***
Только к двенадцати Опал сонно побрела вглубь дома, в свою небольшую комнатушку, больше похожую на чулан, но ей безумно там нравилось, поэтому Линч не возражал. Приняв душ и переодевшись в лёгкие ночные шорты с футболкой, Адам сонно побрел по коридорам укутанного в сумрак дому. Дойдя до пункта своего назначения, он на мгновение остановился, прислушиваясь к слабой мелодии, которая доносилась через небольшую щель у самого пола. Спустя мгновение он толкнул плечом дверь, уверенно заходя в комнату, так привычно заставленную негрезенными вещицами. Ронан лежал на кровати, закинув руки за голову, рядом потрепанный плеер и клубок проводков от наушников. Лунный свет, проникавший через огромные окна, создавал причудливые тени на его и без того светлом лице. Широкая кровать, давала возможность лечь второму человеку, поэтому Адам даже не задумываясь так привычно и знакомо, скользнул ближе к спальному месту, осторожно присаживаясь на мягкий матрас. — Твою мать, Пэрриш! — Линч резко вскакивает, опираясь на локти и нервно дергая за провода. — Стучаться не учили? — Дверь была открыта, — это была почти правда. Ронан небрежно кинул наушники на тумбочку, обратно укладываясь в кровать. — Тебе что приглашение надо? — закинув руки за голову, он смотрел на Адама. В темноте подсвечиваемые лунным светом, его глаза казались ещё ярче. Пэрриш аккуратно лег на живот рядом, опираясь на локтях и продолжая изучать контрасты на лице Линча. Только сейчас он остро ощутил, как ныла каждая клеточка его тела от недельного одиночества. Там где соприкасались их бедра, пылал огонь, а сердце начитало отбивать сумасшедший ритм. Для них это было игрой: недельная разлука, встреча с минимальными касаниями, их поводки натягивались, не давая им сорваться. Для них это было своего рода проверкой на прочность, и в этот раз ее провалил Адам. Его пальца потянулись к обнаженной полоске кожи над кромкой спортивных штанов Ронана. Медленно скользнув под футболку его ладонь, коснулась подтянутого живота парня. Под пальцами он ощутил, как сбился чужой ритм сердца. Тем не менее, Линч, прикрыв глаза, неподвижно лежал рядом, его выдавал лишь легкий трепет ресниц на закрытых глазах и тяжелое шумное дыхание. Адам скользнул рукой выше, касаясь выступающих острых ребер, ощущая, как под ними неистово бьется сердце. Кровать протяжно скрипнула, когда Пэрриш склонился, чтобы коснуться линии подбородка Ронана, провести по ней горячим влажным языком, жадно вдыхая знакомый аромат. Шумно сглотнув Линч, резким движением садится на кровать, комнату на миг заполнил треск ткани и скрип пружин, когда Ронан силой перетаскивает Адама к себе на бедра. Пэрриш привычно обвивает ногами талию парня, сильнее прижимаясь к нему. Губы Линча жадно скользнули по его горлу, острые зубы оставили отметины на нежной шее. Они были как изголодавшиеся животные. Их губы столкнулись в неистовом поцелуе, Адам не сдерживаясь, застонал. Долго, очень долго он ждал этих касаний. Руки жадно исследовали напряженные тела друг друга. Горячие ладони Ронана скользили и царапали спину Адама, прижимая его ближе к себе. Пэрриш хватался за сильные плечи, скользил руками по чувствительной шее, терзал чужие губы в поцелуе. — Ронан, — звучит на грани шепота. Они отстранилась, друг от друга, жадно хватая ртами воздух, их лбы соприкасались, опаляя их лица горячим дыханием. — Ронан, — звучало как мольба на выдохе. Отстранившись, Линч снял с себя футболку, и, подхватив Адама за ягодицы, придвинул плотнее к себе. Ладони парня тот час же прошлись по обнаженной груди. — Скучал, — Ронан заглянул в глаза напротив, видя в них плещущий огонь, и так зная ответ на такой глупый вопрос. — Очень, — пальца Адама ласкали основание его шеи. Сильными руками Линча притянул Адама плотнее к себе, давая почувствовать своё возбуждение. Пэрриш протяжно застонал, он хотел его, хотел невыносимо сильно. Он горел в этих объятиях, не помня себя от счастья и желания. Линч с легкостью опрокинул его на кровать, выбивая из лёгких последний воздух. Тело к телу. Даже через тонкую футболку Адам чувствовал жар обнаженного тела, что придавливал его к упругому матрасу. — О Боже, — Адам стыдливо прикрывает ладонью глаза, когда Ронан начинает бесстыдно двигать бедрами. В его голове миллион причин, чтобы остановиться, хотя он бы желал, чтобы парень не останавливался. — Здесь нет Бога, только я, — хриплый голосу звучит возле уха. — Открой глаза. Линч нежно убирает руку от лица Адама, удерживая тонкие кисти около головы. — Посмотри на меня, — его зубы смыкаются на ключице неприкрытой футболкой. Адам, распахнув глаза, натыкается на возбуждённый взгляд напротив. У него перехватывает дыхание. Ронан над ним тяжело дышит, резко двигая бедрами. С губ срывается протяжный стон, когда тело Линча вдавливает его в кровать. Его руки скользят по бокам Адама под футболкой, от чего ткань складками топорщиться на груди. Адам на грани. Его тело как раскалённая лава. Губы Ронана на обнаженной шеи сводят его с ума. Его зубы оставляют на чувствительной шее ярко-красные отметины, и ему это безумно правится, хотя он никогда и не признает этого. Рука Ронана скользнув под штанину свободных шортов, сжимает его ягодицы. Адам на самой грани, его спина дугой выгибается, он вскидывает таз на встречу грубым движения. Их надолго не хватает. Адам протяжно вскрикивает, в безумии шепча имя Ронана. Они оба, тяжело дыша, развалились на просторной кровати, боясь, лишний раз пошевелиться, Адам, лежа с закрытыми глазами, чувствовал блаженность. — Это круче чем твоя зубрежка, — Ронан закидывает на Адама руку, от чего тот только ухмыляется в ответ, его губы встречают губы Ронана на полпути. Да, это определенно лучше, чем учеба.***
Адам спиной облокотился о кору векового дерева, прикрыв глаза, он слушал тихий шелест листьев. Минуты пребывания в Барнсе подходили к концу, и он хотел запомнить как можно лучше эти ощущения. Запомнить это чувство спокойствия, блаженства и счастья. Неспешные шаги по мягкой траве он расслышал не сразу, только тогда, когда Ронан подошёл достаточно близко что бы ощутить его на каком-то молекулярном уровне. Чужие ладони легли на его талию, вдавливая в шероховатую поверхность дерева. Даже с закрытыми глазами Адам нашел его губы, мягкие и немного обветренные. — Останься, желательно насовсем, — Ронан прижимается своим телом к нему. — Ронан… — Я знаю-знаю, ты невыносимый ботан, — он заливисто смеётся. Листва над их головами тихо зашуршала, Адам, запрокинув навстречу зеленой кроне голову, улыбнулся. — Что они говорят? — Линч коснулся губами раскрытой шеи. — Что мы прекрасны, — Адам обвивает руками шею Линч, прижимаясь к его губам. — Это и так ясно, как день Божий, — руки Адама крепко обвивают его талию, нежно целуя.-Конец-