Старик

      Ярко-жёлтая газель, потрёпанная годами, медленно катилась по холмистой и рваной дороге. Водитель опытен и знал, что если гнать по такой дороге как городские новички, соревнующиеся во времени проезда маршрута, то его газель просто развалится. Особенно он это понял после слов зрелой дамочки, что уронила свой драгоценный гаджет, когда они проезжали лежачего полицейского. Сказать, что дороги микрорайона были ужасными — ничего не сказать.       Часто в местных, полуразвалившихся маршрутках встречались знакомые подружки. Обычно это были женщины за сорок, с кучей пакетов и запыхавшимся видом, они часто улыбались, и казалось, что все им друзья. В той газели такого не было. Да, сидели там дамы похожие. Но подружек там не было, следовательно, не было и их. Была там и молодёжь, пара школьниц да студент.       Маршрутка подъехала к поликлинике. Поликлиника хоть и считалась детской, но чаще там бывали пожилые люди или спортсмены, которым нужна справка в бассейн. И вот, дверь открывается, и туда входит дедуля.       Старик выглядел по-деревенски: морщинистое бледное лицо, дрожащие руки, на которых вены выступают, глубокие глаза, седые волосы, смешанные с бледнеющими чёрными, ушанка, штаны, заправленные в поношенные валенки. Ничто бы его не отличало от других пассажиров, если бы не улыбка от уха до уха, которая делала его моложе, более живым и энергичным.       Он поспешно сел на передние места, развернутые к другим пассажирам. Старик порылся в своём кармане, и, нащупав что-то, осмотрел салон. -А угадайте-ка мой возраст, — весело сказал дед. -Пятьдесят четыре? — спросила, улыбаясь, женщина напротив. -Ну что вы, нет, — протянул тот в ответ. -Моложе дать? — хихикнув, сказала та.- Даю вам сорок. -Ох, — старик тяжко вздохнул, — если бы!..       Дама влилась в игру. Несколько вариантов предложила, а старик всё нет и нет. Тогда решилась та спросить, что ей будет, если угадает. В ответ старик достал из кармана купюру в пятьдесят рублей и помахал ею. -Пятьдесят рублей? Ишь какая мелочь, нам больше надо, — загоготала вторая женщина, та, что постарше, полнее и с большим количеством пакетов. -А вы угадать сначала попробуйте! — с весёлыми нотками прохрипел старик. -Шестьдесят! — сказала она. -Да говорила я уже, а он всё нет-нет! — помоложе обернулась назад, пытаясь посмотреть в глаза полной. -Пятьдесят четыре вам, — с задоринкой предложила та.       И снова тяжёлое «эх». Женщины начали перекликаться, и шестьдесят два, и пятьдесят, даже до восьмидесяти дошли. Иногда старик упоминал украдкой о своей купюре, на что молоденькая говорила с грустными нотками «да уберите вы их». -Какой там приз? — водитель. -Пятьдесят рублей, водитель! — крикнула одна из участниц.       В перекличку влился четвёртый.       «А что, пусть и молодёжь попробует, вон, девушка, как Вы считаете?» — улыбнулся старичок. «Да что Вы, в самом деле, — перебила его полная дама, — да разве вам они ответят?» Действительно, молодые словно были не в этой реальности, их будто ничего не связывало с этой ситуацией, ни маршрутка, ни время. Они пытались остаться незамеченными, не обращали внимания на старика, и смотрели в окно, будто там не было грязного редкого снега и потрёпанных временем заборов с домами.       Зачем старику это нужно? Отчего так счастлив он в пасмурный день? Куда он едет?       Ярко-жёлтая газель, потрёпанная годами, медленно катилась по холмистой и рваной дороге. Остановка. Я заплатил за проезд, вышел, гомон продолжался. Снег под ногами хрустнул, и, прежде чем дверь захлопнулась, я услышал хриплое весёлое стариковское «мой день рождения сегодня»