Воск на воде

      В темной комнате царила тишина, которая не помогала сидящей на холодном полу девушке сосредоточиться и выкинуть лишние мысли из съеденного беспокойством и тревогой разума. Звук неумолимо молотящего снаружи дождя не успокаивал Иванну, скорее наоборот, только все усложнял.       Волосы оттенка алого заката, некогда собранные в аккуратный пучок, сейчас небрежно струились по плечам и напряженной спине. Взгляд светло-серых глаз был направлен на колоду гадальных карт, которую она крепко сжимала в руках и кою уже не один десяток раз успела перемешать. На ней была только белая хлопковая сорочка – тонкая ткань никак не защищала её от мерзкого холода, пробирающего до самых костей. Предательские мурашки медленно ползли по светлой коже, а пальцы ног и рук постепенно немели. Но ей не было никакого дела до того, что она вся продрогла, сидя на полу, и что шанс заболеть еще сильнее, чем сейчас, возрастал с каждой минутой, проведенной в таком положении. Рядом с ней стояли зажженные свечи, дарившие мягкий свет мрачному кабинету. Тени же, появившиеся в комнате, приобретали загадочные и мутные очертания, меняя форму и четкость при любом движении огня.       Медленно разложив перед собой карты, Иванна начала одну за другой переворачивать их рубашкой вниз. По комнате прокатился нервный смешок, словно нож, безжалостно разрезавший тишину, давившую на уши своей неимоверной силой. Пламя свечей неистово всколыхнулось, заставляя плясать тени в сумасшедшем и каком-то демоническом танце. Сейчас девушка как никогда ранее была похожа на ведьму.       Как она и предполагала, карты и на этот раз показали ей несусветную ерунду. Тому могло быть несколько причин: либо она слишком перенервничала, либо Боги в конце концов разозлились на нее за чрезмерное использование своего дара в интересах человечества, в частности Эрвина Смита; либо во всем виновата простуда, которую она подхватила прямо перед вылазкой за стены.       Почему Таро всегда показывают то, что необходимо узнать Смиту? Ну почему они сейчас отказываются показывать ей в порядке Леви или нет?!       Иванна небрежно откинула колоду подальше от себя – карты разметались по полу в разные стороны. Она убрала взмокшие пряди ярких волос со лба легким движением руки, а те, что бесцеремонно лезли в глаза, были незамедлительно заправлены за ухо. Чувствовала себя Иванна отвратительно и не только потому, что ее связь с потусторонним миром ослабла, но и из-за температуры, которую ей еле удалось сбить и которая снова начала подниматься. Ее лихорадило, дыхание стало неровным и тяжелым.       Иванна поморщилась от собственного бессилия. С момента начала экспедиции за стены прошло уже три дня, а разведчики все еще не вернулись. Ненестная погода внесла свои изменения в их планы, возможно, даже судьбоносные. От беспокойства девушка не могла найти себе места, неизвестность пугала до дрожи в коленях, до ломоты в костях. Сидеть здесь, в безопасности, зная, что там, за стенами, сражаются и умирают ее товарищи. Зная, что там, сражается он…Будь Леви хоть трижды сильнейшим воином человечества, он не застрахован от смерти. Никто не застрахован.       — Черт, Левай, — она уткнулась лицом в колени и обеими руками обхватила их, пытаясь защититься от собственных дурных мыслей. Горькая усмешка коснулась губ: — теперь я знаю, как себя чувствуют жены разведчиков.       Только вот жены солдат Легиона на чайных листьях не гадают, карты не используют и всякой дурью не страдают, а просто смиренно ждут вестей и возвращение своих мужчин домой.       Шумно выдохнув, Иванна подняла голову, и взгляд усталых глаз тут же зацепился за темно-коричневую чашу с водой, стоящую на краю рабочего стола, где, в общем-то, она и оставила ее, когда тайком пробралась в кабинет Левай. И тут в рыжей голове промелькнула мысль... идея, которая со стороны смотрелась бы ну очень несолидно и по большей степени глупо. Для ее реализации девушке не были нужны никакие дополнительные условия вроде полнолуния или рождественской ночи, или других природных явлений, поскольку в ее руках любой способ предсказания будущего и судьбы: карты, пресловутый хрустальный шар, кофейная гуща, чайные листья, воск, руны, ладони – срабатывал в независимости от фазы луны или вспышек на солнце. Посмотрев на горящую свечу, она поняла, что жидкого воска ровно столько, сколько ей необходимо, чтобы выудить всю подробную информацию об интересующем ее человеке. Иванна, конечно, прекрасно понимала, что это уже отчаянный шаг, но, по крайней мере, это лучше, чем вообще ничего. Так она хотя бы хоть что-нибудь да узнает.       Разведчица, взяв ближайшую свечу, резко встала с пола, о чем тут же успела пожалеть: перед глазами резко потемнело, расплавленный воск слегка обжег ей пальцы, и большая его часть и вовсе успела оказаться на чистом полу, да там и застыла.       Цокнув языком от досады, ясно представляя себе недовольное лицо Леви и то, как сильно ей влетит за устроенный беспорядок, девушка дала себе установку, что перед тем, как покинуть его кабинет, в нем необходимо будет прибраться.       Не спеша, чтобы не разлить все снова на пол, Иванна подошла к рабочему столу капитана и, еще немного подождав, осторожно вылила весь воск в чашу с водой ровно по центру так, чтобы получилась точная и цельная картина. Ее глаза внимательно следили за появляющимися фигурами, которые практически сразу, соприкасаясь с холодной поверхностью воды, застывали и обретали четкие контуры.       Сначала ей удалось выделить из всеобщей неразберихи птицу, похожую на ворона. Затем она выделила среди незамысловатых затвердевших восковых изображений веревку с несколькими узлами, часы у самой каемки, кривоватый колокол. Тонкие брови девушки нахмурились, губы вытянулись в тонкую линию, а свеча, которую она пару мгновений назад держала в руке, с глухим стуком упала на пол. В одно мгновение ее охватила сильная слабость, руки у Иванны дрожали, ноги подкосились, но она все-таки смогла удержаться на своих двоих, вцепившись за угол стола. Глаза предательски защипало.       Ворон – символ беды. Несколько узлов на веревке говорили ей о проблемах Левай со здоровьем. Судить о серьезности ранения, смотря на воск, она не могла, но то, что их несколько – факт. Часы же говорили ей о потраченном впустую времени, а кривой колокол сулил плохие вести.        Сморгнув непрошенные слезы, она закрыла тяжелые веки, сделала глубокий вдох, выдохнула. Фигуру, обозначающую его смерть, девушке посчастливилось не увидеть, значит, судя по всему, живой еще.       — Леви, я знаю, что ты вернешься, — негромко, но уверенно сказала она в пустоту.       Дождь, льющий за окном, не спорил, но в комнате Иванна уже как минут пять была не одна. За ворохом своих мыслей разведчица не заметила ни вошедшего, ни суетливого шума за пределами кабинета. Для нее весь окружающий мир переставал существовать, когда дело касалось предсказаний.       — Сомневалась, Иванна? — голос Левай прозвучал так неожиданно, что девушка едва не подпрыгнула на месте.       Она облизнула пересохшие губы и, не торопясь, обернулась. Разведчица подняла свой затуманенный взор на мужчину, не сразу сообразив, о чем он ее спросил, но, в конце концов, ответила:       — Волновалась, — после долгого молчания ее голос звучал хрипло. Не говорить же ему, что сомнения грызли ее уже несколько дней, а от переживаний, в прямом смысле этого слова, она буквально сходила с ума? И вместо того, чтобы гадать в своей комнате или в кабинете, ноги принесли её именно в его обитель. Определенно, она больна на всю голову. И. Безнадежно. Больна. Им. Вслух она ему никогда в этом не признается, однако, поступки и так говорят красноречивей любых слов.       — Вижу, — он лениво мазнул по комнате взглядом, и, когда капитан наткнулся на разбросанные карты, застывшие капли воска и валявшуюся не так далеко от девушки потухшую свечу, усталое раздражение поселилось на дне его глаз. Теперь предметом внимания Леви была Иванна, которая не сводила с него своих очей. Она смотрела на него, почти не моргая. Казалось, что ее блеклые глаза смотрели сквозь него, словно и в правду с самого рождения они не могли видеть краски этого мира.       Он не ожидал увидеть ее здесь, в своем кабинете, и тем более в таком неподобающем виде. Признаться честно, она удивила его. Очень. Дверь была закрыта на ключ.       Мужчина позже отчитает девушку за халатность к своему здоровью и даст затрещину за грязный пол и разбросанные вещи, а пока он просто насладится ей. Нельзя было упускать такую возможность побыть с ней вот так, когда она, наконец, полностью открыта перед ним, словно книга. А у него нет сил ни моральных, ни физических прятаться за очередной маской.       Сняв походный плащ и форменную куртку, сильнейший воин человечества повесил свою насквозь мокрую одежду на вешалку. В несколько шагов, чуть прихрамывая, Леви преодолел расстояние, разделявшее их друг от друга. Иванна же не сводила с него заинтересованного взгляда, но при этом сама не сдвинулась со своего места ни на дюйм. Подойдя к ней вплотную, Левай крепко прижал девушку к груди, зарываясь лицом в мягкие рыжие локоны. Она, в свою очередь, обняла его в ответ, смыкая пальцы на его спине.       Аромат лекарств и корицы наполнил легкие, и с каждым сделанным вдохом в его уставшее тело начала возвращаться жизнь. А еще ему нравилось, как тело Иванны всякий раз вздрагивало, когда холодные дождевые капли с его черных волос скатывались на ее разгоряченную от высокой температуры кожу.       Между ними была связь, которая не требовала никаких обязательств. Жгучая страсть, да и только. И их это устраивало. Они брали друг от друга то, что хотели, ничего не отдавая при этом взамен.       Когда же настал тот момент, изменивший в их отношениях абсолютно всё?       Леви не мог ответить на этот вопрос. И девушка в его объятиях тоже не смогла бы дать на него внятный ответ.       Мужчина легко подхватил Иванну и посадил перед собой на край рабочего стола. На секунду он уловил напряжение, сковавшее ее тело, но потом она расслабилась и опустила голову ему на плечо. И только сейчас он заметил белую чашу с водой и с застывшим в ней воском. Уголок его рта дрогнул, а глаза скептически сощурились.       — Воск на воде, серьезно? — Левай знал, что она занималась всякой оккультной ерундой вроде прорицаний и различных гаданий, которая всегда приносила пользу Смиту и разведке в целом, но это было выше его понимания. Такой чушью занимались только незамужние девки, гадая на суженного-ряженного. — У тебя с головой все в порядке, глупая ты баба?       Иванна затряслась от неконтролируемого звонкого смеха, заглушаемого только его плечом.       — Не знаю, — пробормотала она, успокоившись. — Но карты ничего мне не рассказали, а воск всегда все показывает, — не скажет же она ему, что карты, словно насмехаясь над ней, вещали ей про его легкие и благополучные роды? Не оценит же ведь.       — И что же он показал тебе? — смотря на загогулины из затвердевшего воска на водной поверхности, он обреченно выдохнул. На его неискушенный взгляд, там плавала бурда пчелиного происхождения, не более того.       Девушка отодвинулась от него и посмотрела в его глаза, зрачки которых были окружены серо-голубой радужкой, и искренне ему улыбнулась.       — Что ты жив, — она не стала вдаваться в подробности, так как знала, что язык у любимого мужчины острее любого в мире ножа.       — Тц, — Леви раздраженно фыркнул. — Воск на воде…. Дура ты, Иванна. Дура.       Так они и обнимались окруженные беспорядком, при свете трех свечей, почти догоревших до самого основания. Дождь по-прежнему неумолимо молотил снаружи по земле и брусчатке, но молодым людям он не мешал наслаждаться обществом друг друга.