Пироман

24 июня 1995 года. Школа магии Хогвартс. Поле для Квиддича.       Через пару шагов Гарри обернулся и взглянул на живую изгородь. Брешь исчезла без следа, отрезав путь к отступлению. В лабиринте было не по-весеннему холодно; передёрнув плечами, Гарри сильнее закутался в мантию. Неспешно осмотревшись — вокруг клубился густой туман и разглядеть что-либо не представлялось возможным — и засветив огонёк на конце палочки, он двинулся вперёд, время от времени сверяясь с чарами компаса. Позади послышались два свистка — это Виктор и Флёр встали на дистанцию.       Бежал он довольно долго и успел ощутимо устать. Препятствий на пути не наблюдалось, но от этого ситуация не стала приятнее. Абсолютно одинаковые стены, постоянные развилки, казалось, что он ходит кругами. Связно мыслить становилось всё труднее, тяжёлый вязкий воздух стоял комом в горле, мешая дышать. Спустя некоторое время в голову начали закрадываться панические мысли: «А вдруг я так и останусь в этом грёбанном лабиринте? Навсегда. Вдруг я больше никогда не увижу Рона, Гермиону, Сириуса? Да что со мной? Это ведь просто очередное испытание, гонки с драконом, пожалуй, были сложнее, чем какой-то лабиринт».       Он вышел к широкому коридору с такими же лиственными стенами: путь был всего один, но двигаться дальше Гарри не спешил. У противоположной стены маячил какой-то силуэт. Расстояние небольшое, фигура видна как на ладони, вот только лицо спрятано под капюшоном — не разглядеть. Двигается медленно, водя палочкой из стороны в сторону, вероятно, что-то ищет. Гарри не спешил обозначать своё присутствие. «Кто бы это мог быть? — подумал он. — Высокий, худой. По всем признакам это Седрик. Только вот у него осанка прямая, а этот горбится». Внезапно незнакомец обернулся, и произошло то, чего Гарри никак не ожидал. — Stupefy!       На миг вспышка осветила жуткую маску на лице атакующего. Гарри чудом увернулся, упав плашмя на мокрую траву. Прятаться негде, дорога вперёд перекрыта. Вариантов немного. Так и не успев как следует отдышаться, Гарри сорвался и помчался в обратном направлении. Пара лучей пролетела над его головой, но Гарри всё наращивал темп.       Спустя десяток поворотов и пару падений он, кажется, оторвался. Тряхнув головой, Гарри снял очки и протёр запотевшие стёкла. Как бы он ни пытался себя успокоить, легче ему не становилось. Руки дрожали не то от холода, не то от усталости. Живые стены давили на него, сил идти дальше почти не осталось. Огонёк на конце палочки в последний раз мигнул и погас. Гарри начал задыхаться. Казалось, из воздуха мигом пропал весь кислород. Грудь сдавило болью. Но он шёл — медленно, превозмогая боль, но всё же шёл.       А потом, точно чёрт из табакерки, явился Крам. Виктор просто вынырнул из-за поворота, схватил Гарри за плечо и приставил к его лицу палочку. Вид у него был пугающий — глаза мутные, выражение лица отсутствующее, а самое странное, что вокруг головы у него был пузырь с воздухом. У Гарри кровь застыла в жилах, он уже стал готовиться к худшему, как вдруг в голове Виктора будто бы что-то щёлкнуло, он убрал палочку и направился дальше, вглубь лабиринта. Не успел Гарри как следует удивиться, как у него стало темнеть в глазах. На последнем вдохе он наколдовал головной пузырь и потерял сознание.

* * *

      Очнувшись, Гарри зябко поёжился и принялся осматривать конечности на предмет травм. Таковые нашлись незамедлительно: подозрительно ноющее колено, множественные царапины и синяки на руках показали, что бесследно его марш-бросок не прошёл. «Ещё легко отделался», — заключил Гарри и аккуратно приподнялся на корточки. Голова слегка гудела, но не настолько, чтобы мешать соображать. «Так-с, пузырь всё ещё держится, а значит, в отключке я был совсем недолго. И с чего же это я в обморок свалился? — однако ответ на его вопрос в прямом смысле витал в воздухе. — Туман. Ну конечно, как я сразу не догадался. Неспроста Виктор с пузырём расхаживал, значит, он в курсе. А остальные? Конечно, нет, я ведь слышал, как кричала Флёр. Дела плохи».       Гарри предпринял попытку встать, но его желудок, сжатый, казалось, огромным невидимым кулаком, свело. Сняв пузырь, Гарри смачно вырвал на примятую траву, откашлялся и снова наколдовал пузырь. «Так, без паники, нужно просто немного подождать, — он сел обратно, прислонившись спиной к зелёной изгороди. — Ну и дрянь. Неужели это Виктор постарался? — но вспомнив взгляд Крама, Гарри отрицательно мотнул головой. — Нет, в таком состоянии он точно не мог, тогда кто? Вопросы, вопросы, одни вопросы и никаких ответов!» — Гарри с досадой ударил кулаком о землю. Так бы он сидел ещё долго, если бы не чей-то шепот, подействовавший на него точно ушат холодной воды. — Ты близок к цели, — прошептал незнакомый женский голос. — Кратчайший путь лежит именно здесь.       Гарри готов был поклясться, что этот голос звучит прямо у него в голове. «Слышать голоса — это плохая примета. Права была Гермиона. Неужели у меня теперь ещё и галлюцинации начались? Хотя, может, они и не прекращались…» — Чёртов туман! — с досадой крикнул Поттер. — Да, ты прав, ребёнок. Мне он тоже не нравится, — прохрипела его собеседница. — Кто вы и что вы забыли в моей голове? — неожиданно деликатно спросил Гарри. — Обернись, р-р-ребёнок. Он обернулся, в метрах десяти от него горели глаза огромной женщины-львицы. — Вы ведь сфинкс, верно? — Смышлёный р-р-ребёнок. — Загадки будете загадывать? — будничным тоном спросил Гарри. — Я не чувствую твой страх. Почему? Обычно люди боятся меня до дрожи в коленях, — сфинкс приблизилась и принялась разглядывать его с интересом. — Кончился, наверное. — Кто? — Страх. — Странный ты, р-р-ребёнок. Обычно не боятся те, кому нечего терять. Но ты не такой, подумай над этим. — Хорошо, — несколько рассеяно ответил Гарри, всё происходящее казалось ему абсурдным, дурным сном. — Ты готов отгадать мою загадку, р-р-ребёнок? Гарри согласно кивнул. Женщина-львица уселась посреди дорожки и произнесла такой стих: Мой первый слог проворней всех слывет по праву Он очень быстр на руку, ногу и расправу; Второй мой слог есть плод окружности решений Её с диаметром законных отношений. Мой третий слог — абстрактно названный мужчина Ни цвета кожи, ни фамилии, ни чина. Сложив их вместе, существо ты образуешь, Какое ты скорей умрешь, чем поцелуешь. — Скорпион! — ответил Гарри после недолгих размышлений. Сфинкс расплылась в улыбке, поднялась на ноги и посторонилась. — Иди же, я ведь могу и передумать, — скалясь, прошипела женщина-львица.       Гарри не очень хотел злить сфинкса, а потому опять попытался подняться на ноги. В этот раз ему было значительно легче. Голова немного гудела, но в целом всё было не так уж плохо. Пройдя мимо сфинкса, он обернулся, чтобы попрощаться. — Прощайте! — Прощай, р-р-ребёнок, и запомни одно — чёрт не тот, у кого хвост и рога. Чёрт всегда красив и галантен. — Спасибо, — ошеломлённо произнёс Гарри и двинулся дальше.

* * *

      Вот и кубок, такой невыносимо притягательный, озаряющий всё вокруг холодным голубоватым светом. «Неужели я первый? Странно всё это, пока я лежал без чувств, даже Флёр могла успеть. Надеюсь, с остальными всё хорошо». — Ну, здравствуй, — прошептал Гарри, глядя на кубок. — Похоже, ты достанешься мне.       Вдруг послышался шорох. Потом ещё и ещё. С противоположной к нему стороны по направлению к кубку мчался Седрик. Он бежал молча, опустив голову, глядя на землю невидящим взглядом. — Эй, Седрик, чего так долго? — воскликнул Гарри. Мгновение, и из-за спины Седрика показались хищные хелицеры, а потом и вся головогрудь гигантского паука. Акромантул яростно щёлкал жвалами и уже был близок к тому, чтобы нагнать его. А потом Седрик упал, не справившись с темпом и прелестью местного ландшафта в виде неудачно подвернувшегося под ногу камешка. Упал он всё так же молча, лицом вниз, и попыток встать не предпринимал. — Вставай, идиот, он ведь тебя сожрёт! — крикнул Гарри и кинулся наперерез пауку. — Stupefy!       Красный луч ударил в огромную тушу, что, впрочем, особого эффекта не возымело. Заклинание угодило в одну из гигантских передних лап, рассыпавшись снопом красных искр. «Крепкий гад», — подумал Гарри. — Аrania Exumai!       Вспышка, и паука слегка отбросило, от неожиданности монстр застыл в замешательстве. Воспользовавшись секундной заминкой, Гарри повернулся к Седрику и принялся переворачивать его на спину. Лицо Диггори представляло собой жалкое зрелище: нос то ли разбит, то ли сломан, кожа тут и там исцарапана о мелкие камни, везде грязь и кровь. «По крайней мере, он не сломал шею и вроде бы дышит», — с грустью усмехнулся Поттер. Тем временем акромантул приближался, сверкая хищными глазами. «Что же делать? Может, его поджечь?» — решил Гарри и крикнул: — Expellimillius!       Туша паука вспыхнула как факел. Гарри не ожидал такой мощности. «Сейчас или никогда», — промелькнуло у него в голове. Метнув в тварь пару отталкивающих заклинаний, Гарри схватил Седрика под руку и, не обращая внимания на боль в колене, рванул к кубку. Боковым зрением он заметил, что стенки лабиринта сужаются. Одну ручку кубка он вложил в руку Седрика, а за вторую взялся сам. Мгновение, и живые стены поглотили горящего монстра.