***
Оби все ещё негодовал, что его вызвал отец в самый неподходящий момент. Вдруг Шираюки уже ушла! И как он тогда за ней проследит? Она же выходит сейчас из кабинета раз в тысячу лет! Все ещё злясь на весь мир, юноша побежал до места, где сидела принцесса, и, конечно же, не обнаружил её там. Кто бы сомневался? И как теперь угадать, куда она пошла? Оби решил проверить вначале потайную дверь. Если девушка осталась в замке, то чудесно. А если же она вышла за пределы замка, то безусловно это не так радужно. Неизвестно, что с ней может случится без присмотра Оби. Этого он боялся больше всего. Ловко забравшись на дерево около той самой двери, он в момент перепрыгнул стену, словно это была небольшая табуретка. Как только юноша приземлился, он увидел следы от обуви принцессы. Его охватило волнение. Вдруг с ней что-то случилось? Не контролируя себя, Оби помчался дальше по следам красновласки. Пока все шло прекрасно, и парень даже немного расслабился — сейчас он найдёт Шираюки, гуляющую в лесу, прочитает ей огромную тираду о том, что ходить одной в лесу опасно, и они радостно пойдут обратно. Но все сладкие представления о их встрече растаяли, как только след Белоснежки прервался, а вместо него был виден отпечаток мужской обуви. Страх, волнение и злость на самого себя тут же охватили юноши. Глаза гневно свернули в темноте, а руки сами сжались в кулаки. — Черт, — прошипел он, бросаясь по следу.***
Зен знал, что Шираюки не придёт, но все равно сидел около озера в ожидании её появления. Маленькая надежда все ещё жила в его душе, придавая сил и желание приходить сюда. Тем более прогулки около озёр никогда не будут лишними. Юноша поймал себя на мысли, что бесконечная любовь к природа передалось и ему от Шираюки. Нет, он всегда любил смотреть на волны моря, слушать их тихий шёпот, но он никогда не обращал внимания на то, что окружало его каждый день: простые цветы, деревья, траву. Это было для него таким незначительным и неинтересным, что не хочется даже обращать на это внимание. Но если задуматься, то без всего этого незначительного наша жизнь координатно поменяется. А если взять и убрать ту же траву? Хм… Теоретически ничего не поменяется, но разве будет так красива природа без зелёных лужаек, огромным ковром стелющихся по земле? Ветер острожно дул в сторону озера. Его потоки навивали прохладу, усиливающуюся около воды. Зен зябко повёл плечами, но и не думал уходить. Он уже давно понял, что сидит тут не только ради принцессы, а ещё ради этого прекрасного чувства спокойствия и уединения со своими мыслями. Только тут можно было навести порядок в своей голове, разложить все по полочкам, понять, что делать дальше. Именно здесь все размышления складывались в одну огородную картинку из тысячи пазлов. Парню не хватало только присутствие Шираюки для того приятного чувства, что посещало его всякий раз рядом с ней. Ему казалось, что он может летать, может не быть пиратом. Её уверенность в своих силах, смелость и готовность просить вызов судьбе придавали ему сил. Возможно, это те самые качества, которых Зену так не хватало, что изменить свою жизнь. Он не был уверен, что у него все получится. От этого таяла смелость. Тут ему в голову пришла мысль, что расскажи он обо всем Шираюки, она бы помогла ему изменить свой образ жизни. Конечно, нельзя ручаться за её реакцию, но она бы не бросила. По крайней мере юноше хотелось в это верить. — Ну привет. Голос прозвучал очень резко, особенно после меланхоличных размышлений юноши. В один момент вскочив на ноги, Зен обернулся, хотя делать этого было необязательно, ведь он знал, кто это говорит. Сверля парня пытливым взглядом, Вистериа ждал продолжения. Говорить он ничего не собирался: ему от него ничего не надо. — Думаешь, что убьешь меня взглядом? — насмешливо спросил подошедший юноша. — Если бы мог, убил бы уже давно. Некторое время они оба испепеляюще смотрели друг на друга, не жалая начинать разговор. Ветер стих, как и все звуки леса. Они словно почуствовали все напряжение, растущее с каждой секундой, между парнями. Синие глаза Зена преобрели холодный блеск, а зрачки сузились до невозможности. От той легкой улыбки, вызыванной воспоминаем о Шираюки, не осталось и следа. — Долго будешь молчать? — наконец не выдержал Вистериа. Он горделиво выпрямился, стараясь вести себя как можно спокойнее, хотя в душе почему-то зародились некоторые страхи. — Сколько потребуется, — послышался насмешливый ответ. — Прости, но у меня нет времени ждать, — пожал плечами Зен и с намерением уйти развернулся, крайем глаза поглядывая на парня, чтобы тот не надумал напасть. Все-таки его и его женушке доверять не стоит, хотя у них какие же мысли насчет его семьи. Что ж, такова жизнь по ту сторону закона: нельзя доверять никому, кроме самого себя. — Советую тебе остаться, — продолжил юноша спойноным тоном, в котором Зен прочитал явное превосходноство. Он явно что-то знает, причем-то, что будет очень важным для юноши. Вистериа прищурился, кинув подозрительный взгляд на собеседника, продолжившего вскоре свою речь: — Кстати, — его голос звучал так приторно беззаботно, что Зен невольно скривил лицо. Сердце его начала стучать громче, кровь прилила в голове. Предчувствие не шептало ничего хорошего, — никогда бы не подумал, что первая прнцесса Тамбаруна будет общаться с таким… — он презрительно окинул Вистериа с ног до головы, все еще не скрывая радости от своего превосходства, — парнем, — наконец после долго молчания закончил юноша. У Зена сложилось таке впечатление, что его ударили о голове тяжелым мешком: вески начали стучать, сердце билось настолько быстро, что готово было выпрыгнуть, а руки сами собой походнели. Но тем не менее Вистериа готов был рвать и метать. Он больше всего боялся, что из-за него может пострадать Шираюки. Как он мог так проколоться? Чувство собсвенной вины полностью поглотило его, а возможность спокойно мыслить испарилась как вода на солнце в жаркий день. А стоило ему подумать, что могли сделать его давние знакомые, как его разум захватывал гнев, похожий на огромный костер, разбрасывающий вокруг себя маленькие искорки, способные создать целый пожар, потушить который вряд ли кому удастся. Пытаясь унять дрожь в теле, Зен терпеливо ждал дальшейших слов парня. Сохранять спокойный вид было практически невозможно. Его синие бездонные глаза почернели, словно кто-то окрасил их чернилами, а в самой их глубине продолжала бушевать ярость. А Мутсухидэ, видимо, забавляло смотреть на растерянное и в тоже время встревоженное лицо собеседника. Его лицо было абсолютно спокойным, лишь глаза по недоброму блестели, выдавая его гнусные задумки. Поправив свои светлые волосы, он облокотился на ближайщее дерево и положил руки в карманы. К слову, выглядел он сейчас крайне привлкательно: черты его лица — приятные и правильные — были освещены заходящим солнцем, а не конца застегнутая рубашка притягивала к себе внимание. Можно сказать женушке, чтобы начинала начинать его ревновать. — А она красивая, — подливал масла в огонь парень, не сводя глаз со своего собедедника. Несмотря на захлебнувшую Зена злость, он смог ответить спокойным тоном: — Не забывай, у тебя есть жена. Лицо парня резко стало серьезным. С губ соскочила ехидная улыбка, а в глазах появился металл. Зен почувствовал некую уверенность. Все-таки он неплохо его знал и тоже имел представление о его слабостях, хоть раньше об этой не заикался. — Советую не разбрасываться словами, — сурово произнес юноша. — Я ж могу приказать своим ребятам сделать с твоей принцесской все, что пожелаю. Хотя почему-то это я отдам эту работу им… — Изменяшь жене? — усмехнулся Зен, таким образом пряча свой страх. Они ведь и правда могут сделать с Шираюки все, что угодно. И её социальный статус ей не поможет. Одна девушка против как минимум десяти парней не выстоит. Стоило ему только представить, как внутренний пожар разгорелся ещё сильнее. Ему чудом удалось удержать себя, чтобы не накинутся на собеседника. - Говори, да не заговаривайся, — хищно прищурился юноша, потеряв всю свою привлекательность: лицо его перекосилось от злости. — Ещё одно твое лишнее слово и твоей принцесске будет о-о-очень плохо. — Она не моя. — Не стоит посвещать меня в подробности ваших отношений. Хотя, признаться, я был удивлен, узнав, что наш Зенушка заинтересовался девушкой. Луэна очень забавляла смущенная реакция юноши. Возможно, из-за того, что пару лет назад он был таким же. Воспоминания резко нахлынули на него, от чего на лице появилась легкая улыбка. — Знаешь, мои ребята так описали мне вашу последную встречу, что я аж начал завидовать, — сладко пропел юноша, подняв взгляд на небо. Смущение тут же слетело с его лица. Какое ему дело до того, что он чувствует к Шираюки, и вообще какое право он имеет за ним следить? Все это его личное простанство, которое никто не смеет нарушать! Знал бы он, что за ними следили в тот день, ни за что бы не дал своим чувствам волю ради безопастности самой девушки. Теперь она влипла в неприятности из-за него. Он с силой сжал кулаки, пытаясь физической болью заглушить гнев и чувство собственной вины. — Ладно, ладно, не кипятись, — улыбнулся Мутсухидэ, все это время наблюдавший за измениями на лице Зена. — Мы теряем время, а у меня к тебе дело. — Что надо? — грубо выпалил Вистериа, еле сдерживаясь. — Тихо, тихо, упокойся. Предложение крайне интересное, — хитро улыбнулся юноша и, прикрыв один глаз, уперся головой в ствол дерева. Привлекательность снова к нему вернулась, только Зену не было до этого дела. — Я верну тебе принцессу только в том случае, если ты сегодня, ближе к полуночи, принесешь мне нашу долю и… — он специльно сделал паузу, все еще надеясь позлить собеседника, но тот, надев маску безразличия, терпеливо ждал. Поняв, что на эмоции Зена больше не вывести, ровным голосом отчеканил: — Кольцо твоей матери. Лицо Вистериа резко погрубело: губы вытянулись в одну тонкую линию, глаза загорелись металлический блеском, скулы стали явнее видны. При всём желании спасти Шираюки он не мог отдать этим пиратам столь ценное для его семьи украшение. Оно так дорого им не потому, что стоит приличную сумму, а потому что это кольцо — единственная честно заработанная вещь. — Зачем тебе оно? — тихо спросил Зен, пытаясь обуздать свои эмоции. Ему хотелось выкрикнуть, что они никогда не получат это кольцо, но юноша понимал, что такая категоричность ни к чему хорошему не приведёт. Тем более он не в том положении, чтобы возражать. — Знаешь почему все пираты такие злые? , — спокойным тоном продолжил Мутсухидэ, словно сидел у камина, разговаривая с хорошим другом, — Потому что в их сердцах нет места тёплым чувствам! — Да-да, конечно! — закатил глаза Зен, открыто насмехаясь. — Теперь понял, почему из тебя даже бандит плохой. Юноша странно сверкнул своими карими глазами и хитро прищурился: — Держи язык за зубами. Зен прекрасно понимал, что Луэн хочет воспользоваться кольцом не только для своих корыстных целей, а ещё для того, чтобы всячески задеть всю семью Вистериев. К тому же он знал, что для Зена это кольцо — надежда на честную жизнь. Когда отец юноши захотел сделать Харуто предложение, он решил купить ей очень дорогое и красивое кольцо, но за свои честно заработанные деньги. Каин до сих пор умалчивает, где именно он работал, считая это слишком унизительным даже для пирата. Но тем не менее Зен был готов выполнять ту унизительную работу, лишь бы не воровать. — Ну ладно. Будет тебе то кольцо, — пожал плечами Зен. Конечно, это украшение считается семейной реликвией, но кто сказал, что юноша и правда отдаст его Луэну? Правда, плана, как обмануть «друга» у него не было. Пока что. — Значит сегодня около полуночи приходи к Хрустальной бухте. Принесёшь золото и кольцо и заберёшь свою принцесску. — Она не моя, — тихо, с какой горькой ноткой, сказал Зен сам себе, когда фигура Мутсухидэ скрылась в тени деревьев.