– – –
Чимин прогуливался по кампусу, направляясь на пару по Экологической Психологии, когда вдруг заметил Чонгука, одиноко сидящего на одной из лавочек. Окончательно устав от правила «смотреть-но-не-трогать» (даже думать не хотелось, как давно у него не было возможности нормально, должным образом полежать и не сдерживать желание дрочить посреди ночи из-за очередного инцидента непреднамеренного эксгибиционизма с участием противного Ким Тэхёна), он разблокировал телефон, чтобы быстро набрать сообщение. чонгук. сидит один. должен ли я поговорить с ним.тэ: у тебя занятие через 2 минуты
но важнее скользкая связь моего члена со ртом очешуенного первокурсника ким тэхён втф где мой заводилатэ: пытается сделать всё, чтобы твоя нежная задница не вылетела с треском из универа
с каких это пор ты такой ответственныйтэ: с тех самых, как родители пообещали моими яйцами украсить ёлку на следующее рождество, если я ещё раз завалю биологию. ещё немного, и тебя ждёт та же участь.
ладно, но что мне делать. просто подойти к нему? предложить немного «m&ms»? отсосать в туалете?тэ: блядский бог чимин просто скажи привет. у тебя 30 секунд.
Чимин убрал свой телефон в карман и рванул – не задумываясь – прямо туда, где в гордом одиночестве на лавочке сидел Чонгук, увлечённо копошась в собственном телефоне. Он был очень сосредоточен на игре в пианино, когда к нему элегантно подкатил Пак. – Привет, – он не хотел пугать, конечно, но, очевидно, именно так и сделал, судя по подавившемуся соком Чонгуку. Чон закашлялся на секунду, очищая свои дыхательные пути, прежде чем снова глотнуть воздуха. Щёки покраснели из-за приступа кашля, глаза удивлённо и широко раскрылись, а Чимин в это время старался не запищать вслух. – Привет? – ответил Чонгук хриплым, близким к скрипучему, голосом. Чон смотрел на него с огромным замешательством, а Пак с опозданием понял, что не мог вот так вот молча на него пялиться. – Эм, – Чимин оцепенел на секунду, ведь дело дошло до реального разговора. Он вообще-то не планировал всё настолько далеко. – «M&M’s»? – он помахал жёлтым пакетиком с арахисом в шоколаде перед Чонгуком, готовый отдать всю пачку, попроси тот. Чон нахмурился, насыщенно-карие глаза скользили от упаковки к Чимину и обратно. – У меня вообще аллергия на арахис. Ну типа у меня опухает горло, и я перестаю дышать, – произнёс он виновато, размыто указывая на свою шею и грудь. – О боже, – тут же вскрикнул Чимин, убрав упаковку и едва сдержав желание выкинуть её подальше через весь двор, – боже. Прости, я не пытался тебя убить. – Что ты делаешь? – спросил Чонгук, всё ещё сбитый с толку тем, как Пак вдруг начал махать руками вокруг него. – Расчищаю воздух от частичек арахиса, – объяснил Чимин, – чтобы ты не вдохнул их и у тебя не случился эпилептический шок; мы только что прошли это по биологии, поэтому я не могу позволить тебе умереть из-за того, что я накормил тебя ебучими конфетками… – Ты не открывал упаковку? – Чонгук был до сих пор немного смущён, но в уголке его губ залегла едва заметная улыбка, и Чимин остановился, хотя сознание его всё бежало куда-то вперёд него. Он закрыл глаза, вдохнул, посчитав до трёх, и выдохнул медленно. – Привет, я Чимин, – сказал он, открыв глаза, и в этот раз Чон улыбался довольно широко. – Я знаю, – ответил он, и когда Пак подозрительно на него посмотрел, продолжил, – у нас в команде не так много парней-чирлидеров. – Оу, – произнёс Чимин, – о, я полагаю, это так, но я также мог оказаться и Тэхёном. Он тоже в команде. – На самом деле, нас предупреждали на собрании первокурсников держаться от него подальше, по крайней мере до второго семестра. По-видимому, первокурсники на спор пили с ним шот за шотом, но его алкогольная толерантность сравнима с Леголасовской. – Ну, – Чимин убрал злосчастную упаковку конфет в сумку, – ты близок к истине. Один раз какой-то первокурсник выпил десять шотов Джека, попытался встать, но тут же упал, а Тэ сказал, что у него едва кончики пальцев онемели. Чонгук рассмеялся с рассказа, и у Чимина в груди вдруг что-то расцвело. Он готов был поклясться, что смех младшего напоминал звон маленьких колокольчиков, а когда он смеялся, то по привычке зачёсывал рукой чёлку назад, каштановую и лишь слегка длинноватую. – Ты только что сделал отсылку к Властелину Колец? – спросил Чимин, усмехнувшись. – Нет, – когда Чонгук врал, кончики его ушей становились розовыми, а взгляд прятался от чиминовского. – Задрот, – подразнил Пак. – Заткнись, – еле слышно промямлили в ответ. – Ты милый, – Чимин наблюдал за тем, как на ушах нежно-розовый вдруг стал почти алым, румянец растёкся по щекам и вниз по шее к ключицам. Лицо Чонгука вдруг стало таким красным, что Паку показалось, оно может загореться в любую секунду. Он не был удивлён, когда Чонгук резко вскочил на ноги, из-за чего его сумка упала на землю, и залепетал что-то не слушающимся языком. – Я э, должен, эм, идти, типа прямо сейчас, прости! – Всё в порядке. Ещё увидимся, да? – спросил Чимин, и, возможно, он действительно держал зрительный контакт с Чонгуком каких-то несколько секунд пока втягивал полную нижнюю губу в рот, мягко укусив, чтобы она эффектно смотрелась, зажатая между зубов. Он заметил, как Чонгук пялился на его рот, полностью парализованный и, казалось, неспособный на какие-либо другие действия. – Эм! – Чон, наконец, отвис, закинув свой рюкзак на плечи. – Да! Пока! – он откровенно сбежал, и Пак поклясться был готов, что из ушей младшего едва ли не пар валил. Он улыбнулся сам себе. К настоящему моменту Пак опоздал уже на занятие на пятнадцать минут и если он вернётся прямо сейчас домой, то у него будет время на короткий сон перед вечерними парами. Он подумал о том, чтобы написать Тэхёну, но решил, что это могло подождать и до обеда, ведь не очень хотелось выслушивать лекции о прогулах прямо сейчас. Чимин закинул рюкзак на плечо и со спокойной душой отправился в общагу.– – –
– И вот он я, с куском пиццы в одной руке и ладонью шикарного парня в моих штанах, – доложил Тэхён, встав в позу скорпиона. – Святые угодники, это его машина что ли? Он по закону как вообще может водить красную Тесла Модель 3? Охуеть не встать, – прошептал Чимин, наблюдая за тем, как Чон припарковался на стоянке рядом с полем, пафосно ставя машину на свободное место позади. Чимин неотрывно смотрел за тем, как он вышел из машины, будто это и не особо большое дело, что он водит автомобиль, который стал выпускаться только три дня назад, а чтобы его получить, нужно было сделать личный заказ ещё в 2015 году. – Чимин-и, ты меня даже не слушаешь, – хнычет Тэ. – Слушаю. Ты и тот странный студент искусств подрочили друг другу с едой, я слушаю. – Да не так всё! – Тэ отпустил ногу, стараясь не дать ей встать на землю и сбить его с равновесия. – У нас действительно была связь. Мы целовались часами напролёт и говорили о цветовой палитре в Пшеничном поле Ван Гога. Чимин, это было идеально. – Послушай, Тэ, – сказал Пак, – я очень рад, что ты и тот парень сходили на свидание, – («Юнги, его имя Юнги») Чимин продолжил, будто Тэхён и не сказал ничего, – но, подожди-ка, что там, – Пак посмотрел через плечо и, сладенький иисусик, Чонгук только что надел свои шорты и наплечники, отчего его плечи стали ещё шире, а талия казалась такой узкой, но всё ещё по-мужски мощной, боженьки. – Чимин? – подал голос Тэхён. Он повернул голову обратно. – Да, это оно. Я хочу этого. Прям чешется от того, как сильно надо. Помоги мне с ним. – Каким образом я могу тебе помочь? – Тэ свёл растерянно брови к переносице. – Он смотрит? – Ну, он вроде смотрит куда-то сюда, чт… Чимин вдохнул глубоко, выдыхая с лёгкой улыбкой, дерзко посмотрел из-под чуть дрожащих ресниц. Тэхён знал этот взгляд, который обычно значил… – Сделай поддержку. Тэхёну потребовалось меньше пяти секунд, чтобы встать в нужную позицию и помочь другу сделать двойное сальто назад. Он словно вспорхнул в воздух, повторяя движение перед приземлением и в самом конце садясь без труда на шпагат. Это была довольно простая комбинация для того, кто занимался гимнастикой двадцать лет, но выглядело впечатляюще всё равно. – Он видел? – грудь Чимина вздымалась от частого дыхания, когда он удобнее вытянулся в шпагате, пот выступил на лбу, из-за чего несколько прядей прилипло к нему. Тэхён присел на корточки, так что они были на одном уровне теперь. – Определённо, – он кивнул головой, указывая за чиминову спину, и тот повернулся быстро, заметив Чонгука, приросшего к земле и откровенно пялящегося с открытым ртом. Пак увидел также, как изменилось выражение чоновского лица, когда он понял, что его заметили, подобрал сразу челюсть с пола, повернулся на пятках и поспешил к другим первокурсникам. – Сработало, – Чимин рассмеялся победно. – А знаешь, кстати, кто ещё видел? – спрашивает Тэхён. У Чимина была всего секунда, чтобы подумать об этом перед тем, как тренер Виктория появилась прямо перед ним. – Знаю, что свежее мясо заставляет ваши гормоны, ребята, сходить с ума и всё такое, – Чимин с Тэхёном поморщились на этих словах, – но если бы вы могли не делать сложные связки прямо перед важным соревнованием, это было бы здорово. Десять кругов, Пак. Чимин хотел было возразить, но не стал, потому что знал прекрасно, что тренер и так была вся на нервах из-за предстоящих соревнований, так что не стоило с огнём играть. Он встаёт и послушно идёт к дорожке, начиная бег, Тэхён машет довольно ему где-то позади. – Ты тоже, Ким, чтобы в следующий раз своей головой думал, – Тэ, состроив самую скорбную рожицу, побежал легко рядом с Чимином.– – –
Лямбда-бета-Ро была известна, как совместное братство, выпускавшее студентов на протяжении вот уже пятнадцати лет. Они так же прославились своими грандиозными приветственными вечеринками, после которых похмелье наутро было гарантированно каждому. На самом деле, они разрешали не платить за вход, если вы выпили перед ними целую бутылку воды, чтобы избежать алкогольного отравления. К настоящему моменту Чимин успел опрокинуть в себя пять шотов виски, приятный туман в голове позволял не париться особо, о кого он так отчаянно в данную минуту тёрся. Он готов был поклясться, что песня Рианы, которая играла прямо сейчас, была лучшей песней, которую он когда-либо слышал, а алкоголь, что он пил – самым сладким на свете. Кто-то приятно схватил его за бёдра, покачиваясь под музыку вместе с ним, когда он почувствовал ещё одну руку, крепко перехватывающую его за пояс и утаскивающую прочь. – Эй, подожди. – Уверен, это был тот самый парень, с которым ты перепихнулся в прошлом году и который названивал тебе каждый день по миллиону раз, так что ты даже номер сменил, – прошептал в его ухо Тэхён, утягивая его прочь с танцпола. – Оу, – ответил тихо Чимин, – спасибо господу за тебя, Ким Тэхён, мой герой. Тэ лишь рассмеялся, тут же подтаскивая к их парочке ещё одного человека, маленького, худенького парня, одетого во всё чёрное и, должно быть, истекающего уже девятым потом от этой духоты. – Чимин, это Юнги, – сказал Тэ, и гордая улыбка на его лице почти затмила по своей яркости блеск в его глазах. – Привет, – поздоровался Чимин, отставив свой напиток в сторону и протянув руку, – приятно наконец-то с тобой познакомиться! Тэхён последние недели только о тебе и говорит. Ой! – Чимин изо всех сил пытался сохранить лицо, пока Ким пихал его безжалостно в бока. Юнги взял его руку и пожал в ответ. – Я тоже много слышал о тебе, Чимин, – произнёс он довольно тихо с улыбкой куда менее пафосной, чем представлял себе Пак. Он не должен быть удивлён, потому что Тэ всегда бросался в крайности, выбирая кого-то тихого, хотя сам был громким дофига, кого-то осторожного, хотя сам в девяносто девяти процентах случаев поступал импульсивно и необдуманно, кого-то, кто мог осадить его, когда он слишком зарывался. – Скоро вернёмся! – прокричал через музыку Тэхён. Он снова повёл Чимина прочь, подталкивая рукой в спину. Пак посмотрел растерянно на своего друга. – Куда это мы? – Просто хотел, чтоб ты знал, что я пригласил Юнги сегодня к нам и тихий вечер у меня в планы не входит. Вот совсем. – Что, – возмутился Чимин, расталкивая людей по пути, пока Тэ продолжал его куда-то целеустремлённо тащить. – Ты выставляешь меня из комнаты, хотя мы ещё даже добраться туда не успели, чтобы потрахаться со своим парнем? Тэ, это нечестно… Чимин не был уверен насчёт их местоположения, когда они остановились, но они оказались в сторонке от развернувшейся в центре тусовки, где народу было в разы меньше, а ещё был Чон Чонгук, одиноко стоявший в углу, выглядевший чуть потерянным, будто был абсолютно точно не в своей тарелке. – И не говори потом, что я ничего для тебя не делаю, – заявил Тэхён. Чимин проследил за тем, как его друг шмыгнул обратно в толпу. Пак помялся секунду-другую, придумывая, как ему начать разговор, а затем направился прямиком к предмету своих томных вздохов. Чонгук, впрочем, не замечал приближающегося Чимина, слишком занятый, видимо, разглядыванием людей на противоположной стороне и борьбой с буквально сковавшей его неловкостью. – Так ты часто здесь бываешь? – спросил Чимин, улыбаясь, а затем переходя на смех, потому что Чон слишком резко дёрнулся в его сторону, в глазах застыло что-то близкое к дикому ужасу. Однако, когда он увидел, что перед ним Пак, заметно расслабился. – Нет, – сказал Чонгук, выдохнув с облегчением и отпив из стакана, который держал в руках. – О-о-о, что ты пьёшь, Чонгук-и? – Чимин привстал на носочки, чтобы заглянуть в чужой напиток. – О, эм, – начал Чон, не переставая пялиться на то, как близко стоял к нему Пак, как его каштановые волосы, пахнущие кокосовым шампунем, самыми кончиками щекотали его подбородок, – это на самом деле просто спрайт и гренадин. Я эм, я за рулём сегодня. Чимин посмотрел на Чонгука, ожидая, что тот покраснеет или отведёт взгляд. Румянец появился, пополз от кончиков ушей вниз, под горло его футболки, однако взгляда он не отвёл. – Не твоё место, да? – прокомментировал тихо Чимин; хотя Чонгук и расслабился заметно, как только он к нему подошёл, оставалось очевидным, что он не чувствовал себя достаточно комфортно. Чонгук покачал головой, тёмные волосы взметнулись, и Пак готов был поклясться, что на короткие несколько секунд взгляд младшего прилип к его губам. Это было зелёным светом, если в нём вообще кто-либо нуждался. – Хочешь убраться отсюда? – спросил тихо Чимин. – Очень.– – –
Огромный глоток воздуха, который сделал Чонгук, как только они оказались на парадном крыльце, даже Чимина заставил расслабиться. Младший наклонился вперёд, опершись руками о колени, спрайт остался забытым где-то по пути. – Почему ты пришёл, если так ненавидишь вечеринки? – спросил Чимин, приблизившись к Чону, который теперь стоял, облокотившись о перила. – Это то, что я должен делать, так ведь? Проводить каждые выходные своего первого года обучения веселясь и празднуя? Потому что так делают все студенты? – Чонгук провёл ладонью по лицу, откинув голову назад, по-прежнему тяжело и глубоко дыша прохладным ночным воздухом, пока свет луны красиво играл на его коже. Чимин не смог не нахмуриться. – Ты не обязан заниматься этой фигнёй, если не хочешь. Никто не следит за тобой. Пак удивился, когда Чон пересёк узкое крыльцо, чтобы взять его за руку, переплетя их пальцы. Он поднял удивлённый взгляд на младшего. – Ты делаешь это, потому что так надо или потому что хочешь? – Потому что хочу.– – –
– Не могу поверить, что ты водишь Теслу. Это самая понтовая машина, в которой я когда-либо был, – Чимин провёл рукой по дверной раме, затем скользнул к панели и только после пристегнул ремень. – О, это, – Чон и сам пристегнулся перед тем, как нажал на кнопку старта. – Я вообще нитуя не понимаю в машинах, это был подарок на день рождения от моего отца. – Можешь попросить его, чтоб он меня усыновил? – Что? – Что? Чимин посмотрел в окно на секунду, дом братства, отдаляясь, становился всё меньше, размытым пятном проскальзывали мимо здания общежития, вскоре и кампус остался позади. – Сверни здесь налево. – Куда мы едем? – спросил он, но всё равно сделал, как ему было сказано. – Ш-ш-ш, просто веди, Кук. Увидишь всё. Чимин направлял дальше от центра города, здания начали всё больше и больше отдаляться, стало больше деревьев и меньше уличных фонарей. Он указал на грязную дорогу, ту, что вела к небольшой горе, на дорогу, у которой есть небольшой карман, где обычно останавливались машины и люди любовались прекрасным видом на оранжевые огни ночного города вдалеке. – Это, – спросил Чонгук, наконец осознав, где они находились, что поблизости не было ни одного автомобиля и эта небольшая рощица казалась очень уютной, – это место для поцелуев? Чимин отстегнул ремень безопасности, чтобы развернуться к Чону лицом, подобрав под себя одну ногу. – Будет слишком прямолинейно с моей стороны сказать да? – Паку чудом удалось сдержать смешки, когда он увидел, как Чонгук вспыхнул в энный раз за ночь. Чон стыдливо отвёл глаза в сторону, прежде чем смог заставить себя посмотреть на Чимина. – Если бы я сказал, что никогда не делал этого раньше, ты взял бы на себя инициативу? Чимин ответил, прижавшись ближе и захватив чоновский рот в медленном поцелуе. Он почувствовал быстрый вдох младшего у своего носа, чувствовал, как тот втянулся в поцелуй, медленно выдохнув. Чимин взял неловко зависшую в воздухе руку Чонгука и положил нежно на своё бедро. Немного времени понадобилось, прежде чем Чонгук слегка приоткрыл рот, роняя еле слышный стон, Чимин наклонился чуть ниже, сладко толкнувшись внутрь самым кончиком языка. Стон, который издал Чон, подтолкнул Пака пойти немного дальше. Он полностью скользнул языком внутрь и просто не смог сдержать собственного стона, когда Чонгук сам нежно засосал его. Неожиданно младший дёрнулся под ним, и Пак не сразу понял, что тот откинул своё сидение назад. – Забирайся, – выдохнул Чон, а Чимину не нужно было повторять дважды, чтобы перекинуть ногу через Чонгука, устроившись на его коленях. Чонгук ощущался так приятно на чиминовских губах, сладкий, как вишня, но в то же время острый, волнующий, чистое наслаждение, что пробегалось вдоль позвоночника и заставляло толкаться бёдрами. Тело его начало двигаться по собственному желанию, пальцы зарылись в чоновские волосы на макушке, пока парни целовались, грудь к груди, бёдра навстречу друг другу. – Вот же, – выдохнул Чимин, откинув голову назад, Чонгук потянулся следом, чтобы провести языком дорожку по шее вверх, чуть надавив на адамово яблоко и прикусив линию челюсти. – Ты действительно хорош для того, кто прежде ничего подобного не делал, чёрт, – его голос дрожал. – Не имею никакого представления, что делаю, – прошептал Чонгук, и даже простое движение его губ по коже заставило её всю покрыться мурашками. – Блять, не хотелось бы увидеть тебя, когда ты бы точно знал, что делаешь, – ответил тихо Чимин. Пак наклонился вперёд, стараясь снова взять контроль над ситуацией в свои руки, потянув футболку с Чонгука через голову и откинув её в сторону. Он сделал то же самое с собственной. Чимин видел Чонов пресс миллион раз на поле, но обстановка сейчас была совершенно другая, и это сводило его с ума. Кожа Чонгука была почти горячая на ощупь, и, когда Чимин наклонился к пульсирующей венке на шее, чтобы оставить там засос, дрожь, которая пробила всё тело младшего в результате, была так прекрасна. Он провёл ладонями вдоль чужих боков, и, когда его большой палец надавил на сосок, стон, который вырвался из Чонгукова горла, застал его врасплох. – Хорошо? – хихикнул Чимин в его горло. Чонгук просто вдохнул побольше воздуха и судорожно закивал. – Ещё раз. Чимин сделал, как попросили, перекатив коричневый комочек пальцами, и Чонгук плотно зажмурился, открыв рот и тяжело дыша. Вскоре Пак чуть поменял позу так, что мог наклониться и вобрать сосок в рот, обвести языком ареолу и зажать мягко между зубов. Он предпочёл игнорировать звук, который не мог идентифицировать иначе, как писк. Младший так сильно вцепился в Чиминовы бёдра, что пальцы наверняка оставили после себя заметные синяки, а то, как он двинул Чимина по своему телу, боже. Он поднялся вверх по Чонгуку неожиданно и то, как Гук выглядел при этом, безусловно, было почти смешно до тех пор, пока он не увидел Пака, переползающим через среднюю панель на заднее сидение. Чон знал, что его конечности были слишком длинными, чтобы пытаться сделать то же самое, поэтому он выскочил из машины и поспешил назад. Как только дверь за ним захлопнулась, Чимин толкнул его грубовато на спину, а после забрался сверху. Он склонился ниже, чтобы поцеловать, посасывая и затягивая его язык в свой рот, затем перешёл к его уху, и горячий язык хозяйничал уже там, точно повторяя каждый изгиб ушной раковины. – Коснёшься меня, Гукки? – его горячее дыхание обожгло кожу чоновского лица, и младший едва смог собрать мозги в кучу, чтобы кивнуть. – Да, да, Чимин, да, – глаза Гука были широко открыты, и выглядел он при этом немного потерянным, однако послушно потянулся вперёд, чтобы расстегнуть Чиминовы джинсы и скользнуть под резинку боксеров. Пак знал, что стон его был громким, он никогда и не был хорош в сдерживании своего голоса, но оно против воли сорвалось с его губ. Веки сами собой прикрылись от наслаждения, дав тем самым зелёный свет рукам Чонгука самостоятельно хозяйничать какое-то время, сжимать возбуждённую плоть в ладони, игриво водить подушечками пальцев по головке, исследовать, что заставило Чимина потерять на мгновения дыхание, толкнуться вперёд, желая большего. Он взял неуверенный ритм, и Пак откинул голову назад. Это было хорошо, так хорошо, но всё ещё недостаточно. – Твоя рука, Гук, – захныкал он, но Чонгук не понимал его до тех пор, пока он не поднёс руку младшего к своему рту, вобрав в себя сразу два пальца. Пак наблюдал за тем, как Чон закатил глаза, как задрожали его веки. Он продолжал тереться, ощущая чужой стояк своей задницей, облизывая и обсасывая пальцы в своём рту, пробегаясь языком между ними, из-за чего немного слюны потекло вниз по руке. Он перешёл к ещё двум пальцам, повторив то, что делал с предыдущими, а затем аккуратно убрал от себя Чонову ладонь и вернул её обратно на член. Лицо Чонгука снова приобрело тот чуть потерянный вид, так что Чимин прошептал: – Просто делай то, что обычно делаешь себе, – Чон сделал пробное движение, кинув взгляд из-под дрожащих ресниц на старшего в поисках одобрения. – Да, – прошептал Чимин, – да, Гук, вот так. Чонгук взял темп, который заставил Пака задыхаться, толкаясь в чужой кулак. Он упёрся руками в потолок автомобиля, чтобы иметь возможность сильнее тереться о младшего, крепко зажмурившего глаза. Он своими руками помогал Чимину двигать бёдрами, выстанывая и задыхаясь. – Так хорошо, Чимин, боже, чёрт, Чимин. Чимин чувствовал закручивающуюся у пупка спираль, так неотвратимо приближающую его к тому приятному краю; он не мог больше сдерживать звуки, которые рвались из его рта, не мог сдерживать самого себя от того, чтобы отчаянно двигаться на Чонгуке. Стёкла запотели, и Пак знал, что если бы кто-нибудь увидел то, как чуть раскачивалась машина младшего, у него не осталось бы вопросов о том, что происходило в этот момент внутри. – Да, Гук, – голос старшего стал очень высоким, хриплым, – ты отлично справляешься, малыш, я скоро кончу, благодаря тебе вот-вот кончу, чёрт… В ответ по Чоновому телу пробежалась крупная дрожь, и Чимин успел увидеть то, как брови младшего поднялись вверх, рот открылся в немом стоне, прежде чем он потонул в собственном удовольствии. Пальцы впились в чужие плечи, пока оргазм накрывал его мощными волнами, заставляя скулить и стонать, пачкать идеальный пресс младшего своим семенем. Чимину хватило ума стереть большую часть своей спермы и поправить обратно джинсы, и только после уже завалиться устало. – Бля, – выдал он, зарывшись лбом в сгиб Чоновой шеи. – Это было действительно здорово, – он не смог сдержать рвавшихся из груди смешков. – Должен я, – начал снова Чимин, потянувшись вниз к паху Чона, чтобы обнаружить ткань в том месте влажной. Чонгук подпрыгнул от прикосновения. – Чувствительный, – дрожащим голосом прохрипел младший, на что Чимин снова рассмеялся куда-то в его грудь. – Прости. – Всё нормально, я хотел тебе немного помочь, – он спрятал улыбку на чужой груди. – Ты угроза, – рассмеялся тихо Чонгук, но он обнял руками Чиминову талию, держа его крепко и близко. Чоновы ноги были совсем уж длинными, чтобы их можно было полностью вытянуть, так он согнул колени, упираясь ими в Чиминов зад и заставляя его ощущать себя маленьким и обнятым со всех сторон. – Эй, – сказал он в темноту, – я знаю, это может быть немного странно после всего, что сейчас произошло, но не хочешь ли ты как-нибудь встретиться, погулять? – Пак добился, чего хотел, в некотором смысле переспал с Чон Чонгуком, но обнаружил вдруг, что хочет, вроде как, увидеть его снова. И снова. И ещё разочек после этого, может быть. Повисла тишина, и Чимин уже начал было переживать, что проебался, когда: – Ты видел все части Властелина колец? – Нет, но я смотрел всего Хоббита, – фыркнул Пак. – Ой, бедняжка, – рассмеялся Чон, – это ужасно. Мы должны всё исправить. Чимин прижался ближе и поцеловал Чонгука мягко, сладко, нежно. – Задрот.