Тающие миражи

- Вот смотри. Всех преступников в этом здании держат под землей, в камерах повышенной защиты. Для допросов, регистрации, проведения встреч и прочего есть верхние этажи. Мы сейчас будем в комнате ожидания. Когда все приготовят в комнате для посещений, мы пройдем туда. Я буду стоять у входа, а ты сможешь поговорить с ним. Но… Можно вопрос? Хэдган, наверное, смотрел на нее, потому что его маска была повернута к ней. Мидории он казался все более чудаковатым – когда они купили еду в супермаркете, то все в пакете оказалось только ей. Сам к еде не притронулся. Не хотел снимать перед ней маску? Было неуютно – незнакомый ей человек купил еды без расчета на себя. И жевала она онигири с соком, иногда поглядывая на него – вдруг передумает. Все-таки для нее было слишком много что в пакете. - Да, конечно. - Ты не первый раз спрашивала встречи с этим преступником. Он же Убийца. О чем ты бы хотела с ним поговорить? Изуку задумалась, стараясь подобрать правильные слова. Она не хотела посеять зерно сомнений на свой счет, но и не знала этого человека настолько, чтобы сказать ему откровенно, что ее тревожило все это время. Так же не известен его уровень осведомленности о ее деятельности в Академии вообще. - Я сталкивалась с Убийцей раньше. И мне интересны его мотивы. Знаю, что можно было бы запросить материалы допросов, но я хотела бы услышать ответы на свои вопросы лично. - О, ясно. Героя, видимо, ответ устроил. Помещения этого здания немного давили на Изуку ощущением дежавю. Длинные коридоры и двери. Впрочем, это было типичное государственное строение однотипного дизайна. Наверное, чтобы в случае вторжение постороннего тот не сразу смог найти выход и метался из угла в угол. Это напрягало. И абсолютная тишина, будто вообще на этаже никого живого не было. Но наконец показался сотрудник в темно-синей форме. - Пройдемте, пожалуйста. Комната была поделена на две части. Зона, куда приходят гости, была темной. Перегородкой от ярко освещённой части служило огромное стекло от пола до потолка. Внутри освещенной комнаты с белыми стенами уже сидел прикованный к металлической сварке, похожей на стул, Убийца Героев. Он стал еще более пугающий, чем был тогда. Волосы масляные, свалявшиеся. Кожа сухая и будто бумажная. Глаза, теперь без маски, будто ввалились в глазницы под тяжестью темных синяков вокруг них. От носа остался небольшой обрубок с ноздрями. Пока они были закрыты, но грудь едва заметно поднималась под ритм дыхания – и это было единственным признаком, что он был живым человеком со скованными и заломанными за спину под причудливым углом руками. Это как нужно было бояться человека, чтобы так извратиться? Она помнит его, уверенного бойца, пусть и убийцу, но с принципами. И вот, кем он стал за месяц заточения и допросов. Было… жаль. Хэдган остался за дверью комнаты. Изуку встала напротив заключенного, скрывшись в тени своей половины помещения, куда по минимуму проникало освещение. Убийца Героев, словно почувствовав ее взгляд, дернулся, звякнув цепями оков. И открыл свои глаза. Его взгляд был мутным, утомленным. Она смотрела и почти что не узнавала его. Несколько секунд. Затем взгляд мужчины стал осмысленным, сухие губы растянулись в его неповторимый оскал, а из треснувшего угла рта потекла тонкая нитка крови, которая тут же исчезла от взмаха массивного языка. - Здравствуй, зеленый. Я тебя еле узнал. Глаза… они много говорят, - прохрипел негромкий голос. - Да… - только смогла сказать Изуку, так и не придумав, как начать разговор. Мужчина выгнул шею, посмотрев в потолок. - Со мной много кто общался в последнее время. Кто-то был жалок, кто-то неприятен… И никто из них не замолкал. Тебя я хотел бы увидеть в качестве собеседника, но ты молчишь! Он рассмеялся, но рвано, будто каждый рывок давался с трудом и большим напрягом. Это привело ее в чувство. - Да, я тоже хотела с тобой поговорить, иначе не пришла бы сюда. Смех прекратился так же внезапно, как и начался. Мужчина снова смотрел на нее. - Мне не нравится в твоих глазах жалость. Но она допустима. Сейчас я действительно жалок. И тем не менее. Что же интересно тебе? - Расскажи о своих принципах. Почему ты нападал на героев, которые были в патруле? Ты говорил, что герои прогнили. Отчасти, я тебя понимаю. Но все же… Убийца снова улыбнулся. - Я знал, что ты меня поймешь. Я помню то время, когда герои только начали появляться. Самоотверженные, сильные, справедливые. Каждый стремился помочь как можно больше. Тогда преступников и насилия было в разы меньше. Никто не отваживался становиться врагом героя, а кто все же оказывался злодеем, были наказаны. Даже разные структуры организованной преступности оказывались подавлены теми, кого гражданские называли героями. Они были примером, эталоном. И тогда, на пике, система начала гнить. Те, кто наживался именно на хаосе и разрухе, обернули возросшую популярность героев против них самих. Тогда были созданы Академии и Школы Героев. Абсурдно громкое название для тех, кто становился после выпусков журнальными героями и моделями. Они были игрушками, куклами. Пустые. Тогда слово герой потеряло свой истинный смысл. Им доставалось все, что бы они делали или не делали. Смотря что имелось в виду под действием. Произнося громкие, пафосные фразы они мочили штаны перед реальным противником, злодеем. И преступность восстановила свои права на существование. Мафия снова воскресла, насилие гуляло по улицам направо и налево, а патрульные герои, надежда человечества, проходили мимо толпами, не замечая ничего за сиянием собственных эго. Хриплый голос с каждым предложением звучал все больше похоже на скрежет. Под конец Убийца закашлялся от сухости и несколько раз вздохнул. Изуку слушала и внимала каждому слову. Это была история глазами очевидца. И, скорее всего, именно жертвы таких героев. Она никогда не задумывалась о том, чтобы герои порождали подобное зло… Интересно. Если вспомнить, то Каччан с детства тоже мечтал стать героем, и это не мешало ему издеваться над ней, на тот момент будучи подругой. И действительно, она была близка к тому, чтобы сорваться в эту пропасть. Мамы не стало, вокруг ее все так же ненавидели, беспричудную. И улыбка Всемогущего, Героя, которым все восхищались… Она спасла ее. От такого же конца, который она наблюдает сейчас напротив себя. - И я начал охоту за теми, кто в грудь бьет о своих идеалах, но на деле мусор. Нужно очистить ношение имени Героя, чтобы мир стал чище. Вот почему я убивал их. Они не достойны были зваться не то, что героями. Они мусор общества, высокомерные, избалованные, загнившие в своей мишуре. Мужчина замолчал, теперь наблюдая за ее лицом. Улыбки больше не было. - Что ты думаешь об этом, зеленый? Ты меня понял теперь? - Я думаю, что мы похожи. Оба – жертвы обстоятельств и общества. Но мой путь – без лишних убийств. Я иду против злодеев, а не героев, - сказала она. И на это предложение он уже улыбался. - Ты еще зеленый, чтобы понять одну простую истину. Насилие и злодеяния всегда будут, потому что они и составляют суть человеческой натуры. Как бы ты ни старался искоренить все это, их полностью нельзя уничтожить. Потому что это значило бы положить конец человечеству в целом. Подумай над этим. А я стою на своем, и занимаюсь искоренением зла среди героев, чтобы те не позорили истинный смысл этого почетного звания. - Тогда твое призвание – это Злодей? Ты поэтому вступил в Лигу Злодеев? Чтобы уничтожить Школы и Академии Героев? – задала наконец насущные вопросы Изуку. Улыбка стала презрительным оскалом. - Не причисляй меня к такому жалкому мусору, как Лига Отморозков. Их лидер делал мне предложение о вступлении, но его мотивы и цели разняться с моими. Потому конкретно я отказался участвовать во всем этом спектакле. Но насчет своих людей не уверен. Так что лишь пожелаю тебе удачи в познавании своего пути, зеленый. Приходи в гости и рассказывай, что ты решишь про себя в итоге, -Убийца устало вздохнул и опустил голову. - На сегодня, думаю, хватит. Хорошая вышла беседа. Я оказался прав. Жду тебя снова, зеленый… Изуку сначала хотела спросить еще, о его сообщниках, о лидере Лиги, но, может, действительно на сегодня хватит. Заключенный явно был истощен. - Да, тебе тоже спасибо. Ты приятный собеседник. До скорой встречи. И она покинула комнату со смятением на душе. +++ Хэдган не сказал ни слова, пока они ехали обратно на территорию Академии. Уже была глубока ночь, и Изуку немного замерзла. На ней была, конечно, утепленная боевая форма, которую ей выдали на базе в Америке, но за весь день в ней оказалось достаточно прохладно. Герой высадил ее прямо около ее корпуса общежития, пожелал спокойной ночи со всей доброжелательность и сунул в руки пакет с продовольствием, о котором она успела и забыть. Мидория поблагодарила его и вышла из машины. В общежитии уже почти везде был потушен свет. Ее корпус за время ее отсутствия стал обитаем, что было непривычно. Она почувствовала небольшой дискомфорт от мысли, что не сможет ужиться с соседями, но не попробуешь – не узнаешь. Здание уже успело впитать в себя запахи оживления. Недавно готовящихся ужинов с кухни, стиральный порошок, к примеру из самых сильных и едва различимых. Дом уже не был таким пустым. По пути в комнату ей никто не встретился (вот и славно). Посторонних звуков из комнат почти не доносилось – кто-то играл в компьютерную игру в позднее время, а кто-то фильм смотрел… Ночные обитатели и прожигатели жизни были везде. Она достала из выданного в больнице ей среди вещей рюкзака ключи от ее комнаты и с хрустом провернула замок. Комната встретила ее темнотой, и Изуку хлопнула ладонью по выключателю справа, как она помнила. Зажегшийся свет ее ослепил на секунду, а потом она уставилась на лежавшего на ее кровати Бакуго. Тот спал на спине, сложив руки на груди. И хмурился. Мидория вздохнула. Что он тут забыл? У него своей комнаты нет? И выключила свет, погружая комнату обратно в темноту. Она постаралась сильно не шуметь пакетом. Закрыла за собой дверь, аккуратно поставила продовольствие на пол рядом со столом, мысленно порадовавшись, что там нет ничего, что бы могло растаять или испортиться за какое-то время вне холодильника. Об этом она подумает завтра. Сейчас ей хотелось именно поспать. День выдался утомительным. Изуку, так же не спеша, стала раздеваться, думая, как ей устроиться поспать. Бакуго лежал прямо по середине кровати и, судя по позе, ждал ее. И уснул. Как же все сложно… В принципе, был еще вариант поспать на полу. Палас был достаточно мягким, а она спала порой и на голых досках. Когда она осталась в трусах и повязке на груди, все ее мысли разлетелись от внезапного прикосновения к затылку. - С возвращением, Деку, - раздалось сзади, и она обернулась, наткнувшись на едва видимый силуэт стоявшего рядом с ней парня. Он напугал ее, но она не почувствовала даже порыва использовать причуду, зная, что в закрытой комнате был только Каччан. - Я дома, Каччан, - ответила она так же негромко. Смятение внутри немного улеглось. Большая часть них касалась истории ее детства, когда вдруг единственный друг ее предал, а сейчас он мог спокойно ее касаться так близко. Он ненавязчиво обнял ее и со вздохом положил голову на плечо, острым подбородком безжалостно давя на ключицу. - Пошли спать. Ты меня скоро до белого каления доведешь, я извелся весь… Завтра поговорим, выходной, только не убегай никуда, как сегодня, ладно? Она положила ему ладони на плечи и коснулась губами его виска. - Хорошо. Я никуда не денусь, - ответила Изуку. Он взял ее за руку и повел в постель. Изуку заснула под звуки размеренного дыхания за спиной и с ощущением тяжести чужой руки на животе. За окном продолжал идти хлопьями снег. Холодная зима была лишь снаружи. Изуку было тепло, в груди, несмотря на время года. Как у некоторых людей по натуре. Вроде и злой, но с какой-то стороны добрый. Вроде и герои, но на самом деле трусы. Все не то, чем кажется. Пока не познаешь обе стороны.