***
— Чёрт, чёрт, чёрт, — девушка с волосами цвета вороньего крыла судорожно металась из стороны в сторону, тихо бормоча ругательства себе под нос, — почему я вообще решил сделать это? Неужели это и есть та самая треклятая плата за злобные деяния? Карма, мать её, с праздником! Она нервно щёлкала языком, продолжая собирать в мыслях по кусочкам всю картину произошедшего. От этого на призрачно-белой коже пробегала череда мурашек, а сердце начинало биться быстрее, будто новость приносила ей одновременно категорическое отчуждение и желанное принятие ситуации. Хитрые по обыкновению глаза, опутанные изумрудной дымкой, сейчас казались потускневшими, а на вытянутом худом лице оставалось одно и то же выражение. — Да что я за тряпка такая! В этом нет ничего сложного. В конце концов, сам виноват, что вовремя не закончил это… это недоразумение. Сейчас мне нужно просто… — по-змеиному шипящий женский голос утонул в гуле уверенных твердых шагов, раздавшихся за стенкой. Девушка прикусила губу и с некоторым испугом остановила взгляд на двери. — Вивьен… — она догадалась, кто стоял по ту сторону, и трепет ее усилился в разы, — нам нужно поговорить. Сердце девушки сжалось, а в горле застрял ком. Быстро перебирая в голове всевозможные фразы и так же скоро отметая каждую, она решила молча принять свою судьбу.***
— Но зачем, отец? — восклицал светловолосый парень, сотрясая мощными руками воздух, — Разве я просил тебя об этом? Разве не в праве я сам решать, что делать с собственной жизнью? — он ходил из стороны в сторону и с каждым шагом голос его становился все более яростным, — Неужели, повелитель, ты забыл, кто я такой? — говоривший выдержал паузу, и, будто выпуская гнев наружу, огласил: — Я — твой сын, царь и наследник трона Асгарда… Я! — И как раз поэтому я и поступаю именно так, Тор, — осадил преемника предводитель асов, — как раз потому, что ты будущий царь, в руках коего будет сосредоточено множество судеб, хозяин Вальхаллы и надежда народа, — Один с негодованием взглянул на сына, — доверить их мальчишке, который до сих пор не может сдержать в себе излишние эмоции и уважительно подойти к моему решению! Казалось, будто царь Асгарда и его ребёнок являлись диаметральными противоположностями друг другу. Верховный Бог был спокоен и рассудителен. Распоряжаясь одним лишь здравым смыслом и волнением о судьбе всего живого, он вёл своё правление, в то время как сын, живя и превознося лишь чувства и страсть, содержал в себе неукротимую мощь, которая давала ему безграничные силы, одновременно разрушая его разум. Сын Бёра и Бестлы ударил копьем о полы замка так, что земля под ними слегка вздрогнула — От твоего решения зависит и моя жизнь, — сжимая кулаки, продолжал стоять на своём Тор, — почему ты пренебрегаешь моим мнением? Тебе ведь легко делать выбор, никого не спросив. Трижды рождённый нахмурил светлые густые брови и вонзил свой гневный взгляд в светлые, водянисто-голубые, будто бы стеклянные глаза Всеотца. — Разговор окончен, — по тронной зале прошёл гул громогласного рыка Одина, став завершающей нотой в дискуссии. Буквально через секунду повисла гробовая тишина, и яростная гримаса на лице бога грома сменилась отчуждением и непониманием.***
Высокая тонкая фигура, подобная тени, металась из стороны в сторону около мощенных, внушительных размеров дверей. Она будто выжидала кого-то, кто должен был принести недобрую весть, попутно норовя броситься в зал и узнать все лично. Руки неизвестного дрожали, смыкаясь в узел между собой и вновь размыкаясь, а губы то и дело выговаривали невнятные изречения, подобные шипению. Казалось, человек-тень был чем-то недоволен и выказывал негодование самому себе. Неожиданно фигура отпрянула, и сквозь щель, появившуюся от открытия ведущей в залу двери, в коридор постепенно влилась пелена теплого света, выставляя наружу аккуратные черты лица благородно-белоснежного цвета и огромные, подобные двум малахитам глаза, прищурившиеся от резкого свечения, тем самым разрушая таинственный образ неизвестного. — Локи? — белокурый наследник Асгарда удивленно посмотрел на своего брата, — Что ты здесь?.. Хотя, это уже не важно, — он с силой ударил о дверь ладонью, так что та, несмотря на изрядные габариты, без промедления с треском и грохотом вернулась в исходное положение. Выражение лица младшего сына Одина резко сменилось на крайне удивленное, но в хитрых глазах играли недобрые, будто бы насмешливые нотки. Он сразу же поспешил за братом, попутно представляя то, о чем разговаривали Тор и владыка Вальхаллы, пока он находился за дверью и тщетно пытался подслушать хоть что-то. — Что за беседа состоялась у вас с отцом? — учтиво поинтересовался темноволосый Одинсон, натянув на лицо внимательную к проблемам брата гримасу, — Неужели произошло что-то плохое? Тор нехотя взглянул в понимающие глаза Локи, и, стараясь не сорваться на нем, сквозь зубы ответил: — Сейчас я не в духе. Лучше оставь меня одного. Он знал, что ещё одна распря ничего не решит, а уж тем более, не поможет ему изменить намерения родителя. Оставалось лишь принять свою участь и слепо следовать тому, что приготовила для него судьба, но злость, закипая внутри бога грома, не дававшая сделать и глотка воздуха, будто бы пыталась вырваться наружу и залить своим ядом всех вокруг. — Но дай хотя бы знать, чем я могу помочь тебе? — не унимался младший сын владыки. Интерес к ссоре будущего царя и их отца превозмогал страх попасть под горячую руку. — Помоги мне, Локи, — Тор обернулся и, прожигая брата взглядом, продолжил, — Уйди.***
— Серьезно? Неужели ты не знал об этом? Всему Асгарду уже известно, — женщина-воин с длинными, собранными в высокий хвост каштановыми волосами недоуменно смотрела на Локи, — и вроде как Тору не очень то и понравилась затея с женитьбой и конкурсом этим, — она отхлебнула из высокой чаши медного пенного пива. — Хотя, я считаю, что оно и к лучшему. То, что Всеотец желает сыскать ему невесту и для этого устраивает празднество, — сделав еще глоток и поставив сосуд с хмельной жидкостью на стол, Сиф улыбнулась, — Сам-то не собираешься жениться? Локи уже не слышал, да и не хотел слушать речи, что говорила девушка после слов о том, что в Асгарде пройдет некий отбор на самую подходящую партию для наследника Одина. Парень не отвечал на вопросы девы щита, мысли его были заняты другим. Сама идея о том, что у Тора появится возлюбленная, вызывала в нем то ли злобу, то ли непринятие. Объяснить себе этих чувств он не мог, поэтому трактовал все просто: девушка будет ненужным элементом, мешающим ему прийти к власти. В голове Локи одна мысль сплеталась с другой, и все они перемешивались между собой, как будто это событие было чем-то решающим не только в судьбе Тора, но и в его. Поднимаясь в свои покои, он снова и снова представлял то, как будет проходить свадьба наследника Вальхаллы, и какая именно дама завоюет сердце старшего брата. Все воображаемые леди казались ему недостойными, а образ той самой идеальной девушки будто являлся чем-то утопическим. На секунду его мысли посетил навязчивый вопрос, который крутился у него в голове, но коего он так желал избежать и боялся произносить даже в собственных думах. Вопрос, который не давал Локи уснуть и сосредотачивал на себе весь его интерес, разрушая неприязненное отношение к самому представлению о женитьбе Тора. «Интересно, как бы я выглядел в теле женщины?»