***
Эльфы. Эти маленькие слуги волшебников. Как же их недооценивают. Домовики обладают своей, эльфийской магией и, видимо, способны на такое волшебство, на которое не способны маги-люди, при этом обходятся без волшебной палочки. Тот же Добби в каноне смог отыскать Гарри Поттера там, где волшебники не смогли, заблокировал проход на станцию, спас Мальчика-Который-Выжил и его друзей из плена в поместье Малфоев, а ведь там стоял антиаппарационный щит. Связавшись с Барти по сквозному зеркалу, Гримм устроил им с Беллой форменный допрос. Большинство домовиков относятся к своим хозяевам как к собственным избалованным детям: готовы перенять на себя все заботы по дому, с радостью выполнить любое их приказание, предупредить малейшее их желание… — Что, домового эльфа захотел, да тебе за всю жизнь на него не заработать, — попыталась съязвить Белла, но Роберт пропустил её высказывание мимо ушей. «Если домовики могут аппарировать в закрытые зоны по первому зову хозяина, то почему Лестрейнджи не пытались сбежать при помощи них? А они вообще пытались?» Видимо, Роберт задал этот вопрос, ведь молчание на той стороне затянулось. Гримм поднял глаза и увидел, что Белла сидит с абсолютно стеклянным взглядом. Барти потряс ее за плечи, и та начала нервно хихикать. Гримм закатил глаза — сейчас будет истерика. Спустя секунду эфир взорвался от неконтролируемого смеха, прерываемый всхлипами и криками. — Невозможно! Столько лет… Из Азкабана еще никому не удавалось сбежать. «Ну почему-же? Барти сбежал. При посторонней помощи, но все же сбежал. А вот Сириус сам смог. Мерлин, еще и с ним нужно что-то решать». Гримм устало потер переносицу. — Милорд, нужно опробовать вариант с домовыми эльфами, из этого может получиться что-то годное. Если нет, лишние помощники нам не помешают. Предстояло столько еще сделать, и Роберт просто разрывался. Проблема заключалась еще и в том, что он мало знал о Пожирателях смерти, как о группировке. Нет, основная информация: их количество, имена, цели, — все это было известно из книг и фильмов. Но вот внутренняя структура: у кого какой функционал, кто занимался финансами, кто помогал разрабатывать стратегии, кто занимался рекрутами, — об этом было известно большое, сверкающее «Ничего»! Гримм мог лишь догадываться о роли некоторых. Однако его сейчас волновали иные вопросы. — Беллатриса, переключаемся с эмоций на разум и начинаем работать. Прямо сейчас работать. В каком состоянии находятся Лестрейндж-холл и банковские счета? Имеется ли к ним доступ? Не опечатаны ли они в ходе судебных разбирательств? Белла в спешке пыталась вытащить информацию из своей памяти, но после Азкабана мозг работал плохо. — Я не знаю. — Так узнай. Это твое имущество или чье? Я, конечно, понимаю, что это обязанность Лорда — заботиться о своих подчиненных, но это не значит, что можно сесть ему на шею и свесить лапки. — Что от меня требуется? — А как ты думаешь, Лестрейндж? Прок. А сейчас я вижу только убытки. И если бы я выбирал между тобой и Малфоем, то выбор очевиден. У Люциуса есть финансы, связи, он оказался более изворотливым. Он сумел выскользнуть из болота, сбросив шкуру как змея. Настоящий слизеринец. А ты, Беллатриса? — ее ноздри раздулись от гнева. Кожа на выступающих скулах натянулась, и казалось, будь она рядом, а не по ту сторону зеркала, то бросилась бы на Гримма, как кобра. А Роберт тем временем продолжил: — Одной верности мало, дорогуша. Человек должен приносить пользу. И если ты хочешь занять свое прежнее место рядом с Лордом, то заслужи его, — Роберт прошипел последние слова почти ласково. Увидев перекошенное лицо Беллы, он криво улыбнулся и отключился. — Зачем надо было так грубо с ней разговаривать? — спросил Квиррелл. — Не грубо, а строго. Работа ей мозги после Азкабана вправит. Не будет времени на истерики и на самокопания в духе «Ах, почему я, дура такая, не додумалась сбежать с помощью домовика?» Хотя её понять можно. Эта тюрьма подобна аду. — Lasciate ogni speranza, voi ch’entrate*, — произнес Квиринус и содрогнулся. — Да-да, именно. Нужно поскорее вытащить оттуда наших. Роберт задумался. Если Волдеморт всерьёз вознамерился воссоздать орден Вальпургиевых рыцарей, то для этого нужно связаться с теми, кто остался на свободе. А такие пойдут за Лордом лишь в случае, если тот докажет свою силу. Значит ему нужно полноценно воскреснуть. Придется проводить ритуал. А если учесть, Что вылезло из котла после обряда, то нужно существенно изменить ритуал. Или это проклятие от крови убитого единорога так повлияло? Или последствия крестражей? А то и все вместе? Гримм схватился за голову. Нет, крови единорога в этот раз не будет. Во-первых, Роберт еще в первые дни объяснил Лорду и Квиринусу, что последует, если при контроле над телом каждый будет тянуть одеяло на себя. А будет в итоге разрыв энергетической оболочки и медленное умирание тела, вызванное мутацией. Разложение, трупный запах которого можно будет скрыть только чесноком. Перспектива гнить заживо никого не радовала. Поэтому маги старались координировать свои действия и работать в одном направлении. Нет, убийств единорогов не будет. Как и прогулки тролля по Хогвартсу, дневника и открытия Тайной комнаты, мракобесия на квиддиче. Зачем? Если можно действовать незаметнее. Дергать ниточки из тени умеет не только Дамблдор. История пойдет по другому пути. Не будет дружбы Гермионы и мальчиков, ведь им не придется ее спасать. А значит, они не смогут пользоваться ее мозгами в дальнейшем, чтобы выбраться из передряг. Хотя, если учесть, что большинство приключений Мальчика-Который-Выжил случались по вине Темного Лорда, лучший вариант был им обоим держаться подальше. Но крестраж во лбу Поттера будет притягивать их друг к другу будто магнит, равно как и все остальные несчастья. Следовательно, и с этим надо что-то делать.***
В хлопотах и заботах как-то незаметно подкрался Хеллоуин. Волдеморт в этот день был мрачнее тучи, тогда как Гримм, наоборот, весь излучал радость и веселье. Когда директор попросил профессоров помочь зачаровать Большой зал для праздника, именно Роберт предложил не ограничиваться одним залом, а сделать что-то очаровательное и с остальным замком. А еще лучше, если дети тоже примут в этом участие. — Это поднимет их дух единства. Пусть студенты с помощью магии сделают различные лица или рисунки на тыквах, зачаруют их, чтобы они светились. — Это просто замечательная идея, — воскликнули чуть ли не в один голос Флитвик и Спраут. — Мне кажется, это не очень разумно, — возразила декан Гриффиндора. Снейп пока хранил молчание. — Это дополнительная практика. Для младшекурсника разукрасить тыквы не составит труда, а ребятам постарше предложить… — профессор ЗоТИ на миг задумался. — Пусть превратят тыкву в карету, у Хагрида как раз есть парочка с человеческий рост. — Не боитесь, что в полночь магия развеется? — иронично спросил Снейп. Видимо, с маггловской сказкой он был знаком. — Вообще-то в полночь студенты должны уже спать, но раз вы настаиваете на волшебстве, то можно зачаровать тыкву так, что после отбоя она станет злой, будет бродить по замку и проглатывать всех нарушителей. МакГонагалл подавилась чаем, а Помона звонко рассмеялась. — Ах, какой же вы шутник, Квиринус. Боюсь, такой Хэллоуин дети запомнят надолго! И теперь, глядя, как на его уроке дети убегают от маленьких тыкв, Роберт откровенно веселился. Зачарованные символы Дня всех святых кусали студентов за пятки, а те в свою очередь кидали в них разные заклинания, радостно взвизгивая, когда из той или иной тыквы вылетали различные сладости. — Спасибо, профессор Квиррелл, — мальчик в синем галстуке плотно прижимал тыкву, полную конфет, к груди, а та вяло шевелила усиками, — это самый веселый Хэллоуин. Ребята рядом с ним согласно закивали. — Ну, еще не вечер, дамы и господа, вас ждет впереди еще много веселого. — А эта маска у вас на лице, это грим? Я видела, так разукрашиваются магглы в праздник. — Это чары иллюзий, — Гримм все-таки не удержался и нанес на лицо испанскую маску смерти, на что его товарищи в голове покрутили пальцем у виска и назвали ребячеством, — если хотите, спросите у профессора Флитвика, это по его части. А зачем я это сделал? Мне нравится эта маггловская традиция. Роберт широко улыбнулся и стал рассказывать о повадках магглов в общих чертах, насколько позволяла перемена. Люди, хоть и не видят магию, но хотят верить в нечто большее. Да и Статут Секретности был принят не так давно, так что в человеческой памяти сохранились знания, что там, за занавесом, что-то скрыто. И чтобы не забыть, они и наряжаются в якобы вымышленных существ: ведьм, вампиров, зомби, привидений. — Однако нам ведь известно, что все это реальность, поэтому кажется, что нет смысла наряжаться. Но у этой традиции есть и второе назначение, что маги совершенно забыли, — Роберт сделал выразительную паузу. — Под маской, а точнее чарами мы скрываем свой истинный облик. Хоть это и День всех святых, нечисть здесь правит бал. Корни Хэллоуина восходят к традициям древних кельтов Ирландии и Шотландии. Да и история Джека О`Лантерна отнюдь не добрая, а наоборот, довольно мрачная, но, — Роберт с сожалением взглянул на часы, — о нем я, к сожалению, не успею поведать. Дети недовольно заныли, но Гримм протестующе поднял руки. — Эй, так нечестно, вы нас заинтриговали! — А я плохой парень, мне можно. А раз уж вам так интересно, то выясните это сами. Запомните, не все в мире вам будут преподносить на блюдечке. Иногда нужно и самим поработать! Однако даже на большой перемене ученики не отставали со своими вопросами. Многие старшекурсники, кто еще помнил, что Квиррелл раньше вел маггловедение, засыпали его вопросами по поводу традиций и ритуалов. Их поток был подобен лавине, так что Квиринус быстро отдал контроль Роберту, что буквально был помешан на Хэллоуине и все разъяснения давал на автомате. — А правда, что раньше вместо тыкв использовали кабачки и репу? — вопрошали хаффлпаффцы. — А прародителем Хэллоуина был Самайн, да? А традиции сильно отличаются? А какие обряды? — не отставали равенкловцы со слизеринцами. — А обязательно наряжаться в мистическое существо? Я знаю, что можно и в литературного персонажа нарядиться, — напирали ребята под алым знаменем. — Да. Да. Праздник урожая… Защитные обряды… Книги по традициям лежат там, скопируйте, если интересно. Необязательно… кому какой больше образ нравится. Кому летучие мыши нравятся, тот Бэтменом пусть будет. «А было бы весело увидеть Снейпа в подобном образе, с его-то любовью к черному. Жаль, что подобная затея неосуществима!» Поток вопросов резко прекратился, и судя по тому, что вокруг образовалась зона абсолютной тишины, свои мысли он высказал вслух. Кто-то смотрел на него с ужасом, кто-то с непониманием, а вот у кого-то в глазах загорелся огонек азарта. Роберт сразу разглядел парочку магглорожденных студентов, которые поняли сравнение, и на их лицах появились коварные улыбки. — Обливиэйт наложу. А лучше зааважу, — прошипел он, но слово не воробей, сейчас даже чистокровные заволновались, пытаясь выспросить у полукровок, кто такой этот Бэтмен. И по раздавшимся смешкам Уизли Гримм понял, что катастрофы не избежать. — Так, дети! Храбрецам, кто посмеет это сделать, пусть земля будет пухом. И если что, я вам этого не говорил. Магглокровки понимающе закивали, а вот потомственные волшебники подозрительно прищурились, чувствуя, что грядет нечто.***
Северус был великолепным дуэлянтом и прекрасным бойцом, но выдержать массивную атаку организованной группы разрисованных школьников даже он был не в силах. Чем больше сил вложено в заклинание, тем сильнее чары. А если учесть, что Снейп успел насчитать как минимум пятьдесят человек, то понимал, что заклинание ему не снять. Поэтому странная черная маска с рожками, хоть и не мешала обзору, но неимоверно бесила. А если учесть, что ряженые негодяи еще и скрыли под чарами иллюзий все знаки принадлежности к факультетам, он не знал, кого наказывать. То, что это слизеринцы, было исключено сразу — своих бы студентов он распознал бы под любыми чарами, — осталось только понять, насколько сильно провинились остальные факультеты. Ох, давно он не давал своему дару легилимента развернуться на полную. Северус стремительно шел по коридору в своей развевающейся черной мантии, одаривая всех яростными взглядами. Вот только к тихому ужасу при его появлении, что стал уже привычен, прибавлялись возгласы удивления и восхищения. То тут, то там раздавалось едва слышно: «Бэтмен! Вылитый Бэтмен!» Снейп быстро продвигался в сторону директорской башни, когда дверь кабинета открылась, и из него вышел Квиррелл. Заметив профессора, тот встал как вкопанный, и Северус смог в подробностях разглядеть его расписанную физиономию. — Неужели? — в голосе проскользнула паника, смешанная с восхищением. — Что? — прищурился Снейп. — Вы тоже прониклись? Истинным духом Хэллоуина? Северус недобро оглядел студентов, что стояли, раскрыв рты, и быстро считав поверхностные мыслеобразы, повернулся к Квиринусу. — Вы их надоумили, Квиррелл? — тихо спросил Снейп, уже зная ответ. Студенты замолкли. Таким тоном профессор говорил только тогда, когда должна вот-вот нагрянуть буря. — А с чего вы решили? Почему сразу я? — Квиррелл! — в голосе Снейпа проскользнули рычащие нотки. Роберт тяжело вздохнул. «Помирать, так с песней!» Он быстро провел рукой по лицу, меняя иллюзию. Волосы его позеленели и растрепались, а на губах появился алый оскал. — Живым не дамся! — воскликнул он под хохот сложившихся пополам студентов и, наколдовав фиолетовое облако тумана, под рев Снейпа рванул прочь, сквозь толпу учащихся. Слова Помоны стали пророческими. Такой Хэллоуин все запомнят надолго!