Такой распрекрасно-ужасный мир

Неважно, какая в жилах течет кровь… Неважно, кто твои родители, да хоть сам Ваал Гал! Важно то, что у тебя внутри. Терри Лу: Под крылом дракона — Лис

      После Жатвы защитная скорлупа Аямэ сломалась, словно вернув в ту своеобразную суету своей прежней жизни. Несмотря на то, что она по-прежнему оставалась все таким же рабом, что и остальные. Только к ее распорядку дня добавились те злосчастные медитации по контролю над разумом и телом, что когда-то, будучи еще ребенком при Ордене, Сноу так отчаянно пыталась избегать. Как в итоге оказалось, эти медитации были даже немного полезными и приятными. Кто бы не отказался посидеть под небольшим водопадом ночью? К таким положительным нововведениям, седоволосая в свое свободное время так же старалась любыми способами избегать ее хозяина, Кетсу. После того случая когда девушка на какой-то момент потеряла бдительность, она забыла о той жестокости, что была присуща Теньрьюбито. Она повелась на его «ласки» паука, а после, когда она была возле ловушки, ее чуть не убило.       После того момента в ней что-то изменилось, она будто стала другой. Видел ли эти изменения в девушке Луффи, она тоже не знала. Ее жизнь была похожа на неправильную карусель, сломанную и разбитую на тысячу осколков прошлого и настоящего. Хуже всего, Аямэ не могла различить или уловить происходящее вокруг себя. Она была сломанной лошадкой, что никогда не сможет поверить в искренность чьих-то слов. Болезненные воспоминания… Она балансировала между реальностью и кошмарами снов, не различая ничего. Словно существуя в пустынном мире заново взращивая в своем давно угасшем сердце ту прежнюю ненависть к людям, что желали ей смерти.       Когда наступила долгожданная весна, она будто отмерла от того непонятного марева, продолжая вести себя будто ни в чем не бывало. В один из солнечных дней, один из рабов сказал, что Святой Кетсу требует увидеть девушку. Спрашивать почему и зачем в ее планы не входило, ей было уже все равно. Однако забывать прошлые обиды она никогда не прекращала.       Зайдя в покой Теньрьюбито, девушка нашла взглядом Кетсу, что как обычно развалился на диване. Настроение у него было отличное, ведь как еще можно было описать тот прежний тон паука, что решил вновь пойти в ва-банк. В руках он держал чокер с шипами. Он вроде бы еще что-то говорил девушке о той пощечине, что он дал девушке после Жатвы, о его чересчур поспешных действиях и о каком-то еще бреде.       — Ты же не в обиде на меня, котенок? — последнее слово повергло седоволосую в какой-то шок. Неужели она что-то упустила в своей жизни или чего-то не понимает, если сначала ударив, а потом страдальчески извиняться считается делом нормы. Да и кто вообще спрашивал ее здесь мнения? Для Теньрьюбито она была скорее временным развлечением, о котором можно было вспоминать только в крайних случаях. Он просто игрался с ней, наслаждался её страданиями, а после когда она откроет своё сердце, он вонзит в него тысячу игл. То поведение на арене не было запланировано. Он сорвался от злости на неё за то что она победила, хотя должна была умереть. Убить её он бы не смог. Это как лишится самой любимой игрушки, у которой каждый день ты отрываешь конечности. Так же было и с девушкой. Просто так убить — это значит запятнать свою гордость. Мучить её, терзать её тело и душу он мог, но только не убить. Она стоила слишком многого, чтобы вот так скучно от неё избавиться.       — Собирайся. Сегодня мы отправляемся на прогулку, — в этот момент Аямэ вздрогнула, ведь с того дня Жатвы она не оставалась с ним один на один. Там, в лесной глуши, она будет наедине с ними, а он-то с удовольствием прикончит её за то, что поступила не по его планам.       «Спокойно. Если что я смогу сбежать от туда», — сама себе мысленно сказала девушка. Кетсу тоже увидел, что от его слов она растерялась, от чего ухмылка на его лице превратилась в оскал. О, да~а, он ещё управлял ей, и это ему нравилось. Он уже думал, что у его игрушки появилась воля к жизни, из-за чего она могла бы пойти против его воли, как не делал ещё не один раб до нее.       «Она ребёнок. Ей мозгов еще не хватит, чтобы пойти против меня, натравив других рабов. Она трусливая псина, которая поджав хвост будет преданно смотреть в рот своему хозяину, ожидая от него команды», — революцию в своём собственном доме он не желал, но всячески старался отогнать мысли о том, что Аямэ может стать зачинщицей.       — Да, господин, — Аямэ поклонилась ему и встала рядом с дверью, ожидая когда он встанет с кресла и направится с ней на прогулку. Подходить ближе не имело смысла, Сноу решила, что нужно показать перед ним свой страх. Но она не боялась его, скорее ненавидела и готова была в любой момент убить его. Для пущей убедительности, она открыла для него дверь словно преданный шут, что следовал по пятам за своим королем не имея надежды на то, что о его существование кто-либо вспомнит. Она надеялась, что он просто пройдет мимо нее оставив за собой горделивый смешок. Увы, но надежды девушки оказались провальны в тот момент, когда он остановился возле нее, а после с привычной ему манерой схватил ее рукой за подбородок, заставляя смотреть ему прямо в глаза.       — Не строй из себя недотрогу, — в ответ на это заявление девушка лишь мысленно фыркнула. Сказать честно, ей было до мерзости противно ощущать все его прикосновения и взгляды.       В какой-то момент Святой Кетсу вспомнил о той вещице, что когда-то он крутил в руках. Эта вещь должна была быть жалким подобием на перемирие между ним и его бриллиантом, что так отчаянно не хотел разламываться на множество бесформенных кусочков. Поэтому, отпустив подбородок девушки, и не говоря не слова, он развернул ее за талию спиной к себе, одев на нее тот самый чокер с шипами. Скептично оглядев ее шею, он притянул ее к себе, вдыхая аромат ее тела, что за эти два года после Жатвы так нисколько не изменился.       — Мы отлично проведем время, — произнес он, отходя от седоволосой на пару шагов назад.       — Мы?.. — кого именно он имел ввиду под «мы» девушка не знала. Хотя чему ей удивляться, если за это время она не видела ни Луффи, ни Трико.       — Скоро сама все увидишь, — со смешком закончил мужчина, видя замешательство в глазах Аямэ. Ухватив цепкими пальцами ее за локоть, он повел ее куда-то в неизвестном направлении, заворачивая за разные витиеватые коридоры поместья. Не проронившая звука за весь отрезок пути Сноу все никак не могла понять, что же задумал на этот раз Кетсу.       «Ну, уж наверняка ничего хорошего», — съязвил у нее в голове голос разума. Однако от интереса и любопытства девушку никто не избавлял. Когда они дошли до заднего двора, седоволосая увидела знакомый силуэт паренька в соломенной шляпе, что удерживал за цепь Трико.       «Луффи…» — ей понадобилось пару секунд, чтобы понять что в нем многое изменилось. В глазах залегли тени, а взгляд его был не таким как прежним. Все его руки были сплошь и вдоль усыпаны разнообразными шрамами и ожогами. Неужели это действительно он стал новым приближенным к Кетсу после смерти Виктора? Плотно сжав губы, девушка прикусила нижнюю губу, на которой сразу же оказались капли крови. Но она этого не замечала, она следила за Луффи. Парень будто бы не замечал ее, опуская взгляд ниже, а его шляпа только закрывала обзор на её лицо. Он шёл позади них по приказу Кетсу. И сколько бы раз девушка не оборачивалась, он не смотрел на неё, словно ее тут не было.       Аямэ готова была в любой момент напасть на Кетсу, но тут был Луффи, а это уже создавало некоторые проблемы. Ему могли промыть мозги, полностью подчинив его рассудок воли господина, и он мог только пострадать из-за её злости. Они были уже среди высоких деревьев и ухоженных кустарников, это был искусственный лес, созданный рабами. Каждое дерево они сажали, сделали поистине невообразимую красоту. Аямэ тут нравилось, вот только птицы не любили это место. За всё время в этих краях не было слышно птичьих голосов. В этом месте всегда присутствовала тишина, которая сейчас нарушалась шорохом их ходьбы. Высокие деревья благодаря своей широкой листве перекрывали доступ света в некоторых местах, создавая темную, загадочную атмосферу леса.       Впереди всех был Кетсу. Он забрался на Трико и с его высоты смотрел по сторонам, наслаждаясь прогулкой. Рядом с ним, почти по правую руку была Аямэ. Их маленький отряд замыкал Луффи. В какой-то момент, или устав от долгой дороги или споткнувшись об что-то, животное споткнулось и упало, вместе с тем роняя свою ношу. За всем происходящим, седоволосая следила будто в замедленной съемке. Вот господин приземляется животом на одну из нижних веток близстоящего дерева, а ее пострадавший фамильяр тихо скулит протянув ей кровоточащую лапу.       — Твою мать, — зажмурила на какое-то мгновение глаза девушка лишь бы не видеть всего происходящего. В тот момент ей хотелось просто исчезнуть или раствориться в пространстве, ведь Сноу прекрасно понимала, что за оплошность ее зверя отвечать непосредственно будет она. И наверняка Кетсу придумает для нее что-то как обычно изощренное.       «Все шишки мне…» — тяжело вздохнув, она открыла глаза. К тому времени Луффи уже помогал Теньрьюбито слезть с ветки дерева. Чертыхаясь на чем толь стоит весь белый свет, он с горем пополам ступил ногами на бренную землю.       За все то время что она стояла на ровном месте, девушка даже не знала что ей сперва стоило начать делать: или же нестись, вымаливать прошение у Кетсу, или же заняться обработкой раны у зверя. Однако ответ пришел сам собой, когда мужчина остановил свой мечущий молниями взгляд. Преодолев между ними дистанцию за пару шагов, он хотел было замахнуться на Аямэ. От такого внезапного действия, она даже немного растерялась, а после, вздрогнув, закрыла глаза. Еще с детства она научилась понимать, что после таких действий на смену придет очередная боль и новые синяки.       Сколько времени она так простояла, Сноу не знает. Приоткрыв глаза, она увидела перед собой спину Луффи, что словно закрывал ее собой от Теньрьюбито.       — И как это понимать? — стараясь сдерживать свой плещущий изнутри гнев, прохрипел Святой Кетсу. Видимо он не рассчитывал, что на защиту Осквернительнице встанет его новый телохранитель.       — Это же было мое предложение о том, чтобы взять этого зверя. Значит, вся ответственность за этот случай всецело лежит на мне, а не на ней, — голос паренька в шляпе был не таким как раньше. В нем больше не было тех испуганных ноток, нет, теперь он звучал более уверенно.       — Да как ты смеешь мне мешать, щенок? — сильный удар откинул паренька в шляпе на несколько метров, Святой Кетсу не скупил силы на удар и теперь протирал кулак что ужасно болел. — Это всё ты виновата. Ты — жалкое ничтожество, что осквернила своим существованием нашу кровь! — он снова хотел продемонстрировать силу своего удара, но в последний момент передумал. Он хотел насладиться её болью, увидеть как её кровь вытекает из ран, а сейчас это было бесполезно. Развернувшись, он направился в сторону поместья.       — Идём. Мне надоела эта прогулка, — Кетсу решил идти теперь своим ходом, на ходу бросив девушке, чтобы та тащила животное. За ошибку он устроит казнь и отрубит этому зверю голову. И ему было всё равно, что таких животных осталось по меньшей мере чем десятка. Его гордость была ущемлена, и за это должен был поплатиться зверь.       Сноу переводила взгляд со спины господина на Луффи, который ударился об камень и сейчас лежал не подавая признаков жизни. Подбежав к нему и усевшись на корточки, она попробовала привести его в чувство, но парень лишь слабо простонал. Вокруг его головы не было ран, от этого девушка выдохнула с облегчением. Всё же он не так сильно пострадал.       Встав с корточек, она направилась за господином, часто поворачивая голову в сторону парня. Кетсу заметил эти жесты, от чего тот гадко ухмыльнулся, придумав в своей голове план от избавления одного из рабов.       — Не волнуйся, дойдём до поместья велю стражу пустить диких зверей. От паренька и косточки не останется, — Аямэ заскрипела зубами от злости, едва не рыча. Если бы не эти долбанные ошейники, то он уже наверняка был бы мертв, валяясь в своей собственной луже крови. Но она не могла сейчас по двум только причинам: Трико был ранен, да и Луффи ничем от ее зверя не отличался. Пусть с первого взгляда по нему не было видно, что с ним что-то случилось, но его взгляд говорил об обратном. Поэтому подойдя к Луффи, она перекинула его руку через голову, направляя его не давая ему упасть.       — Ты же ведь сама лезешь на рожон, — произнес он, не понимая намерений девушки.       — Плевать, — отмахнулась она от него. Пусть по приходу Кетсу устроит очередную подлость, но сейчас для нее главным была забота не об этом. Все ее мысли были заполнены нахождением какой-нибудь большой тряпки или еще чего       Когда они только вернулись ко двору поместья, гордо шествующий Теньрьюбито дошел до ступеней, что вели к входу в дом. За весь путь он не проронил больше никаких ядовитых издевок, видимо обиженная гордость давала о себе знать. Резко развернувшись в сторону провинившейся тройки, он окинул их взглядом, а после, задержав свой взгляд на пареньке в шляпе, он что-то шепнул одному из слуг. В следующий момент, когда до слуха девушки донесся ели слышимый щелчок, а когда из двух разных сторон будто из ниоткуда выпрыгнуло несколько волков, она замерла. Что-то ей подсказывало, что это ничем хорошим для них не закончится. А птицекот, что до этого стоял позади нее, злобно рыкнул. Все худшие предположения девушки оказались явью. Она спиной чувствовала, что ее фамильяр был зол. Несмотря на то, что для девушки он был как большой пушистый кот, он все еще был зверем людоедом, что в случае чего мог накинуться на обидчика своего хозяина.       Трико сорвался с места ровно в тот момент, когда оскалившиеся волки понеслись в сторону Аямэ и Луффи. Ему хватило одного взмаха своей огромной лапы, чтобы превратить ту небольшую группку волков в ошметки сырого мяса. Поднявшись на задние лапы, он издал вой от которого у седоволосой пошли по спине мурашки. В такие моменты зверь переставал контролировать себя, давая волю своей ярости. И если сейчас Сноу его вовремя не остановит, то от Теньрьюбито не останется даже живого места.       Вовремя сорвавшись со своего места, она вмиг оказалась перед птицекотом, а после, расставив перед ним свои руки, она преградила проход. Ей плевать было на Кетсу, что стоял бледный как мел, но вот лишаться своей жизни из-за выходок этого зверя, она тоже не хотела.       — Трико! — воскликнула седоволосая, пытаясь хоть как-то успокоить фамильяра. Тот смотрел на всё происходящее охотничьим взглядом, ища жертву для нападения. Решительный голос девушки вывел его из того состояния, он посмотрел в глаза человеку ища в них ответ. Зачем она звала его?       Маленькая рука притронулась к его голове и аккуратно погладила, пытаясь таким методом успокоить зверя. Пару раз фыркнув, зверь отвернулся от своей добычи и пошёл в сторону недавней бойни, где мертвым грузом валялись волки. Взяв одного такого острым клювом за шею, он понёс его в сторону своего убежища, чтобы уже там насладиться аппетитным мясом ранее убитого зверя.       Кетсу боялся пошевелиться. То, что сейчас всё пошло не по плану он понял сразу, стоило только этому Трико разобраться с другими животными. Карта сразу поменяла масть, и теперь у него не было козырей в руках. Раздраженно посмотрев в сторону Аямэ, он решил сохранить хоть остатки своей гордости.       «Пора делать из них настоящих рабов, а не домашних питомцев», — зло усмехнулся Теньрьюбито. Теперь он будет играть по крупному, теперь каждый будет носить ошейник с самосгоранием. Стоит им только сделать не так шаг, как их мозги вмиг поджарятся славной корочкой. Ему надоело, что какие-то детишки ставят ему косвенные условия и пытаются ему перечить. Он купил их, а после спас от других мучений. Они все должны благословить его, полностью принадлежа ему душой и телом.       Когда их господин ушел, Аямэ осталась наедине с Луффи. Он старался лишний раз не смотреть на неё, будто стыдился своих действий, которых недавно совершил.       — Давай поговорим у меня в комнате, — решительно начал Луффи, на что Аямэ только подняла брови от удивления. Как у него может быть отдельная комната? Разве рабы не поделены на общие комнаты в одной из которых были женщины, а в другой мужчины? Потом девушка вспомнила, что сейчас он занимал место Виктора. И почему именно Луффи досталась это вакантное место? Нет, Аямэ ему не завидовала. В ней было удивление и толика страха, что парень мог пострадать из-за таких необдуманных действий господина.       «В конце концов, он мог стать очередной его игрушкой», — обреченно подумала девушка, направляясь вслед за Луффи.       Дойдя до небольшой двери, что находилась практически возле чулана, мальчишка открыл дверь, тем самым пропуская вперед девушку. Переступив через порог, следом за ней вошел и Луффи, закрыв за собой дверь. Оказавшись внутри помещения, Аямэ бросила беглый знак на обстановку. В комнате была лишь небольшая кровать, стол, стул и светильник. По размерам, комната была небольшой. Да и сказать честно, было удивительно, что Теньрьюбито вообще кому-то выделил в своем поместье комнату.       — Сядь, — произнес мальчишка, его голос звучал с еле уловимыми нотками приказа, из-за чего Сноу пришлось подчиниться и сесть на одинокий стул, что стоял возле стола. — Скажи, сколько лет ты пробыла в рабстве? — не сказать, что девушка была шокирована таким вопросом, однако врасплох он все же застал.       — Практически восемь… — произнося эти два слова, голос седоволосой предательски дрогнул. Перед глазами моментально стали всплывать моменты из ее прошлого, где ей на тот момент было еще десять лет. Тогда она пыталась спасти их с Трико шкуры, но их жалкие надежды на спасение были сломаны в тот момент пока их не поймал вечно из себя до омерзения «праведный» Морской Дозор. В тот день они отдали их на аукцион рабов, а через неделю их продали Святому Кетсу за миллиард белли.       Наблюдая за тем, как менялись эмоции на лице Сноу, Луффи усмехнулся. От него так же не ускользнул тот еле скрытый страх и боль, которую можно было заметить в ее голубых глазах. Он прекрасно понимал, что девушка в этой жизни потеряла намного больше, чем хотелось бы ей получить. Все называли ее «Осквернительницей крови» лишь за то, что не была такой как все.       «Вот только "не такие как все" обычно бывают злопамятными и редко кому доверятся после намека на предательство», — скептично хмыкнул он, а после снял с головы соломенную шляпу, положив ее на стол. Медлить было уже нельзя, особенно после сегодняшнего. Они либо свалят отсюда в любой удобный случай или же на их головы свалится очередная кара Святого Кетсу. Однако второй вариант такого исхода событий его не прельщал, а для первого ему необходим был четко составленный план действий и тот, кто мог бы ему помочь, став для него накамой, лучше всего его будущий старпом. На эту роль как раз таки отлично подходила девушка.       — И за это время, что ты пробыла здесь, ты действительно никогда не задумывалась о том, чтобы свалить отсюда? — решил уже не ходить вокруг да около Луффи задав свой вопрос уже более напрямик. Эти слова будто резали живьём. От них Аямэ вздрогнула и с расширенными глазами полными ужаса посмотрела на Луффи, а после, спохватившись, резко встала. Подойдя к двери, которую она резко открыла, проверила нет ли там кого. В этом доме даже у стен были уши и глаза, и она боялась самого страшного. Услышав эти слова, от Луффи не останется и мокрого место, Кетсу сразу же разберется с ним раз и навсегда. Но эти же самые слова с другой стороны манили. Не долго думая девушка вернулась на место и стала ждать продолжения его слов. На его вопрос она только отрицательно кивнула головой, давая этим свой ответ.       Сам мальчишка был очень серьезен. Он понимал, что в этом месте он тонет настолько сильно, что уже почти видно дно. Ему нужно было поскорее выбираться отсюда. Он мог сделать это один, бросив всех рабов, для него они никто. Но вот эту девушку, которая была ближе чем каждый из здесь живущих, бросить он не мог. Это сделало бы из него полного отброса. Он бы не вынес весь этот ужас в одиночку. Да и к тому же его предложение о побеге из этого ада была словно весточка с неба. У Луффи был дельный план, рассчитанный на многие аспекты, один заменялся другим, так чтобы в критической ситуации всё не пошло к чертям. Но сейчас ему было необходимо услышать от девушки её согласие на всю эту авантюру, чтобы она была с ним заодно и не предала в последний момент.       Тяжело вздохнув, будто набираясь смелости, Аямэ согласилась сбежать вместе с ним с этого места. В душе у неё всё ещё бушевала буря от её ответа, она переживала, что что-то могло пойти не так.