Забудь кто ты.Расплата

Коробка с фотоальбомами.

Сколько Ярослав, Виктор и Ваня не пытались повлиять на Диму, у них ничего не получалось, поэтому Ярослав не нашёл другого выхода из ситуации, кроме как дать Ване снотворное под видом успокоительного, которое тот, в свою очередь, с горем пополам заставил выпить своего друга. — Дима уснул, — вскоре, после того, как Дмитрий выпил снотворное, удивлённо сказал Ярославу и Виктору Ваня. — Это было снотворное, — произнёс Ярослав, уже не видя смысла в том, чтобы скрывать правду. — Сильное снотворное. — И… сколько он проспит? — взволнованно спросил у него Ваня. — Пятнадцать-семнадцать часов, — ошарашил его Ярослав. — Ты останься с Димой, а мы с Виктором продолжим искать способы, которые могут ему помочь, но в своём мире. Бедному Ване ничего не оставалось делать, кроме как кивнуть и вернуться в дом. Уже как полтора часа он сменил Андрея и делал всё возможное, чтобы хоть немного успокоить Диму, который в ярости был готов взорвать весь дом после того, как увидел ужасную фотографию с Лидой, переданную ему Пашей. Ваня ещё никогда в своей жизни не видел вживую взрывы и был очень напуган, смотря как его друг взрывал всё подряд, не щадя даже самые необходимые вещи в доме. Однако, несмотря на свой страх, у него и мысли не было, чтобы покинуть дом и оставить своего друга одного, — он сам вызвался помочь ребятам и согласился вместо Андрея пожить какое-то время с Димой. Зайдя в гостиную, Ваня как следует укрыл друга тёплым одеялом и, посмотрев вокруг, стал убирать то, что ему одному было под силу. Собрав первую кучу мусора, Ваня вышел на улицу и стал искать мусорные баки. Не увидев их поблизости, он расстроился, ведь даже не у кого было спросить, где находится мусорный контейнер, так как на улице ещё стояла ночь, и все спали. — Даже у нас в Балтике ночью на улице можно встретить людей, а тут Бруклин… — с досадой прошептал себе под нос Ваня, медленно шагая по тротуару к дому, как вдруг заметил на другой стороне дороги куда-то устало идущего человека и решил с ним пересечься. Он быстро перебежал дорогу с двумя пакетами мусора и догнал мужчину с рюкзаком на спине, который, остановившись, бросил на Ваню равнодушный взгляд. — Здравствуйте! — по-английски сказал ему Ваня. — Я переехал в новый дом и сейчас делаю ремонт… — Я не понимаю, — на английском перебил его мужчина. — Ну зашибись! — расстроенно сказал на русском языке Ваня и уже хотел уйти, как мужчина по-русски произнёс: — Земляк! — Вы из России? — тут же спросил Ваня, и тот ему улыбнулся. — Да, — ответил ему мужчина. — Так что скажи по-русски, что тебе надо? «Решил, что встретил американца, а оказался свой», — подумал про себя Ваня и быстро сказал земляку, что ему нужно. Услышав, что Ваня ищет мусорные баки, мужчина рассмеялся и произнёс: — Веселее наших людей я ещё никого не встречал. Вот чего тебе ночью не спится? — Я только сегодня сюда прилетел и ещё не привык к новому часовому поясу, — ответил ему Ваня. — Вы вот тоже не спите. — Я с работы иду, — сказал мужчина. — Ладно, пошли покажу, где мусорка. Мужчина проводил Ваню почти до мусорного контейнера и пошёл своей дорогой. Выбросив мусор, Ваня вернулся в дом и продолжил уборку, но уже с приподнятым настроением после встречи с земляком. Спустя несколько часов беспрерывной работы Ваня устало разобрал в гостиной кресло-кровать и лёг немного отдохнуть, но в итоге проспал восемь часов, а когда проснулся, за окном был день. Поднявшись на ноги, он посмотрел на диван, где спал Дима, и пошёл на кухню пытаться что-нибудь приготовить, хотя максимум, на что были способны его руки в кулинарии — это пожарить яичницу. Сделав себе два бутерброда и кофе, он сел читать инструкцию мультиварки и, когда прочёл, решил приготовить суп. Когда суп был готов, Ваня гордо взял ложку и попробовал блюдо. — Нет, поваром мне точно не быть, — сморщившись от очень пересоленного супа, произнёс он и пошёл выливать его в унитаз. Больше Ваня решил не переводить продукты и, быстро одевшись, отправился искать ближайшее кафе. Найти его ему помогла американка, которая работала в газетном киоске неподалёку от дома. Заказав с собой еду, Ваня написал сообщение Гене, спросив о делах ребят, но, не дождавшись ответа, вернулся к Диме и продолжил уборку. Дима проснулся, когда Ваня собирал мусор в прихожей, и, потирая рукой болящую голову, тяжело спросил: — Что происходит? Услышав голос друга, Ваня быстро оставил своё дело, подошёл к дивану и, сев рядом с ним, протянул кружку с чаем, которую Дима стал пить залпом. — Вань, что происходит? — спросил у него Дмитрий, как только выпил весь чай. — Ты спал, — коротко ответил ему друг, и Дима быстро посмотрел в свой телефон. — Ты дал мне снотворное… — Я не знал, что это оно, — перебил его Ваня. — Дим, ты был в такой ярости, что по-другому бы не успокоился и взорвал бы весь дом, а тебе здесь ещё жить целую неделю! Дмитрий закрыл лицо руками и произнёс: — Что сказали Ярослав и Виктор? — Что будут искать любые способы, чтобы тебе помочь. — Снотворное Ярослав дал? — спросил Дима, и Ваня ему кивнул. — Вань, больше не бери от него, Георгия или Виктора… — Дим… — Я не собираюсь всю неделю спать! — перебил его Дима и закашлял. — Это непростое снотворное, — такое в малых количествах есть только у некоторых алхимиков. Оно очень сильное, поэтому и подействовало на меня, но я больше не хочу расставаться с реальным миром! Я хочу быть в курсе всех событий, а если снова надолго провалюсь в сон, то больше не сделаю ни глотка с кружки, которую ты попросишь меня выпить. — Я не буду больше ничего от них брать, а ты больше не будешь взрывать дом, договорились? Дима не стал ничего ему обещать, но сказал, что будет стараться держать себя в руках, и Ваня протянул ему пакет с мазью и микстурой, которые помогают восстановиться после мощного удара молнии, а потом пошёл разогревать еду, купленную в кафе. — Не хочу, — сказал Дмитрий, Когда Ваня вернулся в гостиную с подносом, на котором стояли три тарелки — с супом, запечённым картофелем с котлетой и овощной салат. — Дима, ты как отсюда выйдешь, если кушать не будешь… — Вань… — Дима, да тебе ещё многое предстоит сделать! — перебил его друг и поставил поднос на стол. — От ребят нет вестей? — сменил тему разговора Дмитрий. — Я написал Гене, ждал ответа полчаса, но он не пришёл. — Позвони… — Позвоню с крыльца, чтобы ты всё слышал, но с условием, если всё съешь, — перебил его Ваня. — Не смотри на меня так, словно я тебя десять раз попросил сходить выбросить мусор. — Да я бы с радостью это сделал, если бы мог, — ответил ему Дима. — Пока ты «под домашним арестом», будешь заниматься другим делом, например, поможешь мне убраться. — Ты мне чем-то напоминаешь няньку… — Я родственник братьев-близнецов Фальконе из «Нянек» и пошёл по их стопам, — скрестив на груди руки, сказал на английском языке Ваня, и Дима улыбнулся. — Во-о-от, так держать! — увидев улыбку друга, одобрительно покачал головой он, а затем сел рядом и протянул ему ложку. — Я знаю, что тебе тяжело, но ты и сам знаешь, что нужно бороться, а для этого необходимы силы, — произнёс Ваня, и Дима по-дружески его обнял. — Спасибо тебе большое! — сказал ему Дмитрий. — Да за что… — За то, что ты есть и не позволяешь мне совсем сойти с ума, — перебил его Дима. — Я верю, что в твоей жизни наступит белая полоса, и ты, пожалуйста, верь! Дима ничего не стал ему отвечать, но взял в руку ложку и принялся за еду. Пока Дмитрий кушал, Ваня рассказывал, как встретил на улице земляка, о неудачной попытке приготовить суп и короткие истории из университета, — так он пытался отвлечь друга от терзающих душу мыслей. Конечно, в обществе Вани Диме лучше, чем было бы одному, но никакие разговоры не могли повлиять на его душевное состояние, — он хоть и старался держать себя в руках, но в голове так и стояла ужасная фотография Лиды и казалось, что вместо крови по венам течёт вулканическая лава. После ужина Ваня вышел на крыльцо дома и набрал Михаила, а Дима встал рядом с порогом и приготовился слушать разговор. Михаил принял вызов только со второго раза, и тогда Ваня включил громкоговоритель. — Что-то срочное, Вань? — быстро спросил у него Михаил. — Какие у вас новости? — так же быстро спросил у него Дмитрий, и на некоторое время повисла тишина. — Один из студентов встретил Лиду в Питере… — ЧТО? — ошарашено перебил его Дима. — КОГДА? В КАКОМ ИМЕННО МЕСТЕ? КАКОЙ СТУДЕНТ? — В метро на Финляндском вокзале в районе шести вечера её встретил парень, который неровно к ней дышит, — забыл его имя… — ВЛАД? — всё так же громко и с небывалым волнением перебил Мишу Дмитрий. — Да, Влад, — подтвердил Михаил. — Мы проверяем камеры, — она действительно была в метро Финляндского вокзала… — Миша, мне кажется, ты что-то не договариваешь! — вновь перебил его Дима. — Дим, её встретил Влад, но поговорить с ней не смог, — она куда-то спешила… — Вы как узнали о их встрече? — Он позвонил Андрею, чтобы спросить, не знает ли он, что Лида делает в Питере и почему её невидно в университете, — стараясь быть как можно увереннее, без остановок произнёс Михаил. — Дим, мы сейчас в Питере, и у нас на счету каждая секунда, поэтому давай поговорим, когда у меня или у кого-нибудь из ребят появится свободная минута. Пока всё очень непонятно и запутанно. Дима поднял голову к потолку и, закрыв глаза, еле как произнёс: — Ладно, давай поговорим при встрече. — Ещё кое-что, — вдруг сказал ему Михаил. — Нам удалось освободить Алёну и Антонину. — Это хорошая новость! — ответил ему Дмитрий. — Расскажешь обо всём при встрече. Удачи! — А тебе терпения, — сказал Миша, и их разговор завершился. — Позвони, пожалуйста, Владу и спроси у него про встречу с Лидой, — попросил Ваню Дима, и тот зашёл в список контактов. Влад взял трубку только с шестого гудка и сразу же произнёс: — Ты в курсе, сколько сейчас времени? — Извини за поздний звонок, но мне очень нужно знать про твою встречу с Лидой в Питере, — сказал ему Ваня. — У тебя все дома? — возмутился Влад. — Да я её и тебя последний раз в среду видел! — ошарашил его он, а вот Диму слова Влада только ещё больше разозлили. — Сейчас ночь субботы, и я не пойму, какого чёрта тебе от меня надо? — Извини ещё раз за беспокойство, — быстро произнёс Ваня и завершил их разговор. — Что-то я вообще ничего не понимаю, — обратился он к Диме, который еле как сдерживался, чтобы снова что-нибудь не взорвать. — Я так и знал, что Миша мне солгал про встречу Лиды и Влада! — сказал ему он и направился в гостиную. — Дим, да зачем ему тебе врать? — следуя за ним, спросил Ваня. — Владу ведь могли… это… как его?.. А, внушить. — Нет, Миша сказал неправду! — подойдя к окну, со злостью произнёс Дима. — Почему ты так считаешь? — Чувствую, — положив одну ладонь на лоб, ответил Дмитрий. — Я могу различить, когда он врёт, а когда говорит правду. — Я не услышал вранья… — И не услышишь, — перебил его Дима. — Я давно знаю Мишу и могу даже через телефонный разговор почувствовать его волнение, когда он что-то пытается скрыть… Я чувствую и всё, словами это не объяснить. — И что ты собираешься делать? — тревожно спросил у него Ваня. — Буду ждать встречи, — очень тяжело ответил ему Дима. — Это я тут торчу без дела, а у них много забот. Ваня тяжело вздохнул и сел в кресло. Подняв голову к потолку, он произнёс: — Нам с тобой нужно заняться домом. Дима опустил голову вниз и ответил: — Да, надо. — Не будем дёргать ребят, но при первой же встрече нужно попросить новый телевизор, ещё один обогреватель, а то одним особо не согреешься… — Ваня посмотрел на стены. — На самом деле много чего надо. — Для начала нужно убраться, — сказал ему Дима. — Да, этим мы и займёмся, — согласился с ним друг. — Но я вот тут подумал… — он быстро осмотрелся вокруг. — Может сделаем косметический ремонт? — Можно, — думая о своём, безразлично ответил ему Дима. — Дом-то неплохой, — сказал Ваня. — Потом его можно будет сдавать, да и может он нам в будущем пригодится, — не стоит его забрасывать. — Ты прав, — тяжело вздохнув, ответил ему Дима. — Давай начнём уборку. Ваня встал с кресла и взял пакет, в котором лежали перчатки, моющие средства, тряпки и щётки, которые в четверг вместе с другими необходимыми вещами передал Зейн, зная, что в доме нужно будет сделать генеральную уборку. Надев халаты с косынками и перчатки, они принялись собирать в гостиной весь большой мусор, который остался после взрывов: доски, куски от общих стен гостиной с прихожей и спальней, обломки мебели и старый ненужный хлам. — А куда мы это всё денем? — спросил Ваня, когда они с Димой собрали большую часть мусора в пакеты. — Один я это до мусорки не дотащу. — Тележкка нужна, — вздохнув, произнёс Дима. — А где её взять? — Если бы я мог, то переместил её сюда, но из-за чёртового изолятора это невозможно, — тяжело сказал Дима и посмотрел в окно. — Давай в продуктовом магазине возьму, — предложил Ваня, и Дима, посмотрев на него, слегка улыбнулся. — Я серьёзно, Димон, — уверенно продолжил он, смотря ему в глаза. — Попрошу охранника взять тележку в прокат и заплачу ему за это деньги. — Попробуй, — согласился Дима, и Ваня пошёл одеваться. Как только он ушёл, Дима быстро направился в ванную, где, включив воду, стал умывать лицо холодной водой. Вернувшись в гостиную, он принялся ходить взад-вперёд и громко ругаться на самого себя. Ему ужасно хотелось по чему-нибудь сильно ударить, но останавливала мысль о том, что потом на какое-то время он вообще ничего не сможет делать руками. — КАК, КАК МОЖНО БЫЛО ПОЛЮБИТЬ ЭТУ АДСКУЮ ТВАРЬ?! — всё дошло до того, что Дима стал проклинать встречу его матери с отцом, но спустя некоторое время перестал это делать и снова начал ругать самого себя. Чтобы Ваня не застал его в ярости, ему приходилось время от времени смотреть в окно, и когда он увидел, как друг идёт в сторону дома с тележкой, то снова взял себя в руки и «закрыл тёмный чулан со злостью». — Дим, надо было только видеть глаза охранника, когда я попросил у него тележку в прокат! — зайдя в дом, сказал Ваня. — Но у тебя получилось её взять, — молвил Дима, после чего погрузил в тележку один большой пакет с мусором. — Потому что я ему больше заплатил, чем тележка стоит, — недовольно сказал Ваня. — Зейн меня убьёт за такую быструю трату зелёных купюр, которые он давал Андрею, а тот передал их мне. — Не волнуйся, не убьёт, — заверил его Дима. — Ещё и сутки не прошли, как я в Бруклине, а уже можно начинать писать книгу под названием «Приключения Ивана-дурака». — Брось, Вань, никакой ты не дурак! — сказал ему Дима. — А без приключений жить скучно. — Но в Балтике я сам себе казался серьёзным человеком, а тут нет. — В Балтике ты живёшь с родителями и мало за что отвечаешь, а здесь самостоятельная жизнь, — произнёс Дима, и тот согласился с ним. — Ладно, покатил я на мусор, — сказал Ваня и снова покинул дом. Пока Ваня выбрасывал пакеты с мусором, Дима продолжал уборку. Время шло, а ребята с небольшими перерывами трудились в гостиной. Когда она была полностью убрана, и все окна помыты, они убрали с мебели пакеты, на которые во время уборки садилась пыль, и с облегчением выдохнули. — Ну вот, совсем другой вид! — сказал Ваня, осматривая гостевую комнату, в которой из мебели остались диван, одно кресло и стол. — Спасибо, Вань!.. — Да хватит меня уже благодарить, — перебил Диму друг. — Мы ведь друзья, а друзьям нужно помогать, — он сел на диван. — Отдохнём и возьмёмся за спальню. *** — Дим, тут коробка с фотоальбомами, — позвал друга Ваня, когда ребята убирались в старой комнате Дмитрия. — Где ты её нашёл? — сев на старую кровать, спросил у друга Дима. — Под кроватью, — ответил ему Ваня. Не веря своим глазам, Дима стряхнул пыль с первого альбома и, сняв с рук перчатки, открыл первую страницу. — О, это ведь ты? — смотря на фотографию, спросил Ваня, и друг ему кивнул. — Сколько тебе здесь лет? — Четыре года. — А кто рядом с тобой? — глядя на женщину со светло-коричневыми волосами чуть выше плеч и серо-голубыми глазами, спросил Ваня. — Моя няня Зоя, с которой я жил с трёх до семнадцати с половиной лет, а потом нас разлучили, и с тех пор мне ничего о ней неизвестно, — Дима открыл следующую страницу альбома. — Это она собирала все эти альбомы как память, но я не думал, что они сохранились, — он открыл следующую фотографию. — Ты уже в четыре года ходил в музыкальную школу? — спросил Ваня, смотря на фотографию, где маленький Дима поёт в хоре. — Да… *** Санкт-Петербург. Диме четыре года и четыре месяца. Неожиданно для себя, Зоя стала замечать тягу ребёнка к пению. Поначалу мальчик пел песни из любимых мультфильмов, а потом женщина услышала, как он сам пытается сочинять строки, а потом их поёт. — Дим, спой мне, пожалуйста, любую песню, которая тебе нравится, — как-то раз попросила его няня, и мальчик с удовольствием спел одну из любимых песен. — У тебя талант, мой мальчик! — радостно сказала Зоя и попросила спеть его ещё какую-нибудь песню. Окончательно убедившись в любви ребёнка к музыке, Зоя решила записать его в музыкальную школу. Помимо того, что женщина хотела, чтобы мальчик развивал свой талант, она считала, что благодаря занятиям музыкой, ребёнок будет раскрывать свою душу, а не держать боль, которая живёт в его сердце. Зоя очень хотела направить Диму в нужную сторону, какой не будет с его отцом, если тот вдруг передумает и заберёт ребёнка к себе. Не собираясь ждать сентября, женщина нашла несколько детских музыкальных школ и, выбрав одну, договорилась с одним из её учителей пения о встрече. С учительницей проблем не возникло, а вот руководство школы отказалось принять ребёнка в хоровой кружок, сказав ждать нового набора. Зоя умоляла позволить мальчику посещать занятия, уверяя, что у ребёнка талант от природы, но ей отказали. — Не расстраивайся, Зоя, — пытался утешить её Дима, когда они только вышли из музыкальной школы. — Подождите, пожалуйста, — вдруг окликнул их женский голос, и няня с Димой обернулись. — Я вижу, как для Вас важно, чтобы мальчик занимался пением, и хочу помочь, — сказала учительница по хоровому пению, с которой у них была встреча. — Он сможет присоединиться к группе, когда достигнет их вокального уровня, а для этого с мальчиком нужно будет заниматься индивидуально. Я бы могла это делать в свободное время, если Вы не против… — Конечно же не против! — радостно перебила женщину Зоя. — Тогда приходите сюда в субботу в двенадцать часов дня, и мы всё с Вами обсудим, — сказала учительница и скрылась за дверью. — Большое Вам спасибо! — поспешно открыв дверь школы, громко сказала Зоя вслед уходящей женщине, а потом посмотрела на мальчика и с улыбкой погладила его по голове. — Куда пойдём? — спросила у него она. — На карусели! — радостно ответил ей Дима. *** — Отзывчивая женщина, — дослушав рассказ Димы о том, как он оказался в хоровом кружке, сказал Ваня. — Да, — произнёс Дмитрий. — Я ходил к ней на пение вплоть до переезда сюда. Её зовут Варвара Николаевна. Когда я только начал ходить на индивидуальные занятия, ей уже было под пятьдесят. Спустя некоторое время мы друг к другу привязались, и она даже познакомила меня со своим мужем-гитаристом, — это он меня научил игре на гитаре. — Здорово! — с улыбкой сказал Ваня. — А дети у них были? — Да, сын, но он жил, работал и учился в другом городе. — Судя по тому, что ты стоишь здесь в первом ряду, в хоре тебе не было равных, — снова посмотрев на фотографию, произнёс Ваня. — Ну ты тоже скажешь, — молвил Дима. — Там было много талантливых детей, и я себя никогда не превозносил. К тому же, я не очень любил петь в хоре, мне нравилось петь с дядей Лёней под гитару. — А кто такой дядя Лёня? — Муж Варвары Николаевны. Мы даже с ним давали свои концерты в парках, кафе и пару раз в библиотеках. На память от него у меня осталась подаренная им гитара. — А что с этой семьёй сейчас, ты не знаешь? — Нет, — с грустью сказал Дима. Вздохнув, Ваня решил сменить тему и спросил: — Дим, а когда ты начал петь на английском языке? — До школы я редко покидал человеческий мир, поэтому отец присылал на дом репетиторов. Английский я начал изучать с четырёх лет, и он мне сразу понравился. Все занятия строго проходили под присмотром Зои, — как ни странно, она никогда не доверяла отцу и очень боялась, что он может меня забрать. И вот однажды, при изучении очередной темы по грамматике, Зоя не выдержала и сказала репетитору, что я люблю петь, и не лучше ли иногда вместо однотипных домашних заданий давать мне хорошие английские песни. Репетитору, конечно, не понравилось, что Зоя стала давать ему советы, но песни он всё-таки включил в занятия, и они стали намного интереснее, — рассказал Ване Дима. — Когда у меня уже был приличный словарный запас по английскому, я стал сочинять песни сам и с большим удовольствием их пел. — Знаешь, не каждый посвятит свою жизнь чужому ребёнку, как это сделала Зоя, — произнёс Ваня. — Сколько ей было лет, когда она стала твоей няней? — спросил он, и Дима задумался. — Когда мне было пять, ей исполнилось сорок восемь. Значит, моей няней она стала в сорок пять-сорок шесть лет. — Что ты знаешь про её семью? — В сорок лет она потеряла мужа, детей у них не было. — Жалко женщину… — тяжело произнёс Ваня. — Очень! — сказал Дима и открыл следующую фотографию. — О-о-о, какой крутой пацанчик! — увидев новую фотографию, с улыбкой сказал Ваня. На фотографии четырёхлетний Дима стоит посреди комнаты, одетый в модные джинсы, спортивную кофту, бандану и очки, и слегка улыбается. — Я сам так оделся, чтобы Зоя оценила, — произнёс Дима. — Оценила? — Сказала, что я сдал экзамен. — Какой экзамен? — с улыбкой спросил Ваня. — У меня есть чувство стиля благодаря Зои… *** Диме четыре года и семь месяцев. — Дима, завтра у тебя важное событие, — сказала мальчику Зоя, когда он прибежал к ней на кухню. — Какое? — спросил ребёнок, и женщина вздёрнула брови. — Вот ты и скажи, Какое завтра событие? — вытирая мокрую тарелку полотенцем, произнесла Зоя, и Дима задумался. — Не знаю, — через некоторое время ответил ей мальчик. — Первое выступление в хоре, — произнесла женщина, и Дима машинально положил руку на голову. — Точно! — воскликнул мальчик и сделал серьёзное лицо. Слегка покачав головой, Зоя произнесла: — Иди и приготовь на завтра одежду, а я чуть позже её поглажу. Прошло чуть более получаса. Женщина вошла в комнату Димы и, сев на стул, спросила: — А где одежда? — Вот же она, — Дима указал пальцем на кровать, на которой лежали голубые джинсы, футболка и спортивная кофта на замке. — Нет, Дима, эта одежда не для выступления, — спокойно сказала ему Зоя. — Почему? В ней очень удобно. — Надевай её, сейчас пойдём с тобой гулять, — встав со стула, произнесла Зоя и вышла из комнаты. Двадцать минут спустя. — Мы сейчас с тобой оделись для прогулки, — идя по улице, сказала Диме Зоя. — А теперь посмотри вокруг и скажи, кого ты видишь, — они остановились, и мальчик стал смотреть по сторонам. — Дворника, — спустя несколько секунд произнёс Дима. — Скажи, может ли дворник надеть на работу белую рубашку и брюки? — Нет. — Почему? — Потому что это хорошая одежда, и в ней нельзя убирать мусор, — ответил ей мальчик. — Верно, — сказала Зоя и стала описывать рабочую одежду дворника. — О, а это жених с невестой, — произнёс Дима, когда они с няней дошли до соседнего двора. — Красивые? — спросила у мальчика няня, и он утвердительно покачал головой. — У них сегодня очень особенный день, который они потом часто будут вспоминать. Как думаешь, понравилось бы невесте, если бы жених вместо костюма надел на свадьбу джинсы и футболку? — Нет! — тут же ответил мальчик, и они с няней пошли дальше. — А вот это бизнесмен, у него в руке даже чемодан есть, — наверное, там много денег… О, это же баба Вера с рынка идёт… А это спортсмен… Ой, мне не нравится девушка во всём чёрном… Смотри, Зоя, это мотоциклист!.. — всю прогулку Дима с няней обсуждали внешний вид людей, которых встречали на своём пути. Вернувшись домой, Зоя с Димой пообедали, а потом сели в комнате мальчика, и няня вновь решила заговорить с ним о завтрашнем дне. — Завтра на выступление все дети и родители оденутся красиво, и на них приятно будет посмотреть, — сказала ему няня. — А если ты наденешь джинсы и футболку, то над нами посмеются и поругают… — Я не одену джинсы и футболку, — перебил её мальчик. — Только не «одену», а надену, — исправила его Зоя. — Когда ты сам хочешь одеться, то должен говорить «надену», а если тебя буду одевать я, тогда «одену». Надеваем мы одежду на себя, а одеваем кого-то. — А вот этого плюшевого медведя? — Одеть плюшевого мишку, — сказала ему няня. — Одевать можно ребёнка, медведя, куклу… — У меня нет кукол. — Это просто пример, — произнесла няня и открыла шкаф с одеждой. — Завтра ты должен будешь надеть белую рубашку, чёрный костюм и туфли. — А кроссовки нельзя? — спросил у неё Дима, и женщина улыбнулась. — Как думаешь, той невесте, которую мы видели на улице, понравилось, если бы жених надел к красивому костюму на ноги кроссовки? Дима закатил глаза и произнёс: — Как всё сложно… Полторы недели спустя. Дима и Зоя сидели в парке на лавочке и кормили птиц. Неожиданно, Зоя, посмотрев на мимо проходящих людей, спросила: — Дима, тебе нравится, как одета вон та девушка? Мальчик проследил за рукой няни и увидел стоящую у дерева девушку в драных джинсах, широкой майке с одним разрезом на боку и в больших кедах. — Нет, — ответил ей Дима и указал на другую девушку в платье с длинным рукавом и в закрытых туфлях. — Вот она нравится. Пару дней спустя. Дима сидел за столом и вырезал бумажную одежду для картонных девочки и мальчика, а Зоя следила за его работой и иногда помогала. Когда вся одежда была вырезана, Зоя протянула Диме бумажного мальчика и произнесла: — Одень, пожалуйста, Данила для тренировки. Дима, не задумываясь, одел на него спортивный костюм и кроссовки. — Для школы… театра… праздника… — так Дима подбирал одежду сперва для мальчика, а потом для девочки. Две недели спустя. — Зоя, посмотри, как я оделся! — позвал женщину Дима. — Сейчас приду, — откликнулась няня и вскоре зашла в гостиную. — Я похож на дядю Васю с первого этажа? — спросил Дима и поднял очки на голову. — Дядю Васю? — сев на краешек дивана, спросила у него Зоя. — Да, он так оделся, чтобы удивить тётю Любу. Правда вместо кофты у него была кожаная куртка, но у меня такой нет, — сказал Дима, поправляя бандану. — Когда ты видел дядю Васю в такой одежде? — снова окинув взглядом мальчика, спросила Зоя. — Вчера с балкона, — ответил ей Дима. — Он приехал на байке… — На чём? — На мотоцикле, — быстро заменил слово Дима. — Он приехал и стал громко звать тётю Любу, а потом они вместе куда-то уехали. — Ох уж эти соседи… — прошептала себе под нос Зоя, после чего взяла фотоаппарат и попросила мальчика встать посреди комнаты. — Будем считать, что экзамен ты сдал… — На сколько? — радостно перебил няню мальчик. — На пятёрку. *** — …Она следила за моим внешним видом вплоть до разлуки, — закончил свой рассказ Дима. — Зоя молодец! — произнёс Ваня. — Она отдала тебя в музыкальную школу, научила разбираться в одежде… Воспитывала тебя, — обобщил он. — Ты можешь носить одежду разных стилей, а вот я не люблю классику, — брюки, пиджаки, жилетки надеваю крайне редко. А вот ещё… — Ваня вдруг закашлял. — Не люблю пальто. Как-то осенью увидел его на тебе и решил посмотреть, как оно будет смотреться на мне, — примерил пальто отца и понял, что деловой стиль точно не для меня. — Для всех, Вань, — сказал ему Дима. — Просто у каждого свои предпочтения, но классика — вечна, — он вздохнул. — Если всё когда-нибудь наладится… — Обязательно наладится! — перебил друга Ваня. — Тогда подберём тебе хороший фасон пальто, — сказал Дима и продолжил листать альбом. — Кому ты подарил такие красивые цветы? — остановил друга Ваня на одной из страниц фотоальбома, — на фотографии Дима стоял с букетом ярких цветов. — Я был ещё тем хулиганом… *** Лето. Диме пять лет и шесть месяцев. — Зоя, поздравляю тебя с Днём Рождения! — сказал Дима и достал из-за спины букет красивых цветов. — Ты такая же красивая, как эти цветы, — протянув ей букет, произнёс мальчик. — Не бросай меня, пожалуйста, Зоя! Я тебя очень люблю и обещаю радовать. От слов ребёнка Зоя прослезилась и, положив цветы на стол, крепко его обняла. — Я тоже тебя очень сильно люблю, мой дорогой! — сказала мальчику няня. — Я не брошу тебя, Дима! Ты — моя радость и моё счастье! — Не плачь, Зоя… — подняв на женщину голову, произнёс мальчик и стал вытирать её слёзы. Няня улыбнулась ему, а потом решила сфотографировать Диму с цветами, которые он ей подарил. Зою переполняли самые разные чувства, поэтому она даже не спросила, откуда он взял такой замечательный букет. После завтрака они с Димой пошли на рынок. Проходя мимо соседнего подъезда, Зоя вдруг увидела плачущую женщину и остановилась. — Что случилось, Клава? — подойдя к ней, спросила Зоя. — Какие-то негодяи сорвали с моих клумб цветы! — сквозь слёзы произнесла женщина, и Зоя тут же перевела свой взгляд на Диму, который стоял с опущенной головой и спрятанными в карманах руками. — Я вложила в них свою душу и так радовалась, когда они распустились, а кто-то взял и сорвал их! Это вредительство! Люди вокруг себя ничего красивого не замечают, мусорят, безобразничают… — женщина закрыла лицо руками и ещё больше заплакала. — Клава, мы сейчас с Димой пойдём купим семена и удобрения, а потом посадим новые цветы, — обняв её, произнесла Зоя. — Ну что ты… — Нет, Клава, мы обязательно тебе поможем! — настойчиво сказала Зоя, и женщина стала вытирать слёзы. — Спасибо… — Не благодари, — перебила её Зоя. — Мы скоро вернёмся и зайдём за тобой, — сказала она ей, после чего взяла мальчика за руку и повела в сторону рынка. Пройдя метров сто, женщина остановилась и обратилась к мальчику: — Разве так можно поступать, Дима! — Зоя… — Это вредительство и неуважение к чужому труду! — строго сказала ему няня, и он ещё больше опустил голову вниз. — Нельзя вредить одному человеку и делать приятное другому! — она сделала глубокий вздох. — Сейчас мы всё купим, а потом будем сажать цветы, — сегодня ты с мальчиками играть не будешь, — они пошли дальше. — Вот когда ты сам будешь делать своими руками то, что делают другие, вот тогда начнёшь уважать чужой труд и больше так не поступишь. Час спустя. Дима и Зоя шли с пакетами домой и остановились, чтобы немного передохнуть. Наблюдая за окружающими, Дима увидел, как радостная девочка бежит к маме и вскоре обнимает. Ему всегда было тяжело смотреть на семейные картины, а в этот раз он не сдержался и, заплакав, отвернулся в другую сторону. — Дим… — Зоя, у меня нет мамы, потому что я плохой, ведь так? — сквозь слёзы произнёс мальчик, и женщина его обняла. — Ну что ты такое говоришь… — Если бы я был хорошим, разве она бы от меня ушла? — перебил её Дима, и у Зои потекли из глаз слёзы. — Дима, ты ни в коем случае не виноват в том, что мамы нет рядом! — сказала ему няня, поглаживая по голове и вытирая его слёзы. — Её нет с нами, но она в лучшем мире… — Можно мне к ней? — Нет! — тут же ответила ему Зоя. — Твоё место здесь, а мама постоянно за тобой наблюдает и очень хочет, чтобы ты жил в этом мире и не считал себя плохим! — ей было очень больно говорить обо всём этом с ребёнком и видеть его горькие слёзы. — Дима, ты хороший!.. — Неправда… — Правда! — перебила его няня. — Я причинил боль бабе Клаве… — Мы все ошибаемся и делаем что-то не так, — произнесла Зоя. — Ты ведь осознал, что так делать нельзя, и всё исправишь… — Пойдём скорее, — вдруг перебил её мальчик и, взяв в руку один пакет, потянул в сторону дома. — Я хочу быстрее всё исправить, чтобы баба Клава больше не плакала, и мама не огорчалась. После работы. Как только семена цветов были посажены, Дима помыл руки в ведре с водой и подошёл к соседке. — Бабушка Клава, это я сорвал Ваши цветы и подарил Зои на День Рождения, — виновато сказал ей мальчик. — Простите меня, пожалуйста, я больше так не буду! Женщина немного помолчала, а потом произнесла: — Ты правильно сделал, что сознался, и я тебя прощаю. — Спасибо! — с улыбкой сказал Дима. — Помощник из тебя хороший, — произнесла бабушка Клава. — На выходные я поеду на дачу, и мне не помешает помощь. Поедешь со мной? Дима сглотнул и посмотрел на Зою, — она лишь улыбнулась и отвела взгляд в другую сторону. — Хорошо, — стараясь скрыть свою досаду, сказал мальчик. *** — …На даче у соседки я потрудился на славу, — произнёс Дима и стал листать альбом дальше. В своём рассказе он упустил грустные моменты, связанные с мамой, не желая портить их атмосферу своей внутренней болью и переживаниями. — Да я тоже был хулиганом, что до сих пор стыдно за некоторые поступки, — сказал Ваня. — Например? — Хоть и немного, как-то своровал у родителей деньги и пошёл купил себе какую-то безделушку; бывало, прогуливал школу или притворялся больным, чтобы в неё не ходить; подкладывал на стулья некоторым учителям кнопки… Проказничал много. — Я тоже немало проказничал, — произнёс Дима, смотря на фотографию, где он стоит на кухне и держит в руках торт. — Какое же детство без этого? *** Диме пять лет и девять месяцев. — Дима! — громко позвала мальчика няня, и он появился на кухне. — Сколько раз я тебе говорила, чтобы ты не пользовался силами! Ты… — Помню-помню, — перебил её Дима. — Я живу среди людей и должен делать всё своими руками и ногами. — Ты тоже человек! — сказала ему Зоя, и мальчик, вздохнув, сел на стул. — Дима… — Хорошо, Зоя, я буду стараться не пользоваться силами, — вновь перебил её он, и она, вздохнув, решила перейти к другой теме. — Сейчас мы будем с тобой печь торт, — произнесла Зоя, и мальчик нахмурился. — Сделай другое выражение лица, пожалуйста, — попросила она и протянула ему фартук. Диме совсем не хотелось возиться на кухне, но он знал, что это неизбежно, поэтому послушно надел на себя фартук и молча посмотрел на няню. Она одобрительно кивнула, и они приступили к работе. Спустя какое-то время, когда у них уже были готовы коржи и крем, раздался звонок домашнего телефона, и Зоя пошла в гостиную. Недолго думая, Дима взял глубокую тарелку с кремом и направился к столу, на котором лежали коржи, скользя ногами по плитке, как по льду, но, на полпути, подскользнулся и выронил тарелку, — она упала на пол и разбилась, а весь крем растёкся. — Дима! — из гостиной раздался громкий и недовольный голос няни. — Всё хорошо, Зоя! — крикнул ей мальчик. — Силами пользоваться нельзя, но что же делать? — прошептал он себе под нос, после чего быстро взял новую губку и, проведя один раз по крему на полу, выжал её над коржами. — Ты что делаешь, Дима! — войдя на кухню, воскликнула Зоя, и мальчик, испугавшись, подался назад, но подскользнулся на креме и, пытаясь удержаться, схватился за поднос с коржами, который тут же полетел на пол. — Прости-прости-прости! — соскочив с пола, громко произнёс Дима, а потом побежал прочь. — Дима, ты сейчас всё заляпаешь, а ну вернись! — Зоя побежала за ним в его комнату. — Извини-извини-извини! — мальчик залез на кровать и встал у стены, умоляя няню его простить. Глядя на разнесённый по полу, ковру, кровати крем, женщина опустилась на стул и произнесла: — Тебя и на минуту нельзя оставить одного на кухне! *** — Вот тебе смешно, а мне тогда пришлось убираться, — закрыв альбом, произнёс Дима. — Правда вместе с Зоей. — Она тебя не наказала? — с улыбкой спросил Ваня. — Нет, только убираться заставила. — Меня тоже на кухне одного оставлять нельзя было, — сказал Ваня, смотря на друга. — А готовить я до сих пор не умею. — Зоя не сдалась, — после уборки мы испекли новый торт, — произнёс Дима. — Я не любил возиться на кухне, но приходилось. — Хорошая у тебя была няня! — сказал Ваня, и Дима ему кивнул. — Ладно, остальные альбомы посмотрим потом, а пока давай убираться дальше, — произнёс Дмитрий, после чего надел перчатки и встал с кровати. Долгая и усердная работа принесла положительные результаты, и к утру субботы у ребят были убраны гостиная, спальня, половина прихожей и ванная с туалетом. Кухню и вторую половину прихожей они решили убрать после сна. Из-за сильной усталости Ваня проспал почти девять часов, а Дима долго не мог заснуть и в итоге, поспав всего четыре часа, до пробуждения друга просидел в спальне, думая о Лиде и всех похищенных. Когда проснулся Ваня, они вместе попили кофе и уже хотели возобновить уборку, как входная дверь открылась и раздался голос Калеба: — Ребят! Дима с Ваней быстро вышли в прихожую и подошли к порогу. Помимо Калеба на крыльце стояли Ник и Зейн. — Привет, ребята! — сказал им Ваня и пожал всем руки. — В Балтике сейчас двенадцатый час ночи, и мы вас не ждали… — Вы нас не ждали, а мы явились, — перебил его Зейн. — Один чёрт знает, что нас ждёт завтра, поэтому мы решили заглянуть к вам сегодня. — Какие у вас новости? — спросил Дима, глядя на всех ребят. — Долго рассказывать, но если вкратце, то мы освободили всех матерей и сейчас занимаемся мерами безопасности, — сказал Ник, смотря Диме в глаза. — Тебе придётся создавать защитный щит для Вани, а вообще, пусть он лучше никуда не ходит, — зовите нас, когда вам что-нибудь понадобится. — А что случилось? — тревожно спросил Ваня. — Демон Паши чуть не убил Игоря, — тяжело произнёс Калеб. — И-и… как он сейчас? — Его вовремя спас наш демон, с ним всё в порядке, — ответил Ване Ник и снова переместил свой взгляд на Диму. — Почему ты так на меня смотришь? — терпеливо спросил Дима. — Как? — произнёс Ник. — Словно хочешь что-то мне сказать, но боишься. Ник сделал глубокий вздох, после чего провёл рукой по волосам и, не в силах больше сдерживаться, спросил: — Почему ты мне ничего не сказал про ту ведьму? — Ник… — Отстаньте! — тут же перебил он Калеба и Зейна. — Я хочу узнать это от Димы. — О какой ведьме идёт речь? — спросил у него Дмитрий, и Калеб с Зейном поджали губы. — С которой ты спал, чтобы получить книги… — Коля! — не выдержав, перебил его Калеб. — Помолчи! — тут же сказал ему Дима и снова посмотрел на Ника. — Ни с какими ведьмами я никогда не спал, — серьёзно произнёс он, глядя ему в глаза. — И я не понимаю, о чём вообще идёт речь. — После того, как убили мою маму, мы искали способы… — Всё понятно! — перебил Ника Дима и провёл рукой по лицу. — С чего ты решил, что я спал с Присциллой? Ник молча посмотрел на Зейна, и тот, вздохнув, обратился к Диме: — Я хотел воспользоваться её услугами, но когда узнал плату, отказался. Я точно знаю, что Присцилла берёт натурой. — За кого вы меня принимаете? — спросил Дмитрий, положив одну ладонь на шею. — Думаете, я настолько легкомысленный, чтобы сразу лечь в постель? — Если не через постель, то как ты получил от неё книги? — спросил Зейн. — Какая разница… — Большая! — перебил Диму Ник. — Какой бы не была цена, платить должен был я, а не ты! — С какой стати? — произнёс Дима. — Ты — мой друг… — Дима… — Всё, Ник, тема закрыта!.. — Нет, подожди, я хочу узнать, что ты заплатил этой ведьме! — Зачем? — спросил у друга Дима. — Просто хочу и всё… — Я купил ей очень дорогое украшение, всё? — перебил Ника Дмитрий. — Нет, не всё… — Ник! — воскликнул Зейн и немного толкнул его в сторону. — На какие деньги? — не успокаивался Коля. — Ты ведь сам себя обеспечивал, а не жил на деньги отца. — Коль… — Скажи! — настойчиво потребовал Ник. — Собираешься мне их вернуть? — Да! — Иди к чёрту! — разозлился Дима. — Я от тебя ни копейки не возьму! — Дима… — Ник, хватит! — на повышенных тонах произнёс Зейн, и тот, подняв голову к небу, тяжело вздохнул. Наступило молчание, но спустя уже несколько секунд Ник снова посмотрел на Диму и произнёс: — Извини! За эти дни столько всего произошло, что у меня уже голова просто кругом идёт, и я не соображаю, о чём говорю. Дима очень тяжело вздохнул и молвил: — Скажите мне всю правду про Лиду! — Мы… — Кто её видел в метро? — не дожидаясь ответа, резко перебил Калеба Дмитрий, и тот застыл. — КТО? — уже гневно повторил свой вопрос Дима. — Тётя, — сглотнув, произнёс Калеб. — Вы издеваетесь?! — в разговор вмешался Ваня. — Какая тётя? — Тётя Лиды живёт в Питере… — ТЁТЮ ЗОВУТ ВЛАД? — со злостью перебил Калеба Дима. — Что? — в недоумении спросил тот. Дима сделал глубокий вздох и заставил себя понизить тон. — Миша сказал, что Лиду на Финляндском вокзале встретил Влад! — произнёс он, и Калеб, Зейн и Ник тут же изменились в лице. — Ну да, тётю зовут Влад, — абсолютно не думая, произнёс Зейн, и Ник его толкнул. — Что же вы не согласовали друг с другом, как будете врать при встрече со мной? — еле сдерживая свой гнев, сказал Дима. — Миша не знает, что мы здесь, — тяжело произнёс Зейн и провёл рукой по лицу. — Слушайте, СКАЖИТЕ МНЕ ПРАВДУ ПРО МОЮ ДЕВУШКУ! — яростно закричал Дима, и тут его глаза стали огненными. — РЕБЯТА, БЫСТРО ГОВОРИТЕ ПРАВДУ, ИНАЧЕ ЭТОМУ ДОМУ КИРДЫК! — испуганно закричал Ваня, но, несмотря на свой страх, схватил Диму за руки, чтобы тот ничего не взорвал. — Ладно, хорошо, мы всё расскажем! — с небывалым волнением сказал Ник, и глаза Димы приняли прежний вид. — Я слушаю! — молвил Дмитрий и сжал одну руку в кулак.