Мой океан

— Ты очень похож на своего отца. Надтреснутый голос приводит в привычное бешенство. Оно встречается им, как лучший друг, единственный друг. Много лет именно бешенство и злость были его друзьями, они помогали держаться, становиться сильнее, возвращаться в себя. В того, кого Галактика знала, как Кайло Рена. Черная маска без прорези глаз, модулятор голоса, глубокий капюшон и полы плаща, летящие за ним. Когда-то это казалось благословением, целью, ступенью вверх. Вопреки всем рассказам и книгам, он не помнил лица того, кого убил первым. Зато помнил это странное блаженное ощущение Силы, которая текла по ладони, послушная, сильная, ощущающая то же, что и он сам, как лучшая из любовниц, которые были у магистра Рен. Именно Сила стала для него всем. Она помогала ему, когда Сноук проводил свои воспитательные беседы, она поддерживала, дарила покой и умиротворение, которые он находил для себя в ярости и гневе. Кайло был уверен, что нашел свою точку равновесия в Темной Стороне, нашел себя, сотворил себя сам, сложил кусочки пазла, подгоняя их под себя. А потом все рушится, как карточный домик, как камни, когда ты теряешь концентрацию, которые магистр Скайуокер заставлял поднимать всех падаванов. Эта девица…эта мусорщица… Он должен был уйти еще тогда, но Верховный лидер отдал недвусмысленный приказ, и ему пришлось забрать ее с собой на Старкиллер. Позже, лежа в медотсеке он прокручивал в голове, когда же все пошло не так? Ему не следовало брать ее на руки, Кайло знал это так же точно, как все заповеди ситхов, но…тогда он сказал себе, что это бездарная трата Силы на недостойную мусорную крысу. Потом лежа на жесткой койке с раной через все лицо, он признался себе. Дело было не в Силе. Оправданий магистр не искал, но наказание все равно приходило за ним в его снах. Воспоминания о том, как легко эта девушка лежала в его руках, как совсем неслышно дышала, он ощущал это ладонями, затянутыми в перчатки и грудью, к которой прижимал свою пленницу. Он старался идти, не глядя на нее, но все время спотыкался взглядом о беззащитное горло с обветренной кожей, и во сне это сводило рыцаря Рен с ума. — Ты зря напоминаешь мне об этом. Измененный модулятором голос уже не ведет куда-то вверх. Он сделал это, сделал, хотя больше всего на свете хотел бы, чтобы это оказалось ложью. И женщина, сидящая сейчас перед ним, ничем не помогала. — Вице-адмирал Холдо, вы на удивление бесстрастны для женщины, которую спас Первый Орден. — Меня спас не Первый Орден. Холдо упрямо дернула головой, хотя каждое движение все еще причиняло боль. Она вообще не должна была выжить и во время атаки на таран именно так и думала, но Кайло Рен распорядился иначе. Хаксу было наплевать на то, останется ли в живых старая дура, уничтожившая имущество Ордена. — Меня спас ты, Бен Соло. — Не зови меня так. Модулятор не справился, горло перехватило, и он резко развернулся, глядя на женщину в кресле. Когда он видел вице-адмирала в последний раз, это была ещё достаточно молодая женщина, по крайней мере, она выглядела такой. Они все свободное время занимались этой ерундой, плели косы, ходили на какие-то процедуры. Да, да, даже политики этим занимаются, потому что они всегда остаются женщинами. В любой ситуации. Тогда она была для него другой. Тетей Эмилин. Той, кто всегда с не меньшим благоговением слышал или произносил те самые слова. «Да пребудет с тобой Сила…» Рен тряхнул головой, до боли сжимая ладонь в чёрной перчатке, и перевёл на неё взгляд. Хаксу он сказал, что она владеет слишком важной информацией, чтобы так легко умереть. Сам же прекрасно знал, что смерть в космосе ужасна. — Я все равно тебе ничего не скажу. Несмотря на трещину в голосе, она была воплощением спокойствия, и он знал, что это правда. Эмилин умрет, но никогда не предаст Сопротивление. Не предаст… Ее. — Поэтому ты тратишь силы на то чтобы рассказать мне, как я похож на отца? Глупая затея. Скупые слова и целая буря внутри. Верховный лидер был бы недоволен, узнав, как сильно бушуют его чувства. Недоволен, что они вообще у него есть. — А ты спас меня, чтобы просто смотреть сквозь свою маску? Глупо. Хочешь убить меня? Я готова. Он мог бы сказать ей так много. Например, что ему не нужны новые координаты Сопротивления. Потому что он чётко ощущал, где оно. Там же где была глупая мусорщица с Джакку, без которой он уже не мог спать. Она измучила его, изувечила, перелопатила изнутри так, что Сноуку и не снилось. И она не приложила к этому никаких усилий… — Верховный лидер Рен, вас хочет видеть генерал Хакс. Резкий поворот маски и модулятор выдаёт рваное сипение вместо дыхания. Хотя бы в этом он так похож на Дарта Вейдера. Вот только в его случае это была необходимость, то без чего он не мог дышать в прямом смысле этого слова. История всегда крадет самые важные, самые мелкие детали повествования. Именно это порождает ошибки. Кайло Рен прятал под чёрной маской себя, прятал, чтобы не смотреть, как в зеркале отражается Бен Соло. Дарт Вейдер же жил в этой маске, потому что больше не мог быть тем, кого бывшая королева Набу с придыханием называла Эни. Украденная деталь повествования, стоившая Галактике стольких смертей…

***

– Итак, ты так и не сказал, зачем нам их хваленый вице-адмирал. Генерал Хакс прямо смотрел в лицо Рена, едва сдерживая ненависть в голосе, но не в глазах. Надо отметить он, и правда, был испуган, когда смотрел на него месяц назад. – Ты снова забываешься. – Верховный лидер Первого Ордена Кайло Рен. Хакс слегка наклоняет голову. Он произносит все правильно, четко по уставу, выверено делает все движения, но каждое слово сквозит издевкой, каждая буква дышит насмешкой, от которой у Рена ломит затылок. Когда Верховным лидером был Сноук, жизнь была в сотни раз проще. Больнее, опаснее, но проще. Впрочем, это не значило, что он сожалеет, для сожаления подходил паренек Бен Соло, но никак не Кайло Рен. – Ты нашел место встречи Сопротивления? Его неугомонная… генерал Лея Органа собирала всех лидеров Сопротивления, причем как подозревал Кайло для жуткой взбучки. Ну хотя бы потому, что они обманули ее, не пришли на зов, решив просто смотреть в своих норах на то, как их уничтожает Первый Орден. Рен бы не стал держаться за таких союзников, но, как и Лея понимал, что другого выхода нет. Кроме наполненных пафосом слов о надежде, поддержке и единении, Сопротивление нуждалось в деньгах. Им нужны были целые горы денег, чтобы содержать себя, ремонтировать дроидов, корабли, заказывать оружие. – Мы работаем над этим. На расшифровку данных, полученных от разведки, понадобится еще какое-то время. Еще несколько недель назад Рен говорил Сноуку то же самое. Ему нужно время, чтобы сделать все правильно. Теперь же, оказавшись на его месте, Кайло понял, почему покойный Верховный лидер был так раздражен. Время утекало сквозь пальцы, сминало все планы и не оставляло возможностей что-то изменить. А еще он знал, что мог бы показать место собрания Сопротивления без всякой помощи. Когда-то рыцари джедаи сопровождали высшее командование, и он был уверен, что Лея не отступит от этого почти забытого обычая. А значит стоит всего лишь потянуться и… Нет, он не станет. Больше никогда. – Так к чему нам эта пленница? – Приказы Верховного лидера не оспариваются, генерал Хакс. Не отказал себе Рен в мстительной фразе и вышел, слушая шорох задвигающейся двери позади себя. Если бы генерал мог, то убил бы его и Кайло это знал. Поэтому поворачиваться к нему спиной можно было, лишь прочитав его мысли. Мысли, которые всегда будут открыты перед Силой. Несколько быстрых шагов до своего отсека, который теперь был для него наверняка не по должности, но являлся единственным постоянным островком спокойствия. Сквозь стекло было видно кусочек звездного неба, а еще целую толпу штурмовиков, которые патрулировали территорию. Взгляд безучастно скользнул по собственному неверному отражению и зацепился за шрам. Он был не первым в его жизни, Сноук оставлял гораздо более глубокие и болезненные следы на нем, объясняя о пути ситха, но этот был единственным, который он захотел себе оставить. Почему? Рыцарь Рен без запинки отвечал, что это самое большое напоминание о том, как дорого обходятся ошибки. Но он сам молчал, потому что сказать было нечего. И зачем только снял маску? Теперь снова не удастся уснуть, а в голову будут лезть мысли одна другой хуже, страшнее, но на самом деле все будут сводиться лишь к одному. Сноук обманул их. Их Связь не была создана им, не зависела от него, иначе он никогда бы не смог…она никогда бы не смогла… – Тряпка, ничтожество, глупец! Он видел в отражении, как шевелятся его губы, но не слышал ни слова, вспоминая, прокручивая в голове. От этого можно было сойти с ума. Как же он хотел, чтобы все было так просто. Ровно месяц тишины… Стянув перчатку, Рен внимательно посмотрел на кончики своих пальцев, как будто они действительно до сих пор пахли тонким ароматом чужой кожи. А потом положил руку на стекло, приложив вторую к груди. Легкое, привычное уже движение, которое показывало, насколько он слаб, но это было сродни неизбежности. Где-то там мусорщица с Джакку отчаянно пыталась разорвать то, что было не в ее силах, и от этого Кайло все чаще прижимал руку к груди и потирал ее, разгоняя несуществующую, нереальную боль. – Остановись, Рей. Это имя горчило на языке, резало сознание, такое короткое, как и она сама, едва достающая ему до плеча. Возможно, дело поправили бы высокие каблуки и поднятые вверх волосы, но как бы Рен смеялся, если бы увидел ее такой. Джедаи выше этого, выше мирских забот и он никогда раньше не задумывался, как женщины выдерживают это, жизнь в одноцветных балахонах и одинаковых рубашках. И везде в каждой мысли она. Рей, Рей, Рей, Рей, Рей. Три буквы, отпечатавшиеся шрамом на его лице. Разве возможно, чтобы он передумал? Рен предложил ей Галактику, предложил весь мир к ее ногам, предложил больше никогда не быть одинокой, а она схватилась за меч. Месяц назад он мечтал разгромить Сопротивление, чтобы избавиться от всех, включая магистра Скайуокера. Две недели назад мечты сместились к чему-то более нереальному, например, увидеть ее снова. Не так, как предлагала Связь, а вживую, хотя бы на расстоянии вытянутой руки. Желательно ее, потому что его рука была длиннее. Три дня назад впервые заболело сердце, и мечты из нереальных стали поистине космическими. Взять эту наглую девчонку за ее скрученные волосы и макнуть в бочку с водой, чтобы выбросила лишние мысли из головы. Вчера это случилось впервые, и теперь Рен, как наивный глупец, как мальчишка на поводке ждал, не ложась в постель, страдая от недосыпа, что уже сказывалось на его концентрации. Но мысль о том, что он страдает не один и хотя бы это у них одно на двоих утешало слишком сильно. – Здравствуй, Рей…