Часть 2
5 августа 2018 г. в 13:53
Серия печатей выкинула их на этот раз в странном, словно бесконечном туннеле, состоящем из какой-то темной мерзкой слизи, которая засасывала в себя все, и медленно сдвигала стенки, а также слегка заляпала одежду Саске, при появлении, испортив его настроение еще сильнее.
Змей же напротив, был, словно доволен и набрал этой субстанции для исследований. Так или иначе, но это место подходило для краткой передышки, правда, недолгой, хотя понятие времени тут было весьма условным, так что определить, сколько его, было, потрачено являлось нетривиальной задачей. Единственным плюсом от пребывания тут, по мнению Саске был окончательный разбор воспоминаний полученных от Кимимару, Сакона и Тома. А также того самого первого демона гнева которого он умудрился поглотить и куска чакры Лиса у которой обнаружилась своеобразная «генетическая» память… Собственно благодаря ей, демон и был поглощен, а не просто развеян, ведь остатки лиса стремились возродиться, и потому закусили наиболее подходящей энергией. Правда толку от их воспоминаний было немного, навыки демона были не впечатляющи, а у лиса слишком сильны и специфичны.
Так или иначе, но призвать змей тут также не удавалось, зато и чувство голода здесь практически не работало, что позволило им перебрать свои многочисленные запасы и горы хлама, и выкинуть лишнее. Вот зачем, например им были нужны облегающие кожаные доспехи из шкуры Прайда, да и еще рассчитанные на кого-то покрупнее Саске? До кучи чтобы ими нормально пользоваться, надо было гордиться своей кожей, сделаны они конечно были в качестве эксперимента, и небыли отданы Аммелу вместе с кучей другого барахла только потому что о них банально забыли.
В кучу с хламом отправился и костяной лук, стреляющий энергетическими стрелами. Сам по себе он был весьма неплох, но затраты чакры на его использования были такими, что надо было быть Узумаки либо отшельником, чтобы его нормально использовать. Да и стрелы сусано все равно были более эффективными даже, несмотря на то, что в попытках усовершенствовать лук, ему было придано свойство превращать, нейтральную чакру в стихийную - молнии. Его кстати предлагали магу, но тот отказался, сказав, что сам может не хуже, но при этом стрелок из лука из него аховый, а тот, кто способен из него нормально стрелять вроде Лелианы не обладал запасом энергии и на одну простую стрелу. Искать сильного мага лучника было делом гиблым, так что пусть и с некоторым сожалением лук был выброшен. В конце концов, сам Саске освоил Чидори сенбо, так что нужды в таком луке больше не имел.
В самопальный тайник отправился и крестраж Учихи, не то что бы он был не нужен, но не было уверенности что хоркус, созданный на основе знаний Змея и Ридла будет работать как надо. Так что требовались испытания, и если в этом месте кто-то когда-нибудь появится, то он вполне может стать таким подопытным кроликом. В тайник отправился и клинок из черного лириума, слишком уж он был опасен, медленно и неуклонно подтачивал разум, приближая безумие. Так что от опасной вещи после недолгого раздумья было решено избавиться, и в итоге он оказался в том же «тайнике». Долго думал над тем чтобы выкинуть в тайник еще и колбу с оплодотворенной им яйцеклеткой Морриган. Но, как и в прошлый раз Саске убедили доводы ученого, так не делать, и дать шанс гибриду двух разных кланов.
Все же мать Мориган – Флемет, была матриархом всех хасиндских ведьм, приходясь им матерью, бабкой, прабабкой и тп. И успешно жила на этом свете уже больше пяти сотен лет, общепризнанно являясь сильнейшей ведьмой способной, к примеру, обернуться драконом, не говоря уже про все остальные виды зверей. В общем кекей генкай был налицо, и четко прослеживался у всех её дочек, он мог быть и у мужчин, но Флемет и ее дочери принципиально хранили свои секреты в стороне от посторонних, максимум, на который можно было рассчитывать это объяснение пары трюков годных для боя. Впрочем, это как раз было понятно, никто не делится своими клановыми секретами добровольно, ну а то, что клан получался чисто женским, так это совсем не его дело. Собственно сама Мориган получила аналогичную колбу, с той же самой целью посмотреть, что выйдет из подобного гибрида. Кроме неё в друзьях Аммела оказались еще два клановых, последний носитель драконьей крови Алистер, и представитель самого многочисленного клана Стен, впрочем, многочисленность косситов компенсировалась тем, что больших бонусов их кекей генкай не давал. Да и сами по себе косситы напоминали урезанную версию Узумаки своей врожденной силой и выносливостью, так что не заинтересовали ученого. А вот последний из рода его интересовал сильно, но, к сожалению, участвовать в экспериментах категорически не хотел. Искать же труп его старшего брата Кайланда было бессмысленно, его уже давно должны были съесть порождения тьмы, и не факт что нашлось бы достаточно материалов для Эдо Тенсей. Еще в том странном мире были свои Инузуки – воины пепла, но большого интереса у Орочимару они не вызвали, а вот серые стражи способные каким то образом принимать в свой клан с передачей наследия крови, его интересовали, жаль только что в Ферелдене их не осталось. Встряхнувшись, от нахлынувших воспоминаний Саске запечатал колбу обратно.
Поиски людей в сем месте были безуспешны, лишь раз им повезло наткнуться на черную кошку, которую с не малым трудом удалось изловить, она была явно родственницей Торы, если судить по её прыти и изворотливости. Так что в приступе ностальгии Учиха не только вытерпел все нанесенные царапины и затискал животное в отместку, но и повязал на него неведомо как оказавшуюся в его запасах ленточку. Отшельник же с умным видом сказал, что в памяти Тома мелькал момент о том, что кошки существа, жившие между двух миров, так что встретить тут её хоть и большая удача, но не выбивающаяся из числа вероятности.
Правда надолго кошка в их компании не задержалась, умное животное сумело удрать от пары шиноби, и пока они его ловили, она умудрилась их завести в непонятное место, бывшее на первый взгляд безжизненной долиной в которой нет ничего кроме скал. Потеряв в этих местах кошку, шиноби ненадолго задержались, для его исследования, как выяснил Орочимару, это было огромным карманным измерением, в котором даже нашлись хозяева, связываться с которыми ниндзя не стали. Так уж вышло, что они прежде нашли в этом подозрительном месте единственное дерево, в котором ученый учуял божественную энергию, пусть и относительно немного, а также силу синигами. Энергией бога смерти пахло и от местных, так что змей предположил что данное «дерево» не рожденный бог, тем более что увиденные люди называли его, то жемчужиной, то розарием памяти. И судя по подслушанному разговору, выходило, что оно было настоящим сердцем/хозяином этого места. Собственно причина, по которой они не стали выходить на контакт с местными, заключалась в том что, саннин едва поняв, что же из себя, представляет единственное местное растение, вознамерился его заполучить любой ценой. Ведь даже если просто его запечатать и стать джинчурике, то можно получить немалый прирост сил, а если осуществятся его самые смелые мечты, то и вовсе можно стать богом. Поэтому контактировать с местными очевидно охранниками было крайне нежелательно. Вот и избегали их всеми силами, правда, проблем с едой это не отменяло. Так что надолго они в «Долине криков» не задержались и едва все подготовили, как послали клонов для отвлечения внимания и быстро провели операцию по запечатыванию, захватив кроме дерева еще и кусок местной территории. Так что в итоге во внутреннем мире Саске появилось не только дерево, но и тори его окружавшие. После чего они сбежали обратно в разделитель миров, как, оказывается, называется то скопление подвижной черной слизи в длинной и прямой на вид кишке.
Надолго они в нем не задержались, мало того, что это место было отвратительным на вид и потенциально опасным, к примеру, тем, что по нему периодически должны были ходить солдаты короля душ. Так за ними еще должна быть погоня организованная стражами розария. Ну и в кучу общих проблем добавилось то, что с одного из концов туннеля послышался шум, и вскоре оттуда вскоре появился свет, а следом удалось разглядеть и "поезд" словно состоящий из той же слизи, служившим недвусмысленным намеком на то, что им тут не место. В любом случае желания сталкиваться с Поездом, чтобы тут задержаться, ни у кого не возникло, так что, активировав второй уровень проклятой печати, он использовал перенос и вывалился вновь в привычную пустоту. От туда Саске, вернулся в свой внутренний мир, где с чувством глубокого удовлетворения покромсал осколок белого змея.
Его и так одолевала злость за неудачные попытки возврата домой и ставший бессмысленным бой с Наруто Узумаки. А оказавшись в пустоте, он еще разглядел какие изменения произошли с его телом, обратив внимание на изменившиеся руку. Сделав одну из стенок ребер зеркальной с помощью гензютцу, он рассмотрел себя подробней. У него выросли клыки и когти, кожа покрылась чешуей, на лице образовались знакомые шрамы "усы", изо лба проросли короткие рога, а его уши трансформировались в лисьи, из спины торчали уродливые крылья руки, а из копчика выходил змеиный хвост увенчанный жалом – клыком василиска. К тому же его раздражали его эксперименты, знаниями он делился не так охотно, как спарринг партнер он себя изжил, и его планы на становление богом его изрядно нервировали. В общем, поводов для злости и убийства саннина хватало, тем более, что память Орочимару, он должен был поглотить, точнее его внутренний мир, так что источник знаний Саске не терял, хотя время на его усвоение потратить придется.
Отомстив осколку ученого маньяка, он, припомнив последовательность печатей, решил использовать только свою чистую чакру. Призыв прошел успешно, правда он оказался высоко за облаками и практически сразу его проглотил огромный черный ворон вероятно с размахом крыльев свыше двух десятков метров, на морде которого была белая маска, украшенная алыми узорами под цвет красных глаз.
Сенчакра в этом мире была, но какая-то странная, нет, она и в Тени была совсем не такой как в мире шиноби, да и на станции девять и три четверти она имела свои особенности. Но, в данном месте природная энергия была словно разряженной, что было неприятным открытием. Особенно после насыщенной энергии Тени, и полного отсутствия энергии в разделителе, и вполне нормальной энергетике в долине криков. Там тоже была своя специфика, но большой разнице по сравнению с тем, что было в карманном измерении Дамболдора, он не заметил. А здесь активное поглощение энергии привело к тому, что его тело стало каменным, хорошо что технику сброса змеиной кожи он уже знал, так что, превратив кишки в змею, он спокойно выбрался из собственного горла, и снова превратился в человека.
Кроме проблем с восстановлением энергии была еще одна беда - мясо убитого изнутри ворона было отвратительным на вкус, конечно после приготовления что-то могло измениться, но Саске его начал есть сырым. Более того, внутренних органов у чернокрылого, словно не было, также стоит отметить что его тело отчего-то дымясь, испарялось. Впрочем, это началось, после того как птицу получила критическую дозу повреждений, так что можно было предположить что это результат смерти. Хотя конечно когда он выбрался из желудка, представителя врановых тот был еще жив и стремительно пикировал к земле. Благо, что Учиха владел достаточным количеством трюков в своем рукаве, чтобы не разбиться, собственно он и не упал, выпустив струю огня из легких, он наоборот набрал высоту, на которой он завис с помощью хитрого устройства способного левитировать. Его создал Змей на основе знаний об заклинании «Левиоса» и манны сцеженной у Далена. Так что усевшись на летающей доске ниндзя стал медитировать, для того чтобы понять и переварить информацию которую он получил из разума пойманного в гензютцу ворона, пролетавшего мимо него. Сама птичка сенсорного шока не выдержала и упала, куда-то вниз.
В общем, исходя из полученных данных это мир призывных животных со странным названием Гримм. Но, нормальным людям тут не место, судя по тому, что немалая часть полученной им памяти отводилась «охоте на двуногих» и полетам над безлюдными территориями в поисках разумной дичи. Тем более что он уже успел прикончить старейшину Невермор, а значит с остальным вороньим племенем ему не договориться. Да и вообще вороны слуги его брата, а ему больше ястребы нравятся. Хотя конечно тут были и свои плюсы, так призывать змей здесь хоть и с трудом и большими затратами чакры, но удавалось, так что запасы еды он слегка пополнил, да и сам перекусил, размышляя о том, чтобы задержаться в этом мире, для тренировок и накопления запасов надоевшего змеиного мяса.
Но, додумать о своих предпочтениях в еде, ему не дали, снова проглотив целиком, а когда он выбрался из брюха Невермора, он был атакован следующим гиганским вороном. Которого он, не раздумывая разрубил, прототипом кусонаги выплескивая свое раздражение. К слову этот клинок они отковали на наковальни пустоты. Так уж вышло, что Очимару в свое время исследовал свой клинок и пытался воссоздать его аналог. В мире шиноби он даже сделал удачную подделку, правда не обладающую всеми свойствами оригинала, так что, дорвавшись, до тамошних материалов и лучшего кузнеца, он решил повторить эксперимент. Результатом, которого стало чокуто в руках Саске, которое он до этого использовал для нарезания кусков змеиного мяса и освобождения из желудка птицы, ведь свои кунаи он растерял еще в Тени.
Окинув взглядом, окружающее пространство он заметил сотни воронов слетавшихся к нему со всех сторон, похоже, что грим решили отомстить за своего убитого сородича. Что же, это было хорошо, так как на них он мог смело выместить все свое растущее раздражение. Подкинув меч, он за секунды сложил необходимые печати, и в его руке заискрил комок молний, который через миг превратился в сотни сенбонов состоящих из уплотненной чакры райтона. Десятки черных птиц были убиты мгновенно, к сожалению, в основном мелких немногим крупнее обычных ворон. Впрочем, гигантов можно изрубить клинком, способным резать даже сталь.
Бешено завращались томое шарингана, злая усмешка украсила его лицо, а в душе проснулась боевая ярость. Рывок вперед, и кусонаги отсекает клюв самому шустрому, чтобы через миг вонзиться в его лоб, рывок в другую сторону, и серебреный призер лишается крыла. Нырок вниз и клинок срезает голову третьему вороны, движение вверх и меч вонзается в горло четвертому, инерция двигающая птицу вперед позволяет вспороть ему брюху. Полет вперед, и чокуто сначала рассекает глаз грим, и потом чертит линию вдоль позвоночника, отчего невермор с обиженным карканьем падает вниз, теряя перья…
Через полчаса Учиха стал беситься, вороны казалось и не думали кончаться, более того к ним прибавили еще и другие летающие твари, всякие осы и грифоны. Злость позволяла держаться столь же уверенно, как и в начале боя, но, бесконечный поток нападающих монстров начал все сильнее его раздражать. Свой гнев он уже успел излить на грим, но веселое истребление монстров стало надоедать, отчего ярость вновь проснулась в его душе. Происходи дело на земле ему было бы проще, но в воздухе ему постоянно приходилось поддерживать работу левитирующей доски, да и применение Шарингана, его потихоньку изматывало. Даже так его сил могло хватить на несколько часов схватки, тем более что он пока использовал только кендзютцу, однако отсутствие затяжных боев стало, сказываться на его психологическом состоянии. Гордость помогла принять решение продолжить бой до конца, даже если это будет означать геноцид всех пернатых. В конце концов, Саске считал позором проиграть каким-то птицам, да и тренировка выносливости и точности для него получалась просто прекрасной.
Выдохнув раздражение в виде гигантского огненного шара, который разом изжарил десятка два птиц, он стал складывать печати для следующей техники – цветов феникса, с её помощью было куда легче избавляться от мелкой пернатой нечисти, постоянно лезущей под руку, да и крупных техника отпугивала и иногда поджигала, жаль что редко. Через десяток повторений цветов, пришлось признать что несмотря на всю их эффективность, чакры чтобы перебить всех чернокрылых может и не хватить, так что пришлось вновь браться за меч.
Через два часа он стал уставать махать мечом, нет, сил у него еще хватало, но однообразное занятие стало надоедать. Поэтому он вновь вложил клинок в ножны и стал складывать печати, решив на этот раз не осторожничать, поток огня, выпушенный им из легких, достигал сотни метров в длину, развернувшись, он прошелся пламенем по всем окружающим его пернатым, сжигая их. Его сильнейшая техника огня в действии, действительно впечатляла, да и радовала возможность её применить в бою, пусть даже против проклятых птиц, а не старшего брата. После чего закашлялся, вместе с птицами, грифонами и осами он еще и кислород сжег, которого на такой высоте было маловато. Впрочем, задыхался он недолго, открытое пространство быстро заполнилось свежим воздухом, принесенным высотным ветром, однако вонь сожженных перьев преследовала его еще минут пять. Да и от присутствия черного дыма, в воздухе оставшегося от разложения тел гримм он избавился далеко не сразу.
Другой неприятностью было то, что гримм и не думали кончаться, им, словно медом было намазано здесь, и они все слетались и слетались со всех сторон. Еще одной неприятной мыслью было то что он наконец вспомнил где слышал это название «гримм» из памяти Тома он извлек информацию о предвестниках смерти, черных псах по имени гримм, вроде как у его сторонником они даже были покровителями. Так что вывод было сделать несложно, похоже, что он оказался в мире призывных животных мира волшебников, псов он конечно пока не видел, но искать их посреди неба было как минимум глупо. А что до того что о других видах маги не знали, то это могло лишь означать отсутствие контрактов с конкретными видами. Хотя стоит отметить, что в их мире были грифоны, гиппогрифы, и непонятные фестралы, которые вполне могли быть полукровками от местных тварей. Да и стихотворение, посвященное Невермору, также всплыло в его памяти, как и упоминание о некой собаке Баскервили. Так что пусть признаки были косвенными, но сомневаться в том что он близко к миру волшебников не стоило, и соваться в него также не хотелось. Характеристика, данная Дамболдору, осколком Орочимару все еще была свежа в его памяти. Хотя из этого мира по идее выбраться в мир волшебников было можно, воспоминания о некой Арке Смерти из которой никто не возвращался живой, были в его памяти так что, сложив их с редкими охотами на людей местных пернатых можно было не сомневаться, что это были те, кто вошел в арку. Да и искать бы её пришлось весьма долго, мир был велик, за пять минут его не оббежишь, тем более что тогда бы пришлось отбиваться еще и от наземных видов гримм.
От нехватки чакры и усталости шаринган пришлось деактивировать, благо, что тактика тварей не изменилась, но отбиваться стало сложнее, все чаще перья неверморов стали царапать его кожу, вызывая усиление раздражения. Но гордость не давала ему отступить сейчас, да и казалось, что еще чуть-чуть и эти твари дрогнут, не выдержав числа потерь. Но долгожданный момент бегства врага все не наступал, они шли напролом, не ведая страха и не считаясь с потерями, словно не было для них большей радости, чем пасть в бою с превосходящим во всем противником. Невольно Саске, даже за уважал пернатых за их презрение к собственной смерти и бесстрашие.
Отвлекшись на собственные мысли, он пропустил атаку перьями от очередного ворона, боль пронзила поясницу и левое бедро, от чего он отвлекся, и другой Невермор сбил его с доски, откусив руку державшую Кусанаги. Боль подействовала отрезвляюще, так что технику сброса шкуры он применил мгновенно. И успел увидеть, как его кожу разрывают мелкие птицы своими когтями и клювами. Больше медлить было нельзя, и потому угостив напоследок ранивших его пернатых Аматератцу, со злорадной улыбкой слушая их крики полные боли.
Но, сложив печати он с ужасом понял, что ему не хватает чакры, этот мир словно вытягивал энергию из него, и того объема что хватило бы на перенос в обычном состоянии здесь было недостаточно, энергия уходила в пространство словно вода в песок. Для пробоя портала в пустоту требовалось на порядок больше чакры. Да и еще и атака гримм не прекращалась, ни на мгновенье, а он, отвлекшись на технику призыва и удивление на то, что она не сработала, пропустил их слишком близко к себе. Пришлось активировать частичное сусано чтобы пережить удар мощным клювом грифона. Зашита удар выдержала с честью, но его голову и глаза пронзила боль, а противник на мгновение расплылся, а после оставался нечетким. Бич пользователей мангеку шарингана – слепота уже подобрался к нему и слишком рано. В это самое мгновении сердце последнего учихи дрогнуло и в него пробрался страх на мгновение сковавший тело. И потому он не уклонился от очередной порции перьев, зато среагировало его додзютцу, втягивая их в какую-то странную воронку, вместе с парой мелких птиц. Разум отстраненно отметил, что сейчас сработал его левый глаз, до этого он использовал либо оба ока, либо только правый мангеку ответственный за создание пламени аматератцу. Радость от открытия третьей способности шарингана помогла отбросить постыдную боязнь, и придала уверенность в силах.
Вот только нехватка чакры никуда не делась, и как с ней бороться он не знал. Ответ пришел, откуда он не ждал, из его внутреннего мира, похоже, что Розария Памяти проснулась, и требовала её отпустить на волю. Учиху изначально не слишком-то прельщала идея стать джинчурики Розы. Тем более что он знал, с какими проблемами это связано, и отлично понимал, что подчинить бога пусть и молодого с помощью шарингана будет слишком самонадеянно, так что когда тот вырвется из своей клетке, его участи можно будет только посочувствовать. И потому он разъяснил ей ситуацию, пообещав выпустить в обмен на энергию достаточную для побега из этого мира. И ему ответили согласием, каналы чакры едва не сожгло, от напора странной энергии непохожей на его собственную силу. Боль смешивалась с эфемерным чувством всемогущества, а внутренний мир распирало от заточенной в нем энергии. Казалось, что еще мгновение и его разорвет изнутри. Так что, ему пришлось, превозмогая боль, стравить излишки чакры в пространство посредством применения техник. Во все стороны полетели чидори сенбо и цветы феникса, перемешанные с огненными шарами, оставившие солидные просеки в рядах врагов. Ради интереса, он даже использовал аматератцу с помощью этой разновидности духовной энергии. Глаза резануло болью, а цвет пламени адского пламени стал слепящее белым, за мгновение, испарив огромного невермора.
Что же идея была идиотской стоит признать, да и сделал он так только в надежде что энергия бога как то ему поможет излечить глаза. Но похоже что рассчитывать на это не стоит, зато и не ослеп он от использования этой силы так что все не так плохо.
Выбив себе кратковременную передышку, он приступил к исполнению своего обещания, по освобождению как выяснилось пленницы. На секунду мелькнула мысль потребовать неё выносить ему сына и еще немного попользоваться заемной силой, но идея как пришла так и исчезла. Ведь в его памяти хранилось воспоминание о том, как Орочимару оторвали и съели руки, лишив возможности использовать техники, и оставив умирающим от жуткой боль, и ведь от этой проблемы он до сих пор не избавился. Сомневаться в том что молодая богиня от которой также «пахло смертью» так не сможет было слишком оптимистично, да и женская месть за поруганную честь может оказаться куда изощренней и страшнее, так что он решил не рисковать, и отбросить мечты о полу божественном сыне, который точно сможет привести Учих к величию и возродить клан.
Использовав левый глаз он выпустил на волю черноволосую и желтоглазую девушку примерно его лет, которая не замедлила куда-то перенестись в вихре кленовых листьев, предварительно создав мощный торнадо разогнавший гримм с ей пути, всего лишь взмахнув своим хакарой. При этом даже не подумав его поблагодарить или попрощаться. Что же ему тут тоже делать больше нечего.
Сложив нужную серию печатей, он переместился, едва окунувшись в холодные облака. Призыв не произошел, но приложив усилие, он смог прорваться в знакомую пустоту. Там сосредоточившись, он, вложив в технику всю свою злость, ярость, ненависть и чакру…