Не моё это дело конечно, что слушать во время чтения, но для этой главы, я посмею Вам предложить включить David Guetta – The Whisperer (feat. Sia) сразу говорю, что это грустная песня, а не клубняк :D
Глава 9
Он смотрел на то, как куноичи страны Огня не сводила глаз с той, чьи руки крепко вцепились в его шею. Не сводила глаз с той, чья грудь неприлично прижималась к его торсу. Не сводила глаз с той, чья голова покоилась на его плече. Куноичи продолжала стоять, внимательно изучая темнокожую девушку, которая удостоилась такого внимания со стороны наследника истреблённого клана. Зная его нрав и привычную холодность, он не позволил бы никому так долго пользоваться своей добротой. — «Разве что ему бы самому эта ситуация не претила» — неутешительно для самой себя, подумала Сакура. Брюнет увидел во взгляде зеленоглазой немой вопрос, когда та наконец обратила на него своё внимание и подошла ближе ко всем. — Отцепись — холодным тоном сказал он темнокожей дзёро, глаза которой блеснули недовольством. — Он получил сильный ожог, спасая тебя — сказал Шикамару, смотря на то, как черноволосая даже не ослабила хватку, понимая, что если брюнет отпустит свою руку, то вес этой девушки потянет его вниз. — «Этого нельзя допустить, боль будет ужасная. Как он ещё её держит при таком ранении?» — думал он, смотря на разрез его кимоно в области груди, из которого далеко не полностью виднелись алые покраснения на коже. Глаза, отдающие желтизной и от этого напоминающие цвет глаз пантеры, оторвались от созерцания Учихи и надменно посмотрели на шатена, а затем и на всех присутствующих. — Сакура-чан, наконец-то мы встретились! Саске срочно нужна твоя помощь! — громко сказал Наруто, радостно смотря на свою подругу детства, которая не раз доказывала своими способностями, что она сможет излечить любую рану. — Что случилось? — резко спросила зеленоглазая, глядя на Учиху, почувствовав активизацию его чакры. В этот же момент темноволосая дзёро упала на стул, который оказался на месте наследника истребленного клана, когда он сам занял место у дальнего столика ресторана. Никто не удивился тому, что брюнет использовал силу ринненгана, поменявшись местами с деревянным стулом, чтобы избавиться от приставучей девушки. Бывший нукенин прикрыл рукой ожог, который всё равно виднелся сквозь его пальцы и по размерам был больше, чем его ладонь. — Всё в порядке, — сказал Саске, а затем быстро развернулся и поднялся на лестницу, что вела на второй этаж отеля. Всем своим видом ныне странствующий показывал, что сам справится и не нуждается в помощи, поскольку не единожды во время путешествий он получал ранения и лечил себя сам, а уж с ожогами тесное знакомство произошло еще в детстве, ведь огонь был ключевой стихией рода Учиха. Ему не составило труда принять решение об игнорировании ужасающей боли в груди также, как и присутствие медика. Последний представитель древнейшего клана не любил принимать помощь и уж тем более просить о ней. Гордость не позволяла. И это было, пожалуй, самым сильным и устоявшимся в его характере элементом, что свидетельствовало о внутренней силе и той самостоятельности, которой его обучила сама жизнь. Однако, помимо гордости, каждое полученное им ранение теперь считалось своей собственной платой за совершенные грехи в недалёком прошлом . Ещё ни разу Саске не обращался к лекарям, когда получал увечья и был далеко от Конохи. Носитель воли Индры принимал свои страдания как-то, что он обязан получать и не смел облегчать свою участь скоротечным лечением. — Сакура-чан, не слушай его, — сказал Наруто, злобно смотря в спину поднимающегося по лестнице друга. — Саске обожгли кислотой. — Кислотой?! — вскрикнула дзёро и поднялась с неожиданно оказавшегося подле неё стула, шокировано смотря в след, уже скрывшегося из виду брюнета, — Я-я думала, что это был простой кипяток! — завопила она, схватившись за голову, наконец осознавая, что главная хозяйка публичного дома, в котором она проживала столько лет, хотела обезобразить её лицо. Сакура не произнося более слов, рванула на лестницу в поисках брюнета, который не понимал всех последствий попадания на кожу разъедающей плоть кислоты. Она вбежала коридор, увидев лишь только то, как в паре метров от неё захлопнулась дверь. Боль за человека, который так рьяно отказывался принимать помощь, сковывала её и навлекала на мысль о том, что Саске не доверяет ей. Розоволосой куноичи было невдомёк то, почему он так себя ведёт, ведь ожог находится на груди у самого сердца. Она себе представить не могла, какую боль он испытывает и как мог так стойко держаться перед другими. Учиха всегда удивлял и поражал её своей могущественной силой, но сейчас была совсем не та ситуация, где можно было поддаться восхищению. Сейчас его поступок граничил с глупостью, который может стоить ему жизни. Она ворвалась в его комнату и увидела, как он сидел на широкой кровати, немного судорожно вдыхая кислород, который из-за полученной травмы тяжёло поступал в его лёгкие. Маленькая комната отеля освещалась лишь только одной настольной лампой, стоящей позади него на прикроватной тумбочке, и от того создавалось впечатление полного уединения, которое она нагло нарушила своим присутствием. Полностью осмотреть помещение она не смогла, так как застыла в дверях, увидев, как из его руки слабо исходило зелёное свечение, подтверждающее то, что Учиха владел ирьёниндзюцу. Однако взгляд опытного медика изменился, поскольку удивляться здесь было абсолютно нечему и его навыки в использовании лечебных техник были хуже, чем даже базисный уровень. Она поняла это сразу же, потому что таким лечением можно было вылечить неглубокое ранение или несколько царапин, но уж точно не ожог третьей степени. Куноичи осторожно подошла к нему и села со стороны его уцелевшей руки на широкую кровать с тёмно-синим покрывалом, не издавая какого-либо шума. Брюнет почувствовал её чакру еще в коридоре и не был удивлён тем, что она оказалась в его комнате. — С такими навыками, ты едва бы излечил ожог первой степени, Саске-кун — тихо сказала она, смотря на его сосредоточенное лицо, направленное на разъеденную кислотой кожу на груди. — Для меня этого будет достаточно, — непреклонно ответил он, даже не посмотрев на вошедшую. Сакура немного вжалась в кровать, что говорило об её напряжённом состоянии, ведь смотреть на то, как мучился её любимый человек, было выше её сил. Она видела, как он морщился, продолжая скрывать свою боль и держаться так, словно получил лёгкое ранение. —Это ожог третьей степени. Позволь мне помочь, — мягко сказала Сакура, понимая, что при общении с Учихой стоит показать, что именно он будет принимать решение, а она будет просить. — Я повторять дважды не намерен, — сталь в его голосе звенела и была для Харуно словно ушат холодной воды. Сакура стиснула свои зубы, понимая, что пора послать к чёрту его надменное поведение и брать всё в свои руки. У неё нет столько времени, чтобы тратить его на бесполезные уговоры, тем более когда два слоя кожи были поражены, находясь слишком близко к сердцу. На эпидермис даже не стоило обращать внимания, потому что он уже был полностью уничтожен, а вот второй слой дермы вызывал у неё неподдельное беспокойство. В сетчатом слое дермы находились сосуды и мышцы, которые судя по виду были сильно поражены и требовали незамедлительного медицинского вмешательства. К сожалению, Учиха не отделался поверхностным ожогом, поскольку состояние его кожи и образовавшаяся плотная сухая ожоговая корочка коричневого цвета, говорила о получении глубокого ожога. Также, на всём участке поражённой кожи были пузыри, наполненные его кровью. Всё это означало лишь только одно — пресловутое лечение брюнета не поспособствует к полноценному самостоятельному заживлению. Куноичи понимала, что если оставить всё так, как есть, то Учиха, не исцелив рану до конца, подвергнет себя к гнойному заражению, которое способно привести к летальному исходу из-за месторасположения ожога. Она не церемонясь более с ним, резко схватила его руку, что источала слабое зелёное свечение и положила её на кровать, придавив своей. Второй рукой розоволосая стянула рукав кимоно, который мешал полному обзору его раны, игнорируя испепеляющий взгляд странствующего шиноби. Её глазам предстала ужасная картина, которую она ни за что не хотела бы увидеть на его теле. Ожог выглядел отвратительно и был достаточных размеров, чтобы понять, насколько всё серьёзно. Если бы не эти сложившиеся обстоятельства, которые предоставили ей так легко смотреть на его оголённый торс и находиться к нему так близко, что теперь действительно ощущалось его рваное дыхание на шее, она бы непременно насладилась этим моментом. Но, к сожалению, куноичи была сосредоточена на другом и серьёзный взгляд зелёных глаз не предвещал ничего хорошего. — Не испытывай моё терпение, Сакура — угрожающе произнёс Учиха, смотря на ученицу Цунаде, что села к нему слишком близко и выглядела совершенно спокойно, продолжая игнорировать направленный на неё взгляд. Брюнет попытался вырваться, но понял, что розоволосая девушка скопила в своей руке чакру и он попался в ловушку, явно не рассчитывая на такую дерзость со стороны куноичи. Сакура изо всех загоняла в своей душе желание повернуться и посмотреть в его лицо, чтобы увидеть хоть одну новую эмоцию человека, что всегда скрытен в проявлении своих чувств, но не могла этого сделать. Она, в первую очередь, медик, и должна как можно скорее помочь ему, к тому же, девушка сильно сомневалась в том, что подобная близость вызвала бы с его стороны хоть какую-то реакцию. Розоволосая куноичи продолжила осмотр раны, прижимаясь своим плечом к нему, не замечая того, что он перестал двигаться. Если бы она всё же решилась посмотреть в его лицо, то смогла бы увидеть то, во что бы сам Учиха никогда не поверил. Харуно не знала и не видела того, как он проникновенно смотрел, в этот самый момент их вынужденной близости, на её миловидное лицо, что благодаря лишь одной освещенной лампе в комнате выглядело более особенно, не отодвигаясь от неё ни на сантиметр. Харуно сама позволила это, приблизившись к нему настолько, что он мог рассмотреть каждую изменившуюся деталь в ней. Смотря на неё впервые так долго и внимательно, брюнет думал о том, что Сакура заметно похорошела и стала более женственной, но вместе с тем, он думал ещё и о том, что никогда так близко не находился к её лицу и никогда не был в ситуации, чтобы не иметь возможности прогнать её. Они находились в непозволительной близости, которая уничтожала все рамки его прошлых отношений с ней. Однако Саске не двигался и не мог найти объяснение своему поведению, продолжая смотреть на то, как постоянно робеющая перед ним девушка сейчас преобразилась в уверенного медика, воспринимающего его только как своего очередного пациента. Брюнет неожиданно для самого себя наконец понял, что время действительно изменило многих. И если бы в прошлом он её прогнал ещё с того самого момента, как она села рядом с ним на кровать, то сейчас он уже не способен этого сделать. Учиха просто этого не хотел. Не хотел более разрушать отношения с той, кто до сих пор хранила его в сердце. Не хотел более причинять ей боль, потому что она уже была вся в ранах и шрамах, которые он сам увековечил на ней. И несмотря на это, он решительно не хотел принимать её помощи. Осознавая, что в подобном положении резкие движения будут безрассудными, он решил обдумать свой план освобождения, давая ей минуту превосходства. И это сыграло с ним злую шутку, потому что розоволосая нависла перед ним так, что его губы были в нескольких сантиметрах от её виска. Отчего он почувствовал приятный запах её волос и тела, что на секунду отвлёк его от ноющей боли. Почувствовал, как мягко и с трепетной осторожностью она дотрагивалась до его груди своими пальцами, а затем провела ими круг, очерчивая область поражения его кожи. Ещё на несколько секунд он прикрыл свои глаза, позволяя себе отдаться этим прикосновениям, которые вновь помогали забывать об ожоговой боли. Сакура придвинулась ещё ближе, чтобы полностью осмотреть его рану, потому что света в этой комнате катастрофически не хватало. Она невесомо облокотилась на его плечо и это неосознанное прикосновение словно вывело его из транса, в который он попал из-за её рук, что дарили его телу давно позабытую теплоту и нежность. Учиха резко раскрыл глаза, озадаченный тем, что ситуация выходила из-под его контроля и это раздражало более, чем обычно. Она посмела ворваться в его личное пространство и сопротивляться ему, чего до этого не решилась бы сделать ни одна женщина. Взгляд Учихи был красноречивее любого слова, поэтому все пристававшие к нему во время путешествия, даже не смели притрагиваться к нему. Шаринган активировался без его воли, показывая состояние брюнета, который был в беззвучном бешенстве. Для него существовала одна истина, которая касалась абсолютно всех и он в этом был уверен, поскольку считал, что не найдётся такого человека, способного понять его самого, а также мотивы подобных поступков в отношении своего тела. Это его личная расплата, в которой больше никому не было места и уж тем более ей. Почувствовав, как напряглось тело наследника истреблённого клана, Сакура поняла, что ещё до начала её лечения будет сделана повторная попытка освободиться. Она среагировала быстрее него, чем изрядно удивила и заставила стальные нервы на мгновение пошатнуться от осознания происходящего. Розоволосая даже не задумывалась о совершаемых ею действиях, так как полностью отдалась своим инстинктам, обхватив его плечи двумя руками и толкнув так, что он мгновенно почувствовал своей спиной холод покрывала кровати. Глаза брюнета расширились и он впервые почувствовал себя обескуражено, так, словно не мог поверить в то, что всё это происходит с ним. Мышцы напряглись пуще прежнего и он не мог даже шевельнуться, чувствуя, как эта беспрецедентная беспомощность невыносимо давила на его гордость. Она делала то, что никто бы даже и не задумывал делать, потому что каждый, кто знал Учиху, также знал цену такой сумасшедшей инициативы. Смотря на неё впервые настолько удивлённо, он чётко осознавал, что куноичи продолжала наглеть с завидной скоростью и это застало его уже второй раз врасплох. Агатовый взор брюнета не мог оторваться от лицезрения её лица, что находилось слишком близко, а тело не могло игнорировать бушующие чувства, когда она оказалась сверху, держа его в самом настоящем и откровенным плену. Рассудок давно ушёл на второй план, давая его чувствам незабываемое первенство спустя столько времени, которое он провёл в отчуждённом одиночестве. Гнев, желание, страх первой близости, смущение — всё это обуздало его и снесло к чертям самоконтроль, что славился выдержкой, которой завидовали многие из тех, кто знал Саске. Сердце стучало так, что он готов был вырвать его из её груди, чтобы не слышать этого звука и избавиться от чувства неловкости, что вмиг образовалось между ними буквально за секунду. Охватившее его сознание бессилие перед ситуацией, в которой он никогда не был, впервые обрело самое настоящее смущение, которое вогнала в его душу былая напарница по команде. И неожиданное понимание того, что так билось собственное сердце, его настигло также быстро, как и то, что она оказалась сверху. Учиха терялся в новых ощущениях, которые сам не мог разобрать и понять, потому что он одновременно почувствовал ненависть к той, что посмела нарушить вечное спокойствие его духа и желание ощутить то самое чувство близости, что было доселе ему неизвестно. Всё это взволновало и сбивало его привычное хладнокровное состояние, которое до неё никто не мог подорвать. Носитель воли Индры, оказавшись придавленным телом куноичи, почувствовал, как она своими ногами держала его и не давала двигаться, опять же скопив чакру. Он даже не смог дёрнуть своей единственной рукой, что теперь была сжата ещё сильнее, чем это было тогда, когда они сидели на кровати. Терпение внутри него исчерпало себя, призывая показать нарушительнице его личного пространства, что она совершает колоссальную ошибку в своей жизни, снося все преграды и стены, что были выстроены им для защиты её самой от него же. Принимая её любовь, Учиха всегда задавался вопросом, за что она его полюбила и почему так безумно хотела спасти от гнёта грехов, что занимали все его мысли и не давали думать о том, что он способен после всего жить нормально. Кем она себя возомнила, чтобы считать и заставлять его чувствовать рядом с ней то, что он достоин лучшей жизни? Почему она не понимает, что это просто невозможно? Он не имеет на это права. Мысли и чувства до того спутались в его голове, что он сам не заметил, как взгляд, направленный на Харуно, стал по-настоящему звериным. Не дотрагиваясь до его груди, но наклонившись к нему так, что её длинные волосы спадали по обе стороны от его лица, Сакура не отводила своего взгляда от алеющего в ночи шарингана. Одна рука продолжала давить на его запястье, предотвращая попытки к сопротивлению, а вторая находилась на его мускулистом торсе, лишая его возможности даже подняться. Куноичи понимала, что подобными действиями она перешла дозволенную грань и тройное Томое в его глазах, наглядно покажет ей, что за всё в этой жизни надо платить. В том числе, конечно же, и за свои опрометчивые поступки. Увидев, как она застыла и внезапно перестала контролировать свою чакру, обладатель шарингана понял, что сейчас именно тот момент, когда пора показать, кто здесь действительно сильней. Он со всей силы дёрнул своей рукой, приподнявшись на локте и приблизившись к ней так, что до соприкосновения их лиц оставались жалкие миллиметры. Однако дальше он не смог ничего сделать, застыв на месте из-за того, что не хотел видеть на её лице больше никогда. — Если хочешь, я умру в твоей иллюзии хоть сотню раз — Сакура не узнавала своего голоса, потому что этот тихий дрожащий хрип явно не мог ей принадлежать. По щеке скатилась ещё одна одинокая слеза, напоминавшая ей о том, что произошло на войне, когда она снова призналась ему в любви и была за это убита, — Но, прошу, Саске-кун, разреши мне вылечить тебя! — последние фразы сорвались намного громче, слишком отчаянно. Она даже не заметила, что уже вцепилась в его уцелевшее от ожога плечо, перестав держать его руку, как только он резко приблизился. Алый шаринган смотрел в упор на зелёные глаза, которые были переполнены страхом и его причину он понял сразу же, вспоминая, как использовал гендзюцу, пронзив её своей рукой на войне. Этот поступок был одним из тех, который носитель воли и чакры Индры ненавидел больше всего, доказывая ему, что его собственный потаённый страх подтвердился. Сердце, что до этого билось в учащённом ритме, пропустило удар из-за мысли, что как бы Сакура его не любила, она помнила каждую его попытку нанести ей вред. В голове резко начало прокручиваться всё то, что он так старательно пытался забыть. Первым, из потока тягостных воспоминаний, стало логово Орочимару, где куноичи опрометчиво понеслась на него, когда он без особых усилий обезвредил Наруто и Сая. Если бы не Ямато, который вовремя вмешался, то возможно она была бы мертва. Второе воспоминание восстановилось в его памяти как-то, что бывший нукенин считал самым чёрным пятном в своей жизни, поскольку после убийства Данзо, он на какое-то время полностью лишился рассудка и ирьенин, как назло, появилась перед ним именно тогда. В тот день наследник истребленного клана два раза избежал той грани, которая навсегда отделила бы его жизнь до её убийства и после. Учиха отвернулся от лица Сакуры, буравя своим взглядом стену этой маленькой и неуютной комнаты, снова мысленно благодаря Какаши и Наруто, которые смогли спасти её от него, избавляя от ещё одного греха, который мог быть сделан и не прощён самому себе. Завершающее третье воспоминание вонзилось в него так, словно это был кунай, который она сама сейчас втыкала в его сердце. Тогда он достиг своей цели и действительно убил её, хоть это и была иллюзия, но в её глазах это происходило наяву. Давняя душевная боль сковала так, что Учиха решил сдастся, лишь бы не смотреть более в эти заплаканные, но одновременно такие любящие его глаза. — Шаринган активировался без моего ведома, — тише обычного, но со свойственной ему холодностью сказал он, продолжая смотреть в сторону. Саске был под властью эмоций и тех чувств, что заставили истинную природу его врождённого Кеккей Генкая пробудиться и без его собственной воли. Разумеется, он чувствовал некоторую ненависть, поскольку Сакура проломила всю его защиту и заставила быть безоружным перед ней. Заставила проснуться его заледеневшим чувствам, которые брюнет давно схоронил в своей душе, загородив их огромными стенами от окружающих людей. Но у него даже в мыслях не было снова отправлять её в тот кошмар, о котором она подумала, лишь только завидев в его глазу алеющий шаринган. Губы стянулись в тугую полоску, взгляд потяжелел, а стена будто бы стала его настоящим врагом. — «Она боится меня» — думал шиноби, не сводя глаз со стены, продолжая терзать себя за поступки прошлого. Харуно, заметив отчего-то болезненный и такой несвойственный ему взгляд, решила запомнить это навсегда, так как маска треснула, обнажив его душу и настоящие эмоции, чего она ждала так много лет. Куноичи не спешила слезать с него, но не скапливала больше чакру в ногах и руке, чтобы удержать его, потому что сейчас ей уже никто не сопротивлялся. Медик приступила к лечению, продолжая находиться с ним в близости, которую отчасти можно было назвать пошлой, и если бы кто-то зашёл, этот человек, несомненно, точно предположил, что парочка готовится к бурной ночи. И лишь только они сами знали, что ими сейчас потакала вовсе не страсть или любовь, которая была бы уместна в той ситуации, в которой они оказались по вине одной упрямой и настойчивой особы. Это была своеобразная война сложных и глубоких чувств, которая навсегда останется в их памяти. И слишком рано было говорить о победителях, потому что Учиха никогда не отличался терпеливостью. — Достаточно, — резко сказал он, посмотрев наконец в изумрудные глаза, которые на мгновение перестали сосредоточенно смотреть на ожог, который уже не выглядел так устрашающе. Сакура дёрнулась от его внезапного голоса, отчего из рук прекратило высвобождаться приятное его телу зелёное свечение. — Я ещё не закончила, — немного оторопев, ответила розоволосая, на секунду остановившись на его взгляде, который больше не источал ненависть. — Я сказал, что этого достаточно, Сакура – в подтверждении своих слов, он стал приподниматься, заставив щёки куноичи заалеть так, что она поспешила слезть с него и отойти на безопасное расстояние. Брюнет сел в кровати, вновь натягивая на себя рукав кимоно, который был спущен бесстыдной куноичи. Он посмотрел на место ожога, внутренне удивившись тому, как за такое короткое время она смогла практически полностью восстановить его кожу. — Придётся делать травяные примочки, которые снимут оставшиеся покраснения и помогут окончательно избавиться от боли, — смущённо проговорила Сакура, опустив свой взгляд в пол. — Не нужно, — ответил Саске, посмотрев на девушку, которая показывала ему своё привычное поведение перед ним. В следующее мгновение, он встал с кровати, намереваясь выйти из комнаты. Сакура услышала то, как обладатель ринненгана встал и не выдержав, всё же взглянула на него. Взгляды пересеклись в тишине, которая стояла в этой комнате. Вновь они долго смотрели друг на друга, будто узнавая по-новому. Он шагнул первым, сокращая расстояние между ними, а она даже и не думала развернуться и уйти, как стоило сделать сразу после прерывания лечения. Розоволосая куноичи сама не понимала, чего ждала, но продолжала проникновенно смотреть ему в глаза также, как и он. Каждый его шаг отзывался гулким эхом в голове, хотя на самом деле Учиха ступал едва ли слышно. Ещё один шаг и они будут стоять на расстоянии нескольких сантиметров. Однако, он просто прошёл мимо, прогоняя все ожидания и надежды Сакуры получить хотя бы благодарность. Она опустила свою голову, расстроенная тем, что даже после такой близости он продолжал вести себя высокомерно. — Спускайся вниз, — невозмутимо произнёс он, выходя из своего номера. Брюнет не сразу возобновил свой шаг, решив обернуться к ней, но она продолжала стоять на месте будто не слышала его. Так и не увидев ответной реакции, он вышел в коридор, оставив её одну с открытой настежь дверью. — Либо ты помогаешь нам добровольно, либо мы делаем это по-своему, – сказал Шикамару, который стоял спиной к пришедшему в ресторан Учихе. Взгляд брюнета прошёлся по Наруто, что стоял рядом с гением клана Нара, а затем переместился на Сая, которому, кажется, нравилось сидеть за барной стойкой. Но та сейчас пустовала, что было неудивительно, потому что у владельца была своя семья и дом, а время было уже позднее. — Мне сейчас нужно под собой мокрое место от твоих слов сделать?! И уверить Вас всех потом в том, что это не от возбуждения? — язвительно произнесла дзёро, сидя на том же стуле и перекинув ногу на ногу, открывая всем присутствующим мужчинам вид на практически оголённую ногу из-за разреза в её наряде, начинающегося от пят до бедра. На ней была откровенная чёрная юката, разрисованная переливающимися золотистыми ветвями, с сидящими на них колибри, что смотрелось красиво и очень ей подходило. — Я в одной книге прочитал, что некоторые люди от страха…- договорить Саю не дала сама дзёро, чье лицо исказилось в полнейшем недоумении. — Это был сарказм! — возмущённо ответила она, смотря в упор на художника. В диалог вмешался капитан команды, который понимал, что разговор медленно, но верно уходит от своей сути. Когда он начал говорить, к нему подошёл Учиха и встал по левую сторону от него, замыкая своим телом несуществующий круг, который образовался вокруг темнокожей девушки. — Нам нужна информация обо всех богатых клиентах, — серьёзным тоном произнёс Шикамару — Ты ведь таю*, — продолжил он, надеясь на то, что его риск взять её с собой, оправдает ожидания. К сожалению, темнокожая брюнетка уже не обращала никакого внимания на стратега, поскольку взгляд её был прикован к незаметно подошедшему Учихе. Она резко встала со стула, а затем, положив свою руку на его плечо, прошептала ему на ухо то, что услышали все, включая удачно подоспевшую Харуно. — Я готова бесплатно ублажать моего спасителя, — промурлыкала дзёро и протянула к нему пальцы второй руки, намереваясь коснуться его щеки. Сакура смотрела на разворачивающуюся сцену и понимала, что воображаемые ею иголки ревности врастали в её кожу, поскольку дзёро выглядела восхитительно. Большая грудь, красивое и эффектное лицо, осиная талия и округлые бёдра. С трудом верилось в то, что найдётся хоть один мужчина, способный ей отказать. — Ты мне не интересна, — безразлично ответил брюнет, перехватив её руку в нескольких сантиметрах от своего лица. — Говори всё, что знаешь о публичном доме в котором работала, — странствующий шиноби сильнее сжал её руку, показывая, что он вовсе не доблестный защитник. Золотистые глаза злобно сверкнули из-под сплошной прямой чёлки, которая была настолько густой, что даже скрывала её брови. Она хотела сказать ему, что такого предложения ещё никому не делала и что он полнейший идиот, раз отказался, но не успела этого сделать, потому что с силой снова была усажена на стул. — Полегче, — сказала она, посмотрев на брюнета, который всем своим поведением показывал то, что ему плевать. – По-вашему я много знаю? Если бы знала, уже была бы мертва, — продолжила она, посмотрев на свои ногти и не удовлетворившись их состоянием, громко цокнула. — Никто не заставляет тебя заниматься расследованием нашего дела,— проговорил Шикамару, отмечая для себя, что характер этой дамочки был за пределами категории обычной проблемной женщины. — Расскажи для начала, как устроен приём клиентов? После этих слов Сакура резко двинулась в сторону стратега, поскольку она окончательно перестала понимать, что здесь происходит. — «Она что всё знает?!» — думала она, взяв резко гения за рукав и развернув его к себе. — Сакура, ты чего? –оторопел шатен, смотря в зелёные глаза, что источали злобу. — Нам нужно поговорить — строго сказала розоволосая, продолжая держать его за рукав. Она пошла в обратную сторону, потащив за собой шатена ближе к лестнице. Абсолютно все в ресторане проводили их взглядами, не понимая прыти куноичи Скрытого Листа. Гений клана Нара задал нормальный и важный вопрос, поэтому её поведение было непонятно каждому. Отойдя ото всех на несколько метров, она посмотрела в глаза шатена, ища в нём понимания всей ситуации. Он ведь самый умный здесь, так почему же тогда позволяет так раскрываться? Или они не на секретной миссии? Эти вопросы давили тяжким грузом и она была шокирована тем, что капитан команды так опрометчиво поступает. Однако, она тут же вспомнила и то, как сам Саске использовал при дзёро силу ринненгана, фактически, открывшись ей и обозначив себя не как обычный гражданский, а как шиноби. — «Да что здесь происходит?!» — подумала она, а затем задала самый правильный в данной ситуации вопрос. — Какого чёрта Вы творите?! — Конкретней, Сакура — спокойно ответил Шикамару, ожидая от неё ответа. — Мы на секретной миссии, шаннаро! — возмущённо проговорила Харуно, которую немного подбешивал спокойный настрой капитана. — Она же дзёро, которая спокойно может вернуться в Ёсивару и распускать слухи о нас! Шикамару облегчённо прикрыл глаза, понимая нарастающую панику куноичи, которая не в курсе всех произошедших с ними событий. — Во-первых, в Ёсивару она больше не пойдет, поскольку изгнана, — начал он, заметив во взгляде Сакуры интерес, — Во-вторых, Сай использовал на ней технику, разработанную Данзо. Она не сможет ничего сказать о нас, даже если её будут жестоко пытать. Джуин* не позволит ей этого сделать, — закончил он, выжидающе смотря на свою напарницу по миссии. Весь пыл куда-то исчез, а сама она вовсе расслабилась, отпуская наконец стратега из своей стальной хватки. — Прости мне мою выходку, но я ведь ничего не знала, — примирительным тоном проговорила она, заметив на лице стратега небольшую улыбку. — Я на твоём месте поступил бы также, — ответил он, развернувшись обратно ко всем остальным, заметив на себе их взгляды. Ему даже подумалось, что они всё это время за ними следили. И не зря подумалось, потому что так оно и было. Все молча ждали, когда они разберутся, потому что лучше, чтобы все внимательно вслушивались в то, что говорила дзёро. У них нет лишнего времени, чтобы тратить его на повторы того, что уже было сказано. Шикамару с Сакурой подошли вместе, вот только куноичи отчего-то не хотела близко подходить к дзёро и поэтому села на высокий стул у барной стойки, усевшись рядом с Саем. — Я расскажу Вам всё о том, что происходит в стенах нашего публичного дома, но у меня есть одно условие, — начала говорить темнокожая, как только увидела, что главный её собеседник вновь в строю. — Точнее, вопрос. — сказав это, она немного наклонилась, поставив свой локоть на колено, а рукой придерживая своё лицо. — Что мне за это будет? Темноволосая была далеко не дурой, потому что понимала, что её жизнь отныне изменится. Её выгнали из места, где она имела кров и заработок, оставив за воротами Ёсивары ни с чем. Ей некуда идти, потому что в родном месте у неё не было родных. Все заработанные и отложенные деньги у неё остались в её комнате, в которую она уже никогда не попадёт. Она сейчас не то, что ни с чем — она сейчас стала никем. Бесправная, никому не нужная, опороченная женщина. На работу её возьмёт разве что только тот, кто о ней не знает. И на поиски такого уйдёт не один день, потому что почти каждый мужчина в Кумо был завсегдатаем квартала. Она научилась выживать с самого детства и не использовать в свою пользу сложившуюся ситуацию просто не могла. Они были её последней надеждой. ____________________________________ Таю* — дзёро первого ранга, чьи услуги могли себе позволить лишь только богатые мужчины. Джуин* или Зекка Конзетсу, но Дзюцу — техника Шимура Данзо.Она не позволяет носителю разглашать информацию, а если он сделает это, его тело парализуется, и носитель будет не в состоянии разговаривать. Примечание от автора: Вдохновение оно такое — «сегодня я сяду писать больше детектива!», а когда реально села писать, то понесло меня СОВСЕМ НЕ ТУДА. Но простите, какой я кайф ловила, пока писала этот момент между ними. МЕНЯ УЖЕ ПРОСТО НЕЛЬЗЯ БЫЛО ОСТАНОВИТЬ. Каюсь ещё раз за то, что повременила с детективом. ВНИМАНИЕ, ВОПРОС ИЗ