Sun, help me

Олицетворение вас может выделиться в самых разных вещах, или же живых и знакомых вам существ. В младших классах нам постоянно говорили: — Ваша тетрадь — это ваше лицо. — Ваш почерк — это ваш характер. — Ваши слова — это воспитание ваших родителей. Неправда. Ким выучил это слово быстрее, чем сказал слово «мама», возможно даже быстрее, чем начал ходить, но сути не меняет. Его тетрадь была мятой, заляпанной в жирных пятнах и порвана в некоторых местах, но его лицо прекрасно и величественно. Как всегда. Его почерк ужасен. Буквы прыгают в разные стороны, намереваясь ускакать насовсем, но получается только писать грязные буквы. Зато характер брюнета прекрасный, достойный, скромный и немного наивный? Его слова как сахар для ребёнка — вкусные, приторные. Настолько сильно, что хочется даже немного скривиться, потому что зубы надо вроде бы беречь, а не пренебрегать ими. Но Намджуна не воспитывали хорошо. Отец пил и матерился, иногда поднимая руку на мать. Матушке же не было времени следить за сыном, хотя бы за его питанием. И преподаватели замолкали, и тему почему-то больше ту не поднимали. Джун не страдал от этого, если бы не одно НО… у него самая настоящая и гребанная — гелиофобия… И, да, он всё-таки страдает. Солнцем. Пока люди радуются новому дню, ярким лучам, наверное, чтобы сходить на пляж, Джун наоборот боится, настолько, что доходило до истерики. Брюнет хочет увидеть солнце, день, в конце концов, а ему приходится сидеть в старом подвале, в тени. Он перестал есть, а на вопросы просто молчал и смотрел с горящей завистью. Ему выделили качественного психолога, из-за чего Намджун рассмеялся и просил не лезть к нему в голову. В своей пусть разберутся. Психолог все-таки пришёл, впуская в темное помещение огромный сгусток света, но только не через дверь. Этот свет лучился от этого человека, будто он и есть само солнце. Звезда, до которой никто не доберётся, ангел с белыми, чистыми крыльями и такой же аурой. — Меня зовут Тэхен, и с этого дня я буду твоим светом. — Вы будете моей болью. — Сомневаюсь. Джуна никогда никто не слушал, а в итоге потом ныли и просили совет, но на зов помощи сами отвечали отговорками и «прости, бабушка заболела». Ким прощал, ему не понять их. Раньше он думал что люди злые и ужасные, только потому что солнце греет их макушку, но ему теперь не шесть лет и эта мысль была выброшена в мусорку, как и все остальные домыслы этого мира. Так называемый Тэхен рассказывал о всём и ни о чём. Их разговоры начинались с раннего детства и заканчивались любимым пирожным, ну потому что и правда было интересно. Тэ рассказывает, насколько красиво обустроили парки и улицы, где разноцветные фонарики были развешаны по всем домам, а нежные листья сакуры попадали на волосы, давая шанс побыть с ними на некоторое время. Намджун слушал и думал, насколько красив его психолог, какой у него приятный голос и какими огнями горят его глаза. Джун влюбился. По-детски и немного наивно, главное не проболтаться. План рушится, рушится и ориентация Джуна. Рушатся мечты родителей, рушится темнота, заменяясь на солнечную улыбку. Рушится душа Кима, ведь прекрасный ангел расспрашивает его о самочувствии и том, что у него на душе. — Цветы. Это лилии, они великолепные и очень долго держатся без воды, а в их запахе хочется утопиться. — Ты сам как лилия. Намджун смотрит удивленно в тёмные глаза и приближается ближе. Воздух становится тяжелее, заставляя учащенно дышать, но им всё равно. Главное сейчас это то, что они здесь, вдвоем, куда несправедливый мир не заберётся. Ни Джун, ни Тэхен не поняли кто сократил оставшееся расстояние, но оба наслаждались горячим и страстным поцелуем. Тэхен плавился от сильных рук брюнета. Блондин разомкнул поцелуй, подставляя свою шею в качестве продолжения. Намджун не был против и аккуратно снимал одежду с другого, оставляя жгучие засосы, иногда покусывая кожу. Тэхен стонал, сладко, так как он это умеет, заставляя принести ему ещё больше удовольствия. Они сплелись на мягкой кровати потные и возбужденные, брюнет шептал нежности на ухо, прикусывая мочку и слушая очередной полный наслаждения стон. Тэхен старался принести точно столько же приятных прикосновений и поцелуев. Всё было просто и безумно хорошо. Джун толкался в податливое тело нежно, стараясь причинить как можно меньше боли. Тэхену, кажется, было всё равно, как он будет это делать, главное что именно Намджун и больше никто… Брюнет просыпается от дрожи во всем теле, холод все-таки пробрался и даже горячие батареи не спасают. Брюнет поворачивает голову и видит, что рядом лежит Тэхен, мирно посапывая в подушку. Его солнце сейчас потихоньку согревает всю кровать, его солнце никогда не должно погаснуть, его солнце должно утопать в счастье и любви, а Намджун тень — он должен лишь смотреть. Но, видимо, сам Тэхен так не считает и после той ночи, постоянно проводит время со старшим. Брюнет всегда внимательно смотрел, прожигал взглядом темно-медовых глаз. Младший смущался и пытался скрыть грусть в глазах, которая появилась неделю назад. Намджун заметил на безымянном пальце золотое кольцо, но внимание придавать не стал, Тэха странный, а ещё немного чудной и его имидж это в порядке вещей. — Я люблю тебя — Джун-и, я верю — Я серьёзно — Несомненно Разговор сошёл на нет и посиделки стали реже. Джун думает, что у младшего работа, что таких, как он много, Нам просто влюбился и сейчас по-настоящему ревнует Тэтэ к работе, к людям, к свету… Намджун думает, что он сошёл на дно. Одним вечером он просыпается, находя на тумбочке маленькую записку и маленького, белого кролика. Джун в шоке, кролик пушистый и жмётся к теплу (Джуну), кролик счастлив, что на него обратили внимание, а брюнет потерял краски. «Я боялся вернуться в свой кошмар, но ты стал для меня моим снотворным.» Старший приклеил записку на зеркало, он ждал, когда Тэхен ворвётся к нему и скажет «понравился подарок?» Намджун сразу скажет — да. Они проводили время вместе, только Джун и кролик. Малыш рос и становился все проворнее и жирнее, родители приносили много капусты и моркови, наблюдая как их сын «живёт». Он не живёт, он просто существует, Тотору ему в этом помогает и у них всё хорошо. Тэхен всё-таки позвонил и сказал, что он попробует приехать в скором времени, тот поверил и ответил, что будет ждать. Сейчас брюнет стал выходить в дом, включая светильники, и смотря яркий телевизор, конечно же, вместе с большим комочком шерсти. У них все замечательно, вдвоем они справятся, спасутся. А пока надо наслаждаться моментом, ведь так? Прошло два месяца. Болезнь стала почему-то ухудшаться и свет стал огромной проблемой. Ему пришлось вернуться в сырой и темный подвал. Джуну страшно, Джун один. Тотору сбила машина, днём, пока лучи застилали глаза машиниста. Родители только смотрели на побитый вид своего сына, они больше ничего не делали, мама сдалась, отцу вообще все равно. Он медленно заходит в знакомую конуру и слезы, стекая по щекам, падают на ковёр, обида разрастается в груди, на всех и на всё. Лёгкие жжёт, а рот проглотил в себя больше слез, чем еды за всю неделю. Он и подвал. Один на один. Тэхен так и не приехал. А солнце вмиг вокруг него померкло…