Бог и богиня

— Ты будешь мне приклоняться, Ивар, — девушка властно прижимает парня к полу. — Ты будешь мне подчиняться, Ивар, — она хватает его за запястья, но он даже не пытается вырваться, смотря ей прямо в глаза своими ярко-голубыми глазами. Он похож на отца. Он отчаянно похож на Рагнара. Он неосознанно повторяет его движения и любовь к непокорным женщинам. — Как и ты мне, Фрейдис, — он приподнимает голову. — Как и ты. Голубизна его глаз потрясает до глубины души. В этом взгляде чувствуется ярость, злость, непокорность, гнев и, конечно же, что-то ужасно непривычное, неродное этому взгляду. — Убогий калека, — шепчет светловолосая ему прямо на ухо, отчего парень дёргается и неприятно шипит, словно змей. — Ненавистные слова, — он злобно скалится белыми клыками, как хищный зверь. Фрейдис отпускает его запястья. Ивар, наконец, привстаёт на локтях, продолжая безумно улыбаться. Откуда-то с пола она достаёт блестящий, тонкий, заостренный ножичек. — Этот нож ты привёз из Англии? — девушка проводит языком по нему, не проявляя никаких эмоций. — Он принадлежал кому-то важному? Ивар удивляется, перестаёт улыбаться и щурится. — Нет, — с усмешкой отвечает он и хладнокровно продолжает: — Он принадлежал обычному солдату. — Серебряный, — то ли спрашивает, то ли утверждает неугомонная особа. Викинг вздыхает и плюхается на пол, стискивая зубы. Неудачный манёвр. Несмелыми движениями она проводит лезвием у виска, спускается к пухлым губам, идёт к шее и сворачивает на плечо. Кончик протыкает бледную кожу, выступает алая кровь и тонкой струйкой бежит вниз, спускаясь к груди. Фрейдис жадно слизывает, пробуя на вкус.

«Как у всех, — разочарованно думает она, — чуть солоноватая, с привкусом железа. Мне казалось, что ты везде неординарен, но я ошибалась».

Но ни одна глупая и нелепая мысль ей не мешает хотеть его и любить его. Не мешает трепетать её сердцу лишь при одном его образе, при одном взгляде. Ивар заставляет всем своим видом вынужденно считать его Богом, предназначенным судьбой. Фрейдис с наслаждением и упоением вдыхает его запах, пытаясь понять что в нём особенного, но любые догадки летят в Хельхейм. Она кидает нож в сторону, куда-то в угол, освобождая парня от секундного испуга. — Робкий, — она нависает над парнем и целует его в лоб. — Чуткий, — ее дыхание ломается и становится тяжелым, и она целует в правую щёку. — Чувственный, — вдох-выдох, всё кружится, но его кожа не отпускает и она целует в левую щёку. — Трогательный, — еле слышный шёпот, будто у неё пропадает голос. Светловолосая целует подбородок, проводя языком вокруг нижней губы. — Сломленный, — выдыхает она прямо в его рот, страстно хватая зубами язык. Всё внутри полыхает, словно горит огромный лес. С губ Ивара сходит приглушённый стон. Он жадно глотает воздух, как только девушка отрывается от его в кровь искусанных губ. Сегодня балом правит она. — Мне нравится, когда ты такой, — длинные пальцы Фрейдис хватают его за бедро, от чего парень хрипло вскрикивает от внезапной боли. — Что? — выдавливает он, силясь перебороть ненависть к бессилию. Он прижат её телом, он совсем размяк, он не может дотянуться. — Ты — дикий, неудержимый зверь, загнанный навсегда в ловушку, из которой нет выхода. Твоё тело — твоя клетка, любимый, — она расслабляет пальцы и принимается гладить по больному месту. — И я больше всего на свете люблю тебя, люблю до помешательства, до желания смерти, если ты сгинешь, — говорит она твёрдым голосом, но на душе у нее неспокойно. — Ты будешь моим всегда, — горячие прозрачные капли скатываются по ее щекам прямо в уголки изящных светло-розовых губ. — Ты от меня не сбежишь, — резким движением он привстает на руки и затем присаживается. В его лазурных глазах пляшут молнии. — Если бы ты стоял сейчас передо мной, то я бы молилась тебе, пав ниц, — голубые глаза блестят, голос надломлен, на щеках дорожки от слёз. Он хватает её за волосы и со всей силы дёргает на себя. Хрупкое тело мигом повинуется. Голова девушки оказывается на груди. Теперь она может слышать, как гулко бьётся его разгоряченное сердце. — Твоя грудь, — его рука опустилась на талию, — стала больше. — Да, верно. — Почему? — он недоумевает и заглядывает в её глаза, пытаясь отыскать ответ, но замечает лишь… теплоту? Заботу? — Я беременна твоим ребёнком, Ивар, — шепчет светловолосая, вжимаясь в объятия возлюбленного сильнее, чтобы он ощутил, как быстро кровь бежит по венам. Викинг, не понимая своего счастья, одновременно удовлетворённо и тяжело вздыхает. Он хочет ей ответить, но все слова становятся ненужными, глупыми, противными и абсолютно не такими, которые нужны. Ивар утыкается в изящные плечи Фрейдис. Под неслышимые рыдания содрогается всё его тело.