Бабочка и Дракон

      Рабочий день владельца летнего кафе, сорокалетнего Джона Блэквуда, был в самом разгаре. Бизнес этот дохода почти не приносил, но ничего другого мужчина делать не умел. Вынужденный в одиночку растить пятилетнего сына, Блэквуд прибегал к таким изощрённым методам ведения дел, что впору позавидовать. Разве что налоговиков он не рискнул обмануть.       Иногда, а, вернее, часто, уловки не срабатывали, и приходилось выживать, беря взаймы, либо пытаться разнообразить меню новыми блюдами.       Мистер Блэквуд мечтал, что когда сын подрастёт, у него, наконец, появится помощник, которому не надо платить за работу. Он научит Гейба готовить, и жизнь наладится. Вместе они наверняка горы свернут – в пределах своей забегаловки.       Ни отец, ни сын знать не знали, насколько изменчива судьба, решившая в тот памятный день перечеркнуть планы отца-одиночки.       Кафе пустовало, за исключением мужчины-китайца, пять минут назад заказавшего дешёвую похлёбку и салат. Маленький Гейб в это время носился по дому – Блэквуды жили там же, где и работали. Небольшое двухэтажное строение начиналось стойкой, тут же располагалась мини-кухня, где Джон готовил все свои незамысловатые блюда. С наступлением холодов кафе закрывалось, и отец с сыном жили на деньги, положенные в банк под процент. Этого хватало, чтобы дожить до следующего лета, но приходилось постоянно во всём себя ограничивать.       Китаец чинно поедал блюда ложкой и вилкой. Мистер Блэквуд видел этого человека впервые – во всяком случае, у себя в кафе. В Лондоне же нет-нет, да и встречал кого-то из их братии, но для него все они были на одно лицо. А палочек для еды у него не водилось.       Как оказалось, китаец превосходно знал английский и ничуть не обиделся на отсутствие палочек. В какой-то момент мистер Блэквуд поймал себя на мысли, что пялится на затылок клиента, сидевшего почти спиной к стойке. Но вовсе не волосы китайца, завязанные в хвост, привлекли хозяина кафе. Джон задумчиво смотрел мимо, на оживлённую улицу, будто предчувствие чего-то нехорошего зарождалось внутри.       Китаец резко поднял голову прежде, чем англичанин заметил кое-что на другом конце улицы. Какой-то мужчина кидал увесистый свёрток прямо в колонну транспорта.       Сомнений быть не могло: внутри бомба. В последнюю неделю угрозы в адрес правительства поступали едва ли не ежечасно. Террористов взращивали свои же, лелея идеи революции и свержения монархии, а пока прикрывались ненавистью к мигрантам.       Власти не воспринимали всерьёз какую-то кучку радикалов, и поплатились за это. Первый удар был нанесён сегодня. Никакого китайца бросавший бомбу не видел – ему было поручено просто посеять панику, не направляя бомбу ни на кого конкретно в то время, как сообщники сделают то же самое в других точках города.       Так пробивались первые ростки революционного движения, которому суждено было развернуться в полную силу лишь спустя семь лет.       Стойка – не самое надёжное место при взрыве, но она защитила Джона от осколков. Китаец же успел вскочить, но его отбросило взрывной волной через стойку прямо на Блэквуда.       Где-то вдали громыхнуло ещё, воздух стремительно наполнял едкий запах пороха. Отброшенный налетевшим на него телом, Джон лежал теперь у входа в дом, а рядом с ним истекал кровью неподвижный китаец.       Первая мысль, едва он осознал, что случилось, была о сыне. Взрывом выбило все стёкла, мальчик мог пораниться. Блэквуд попытался подняться, и тут его ухватили за одежду.       - Помоги… - прохрипел китаец. Джон окинул его сочувственным взглядом, прикидывая, что «скорая» не успеет доехать. На улицах царила настоящая паника, а там, где взорвалась бомба, валялись полыхающие, искорёженные автомобили. Если террористы целенаправленно взрывают дороги, медикам придётся туго, не говоря уже о раненых.       И всё же он позвонил, дотянувшись до телефона и поставив его на пол рядом с собой. Раненый истекал кровью, но Джон не мог понять, где раны – создавалось впечатление, что они были повсюду. Наверное, бомбу начинили поражающими элементами, и тут уж ничего не поделать.       - Я… я не хирург, - виновато бросил он. Судороги не позволяли раненому лежать спокойно, от жуткой боли он корчился на боку, открывал и закрывал рот, но его глаза, всё ещё ясные, были с мольбой устремлены на англичанина.       «Скорая» не отвечала. Где-то уже ближе, прогремел ещё один взрыв, и земля содрогнулась в унисон с визгами людей на улицах.       - Хорошо, тогда терпите, - решился Джон.       И китаец терпел. Так, словно вообще не чувствовал боли. Наверное, впал в прострацию, думал Джон, или как там у них зовутся эти практики? Как и думал Блэквуд, когда избавил его от одежды, осколочные раны были повсюду. Он достал бутыль со спиртом, чистые салфетки и скатерть на бинты, продезинфицировал нож над пламенем горелки – и принялся за дело. Не забывал он и о звонке, набирая номер вновь и вновь, но, видимо, уже сейчас больницы были переполнены. Лишь под конец, когда все видимые осколки в виде болтов и прочей дряни он извлёк и перевязал раны, включился автоответчик. Спешно надиктованный текст призывал добираться до больниц, по возможности, своим ходом, ибо в городе анархия.       Джон с досадой застонал. Не дойти ему до госпиталя с человеком на руках, да и сына не с кем оставить. Китаец потерял много крови и давно отключился из-за чудовищной боли. Отчаявшийся Блэквуд понёс его в дом и уложил на свою кровать. Что делать дальше, он не знал. Наверное, нужно вернуть его разум обратно в царство боли, хоть это и жестоко.       Сынишка Джона испуганно глазел на незнакомого человека, лежавшего в отцовской постели.       - Пап, кто это? Я слышал бум-бум снаружи. И стёкла все разбились.       Джон обернулся на порог.       - Сынок, ступай к себе, но не подходи к окнам и не спускайся вниз. Слышишь? Ни в коем случае!       Послушный мальчик тут же скрылся. Джон поймал себя на мысли, что сейчас ему важнее этот китаец, чем собственный сын. Собравшись с духом, он привёл в чувство пострадавшего.       - Как к вам обращаться? – спросил он. – И что делать дальше? «Скорая» дала мне от ворот поворот.       Борясь с болью, китаец нашёл в себе силы вымученно улыбнуться.       - Чэнь Донг. Что дальше? Заботиться, конечно же.       Не владевший даже техникой искусственного дыхания, Джон не сомневался, что к утру китаец скончается. Какой из него, повара, врач? Такие раны нужно зашить, а не держать туго перевязанными. Сейчас окровавленные бинты переплетали всё тело мистера Чэня – Джон сменил повязки пару часов назад. Дыхание было прерывистым и тяжёлым, мужчина всё время просил пить, а болевые спазмы судорогой пробегали по телу.       И всё же Джон терпеливо сидел рядом и сейчас молча копался в аптечке. Китаец тоже молчал, глядя в потолок – наверное, понимал всю трагикомичность их положения. В городе беспорядки, власти так и не ввели войска, чтобы подавить восстание, а в его доме лежит умирающий от бомбы азиат, которому хозяин кафе расковырял все раны раскалённым ножом. Ну просто чудесно!       Не зная толком, что ищет – лишний моток бинта или сильное обезболивающее, Джон вдруг почувствовал касание и вздрогнул. Ладонь Чэня легла на его левое колено.       - Думаю… теперь… всё будет… хорошо… - прошептал китаец.       Джон даже подался вперёд, полагая, что это прощальные слова, и сейчас мучения раненого закончатся.       Взгляд Чэня был ясным, и вовсе не предсмертная агония ждала его, да и вообще впечатления умирающего он не производил.       - Ещё до второй перевязки… - начал он, - пока ты метался по дому в поисках тазика с водой… твой… сын… пришёл сюда…       - Не говорите ничего, - предупредил Джон. - Он больше вас не потревожит, клянусь, - пообещал он, прикоснувшись к холодной руке Чэня.       Тот с улыбкой и видимым усилием мотнул головой.       - Всё хорошо… Джон. Вы нуждаетесь в помощи, и я вас не оставлю…       Не совсем понимая, что это значит, Блэквуд запретил китайцу говорить. На следующий день Чэню стало чуть лучше. «Крепкий же у него организм», - дивился Джон. На вид, Чэнь Донгу было лет пятьдесят – почти его ровесник. Набрав у соседей медицинских справочников, Джон составил примерный план лечения, а на следующий день позвал знакомого хирурга, с трудом вернувшегося после тяжёлой смены только сегодня. Тот осмотрел пострадавшего, зашил несколько серьёзных ран и сделал необходимые уколы. Пообещал, что зайдёт через пару дней, и одобрил план лечения. После этого Джон вздохнул свободнее: кажется, жизнь мистера Чэня больше не под угрозой.       Властям понадобилась неделя, чтобы подавить последние очаги сопротивления, но больницы всё ещё были переполнены, и Джон решил долечить раненого у себя, даже если появятся свободные места.       Чэнь Донг покорно сносил неудобства и боль, его дружелюбие и стойкость поражали англичанина. Гейб любил сидеть с ним, пока Джон приводил в порядок развороченное взрывом кафе. Вещи китайца он передал владельцу, разыскав их среди обломков столов и стульев.       Извлечь все осколки не удалось, но мужчину после выздоровления они не беспокоили. Благодаря заботе Джона и его сыну, который привязался к китайцу, Чэнь Донг шёл на поправку гораздо быстрее. Хирург увёз его в госпиталь для обследования, а когда вернул, то объявил Джону, что пациент здоров.       Казалось бы, настало время прощаться, но Чэнь вдруг напомнил о своём обещании в тот трагический день. Отныне он в долгу у них, обязан жизнью, и чтобы выплатить этот долг, навек станет их рабом.       Ничего не понимавший в восточной культуре, Джон опешил и долго не мог свыкнуться с тем, что услышал. А возразить, что это дикость, не посмел: мистер Чэнь наверняка обидится, а находиться рядом с обиженным китайцем в тесном помещении не очень-то хотелось. К тому же, Гейб едва не плакал, чувствуя, что скоро гость покинет их дом.       Пришлось согласиться. Оказалось, китаец многое умел, но брать деньги за труд отказался. Так, в меню кафе появились разнообразные блюда китайской кухни. Чэнь помогал Джону по дому, если надо было что-то починить, вместе с ним вставил в оставшиеся окна стёкла. С большой охотой он занимался уборкой кафе и комнат, возился с Гейбом и даже обучал его чтению и письму. Создавалось впечатление, что китаец родился в Англии и не знает языка своего народа, однако это было не так. Английским он владел безупречно, но не менее безупречно знал и свой.       Когда и почему он переехал в Англию, мистер Чэнь не рассказывал, но ясно было одно: он сделал это в одиночку, а если где и жил до дня терактов, то жил один. Теперь же его домом был дом Блэквудов.       Идиллия длилась семь лет. Гейб подрос, и в свои двенадцать был идеальным ребёнком, добрым и милосердным – сказалось воспитание Чэня. Бизнес Джона процветал, словно его китайский друг притягивал к ним деньги подобно счастливому талисману. Среди них главным был он, и Чэнь всегда выполнял просьбы хозяина, будто и в самом деле его раб. Это иногда коробило Джона, он не привык командовать людьми, но китаец твёрдо вознамерился выплатить долг за спасение жизни, и вот уже семь лет оставался рядом с ними.       До тех пор, пока в августе девяносто седьмого не грянула революция.       «Королева молчит. Ей всё равно, ей плевать на гибель Дианы!» - кричали на всех углах*. Ревущая толпа способна на многое, особенно если бить по больному. То, чего могло и не быть, возвратись королева в тот же день в Лондон, свершилось.       Восставший, обозлённый народ, возглавляемый радикалами, провозгласил крестовый поход против монархии. И вновь, как и семь лет назад, город погрузился в безумие. Мародёры наведались и в заведение Джона. В тот день ни Чэня, ни Гейба дома не было: мальчик был на занятиях, а китаец ездил за покупками.       К сожалению, для Джона, даже сейчас, когда в деньгах он не нуждался, купюры оказались дороже жизни из-за старой привычки считать каждый пенс. Кассу он грабителям не отдал. Мародёры застрелили его и забрали деньги, затем ограбили дом и удалились. Джону некому было помочь, он скончался от потери крови.       Власти ввели чрезвычайное положение, и занятия в школах отменили. Гейб, не выходя из здания, созвонился с Чэнем, зная, что тот взял машину с утра и мог его забрать. Побросав покупки, китаец выбежал наружу и быстро приехал на место. Пока они ехали, почти все дороги перекрыли буйные толпы. Люди будто превратились в бешеных зверей, но любой хищник, будь их хоть двести, был бы менее опасен, чем озверевшие лондонцы. Вестминстер и Букингемский дворец пали, едва армия переметнулась на сторону народа. За пару часов до этих событий Чэнь с Гейбом прибыли домой.       - Папочка-а-а! – закричал мальчик, едва увидев труп. Китаец рывком притянул ребёнка лицом к себе, но Гейб снова и снова поворачивал голову, не веря в то, что видит. Перед ними в луже крови лежал мёртвый отец.       Чэнь не стал заходить в дом – там могла быть засада, или ещё что-нибудь. Вместо этого он склонился над телом и закрыл глаза покойному. Горе и ярость душили его, но ради мальчика он усмирил эмоции и бросился в подсобку, где лежали его вещи и кое-какие накопления на карте: Джон недавно вручил ему этот подарок на День рождения едва ли не насильно. Захватил Чэнь и личную карту Джона, которой расплачивался в магазинах. Нужно было бежать, не только из города, но и из страны, пока летают самолёты, или хотя бы ходят корабли.       Посадив Гейба в машину, Чэнь рванул по небольшим, ещё свободным от людей улочкам. Притихший, испуганный ребёнок сжался на заднем сиденье, понимая, что другого пути нет. Руки китайца, державшие руль, дрожали, он любой ценой должен успеть, ради покойного хозяина спасти его сына от того, что творилось вокруг. Со смертью Джона ничего не менялось, теперь он должен служить его сыну, продолжать выполнять свой долг. И сейчас, вдвоём, они спасали свои жизни, и никто не мог остановить Чэня на пути к этому спасению, он готов был пожертвовать собой, если потребуется, ради спасения мальчика.       Аэропорт оказался заблокирован новыми хозяевами страны, но порт ещё работал. Сейчас там творилось что-то несусветное – многие бежали из страны, и найти свободные места удалось не сразу. С детьми пускали охотнее, в суете не спрашивая документов, даже не вглядывались в лица, и только поэтому им повезло. Проплывая по Темзе, они, обнявшись, прощались с утопленным в крови Лондоном. Корабль кратчайшим путём доставил их на материковую Европу, во Францию. В этой стране имелась довольно большая китайская диаспора, и Чэнь надеялся, что им помогут.       Там он и познакомился с мастером Фу. Выслушав историю Чэня, Фу позвал его в гости, едва вопрос с жильём был решён.       - Что собираешься предпринять? – спросил мастер, намекая на будущее Гейба. – Ты говорил, родни у этого Джона не было, а мать мальчика умерла при родах.       Чэнь Донг кивнул.       - Пока поживём на деньги хозяина. Гейб растёт умным и отзывчивым мальчиком. Мой долг – оберегать и воспитывать его. Гибель хозяина не отменяет данной когда-то клятвы.       - Благородно и правильно, - согласился Фу и поднялся. – В связи с этим я хочу кое-что тебе дать, но поклянись, что это не попадёт в плохие руки.       На столе стоял граммофон. Набрав код, мастер открыл спрятанную внутри шкатулку и извлёк один из Камней Чудес. Когда он вернулся к собеседнику, в руке у мастера Фу была небольшая коробочка.       - Для Гейба, когда ему исполнится восемнадцать. А до того времени тщательно береги её и никому не показывай.       - И что же это? – спросил Чэнь, поднимая крышку.       Внутри оказался чокер красного цвета с кулоном, на котором был изображён китайский дракон.       - Самая могущественная вещь во Вселенной, которая ни в коем случае не должна попасть…       - В плохие руки. Я понял, - нетерпеливо перебил Чэнь. – Так и скажу Гейбу. Но даже если это правда, он не поверит. И для чего ему это?       - Поверит, - ответил мастер Фу так, словно это свершившийся факт. – Видишь ли, я – Хранитель Камней Чудес, и в данный момент ищу людей, достойных ими владеть. В мире стало слишком много зла, в чём ты и сам убедился, когда бежал из Лондона. А значит, пришло время Чудесных. Считай, что я выбрал твоего… приёмного сына на эту роль.       Чэнь нахмурился.       - Ты выбрал, но не спросил, нужна ли она ему.       Фу улыбнулся и похлопал его по тыльной стороне ладони.       - Позволь ему самому решить, когда придёт время. Если откажется – вернёшь Камень мне. В любом случае, встретимся через шесть лет на этом же месте, Донг.       Он обратился по имени, словно они уже были закадычными друзьями. Сделав так, как тот велел, Чэнь Донг припрятал коробочку и начал строить жизнь заново, в новой стране и с новыми надеждами.       Горе мальчика по отцу улеглось нескоро. Рядом всегда был Чэнь, который старался заменить погибшего, как мог, и понемногу Гейб оттаял, не позволив сломить себя пережитому несчастью. Он, как и прежде, рос в любви и заботе, а к постаревшему китайцу относился с глубоким почтением и трогательной нежностью.       Устроившись поваром в один из ресторанов китайской кухни, Чэнь тратил почти все деньги на приёмного сына. Мальчик прилежно учился и в день совершеннолетия получил из рук приёмного отца небольшой подарок.       - Ты стал совсем взрослым, - с гордостью произнёс Чэнь. – А значит, пришло время вручить тебе кое-что ценное. Это не совсем моя вещь – я просто хранил её до поры, пока ты не созреешь.       Приняв подарок, Гейб, стройный темноволосый юноша с голубыми глазами и чуть курносым носом, открыл крышку и увидел чокер.       - Что ж, весьма милое украшение, отец. Вот только в ценности его я весьма сомне…       Кулон вспыхнул ослепительным красным сиянием, и перед людьми возник квами - маленький красный дракончик с непропорционально большой головой.       - Приветствую, хозяин, - мужским голосом заговорил он. – Моё имя Лонгг, я твой квами. Скажи: «Лонгг, трансформация!» - и станешь Рюко – супергероем, побеждающим зло. Твоя суперспособность…       - Постой… - едва выдавил из себя ошарашенный парень и перевёл взгляд на Чэня. – Отец, я сплю? Ты тоже видишь это существо?       Китаец нашёл в себе силы кивнуть, а Лонгг с усмешкой смотрел на обоих своими крохотными глазками-бусинками.       - Позвольте, я продолжу. Твоя суперспособность – защита на расстоянии. Для этого нужно знать в лицо того, кого хочешь защитить от внешних воздействий. Он окажется внутри невидимого яйца, не ограничивающего его перемещений и непробиваемого для врагов. Ни физическое оружие, ни гипноз не смогут навредить тому, кто будет в этом яйце. Это отнимет у меня много сил, и время действия твоего альтер эго сократится. Ещё одна способность – неограниченная - полёт при помощи плаща в форме драконьих крыльев. Вместо оружия ты получаешь ловкость и приёмы ушу, которыми очень легко обезоружить любого врага. Защиту-яйцо ты также можешь применять на самом себе.       - Но для чего мне всё это? – развёл руками Гейб. – В полиции я не служу…       - Постой, - прервал его отец. – Помнишь, месяц назад в новостях был сюжет о каких-то чудаках в костюмах? Парень и девушка громили витрины магазинов, вероятно, забавы ради. Их до сих пор не поймали. Надо бы разузнать, ради чего они делают это, как думаешь?       - Не подговаривай меня, - несколько недовольно произнёс юноша. – Я ни за что не покажусь на улице в похожем прикиде. А если и покажусь – вместо них арестуют меня.       Лонгг вмешался.       - Хозяин, не бойтесь! Эти двое недосягаемы для полиции, остановить их можете только вы, ведь у них тоже есть квами, и используют они их во зло.       - Что? У них тоже квами? – изумился Чэнь. – Но как мог мастер Фу дать им Камни, он же сам говорил, что в плохие руки…       - Вероятно, Камни были украдены, - с грустью заключил дракончик.       - Тогда мне стоит его навестить, - поднимаясь, сказал китаец. В его голосе звучала тревога. – Пойдём со мною, сынок.       Измотанный, сердитый, Габриель Агрест мечтал лишь об одном: чтобы чёртову Леди Баг и чёртового Кота Нуара сбила машина. Или сверху упал самолёт. Или… Ну прекрасно, ещё и голова разболелась…       - Пап, с тобой всё в порядке? – как всегда робко, из-за угла выглянула белокурая голова сына.       - В порядке, в порядке, - соврал отец и рухнул на диван в совершенном изнеможении.       Минут десять назад он ещё нёсся по крышам, преследуя двух гадких злодеев, и с каждым разом это давалось Бражнику всё труднее – то ли сказывался возраст, то ли что-то ещё. Сегодня он спугнул их, и натворить дел подростки не успели. Акуматизированный им человек помогал Бражнику, сражаясь с обоими сразу. Так, он вынудил Кота применить Катаклизм, а его подружку – Супершанс. После этого они обычно суетились и давали дёру, особенно если промахивались.       Лишь ради спокойствия парижан он всё ещё работал на них – точнее, на полицию. В своей повседневной жизни Габриель Агрест был дизайнером модной одежды. Брошь Мотылька попала к нему от жены в качестве подарка, да и то после её смерти. В ту пору Адриану было двенадцать, а ещё через пару лет Бражник впервые применил свои способности, столкнувшись с двумя несносными подростками, у которых тоже было по Камню Чудес.       И начались бесконечные встречи-погони в духе Тома и Джерри. Париж терпел убытки, мотивы Кота и Коровки были неясны, а их личности – скрыты за семью печатями. Как Бражник ни старался, добыть Камни и покончить со всем этим никак не удавалось.       А сегодня он едва не заработал нервный срыв. И впервые за все эти годы позволил сыну подойти и утешить его. Кто такой Бражник, знала лишь полиция, нанявшая его. Знаменитому дизайнеру удвоенная популярность была ни к чему. Те двое относились к преступному миру, а как преступный мир относился к богачам и супергероям, Габриелю прекрасно известно.       - Пап, я не понимаю, кто тебя всё время выводит на работе? – сочувственно произнёс Адриан, входя в спальню. – Почему бы его просто не уволить?       - Иди сюда, сынок, - простонал Габриель. Когда его заключили в объятья, он ухватил сына за пояс и уложил на себя. Адриана, кроме матери, никто не тискал, а тут уставший отец вдруг начал его гладить и даже щекотать, одаривать робкими поцелуями в шею, лицо плечи…       Юноша звонко рассмеялся.       - Кажется, я догадался. Сегодня же День объятий. – Он вдруг замер и, приподнявшись, отстранился. – Если это не искренний порыв, а всего лишь в честь праздника, такие объятья мне не нужны. Пусти, пап.       - Да нет же, - возразил Габриель, оскорблённый таким предположением. К чему Адриану помнить все эти глупые недопраздники? Что эти, что официальные – ни один не нравился Габриелю Агресту. Лишняя суета, безделье, бесполезные подарки, поздравления… Кто-то стал на год старше – что с того? На год ближе к могиле. Новый год? Ещё тупее. Придумали календарь и празднуют его окончание, возвеличивая какие-то циферки, считая минуты и секунды до нового дня… Восьмое марта? Об этом дне он вообще старался не вспоминать. Когда-то это был единственный праздник, который они отмечали всей семьёй. Со смертью жены исчез и повод праздновать.       - Значит, ты просто захотел, чтобы я тебя обнял? – изумился сын. – Тут всё равно есть подвох, да?       Он уже начинал раздражать своей подозрительностью.       - Нет никакого подвоха, - устало вздохнул отец. – Считаешь, что я не могу просто пожелать, чтобы родной сын меня обнял?       На пустом месте грозил разгореться конфликт, которого Габриель всеми силами желал избежать.       - Ладно, пап, не сердись, я верю тебе, - примирительно произнёс Адриан, и его улыбка успокоила Габриеля. Они обнялись так крепко, как никогда прежде. – Какие планы на завтра?       - Если не потревожат… неотложные дела, – собрался с мыслями отец, - думаю, мы можем сходить куда-нибудь. Мне срочно надо отвлечься от рутины.       - Так, может, ты всё-таки уволишь того или тех, кто тебя так достаёт?       - Это не так просто, как ты думаешь.       - Почему? Ты же их босс.       Ответа не последовало.       - Тогда возьми отпуск.       Габриель невесело рассмеялся. Если он так и сделает, тех двоих уже никто не сможет удержать от более серьёзных проступков.       Следующие два дня прошли спокойно, а на третий…       - Грёбаные дети! – стонал Габриель, трансформируясь в Бражника на чердаке. Сегодня он решил акуматизировать себе в помощники сразу троих, и три белые бабочки сели на верхушку трости. Бражник тут же накрыл их прозрачным колпачком.       Суперзлодеи-подростки уже успели разгромить пару кафе и разломать аттракционы в парке развлечений. Остановившись на краю крыши, Бражник с горечью признал, что стареет. Эти двое были гораздо моложе и проворнее, даже не будь у них суперсил. Как никогда остро Габриель почувствовал, что тоже нуждается в напарнике, но где его возьмёшь, если Камней Чудес всего три? Даже если больше, наверняка они разбросаны по всему миру…       - Эй, помощь нужна?       Бражник резко обернулся. Позади, совсем близко, стоял молодой человек в красном костюме. Чёрный плащ чуть трепетал за спиной, похожий на кожистые крылья.       - У тебя Камень Чудес? – задал Бражник вопрос в лоб.       - Как и у тебя, - кивнул тот и протянул руку. – Зови меня Рюко, я здесь, чтобы помочь тебе.       «Мечты сбываются, - пронеслось в голове Габриеля. – Да ещё и так быстро».       После визита к мастеру Фу, который подтвердил факт кражи двух Камней Чудес, Гейб принял решение помочь Бражнику. О Бражнике китаец знал только то, что раньше Брошь Мотылька принадлежала женщине, которой мастер подарил талисман за её помощь ему. Было это давно, ещё когда женщина была девочкой. Вероятно, сейчас Бражником стал её ребёнок или близкий человек.       - Давай проучим их, - подмигнул Рюко. – Отныне мы действуем вместе.       Впервые за всё время Бражник улыбнулся. В тот день они отметелили злодеев так, что те еле ноги унесли. Габриель обрёл уверенность в себе, глядя, как умело Рюко сражается. Без оружия, одними руками и ногами. И сам вдохновился им, взяв на себя Кота Нуара. Не понадобились даже помощники, и после сражения всех трёх бабочек он отпустил на свободу.       - Отличная работа, Бражник! – похвалил Рюко, когда они отдыхали на Эйфелевой башне невысоко от земли.       - Было бы за что, - усмехнулся Габриель. – Если бы не ты, я, как обычно, лишь прогнал бы их, да и то с трудом. А теперь пусть зализывают раны. Думаю, не скоро мы их снова увидим.       - Ты ведь знаешь мастера Фу? – вдруг спросил Рюко.       Бражник покачал головой.       - Он Хранитель Камней Чудес, - пояснил тот. – Эти подростки украли их. В следующий раз нужно попытаться отобрать талисманы, иначе их набеги никогда не прекратятся.       - Ясно, - протянул Бражник. – Не пойму, в чём их цель. Всего лишь ради пакостей – пусть и крупных, но пакостей? Как думаешь, зачем они это делают?       - Вот отберём талисманы – и узнаем.       Кажется, Рюко этот вопрос совсем не волновал.       Габриель вернулся домой в приподнятом настроении. Захотелось снова обнять сына и поделиться с ним положительными эмоциями.       Адриана в комнате не оказалось. Услышав шум воды, Габриель закрыл дверь и подождал, пока сын не выйдет из ванны.       Ждать пришлось долго. Отец начинал беспокоиться и подумывал уже, что Адриану стало плохо, и сейчас там лежит его мёртвое тело.       Ворвавшись в ванную, Габриель узрел жуткую картину.       Его сын лежал без сознания в окровавленной воде. Первая мысль, мелькнувшая у Габриеля – Адриан перерезал вены. Но вытащив его из ванны, он увидел многочисленные порезы по всему телу.       Кто это мог сделать? Какой-нибудь разъярённый шпажист, проигравший сыну на уроке фехтования?       Должно быть, так и случилось. Вернее, эта версия напрашивалась сама.       Габриель немедленно отвёз сына в больницу. Там его привели в чувство и зашили раны. Врачи обещали полное выздоровление, отец же не мог дождаться объяснений сына.       Догадки Габриеля подтвердились: тело Адриана изуродовал спарринг-партнёр. Странно, но называть его имя сын отказался, добавив, что тот решил уехать из города, чтобы полиция его не нашла. Габриель возразил, что это не проблема, и его легко вычислить, нужно знать только имя с фамилией. Но Адриан упёрся так, словно защищал этого урода. В конце концов, отец плюнул и занялся уходом за сыном.       К счастью, налёты на город прекратились, и Габриель лишний раз порадовался, что в его жизни появился Рюко. После выздоровления Адриан снова перешёл на домашнее обучение, ему было запрещено выходить куда-либо без охраны, а о фехтовании Габриель приказал забыть.       Как бы ни любил он отца, такое обращение стало последней каплей. Требовалось срочно выместить злобу на беззащитных людях, и вновь на улицах Парижа объявился злосчастный дуэт. Бражник и Рюко незамедлительно вступили в схватку, и скоро Леди Баг и Кот Нуар поняли, что цели противников изменились. Глядя на то, куда они целятся, Леди Баг прокричала напарнику:       - Они хотят отобрать наши талисманы!       - Не дождутся! – ответил Нуар, прыгая навстречу парившему в воздухе Рюко.       Супергерой заблокировал руками удар шеста и перекинул через себя Нуара. Пролетев метров двадцать, Кот врезался в мусорные баки.       - Помойный котик, там тебе самое место! – издевательски крикнул Гейб. Где-то внизу Леди Баг бросила сражаться с Бражником и помчалась к Нуару.       В этой битве Рюко впервые применил Защиту, оберегая Бражника от Катаклизма Нуара. Они почти сняли Кольцо с его пальца, но помешала Леди Баг. Супершанс спас шкуры обоих на сей раз, и Рюко мог лишь с досадой наблюдать за убегавшими подростками. Сегодня они ничего не успели разрушить, но в следующий раз явно будут пошустрее.       Сняв защиту с Бражника, Рюко попрощался с ним и скрылся. Вернувшись домой, Габриель призадумался. Стоило сесть и как следует обдумать план поимки гадёнышей. Пусть Рюко склонен действовать по ситуации, ясно, что этот метод плодов не принесёт.       Решив привлечь к этому делу сына, Габриель рисковал. С одной стороны, две головы лучше, чем одна, а с другой… Адриан, даже если соврать ему, что его отец знаком, скажем, с Рюко, как минимум, не поверит. И всё же Габриель рискнул.       Адриан удивился, но не сильно, памятуя о том, что связи отца довольно разнообразны, и почему бы ему не дружить с супергероями? Отец просил его составить план действий, а это сыну понравилось меньше. Против себя самого он играть не желал, но виду не подал и принялся «думать». Вот же отцу делать нечего, как помогать тем, кто исполосовал его, Адриана, тело, и едва не убил! Знай отец правду об этом, не стал бы помогать ни Бражнику, ни Рюко.       Оба скрывали правду. Оба играли роль. И ничего хорошего в этом не было.       В процессе раздумий Адриану пришла в голову жестокая идея. Он всё же предложит отцу план – в свою пользу, естественно. А после они с Леди Баг, зная, что задумали супергерои, покончат с ними раз и навсегда.       Адриан предложил заманить суперзлодеев в подлодку, и, погрузившись на дно, заставить их отдать талисманы. Уверенный в том, что ни Рюко, ни Бражник понятия не имеют о дополнительных свойствах их с Леди Баг талисманов, Адриан уже представлял, как супергерои грозятся утопить их с напарницей, а сами покинут подлодку в спасательных капсулах.       Таков был план для супергероев, изнанка же и развязка его – совершенно другой. Никто не покинет подлодку в капсулах – их они испортят заранее. Вместе с Леди Баг он вызовет заклинанием превращение в русалок – квами однажды открыли им этот секрет. Они уплывут, а супергерои сами останутся на дне и уже не выберутся – Катаклизм по носовой части приведёт к взрыву ядерного реактора.       Крайне жестокий план, но избавление от Бражника (а особенно от Рюко) стоило того. Похвалив Адриана, Габриель созвонился с полицией, а те – с военными. Оставалось придумать, как заманить этих двух на границу страны.       Рюко оставил ему свой номер телефона, и Габриель немедля ему позвонил.       - Твой сын, может, и смышлёный, - начал он, - но уж больно хлопотный план предложил.       - Не беспокойся, - сказал Габриель. – Всё уже схвачено. Подлодку готовы предоставить.       - Думаешь, они не поймут, что это ловушка? Как ты их туда заманишь? Вот если лодка появится в Сене, люди тут же придут поглазеть, а с ними и наши противники. Звучит абсурдно, конечно, но так будет более естественно и менее подозрительно. Даже заманивать не надо – любопытные подростки сами залезут внутрь. Я б залез.       - В Сене не утопишь, - напомнил Габриель. – Кроме того, подлодку с ядерным реактором в центре столицы просто не позволят разместить, это слишком опасно!       - Ладно, поступай, как знаешь, - бросил Гейб. – Но лучше бы ты отменил эту затею. Дай мне поговорить с твоим сыном, если можно.       - Зачем? – спросил Габриель.       - Хочу узнать, что он курил, когда это придумывал.       - Да пошёл ты! – рявкнул дизайнер. Он терпеть не мог, когда кто-то оскорблял его сына.       - Я не поеду на другой конец страны ради этой дурацкой затеи с подлодкой. Ты услышал меня, Бражник?       Скрипнув зубами от ярости, Габриель через силу ответил: «Да». Больше всего ему хотелось сейчас акуматизировать себя, найти Рюко и от души накостылять ему. Но пока решил ограничиться ссорой.       Как он и думал, Рюко не стал выслушивать поток оскорблений в свой адрес и бросил трубку. Неделю спустя на противостояние с суперзлодеями он не явился.       - Где же твой крылатый дружок? – издевалась Леди Баг над запыхавшимся Бражником. Акуматизированный помощник запаздывал.       Шест Кота Нуара основательно прошёлся по бокам супергероя, прежде чем подоспела помощь. Кое-как, но он отбился, и вновь вернулся домой в прескверном настроении.       Рюко не поднимал трубку, и сам не звонил готовому к примирению Бражнику. Габриель и не догадывался, что отказ Рюко от плана Адриана спас напарнику жизнь. А потому обида Габриеля не проходила. После целой ночи раздумий, потирая отбитые бока, мсье Агрест пришёл к выводу, что им с Рюко не мешало бы подучиться. В конце концов, напарнику всего восемнадцать, в статусе супергероя он недавно, и им обоим срочно нужно улучшить свои навыки, чтобы, действуя вместе, стать единым целым. У их противников эффективный тандем, ему можно противопоставить только такой же. Впервые Габриель осознал, что силы с приходом Рюко сравнялись, и без упорных тренировок этих подростков не победишь. Рюко нужно морально повзрослеть, а ему самому – узнать напарника получше, понять образ его мыслей в бою, чтобы вместе создать такой союз, который заставит противника пожалеть о содеянном, а может, даже добровольно отдать талисманы. Без упорного труда достичь этого у них не получится.       Габриель взял блокнот и вписал туда первый пункт на пути к своей цели. Строка гласила: «Помириться с Рюко».       Здание мэрии полыхало. Пожар унёс жизни мэра и его дочери. Незадолго до воспламенения камеры зафиксировали на крыше здания печально известных подростков-суперзлодеев.       - Ты тоже это видишь? – было первое, что услышал Габриель, взяв трубку. Голос Рюко, взволнованный и негодующий, заставил Агреста улыбнуться. Хорошо, что напарник позвонил первым. Не совсем подходящий момент для извинений, но…       - Слушай, прости меня за тогдашнюю грубость. Нам не стоило ссориться, я очень виноват перед тобой, - повинился дизайнер.       - Что? А, ты об этом, - послышалось в трубке. – Забудь. Я давно уже забыл… Ну что, айда прочёсывать город? Полиция как никогда рассчитывает на нас. И захвати побольше бабочек – помощь не помешает.       - Ты узнал, где их логово? – встрепенулся Габриель.       - Скажем так: нарыл кое-какую информацию о Леди Баг. Это не телефонный разговор, так что давай встретимся, тогда и расскажу.       Не прошло и десяти минут, как Бражник прибыл на крышу одного из зданий. Там уже ждал его Рюко.       Наблюдая за оживлённой дорогой и слушая гудки машин, перебиваемые воем сирен (мэрию всё ещё тушили), Рюко начал:       - Кое-кто из горожан совсем недавно видел, как девчонка с синими волосами перевоплощалась в Леди Баг.       - И? – поднял бровь Бражник.       - Хочешь спросить, что нам это даст? Что в Париже уйма девчонок с синими волосами?       - Ну… да, - признался напарник.       - А теперь послушай, что я нарыл про Кота. Продавец из ювелирного магазина в последний их налёт…       - Тогда ты не явился, и меня поколотили, - перебил Бражник.       - Ну прости, я всё ещё сердился, - развёл руками Рюко. – Ну так вот: продавец метался по улице и проклинал кого-то. Я услышал это в новостях. Прямо за журналисткой метался и орал: «Чёрного кота зовут Адриан, он украл золотой браслет!» на улицах царила паника, а журналистка была занята репортажем, - наверно, подумала, что это он про настоящего кота. В общем, я понял, что, зайдя в магазин, суперзлодей проговорился. Видимо, он решил преподнести украденный браслет своей синеволосой напарнице. Полчаса назад я нашёл того продавца, и он подтвердил мои догадки. Осталось вычислить того самого Адриана и схватить его за палец, пока он не в костюме.       Предложение о тренировках ушло на задворки памяти, едва Габриель услышал имя сына. Имя это, конечно, не такое уж и редкое, но что, если…       - Послушай, мне… надо домой… Срочно! – едва не выкрикнул Бражник во весь голос.       - В чём дело? – спросил напарник.       - Я… утюг забыл выключить.       Не успел Гейб оглянуться, как тот был уже далеко.       - Что это с ним? – спросил он самого себя. – Мне что, в одиночку их искать?       В отличие от него, Бражник сотрудничал с полицией, и ему ничего не стоило пробить всех этих Адрианов. Но нет, он предпочёл смыться под надуманным предлогом, оставив его в одиночестве. Скрипнув зубами, Рюко взлетел, воспарив над городом в отчаянном желании найти среди массы людей ту самую синеволосую девочку и того самого мальчика по имени Адриан. И чтобы они непременно сидели рядом, а девочка дарила мальчику золотой браслет.       Габриель крался в комнату сына. Не может же быть, чтобы это был он! Пожалуйста, только не это!       Странное кольцо на пальце Адриана давно привлекало внимание отца, а сейчас его подозрения только усилились. Вывести сына на чистую воду казалось правильным, но отдавало предательством. К тому же, в силу возраста Адриана не посадят в тюрьму. А отвечать придётся отцу. Отцу, обе сущности которого знала полиция. Вот это будет позор! Сын супергероя – суперзлодей!       Даже если Адриан и есть Кот, сдавать его Рюко и правосудию Габриель не собирался. Он рассчитывал поговорить с сыном, узнать, для чего он это делает. Вдруг ему станет стыдно перед отцом, и он отречётся от своего альтер эго?       Оказалось, он удачно зашёл. Адриан как раз возник на окне и ещё не успел трансформироваться обратно. Злодей только что вернулся домой.       - Ах ты, сссссу… - задохнулся Габриель.       - Пап, я всё объясню, - пискнул Адриан, едва не свалившись с окна.       Отец молча уставился на него страшным, не предвещающим ничего хорошего взглядом.       - Я на косплей-вечеринку ходил, - ухватился за соломинку сын.       - Как же, - хмыкнул Габриель, делая шаг вперёд. – Как раз об этом я и хотел с тобой поговорить.       - О косплей-вечеринке?       - О твоём поведении!!!       Адриан всё-таки свалился с окна к себе в комнату.       - Снимай костюм, - негромко произнёс отец. – Если ты не Нуар и пришёл с вечеринки, снимешь его без проблем.       - Тебе-то откуда знать, что вручную его не снимешь? – злобно бросил сын.       - Значит, ты Нуар.       - Нет!       - Тогда сними костюм, как все люди.       - Сперва отвернись.       - Так, хватит! – не выдержал Габриель, схватил сына за руку и снял с его пальца кольцо.       Трансформация ещё не завершилась, когда отец с силой швырнул талисман оземь и взорвался гневной тирадой:       - Позорник! Предатель! Знаешь, что ты сделал? Ты опозорил свой род! Ну зачем? Зачем вы пакостите людям? И откуда, чёрт возьми, у вас взялись Камни Чудес?       - Откуда ты знаешь их название?       Настал черёд сына разоблачать отца, но Габриель не растерялся:       - Ты забыл? Я знаю телефон Рюко, а ты план предлагал с подлодкой…       - Значит, ты Бражник, - не унимался Адриан.       Потеряв терпение, Габриель сознался и показал брошь.       - Догадливым растёшь. Да, я Бражник, и если бы сегодня мы не раскрылись благодаря зацепкам Рюко, кто знает: рано или поздно мы с ним убили бы тебя.       Это неприятное открытие заставило улетучиться всю злость на сына, и Габриель, закрыв ладонями лицо, осел на пол.       - Да ладно тебе, пап, – жалобно произнёс сын, подходя ближе. Он хотел утешить отца, но тот резко схватил его за руку и рванул на себя. Адриан оказался в крепких объятьях стоявшего на коленях Габриеля.       - Как ты мог… - шептал он, вжавшись в плечо сына. – Зачем ты это делаешь…       - Если хочешь – скажу, - буркнул тот, не особо радуясь таким объятьям.       - Да уж скажи, будь добр, - вернулся к прежнему наставительному тону отец, отталкивая его и поднимаясь.       - Это всё из-за тебя, - просто сказал Адриан, глядя в сторону.       - Что?       - Лучше б я жил один. Хотя я и так один в огромном доме, но ты незримо всегда рядом, контролируешь каждый мой шаг. А я не инвалид и не чокнутый, чтобы меня контролировать, понимаешь?       - Тебе всего четырнадцать. Через четыре года хоть на голове стой, а сейчас…       - Ты чрезмерно увлёкся, - повысил голос Адриан. – Как мамы не стало, ты переключился на меня. Тебе никогда не нравилась чья-либо самостоятельность. Я однажды подслушал ваш разговор. Ты подозревал маму в измене, когда она на улицу-то выходила лишь по крайней необходимости, да и то вместе с тобой. Меня ты тоже задумал угробить своей тиранией? Вот поэтому-то я и вымещаю злость на Париже, и буду делать это до тех пор, пока ты не изменишься!       - А какой мотив у Леди Баг? – спросил Габриель, решив отойти от больной темы, чтобы Адриан, чего доброго, не завёлся сильнее.       - Она злится, что Адриан Агрест её не замечает, - ответил сын. – Я мог бы сказать ей, кто под маской, но не буду, поскольку свою она всё равно не снимет. Раз у тебя теперь напарник, своего терять мне нельзя. К тому же, - он показал на браслет, - она попросила меня украсть вот это.       Размашистым движением Габриель выхватил его.       - Отдай! Это подарок! – завопил Адриан.       - Это вернётся в магазин, – холодно отрезал отец. – Значит, ты не знаешь, кто скрывается под маской Леди Баг?       - Нет, - честно признался сын, поднимая с пола кольцо. – Я, конечно, польщён, но пока не чувствую к ней ничего, значит, и раскрываться не стану.       - Тогда зачем украл для неё браслет? – вконец запутался Габриель.       - Я же сказал – это подарок, - пояснил сын. – Браслет она подарит мне, не скрываясь за маской. Так я и узнаю, кто такая Леди Баг. Поэтому, если тоже хочешь это узнать, отдай.       Разрываясь между соблюдением закона и разгадкой личности суперзлодейки, Габриель всё же бросил браслет сыну.       - Знаешь что, сынок, - с угрозой произнёс Агрест. – Я не стану другим. А ты уже наигрался в хулигана. Вы оба наигрались. Не хочешь по-хорошему, стремишься повзрослеть – что ж, сыграем во взрослую игру. Мы сразимся с вами ещё раз, но это сражение станет последним. Твоего отца там не будет – только Бражник со своею шпагой, которую ты уже отведал, сынок.       Он вышел, громко хлопнув дверью, и резкая боль в районе заживших, но самых глубоких ран, заставила парня понять, что отец не шутил.       - Не могу поверить, - повторял Рюко, когда они встретились в ночном парке. Габриель не раскрыл свою личность, просто сказав, что застал сына в костюме Нуара и снял с него кольцо. – Никогда бы не подумал, что судьба так посмеётся над нами. Но зачем ты вцепился в этот браслет? Надо было кольцо отобрать, оно важнее!       - Уже нет, - сидя на скамье, ответил Бражник. – Я запугал его обещанием последней жестокой битвы, и теперь он вряд ли что натворит… Если вообще покажется в городе.       - Всё равно кольцо надо было отобрать, - настаивал Рюко. – Одно хорошо: мы скоро узнаем, кто такая Леди Баг. Твой сын уже передал ей браслет?       Бражник пожал плечами.       - Не знаю. Адриан сторонится меня. Думал, если я, как и он, буду упрямиться, он начнёт бегать за мной и умолять отменить сражение, - он невесело усмехнулся. – Но, кажется, эффект противоположный: Адриан ещё больше замкнулся в себе.       - Так я тебе подыграю? – спросил Рюко. – Мы же не станем убивать твоего сына?       Не поднимая головы, напарник кивнул.       - Талисманы вернём мастеру Фу, а деток отшлёпаем.       - Ага. Только это мало что изменит. Адриан ещё сильней возненавидит меня. Ему подавай свободу выбора, а не чтобы всё решал отец. С кольцом или без него, он так и останется врагом самому себе.       - О времена, о нравы, - согласился Рюко. – Мне не понять этого мальчика, я воспитывался в совершенно иной среде. Когда заведу своих детей…       Бражник поднялся.       - Через неделю на заброшенном поле, - бросил он. – Наше с ними последнее сражение. А теперь мне пора домой, я устал.       Рюко с грустью наблюдал, как тот бредёт, постукивая тростью, совсем как старичок.       - Сражайся со своим сыном сам, - произнёс он, когда Бражник уже не мог его слышать. – На себя я возьму только Леди Баг.       Пустынное поле заволокло туманом, и не сразу явившийся первым Рюко отыскал напарника.       - Может, перенесём? – резонно заметил Гейб, окидывая взором окрестности.       - Чтобы они приняли нас за трусов? – хмыкнул Бражник. – Нет уж, давай, как условились.       - Потыкаем их для разогрева, после чего я ставлю защиту на Кота, а ты атакуешь со всей мощью, - заулыбался Рюко. – Ну а я тем временем уработаю Леди Баг своими приёмчиками.       - Леди Баг оказалась Маринетт Дюпен-Чен, одноклассницей Адриана, - усмехнулся Бражник. – Браслет, что они друг другу дарили, я уже вернул в магазин. Адриан страшно разозлился, даже превратился в Нуара и напал на меня. Пришлось тоже превратиться, отбить атаку и припугнуть его акумой, что залетит ему в рот во время сна.       - А этот Адриан случайно не Адриан Агрест, сын известного дизайнера? – спросил напарник.       - Нет, что ты, мы бедно живём, - поспешил ответить Габриель.       - Ладно, давай дождёмся наших противников.       Время шло, заставляя героев нервничать. Подростки или забили на сражение, или прямо сейчас готовились застать взрослых врасплох. Рюко откровенно скучал и временами взлетал, чтобы исключить фактор внезапности. Но вокруг было тихо и безлюдно.       - Они не придут, - констатировал Бражник спустя полчаса ожиданий. – Расходимся.       - Куда это вы собрались расходиться? – послышался девчачий голос.       Герои обернулись. Леди Баг и Кот Нуар встали в оборонительные позы.       - Вы заставили нас поволноваться, - съязвил Рюко. – Небось, подгузники меняли?       - Не отвлекайся, - зашипел Бражник. – Действуем, как условились.       Они обменялись первыми ударами и быстро задвигались по полю. Туман мешал, но не сильно. Габриеля удивило, что Адриан всё время старается уйти от него и сразиться с Рюко, но тот уворачивался и продолжал биться с Леди Баг. Спустя пару минут планы героев рухнули: чтобы «разгрузить» напарника, Бражник отвлёк Леди Баг на себя и теперь сражался с ней, а не с сыном.       «Давай же, ставь на Кота защиту и отдай его мне!» - умолял взгляд Габриеля. Эта Маринетт чересчур ловко уворачивалась от его шпаги, швырялась йо-йо, а потом и вовсе выбила оружие из рук Бражника.       - Рюко, чтоб тебя!!! – взревел Агрест.       Отвлёкшись от поединка с Котом, Гейб поставил на него защиту-яйцо и бросился к напарнику, снова беря на себя Леди Баг.       И без того короткое сражение близилось к финалу. Устремляясь навстречу сыну, Габриель понял, что устал от этой дурацкой роли супергероя, а значит, брошь Мотылька отправится вслед за остальными Камнями к тому Хранителю, о котором говорил Рюко. И плевать, что это подарок покойной жены. В гробу Габриель Агрест видал такие подарки!       Обескураженный столь безжалостной атакой отца, Адриан едва успел отскочить от выброшенной вперёд шпаги. Он не чувствовал, что его защищают силы Рюко, поэтому так напугался, памятуя о недавних страшных ранах. Зато Бражник мог не щадить непослушного сына и с упоением набросился вновь, хлеща в воздухе оружием. Нуар едва успевал уворачиваться.       Шест, разрубленный на три части, валялся на земле. Он снова станет целым при новой трансформации, но Адриан сомневался, что доживёт. Отец яростно наступал, видимо, и вправду собираясь заколоть его насмерть.       В носу предательски защипало, а Бражник начал дрожать и расплываться. Споткнувшись о камень, Нуар едва не упал. Да пропади пропадом это кольцо, если отец настолько отчаялся и разочаровался в нём! Может, свобода была и важней, но раз отец так упорно хочет доказать свою правоту…       Только любовь могла заставить отца пойти на такие меры. Но разве Габриель Агрест когда-нибудь кого-нибудь любил? Или просто не любит об этом говорить, предпочитая выражать любовь вот так, при помощи насилия?       - Хватит! – завопил Адриан, да так громко, что Леди Баг замерла и обернулась. Воспользовавшись моментом, Рюко бросился на неё и одним из приёмов лишил сознания. Серьги были сняты, и перед победителем распростёрлась Маринетт.       - Моё время на исходе, - напомнил Гейб. – Кончай быстрее со своим сыном, он уже лапки кверху поднял.       - Снимай кольцо, - попросил Габриель. – Тогда не трону.       - Ладно, пап, я возвращаюсь и обещаю больше никогда не перечить тебе.       Обратная трансформация прошла на глазах Рюко, и тот присвистнул.       - Это же мальчик с обложки, Адриан Агрест! Бражник, ты лгал мне!       Маринетт, услышав имя, тут же очнулась, но от шока не смогла связать и двух слов.       - Да, а меня зовут Габриель, - принимая из рук сына кольцо и становясь собой, сказал дизайнер. – Прости за ложь, но так было нужно.       - И что теперь, пап? Сдашь меня полиции? – спросил Адриан.       - Чтобы на меня пала тень подпорченной репутации? Ни за что на свете, - улыбнулся отец, отдавая кольцо Рюко. – Я просто прощу тебя, как должен делать всякий отец. А вот твоей однокласснице не поздоровится. Мы скажем, что поймали только её.       - Адриан, помоги! – взмолилась Дюпен-Чен. – Я же тебе браслетик подарила!       - Который я прежде украл. Нет, Маринетт, - отказался юноша. – Я ничего к тебе не испытываю, к тому же это ты стащила у Хранителя оба Камня, а второй ещё и посеяла по дороге, пока я на него не наткнулся. Тоже мне, леди… Баг. Пусть теперь родители за тебя заступаются.       Оба Камня Чудес были возвращены мастеру Фу, однако он отказался забирать талисманы Гейба и Габриеля.       - Может статься, вы ещё понадобитесь городу, - сказал он. – Не спешите расставаться с ними.       Теперь, когда Адриан перестал быть злодеем, Габриель решил, что сын заслужил чуточку иного к себе отношения – а то, глядишь, снова возьмётся за старое. И дал ему то, чего Адриан так желал – право решать, что для него лучше, а также немалую долю родительской любви. Габриелю сразу стало комфортнее с ним общаться и наслаждаться его обществом, словно судьба дала им шанс прожить жизнь заново и исправить ошибки.       Бражник и Рюко больше не работали вместе. Гейб прекрасно понимал, что Габриелю не до того. Отныне он патрулировал город в одиночку, более чем довольный этой ответственной ролью.