Тающие миражи

Две недели действительно оказались таким маленьким, но большим промежутком времени. Бакуго успел уничтожить три полигона. - Мужик, ты бьешь свои же рекорды. Мидория-кун скоро вернется, немного осталось. Верно ведь, Тодороки-кун? – причитал Киришима скорее от безысходности, чем по делу. Он всегда оставался разгребать обломки и чистить площадку. Как и еще трое его приятелей, с которыми они на спаррингах и разрушали полигоны. Точнее, бомбил Бакуго. Как с цепи сорвался, особенно на второй неделе отъезда их нового знакомого. - Завали с нытьем, говнюк! Мети быстрее! Я не собираюсь тут ночевать к чертовой матери оставаться, - психовал Бакуго. И иногда взрывал собранный пакет с мусором, содержимое которого приходилось собирать по новой. Но друзья не бросали его и мирились с такой его чертой характера, как агрессия. Была и хорошая сторона их разрушений. Каждый получал дополнительный опыт ведения боя с попутным анализом ситуации и положения на локации. Даже присоединившийся к ним Каминари, слывший одним из самых недалеких учеников, смог быстрее восстанавливаться после объемного применения своей причуды. Бакуго тоже тренировался изо всех сил. Он стал злее не потому, что его терзала тоска (хотя, это было виновато отчасти). От своих ежедневных чрезмерных тренировок нещадно болели руки. Дошло до того, что на пальцах кожа покрылась в местах сгибов сухими трещинами. Это был не порядок, и он стал устраивать больше именно спаррингов рукопашного боя с Киришимой, чем применения причуды. Исцеляющая леди его утешила и прописала ранозаживляющий крем. Так что днем Катсуки ходил с хмурой рожей от пульсирующих перенапряженных мышц рук и треснувших ладоней, а вечерами сидел спокойно в комнате у себя, отстраненно слыша звуки жизнедеятельности соседей. И каждый день он проверял гребаный телефон. И ненавидел его всей душой. Потому что тот молчал. От Деку не было вестей все это время. Он даже сводки новостей по авиакатастрофам просматривал – может ее самолет разбился над океаном? Но ничего такого не было, потому оставался единственный вариант. Мидория Изуку его игнорировала. Даже когда он писал ей сообщения, они оставались безответными. И иногда от этого страдал корпус телефона, который порой слишком сильно сжимала ладонь. Неужели она не скучает? В любом случае, ее ждет жаркий прием по первое число. Когда Бакуго приходил на занятия с утра, он сначала сидел на крыше учебного корпуса. В относительной тишине и покое. Плевать, что было холодно. Так он мог собраться с мыслями и побыть наедине со своими воспоминаниями. И, на последок сам себе взлохматив волосы ладонью, возвращался в класс, на свое место. Учеников в Академии, кстати сказать, стало меньше. Некоторые родители после последнего собрания две недели назад забрали документы своих чад от греха подальше и перевели их в среднеобразовательные, обычные школы. Трусливые идиоты. Если надо будет, Злодеи доберутся до любого человека, где бы он ни был. Катсуки сразу сказал своим родителям, что останется в Академии, несмотря ни на что. Чтобы он бежал, поджав хвост, как те ублюдки? Как он потом Деку в глаза смотреть будет? Кстати говоря, сегодня последний день, когда заканчиваются треклятые две недели. Только Бакуго занял место за своей партой, как прозвенел звонок о начале занятий. Если сегодня он снова не получит ни одного знака от некой особы… Вечером они с Киришимой будут убирать остатки очередного полигона. В их классе студенты все еще галдели, обсуждая повседневные заботы. Но Айзава в кабинет так и не пришел. Это было странно, учитывая, что именно он был за дисциплинарный строй по звонку. Что-то тут было не так. - Айзава-сенсей опаздывает… Странно все это, - проговорил Киришима, закинув руки за голову. Дверь класса с грохотом отодвинулась, и вздрогнувшие от неожиданности ученики обернулись на ворвавшегося Мика-сенсея. - Йо, ребята! Сегодня с вами тусить буду я, Великий Мик! Но сначала Бакуго-кун, Киришима-кун, пройдите к Исцеляющей леди. Сейчас же. - Че это нас в больничку посылают? Мы не ранены ведь, верно, Бакуго? - Конечно нет, идиот. Чушь не мели, - глухо сказал блондин, остановившись перед дверью кабинета лекаря. Его всю дорогу грызло плохое предчувствие. В помещении оказался сидящий на табурете с новым повязками на руках Айзава. Мужчина сразу посмотрел на них измученным взглядом покрасневших глаз. - Пришли. Отлично. Я пока буду здесь закрыт, на лечении, но дело срочное, потому позвал вас сюда. Итак, у вас будет отдельный урок. Вы уже ведь пристрастились крушить полигоны, не так ли? – усмехнулся преподаватель. - Но сегодня особенный день. Ваша задача выжить и победить в замкнутом пространстве. Можете делать что угодно. Сегодня вас никто ругать не будет. - Но сенсей, кто вас так отчехвостил? – Киришима ткнул пальцем в нанесенные повязки на руках и, как теперь было заметно, и на ногах. - Вы будете драться на полигоне не друг с другом. И будьте на стороже. Там опасно. Бакуго только оскалился в ответ. Раз даже старикана так потрепало, то там реально что-то интересное. Может, это отвлечет его на сегодня от мыслей? - Странный какой-то полигон, - заметил Киришима, оглядывая огромную черную стенку эфемерного куба и на пробу тыча в нее пальцем. Куб смотрелся чужеродным и неуместным среди белого снега, скорее всего это реально была временная арена. - Сказали же, что это не совсем полигон. Ты чем слушал хоть? – огрызнулся Бакуго, разминая плечи. Их сегодняшняя площадка располагалась недалеко от больничного корпуса. Таких странных еще никогда не было. Но Айзава сказал, что достаточно просто войти внутрь. И пожелал удачи в их новой тренировке. Такого даже у старшекурсников не было. Это подстегивало азарт. Блондин шагнул в черную материю, которая словно сначала покрыла его с ног до головы, а затем с небольшим сопротивлением отпустила. И он не понял, открывал ли он глаза. Когда Катсуки моргнул, понял, что это вокруг настолько темно. Абсолютное отсутствие света немного нервировало. Рядом раздались звуки копошения. - Эй, Бакуго. Ты тут, надеюсь? - Да, здесь я, - ответил Катсуки, и напряжение немного отпустило. Он все же был не один, Киришима казался где-то рядом по правую сторону. Вокруг темно и кроме их двоих не было слышно ни единого звука. Дезориентирующий покой. Как в фильмах ужасов. Бакуго тряхнул головой, прогоняя собственную глупость из головы. Он просто никогда еще не имел подобного опыта, потому и страшно. Вот и все. Он вытянул руку вперед и произвел легкий, яркий взрыв световухи. На мгновение он ослеп, настолько ярким ему показалась собственная причуда. Боковым зрением он увидел красное пятно сидевшего на корточках Киришимы в паре шагов от него. Как только вспышка погасла, в лицо ударил сильный поток воздуха. И Бакуго швырнуло куда-то в сторону. Он пытался сгруппироваться, но все равно сильно ушибся боком и ребрами о какую-то стену, но смог остаться на ногах и бомбануть наотмашь, освещая больше места вокруг себя. Он услышал возглас Киришимы, но, судя по знакомому хрусту, тот покрылся броней. И как только погасли последние искры, Бакуго снова был брошен в полет. Но на сей раз он сгруппировался лучше. И решил, что раз атаки идут только после того, как он осветит все причудой, то и их оппонент в этой темноте слеп. Значит нужно сделать вспышку-приманку. Уйти в сторону. И сделать направленный взрыв в то место, где он сам был до этого. Но Бакуго столкнулся с единственным минусом. За секунду до взрыва он не увидел на том месте, где только что стоял, абсолютно ничего. И его все равно отбросило вновь. - Да что за черт! Киришима где-то тяжело дышал с хрустом – это его уплотненные пластины сталкивались друг с другом при каждом его вздохе. И, судя по звукам, он получал урон. А ведь Бакуго теперь не сверкал своими вспышками. Блондин замер и постарался сосредоточиться. Информации они получили крайне мало, хотя в примерно минутный промежуток времени они получили достаточно атак, а до сих пор и не поняли, кто у них оппонент и что за причуда. Перед атакой идет поток воздуха. И сторона и сила удара наводит на мысль, будто кто-то размахивает хлыстом, наотмашь и с непрямой траекторией. Но, если это хлыст, то по логике вещей он летит, рассекая воздух, а не направляя его волной перед собой. Значит причуда связана с потоками воздуха. И сначала идет первичная отдача, затем сам удар. Осталось только понять, откуда идет этот поток. Если найти источник, то можно найти и того, кто держит в руке этот «хлыст». Слева Бакуго почувствовал волну воздуха, и он ушел вниз, уклонившись от атаки, с грохотом пришедшую на стену за его спиной. Он со всей прытью пытался не потерять ощущение этого упругой воздушной ленты, а, когда она все же начала рассеиваться, приведя его в условный центр помещения, он бомбанул, что было сил. Да пошло оно все к чертям! Сдохни уже! - Черт! Бакуго! Сдурел??!! – крикнул за спиной Киришима. Но взгляд Бакуго остановился на находящейся в непосредственной близости от него маленькой фигуры в зелено-белом куполе, который обтекала огневая мощь его взрыва, защищая владельца. И в ней виднелись топорчащиеся темные кудри. В груди на секунду заныло от догадки. Огонь вспышки погас, и в помещении осталась светиться только фигура их оппонента. Небольшой рост, хрупкого телосложения. Вокруг него поблескивала знакомая бело-зеленая субстанция, перетекая, словно жидкость. Они уже видели это проявление причуды. - Деку? - Мидория?! Катсуки тряхнул головой, словно пытался снять морок с глаз. Но нет, она не исчезла. - Деку, что здесь происходит? Как это понимать? – прорычал Бакуго, потому что он видел, как ее глаза смотрели на него. И в них была отрешенность и пустота. Маска закрывала нижнюю часть лица, но сомнений не было. Как и реакции. - Эй, слышишь нас, Мидория-кун? Но она будто была совсем не здесь. И от ее поля пошли светящиеся щупальца, швырнувшие Бакуго и Киришиму в разные стороны. Катсуки не успел опомниться, как его сразу пригвоздили к стене силой под давлением. Он напряг все тело, пытаясь освободиться, но давление все росло, не давая пошевелиться. Изуку подходила к нему медленно, как во сне. Пока не оказалась совсем рядом. - Деку… - прохрипел Бакуго, встретив ее взгляд через это причудливое свечение. Она даже не моргала. Зрачки двигались все быстрее, словно осматривая лицо Бакуго со всех сторон. Казалось, что взгляд оживал, становился осознаннее. - Ка… чча-нгх? – услышал Катсуки тихий шепот и не успел удивиться, как на голову Мидории опустился огромный крепкий кулак, нанося сильный удар в затылок. Она дернулась и рухнула на пол, как подкошенная. А зеленоватое свечение словно втянулось под одежду. Катсуки, получив свободу, присел рядом с ней, схватив ее за плечи и приподнимая себе на колени. Под ногами показалась белая пелена снега. Их импровизированный полигон исчез, оставляя на морозе троих своих гостей. - Прости. Это первое, что пришло мне в голову, когда она отвлеклась на тебя, - с сожалением сказал Киришима, вобрав в себя свою броню. Он впервые видел друга таким растерянным. Бакуго словно хотел одновременно и пульс проверить, хватая тонкие запястья, и везде ощупывал, будто ее еще куда, кроме головы, ударили. - К медику ее надо. Быстро, - наконец сказал блондин, подхватил легкую девушку под колени и понес на руках, немного скользя ботинками по снегу от широкого шага. За ним торопился мрачный Киришима. Не любил он бить друзей. А девушек тем более. +++ - У нее просто ушиб. Она должна поспать, и все пройдет, - вынесла вердикт Исцеляющая леди, и Бакуго смог расслабиться. Он сидел рядом с ее кушеткой, скрестив руки на груди, и бросил взгляд на расслабленное лицо Мидории. Ее волосы еще немного отросли, как и та седая прядка, выделявшаяся из общей копны волос. Скулы стали выделяться еще острее, подчеркивая россыпь веснушек. Две недели. Чертова Деку. Что произошло? Блондин отправил Киришиму выбить дерьмо из Айзавы. Тот явно знал больше, раз послал именно их против Деку. Она их не помнила. Даже его она назвала по имени с таким трудом… Может ей память стерли? Бакуго раздраженно взлохматил волосы. - Да к черту! Выдохнул. И взял грубую для девушки, но маленькую, относительно его, ладонь. Кожа прохладная, но это была ее рука. Он мог чувствовать ее. И это успокаивало. На сегодня одна новость все-таки оказалась хорошей. Деку приехала вовремя. А с остальным они разберутся по ходу дела.