - Воспитай его как своё дитя!-ответил священник, взяв тело цыганки. Интересно, импровизированную подушку он заметил? -Что? Обременить себя этим уродливым? Так и быть, только пусть он живёт с тобой в соборе.-Фролло брезгливо посмотрел на малыша, но тут же успокоился. Но, тем не менее, перспектива стать отчимом его не прельщала. И об этом рассказала его решение по поводу места жительства ребенка. -Живёт здесь? Где? -Где угодно. Стоит скрыть его от всех И тайной окружить. На колокольне может быть. И кто знает, пути господни неисповедимы. И пригоден станет Он однажды может быть, Чтоб мне служить. Пронырливый судья, попав в неприятное для него положение, сумел выкрутиться. Только это его не освобождает от обязанностей. Священник и судья зашли в собор. Я за ними следом, прихватив в собой подушку. -Колокольня? Вы уверены, что не хотите, чтобы ребенок жил с вами?-поинтересовался архидьякон. -Я вполне способен решить судьбу ребенка. Кроме того, что может быть лучше, чем стать ближе к Господу в его собственном доме? Архидьякон знал Фролло не первый год, а посему и решил, что переубеждать этого упрямца не стоит даже и пытаться. -Забота о ребенке принесет пользу вам обоим: младенец будет расти в любви и счастье. Вы тоже можете чему-то научиться. Кстати, Фролло, если вы собираетесь растить ребенка, то вы должны дать ему подходящее имя. -Подходящее?-Клавдий задумался.-Это существо-не человек, а скорее получеловек. Квазимодо.-сказал он. -Такое имя просто жестоко с вашей стороны. Вы бы не предпочли дать ему лучшее имя? Но судья наотрез отказался выбирать другое имя. Я решила подать голос. -А мне нравится это имя. Квази. Оба служителя Бога вздрогнули одновременно. -А ты что здесь делаешь?-рассердился Фролло. -У меня бессонница. Каждое полнолуние мучаюсь. Еще я сказала, что мне имя Квазимодо нравится. -Слышали уже!-огрызнулся судья. Поразительно. Государственный чиновник, а не умеет вежливо разговаривать. Архидьякон и судья еще обсудили немного приготовления для ребенка. Когда диалог закончился, я снова втиснулась в разговор. -Разрешите, святой отец. У нас с его честью деловой разговор. Священник кивнул. И все же в его глазах был легкий оттенок страха за меня. Но мы же в церкви. Он ничего мне не сделает. Мы с Клодом зашли в келью, где обычно обитали те, кто просил убежища в церкви. Начала я. -Ваша честь, я насколько вижу, вас очень злит нынешнее положение. Но здесь нет нечего плохого или стыдного. Дети-это прекрасно. К тому же, это не ваш мальчик. На приемном натренируетесь, со своим проблем не будет. Вообще, я по своему опыту я могу сказать, что в заботе о маленьких нет ничего сложного.В вашем случае, вам просто нужно регулярно посещать его и уделять должное внимание. -Разве недостаточно того, что я пощадил его жизнь?! И я не собирался и не собираюсь быть родителем, тем более не своего, а равно и того, кого можно НАЗВАТЬ ОТРОДЬЕМ ДЬЯВОЛА!-последние слова Фролло так громко прокричал, что, могу поклясться, что Квазимодо все слышал. -Ваша честь, я прекрасно понимаю, что вы чувствуете, но не все в этой жизни происходит так как мы хотим. Сама убедилась. Разве я хотела, чтоб мою матушку убили? Или брата довели до самоубийства? -Дурак твой брат. Вот кто. -Знаю. Но другого у меня не было.-я рискнула дотронуться до руки Клавдия.-Не серчайте. Я вызвала вас на разговор вовсе не для того , чтобы осуждать за содеянное. Я хочу вам помочь. У меня есть опыт в воспитании младенцев. Младшую сестру сама растила с пеленок, ибо матери было тяжело. Значит, могу подсказать, если у вас будет что-то не получаться. Во-вторых, есть у меня на примете одна девушка. Я с ней поговорю, она для Квазимодо кормилицей будет. Уверяю вас, от вида младенца не сбежит. Она имеет многолетний опыт работы как раз с малышами с отклонениями. Судья подумал и согласился. Но предупредил, чтоб без обмана. Людей он насквозь видит, это я сразу поняла. Значит, то, что я искренне хочу оказать услугу, он разглядел. Это хорошо. Спустившись вниз, я вспомнила одну вещь. Надо было придумать как вынести цыганку из собора. На помощь пришли верные голуби. Они отвлекли архидьякона, выхватив его плащ, с которым он из собора выскакивал на подмогу. Пока он там возился, я тело на плечо и бегом. Женщина была легкая, даже для меня. Выбежала на улицу, взвалила цыганку в седло, голуби за пазуху юркнули. Поскакали домой. Во время скачки я старалась держать тело близко к себе, надеясь дать ей хоть немного своего тепла. Сердце билось, а это меня очень радовало. Первый подвиг и первая спасенная жизнь на новом месте. Приехав домой, я тут же взялась за дело. Фемиду поставила в конюшню, а сама занялась цыганкой. Заботливо укрыла двумя одеялами, приготовила бульон, чтобы дать когда проснется. Надо сказать, что в ту ночь я так и не заснула. Как тут спать, когда рядом пациент, нуждающийся в помощи. Думаю, врачи меня поймут. Главное, вы поняли, что я все то время провела у постели. Но под утро меня начала брать дрема, упрашивая отправиться в Царство Морфея. Я пыталась бороться с искушением, но в конце концов битву я проиграла. Уснула, облокотившись на подушку, где покоилась голова потерпевшей. Спасти молодую мать было, конечно, благое дело. А вот у Фролло со следующего дня началось самое страшное: родительские обязанности. Но о этом я расскажу в следующую ночь.