Править вечно

Джен
R
Заморожен
9
автор
Northvalley соавтор
Пэйринг и персонажи:
Размер:
107 страниц, 6 частей
Описание:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
9 Нравится 9 Отзывы 0 В сборник Скачать

Великий и Ужасный

Настройки текста
Где только не живут люди. Многолюдный Дан'Тонк подобен муравейнику, улицы Велдина затянуты дымом кузниц, унари кочуют по болотам в своих плавучих домах, а избы бородатых северян скрыты под двухметровым слоем снега. Но кто не бывал в Эферес Лапиcе, тот не видал самый чудный город земли, где дома висят на сталактитах под потолком необъятной пещеры. Через отверстия в каменных сводах проникают снег и лучи солнца, но пещера, уходящая в недра высочайшей горы Великого Континента, столь глубока, что свет не достигает дна, а снег успевает растаять в полете и уже каплями падает в журчащие воды подземной реки... А над водой, подобно черному острову, возвышается отдыхающий монстр. Он дремлет, погрузившись в воду футов на десять, и свернувшись в клубок столь запутанный, что на первый взгляд и не понять, что есть еще второе чудовище — черная драконица, которая казалась бы необычайно огромной и величественной в любой ситуации, кроме этой. Но сейчас великий змей обернулся вокруг нее, опутав со всех сторон, так что наружу торчали лишь голова и краешек хвоста. И это была еще мелочь — монстр множество раз обомотался сам вокруг себя, как нитка вокруг клубка. Казалось бы, после пещеры, вмещающей под сводами целый город, и горы, возвышаюшейся над уровнем моря на пять миль, уже ничто здесь не могло поражать своими размерами, но если бы исполинский змей размотался во всю длину, он бы смог оплести всю гору снаружи, покрыв каждый квадратный дюйм ее поверхности. Впрочем, сейчас Дракон Бесконечности просто лежал — уже проснувшийся, но еще неподвижный — прислушиваясь к мерному дыханию своей спутницы. В отличие от него самого, Лумерия была очень деятельной. Проснувшись, она мигом взмоет под потолок, выберется из пещеры и начнет носится над горными пиками, чтобы вдоволь наесться света. Затем полетит обозревать свои обширные владения — развяжет парочку войн, похитит парочку принцесс, разбомбит какой-нибудь остров — всюду сея раздор и хаос до тех пор, пока Уроборос не приползет и не утащит ее в гнездо. Успокоится и заснуть драконица-воительница могла только в объятиях своего брата и супруга. Уроборос был бы рад, если бы они полежали так еще пару лет, однако время поджимало. Неугомонные смертные уже второй раз за год создали проблемы, которые нужно решить, пока не пострадала вся планета. Скоро и времени поспать не будет... И все же в Уроборосе не было ни того безразличия, ни того презрения к обитателям этого мира, что обычно испытывали к ним бессмертные существа. Дракон Обжорства был тем, чем он питался. Каждый раз, поедая кого-нибудь, Уроборос впитывал не только энергию съеденного, но и его воспоминания, убеждения и идеалы. Стремления смертных были поняты ему — но так же понятно было и то, к чему они приведут. Наступал момент, когда нужно будет либо вмешаться, либо умыть руки... вот только рук у Уробороса не было, так что этот вариант отпадал. — Лумерия... - окликнул сестру Дракон Бесконечности, начиная распутываться. Драконица открыла глаза без малейших признаков лени или сонливости и, повернув голову, вопросительно посмотрела на Уробороса. — Я чувствую большое количество адских порталов последнее время, - сообщил тот. - Кто-то пытается добраться до Гкхра. — Ох... - вздохнула Лумерия. - Я должна была рассказать раньше. Это Мал Кешар. — Правда? И когда это началось? — Уже давно. Века три назад один пиратский корабль добрался до архипелага и похитил плиту с записями из храма Ге'кхера... — Гкхра, - поправил Дракон Бесконечности. - Его зовут Гкхр. — Прости, но никто кроме тебя не может это произнести... Я тогда не стала тебя беспокоить и попросила Себота разобраться. Его дети догнали и потопили пиратов, но те уже успели передать кому-то плиту. Через некоторое время на архипелаге появился Мал Кешар. Себот почему-то не стал с ним драться, и я сама летала разбираться. Мал Кешар пропал в адском портале, и я решила, что он погибнет там. Лишь много позже я узнала, что он спасся. Больше на острова никто не приплывал и больших адских порталов не появлялось — было похоже, что я смогла его отпугнуть. Видимо, теперь он снова принялся за старое. Уроборос строго посмотрел на сестру. Он не любил, когда она заставляла детей и внуков работать на себя, да и архипелаг был его территорией. Туземцы приносили жертвы ему, а не Лумерии или Себоту — так чего они полезли туда? — Ну простиии... - взмолилась драконица, чувствуя, как холодный хвост змея скользит по ее чешуйкам. Из всей их семьи Уробороса было сложнее всего вывести из себя, но если бы он все же решил наказать сестру, даже выносливой Драконице Войны пришлось бы молить о пощаде, словно жалкой ящерице. - Тогда это не казалось большой проблемой... — Просто нужно было мне сказать. — Ты был тогда с Зейкурией! - буркнула Лумерия, задрав нос. — Ясно... - вздохнул Уроборос. - Теперь, как видишь, это стало большой проблемой. — Позволь я разберусь с этим. Я соберу десять тысяч драконьих воинов и... — Это не поможет, - отрезал черный змей. - Мал Кешар просто уйдет от вас через портал, как и в тот раз. Если бы нужно было подстеречь его, когда он вернется в наш мир, я бы доверил это тебе и твоим последователям. Но помешать ему добраться до Гкхра вам не под силу. — Мы можем последовать за ним, - возразила драконица. — И что потом? Он не просто научился открывать порталы для входа в ад — он знает способ, как выйти обратно. Если это заклинание будет использовано на глазах у Гкхра, он сможет проникать в любую точку нашего мира, когда пожелает. И вы ничего с этим не сделаете. И воспрепятствовать этому не сможете — раз смертные теперь свободно проникают в ад и обратно, значит эта тюрьма перестала быть надежной. Вопрос нужно решить окончательно. — Убьем всех, кто владеет этим заклинанием, - предложила Лумерия. - Попросим Шайрини... — А что, если уже поздно? - поинтересовался Уроборос. - И это не окончательное решение. То, что смог сделать один человек, сможет повторить другой. Поэтому мы не убили Мал Хакара, когда он попытался создать солнце. — Вместо этого мы собирались убить отца... Следуя этой логике, сейчас нам надлежит убить Ге'кхера. — Потому-то от твоих воинов и не будет проку, - кивнул змей. - Лишь двое на этой планете способны убить бессмертного — наш отец и я. — И Шайрини, - напомнила драконица. — Это спорно. Регенерация Гкхра может быть даже сильнее моей. Не факт, что он не выживет, будучи обращенным в пыль. А раз так, то самый надежный метод — сожрать его и сделать частью себя. — Но ведь он и сам демон обжорства! Откуда мы знаем, что это он станет твоей частью, а не ты — его? — Поэтому его и заперли в отдельном измерении... И это еще одна причина, почему идти должен я. Только у меня есть генетическая память. — Ладно, я поняла... - вздохнула Лумерия. - Но я все равно не хочу отпускать тебя... — Что с тобой сегодня такое? - с подозрением спросил Уроборос. - Ты никуда не улетаешь, да еще и вцепилась в меня. — Нууу... Знаешь, я решила снести яйцо. Змей разжал кольца и драконица бухнулась в воду, подняв фонтан брызг. Уроборос посмотрел на нее сверху вниз, будто изучая. — Давненько ты уже этого не делала... - задумчиво произнес он. — Да — с тех пор, как наш младший сын убил нашего старшего сына... Но в тот раз, когда мы собирались драться с отцом, я вдруг поняла, что не переживу этого боя. — Глупая, - фыркнул дракон Бесконечности. - Я бы не позволил тебе умереть. — Нет, - покачала головой Лумерия. - В отличие от вас с Шайрини, я не бессмертна, и у меня нет непробиваемой шкуры, как у Зейкурии. Я даже регенерировать нормально не могу. Моя человеческая форма неизлечимо покалечена, а с моей драконьей формой этого не случилось лишь потому, что я никогда не встречала равного противника... Однажды я умру. И к тому времени я должна оставить лучших потомков. Таких, которые будут достойны унаследовать мой домен. — Ты не должна поддаваться таким мыслям, Лумерия, - строго сказал Уроборос. - Твой домен так же прочен, как и мой. Ты — Война, и ты будешь жить до тех пор, пока сама не сдашься. Меня защищает регенерация, а Зейкурию — непробиваемая шкура, но и ты защищена ничуть не хуже, ведь ты просто не даешь врагам себя ранить. Кто сильнее — способный стерпеть любые удары, или не позволяющий их нанести? — Ты меня перехваливаешь... - пробормотала отруганная драконица, отводя взгляд. - Мне никогда не сравнится с тобой или отцом. — Вообще-то ты и не должна. Вся эта история началась как раз потому, что наш отец сравнивал себя с теми, с кем не следовало. Он посягнул на звание Творца и породил чудовище, с которым не в силах справится. Вы — другое дело. Вместо чтобы пытаться угнаться за нами, вы должны работать сообща. Взгляни на людей. Каждый из них бесконечно слабее меня, но им дарованы дружба, любовь и взаимовыручка, чтобы они могли творить великие дела, оставаясь при этом слабыми. То же касается и любых других существ. Отец сотворил вас пятерых, и вместе вы не уступите ему. Нужно просто верить в свои силы и силы своих братьев и сестер. — Ты говоришь так, но сам не делаешь, - отозвалась Лумерия. - Ты в одиночку собираешься драться с древним демоном, который создан, чтобы быть бессмертным. — Не обязательно, - возразил ее брат. - Отец совершил ошибку, дав своему творению ту самую силу, которой его сотворил. Воспользовавшись ею, я смогу навязать Гкхру бесконечное сражение. Мне не обязательно его побеждать или быть сильнее него — я выиграю, едва бой начнется. — Собираешься воспользоваться той жуткой способностью? У меня мурашки от одной мысли... — Сама ведь не хотела чтобы я уходил, - усмехнулся Уроборос. - Так давай сделаем все прям здесь. — Может не надо... - усомнилась драконица. — Лумерия! - прикрикнул на нее брат. — Ладно, но если что — я не виновата... Драконица Войны расправила крылья и взмыла воздух, и, спикировав с высоты в полсотни футов, обрушила на спину Уробороса удар хвоста. Из всех драконов Лумерия была самой сильной и пробила бы даже алмазную шкуру Дурала, не говоря о сравнительно мягкой чешуе Уробороса. Она рассекла исполинского змея надвое и, подхватив лапами заднюю часть, оттащила ее в сторону — как раз вовремя, чтобы не дать самому живучему дракону срастись. Новый хвост тут же начал расти на месте отрубленного, но в этом как раз не было ничего удивительного — другие братья и сестры Лумерии тоже могли восстанавливать потерянные конечности — куда более жутким было то, что отрубленный хвост начал отращивать новое туловище. Драконица уселась на один из сталагмитов, наблюдая, как на полу пещеры расползаются, чтобы не запутаться друг в друге, два змея. Весь процесс занял немногим больше минуты — и в мире стало на одного Высшего Дракона больше... Уроборосы переглянулись а затем один из них, не произнеся ни слова, опустился в воду и скрылся. В дальнем конце пещеры был грот, через который подземная река соединялась с океаном. Через него Уроборос, неспособный взлететь и достать до отверстий в потолке, обычно покидал логово. Лумерия вздохнула, с опаской глядя на оставшегося змея. Ее нельзя было запугать ни силой, ни размерами, ни скоростью регенерации — она была бесстрашной в самом прямом смысле этого слова и даже о своей возможной гибели в бою со Старейшим говорила, как об обыденном событии — но ЭТА способность заставляла ее боятся. Как Уроборосы определили, кому из них уйти, а кому остаться? Был ли тот, кто остался с ней, тем же, с кем она говорила минуту назад? Да и существовал ли он вообще? Какую часть считать настоящей в драконе, бывшим изначально лишь одной чешуйкой из хвоста своего отца? Поиск ответов на эти вопросы мог бы лишить Лумерию спокойного сна, не будь все еще хуже — однажды она имела глупость спросить Уробороса прямо и узнала, что ответов нет. Сила Бесконечности просто работала так, как работала. Ее носители могли множится расчленением и воссоединяться, пожирая друг друга — в первом случае они наследовали личность и воспоминания на момент разделения, а во втором... непонятно что. Вообще все, связанное с этой способностью было непонятно! Старейший хотел разобраться, как она работает и отделил от себя одну чешуйку ради эксперимента. В итоге чешуйка выросла в целого дракона, эволюционировала, обрела разум, восстала против своего создателя, и, пожирая сильнейших воинов всех рас, обрела не только те способности, которыми Отец Драконов не счел нужным ее снабдить, но даже и те, которыми он сам не обладал... а как эта сила работает, никто до сих пор так и не понял. Уроборос потешался над тем, что Лумерия не может заснуть, пока он ее не обнимет, но разве в этом было что-то удивительное? Как можно было спокойно спать, зная, что на свете существует нечто столь чудовищное? И как брат, зная это, мог спокойно использовать эту силу для создания своих копий? Что если тот Уроборос, который только что уполз, прямо сейчас растет в размерах, чтобы потом единым махом проглотить всю планету? — Лумерия, хватит трястись, - окликнул драконицу оставшийся Уроборос. - Слезай. Видя, что сестра медлит, змей пришел в движение. Лумерия запоздало вспорхнула со сталагмита, но Уроборос уже захватил ее молниеносным движением хвоста. Притянув сестру к земле, он стремительно оплелся вокруг нее, снова превращаясь в клубок. - Быстро спать. — Снова я попалась... - прошептала воительница без тени неудовольствия. - Знаешь, если твоя сила однажды погубит этот мир, я хочу встретить конец у тебя в объятиях. — Если однажды такое случится, я создам для тебя новый, - пообещал Дракон Бесконечности. — Мурррр... - отозвалась довольная драконица. Камень Отмены был великолепен — Акаге осознала это задолго до того, как добралась до него. Проникнуть в Сорадок, конечно же, не было для нее проблемой — она знала пару десятков способов сделать это даже в своей истинной форме, а с иллюзиями она рисковала разве что тем, что умрет от изнеможения, замучавшись выбирать самое подходящее прикрытие. Можно было прикинутся рабочим, несущим бревно или несколько кирпичей — как минимум до штаб-квартиры Ордена ей дали бы пройти без вопросов. Превратившись в драгуна-курьера можно было бы попасть и во внутренний двор, но дальше пришлось бы сочинять правдоподобное сообщение, так что этот вариант она отмела. Можно было обернутся огромным огром и начать ломится в ворота штаб-квартиры, а потом создать второе тело в виде кошелька с золотом у огра в кармане. Когда паладины выйдут урезонить буяна, они скрутят и обыщут его, конфискуют кошелек и занесут внутрь. Удобно, но муторно. В конце концов лисица избрала простое и элегантное решение — влетела в город, обернувшись шмелем. Главной опасностью имитации более малых тел, чем твое собственное, была угроза случайного обнаружения — кто-то может положить на тебя руку, думая, что кладет ее рядом с тобой. Рука натолкнется на что-то невидимое, в мозгу возникнет противоречие, и иллюзия развеется. Однако от шмелей и люди, и животные стараются держаться подальше, и это давало лисе пространство для маневра. А возле внутренних ворот Акаге приметила воз с бревнами и уселась на него сверху. Определенно, то было самое беззаботное и приятное проникновение в истории шпионажа... до тех пор, пока телега не добралась до паладинского замка. Это было, как известно, прямоугольное здание с прочными стенами и магическими щитами... чего лиса не знала, так это того, насколько хороши окажутся щиты. Когда телега проезжала под аркой, Акаге почувствовала, что ее заклинание начинает барахлить. Если бы кто-то сейчас смотрел на повозку сверху, то увидел бы, как сидящий на бревне шмель сменяется на лисицу и обратно. Лиса поспешила спрыгнуть на землю и спрятаться под телегу. Причину помех она поняла достаточно быстро — паладины не просто хранили Камень Отмены в своей сокровищнице, но и подключили к своей защитной системе. Если она приближалась к нему под воздействием маскирующих заклинаний, эти заклинания начинали отказывать. Однако будь все настолько плохо, паладины сами бы не смогли колдовать внутри собственной крепости... Шмель вылетел из под телеги и помчался по двору вдоль стены. Маскировка держалась. Как и ожидалось, Камень Отмены был замечательным артефактом. Он не отменял заклинания в принципе, но останавливал те из них, которые стремительно двигались в его направлении. Приближающиеся медленно — сдерживал. На все остальные — не влиял. Акаге поняла все это достаточно быстро — в конце концов, она понимала, что именно отправляется красть, и заранее продумала варианты. В противоположном конце двора группа белых магов тренировалась в использовании боевых заклинаний и то, каким образом они стояли, раскрыло для лисы тайну замка. Магия действовала нормально, если направлять ее от середины двора к краям — стало быть, Камень должен был находится в самом центре... но, разумеется, посередь двора он не лежал. Значит, где-то есть подвал. Лиса взяла это на заметку и отправилась обследовать крепость, начав с кухни и конюшен — вход в такую сокровищницу наверняка окажется в довольно неочевидном месте. К счастью, форма здания позволяла свободно перемещаться по нему, не приближаясь к центру. Акаге обследовала каждую комнату на каждом из трех этажей прежде, чем поняла несколько важных вещей. Прежде всего, столь сокрушительно разбитые Мал Хакаром полтора месяца назад паладины вовсе не выглядели разбитыми. По всему Весноту люди готовились со дня на день встречать конец света, но рыцари Ордена не показывали и малейших признаков паники. Лиса видела повсюду суровые сосредоточенные лица, какие бывают у орочьих барутов, которым предстоит драться с драконом. Они знают, что дракон — могучий противник, и что многим из них суждено погибнуть, но верят, что победят и в конце дракон будет мертв, а они — тоже мертвы, но не все. Должно быть, примерно так же чувствовали себя и паладины. Быть может, дело было в том, что из всех людей они лучше всех понимали, насколько близки они были к победе над Мал Хакаром и насколько сильный ущерб причинили силам Союза Некромантов. Или же у них действительно был хороший план, и свое поражение они воспринимали лишь как незначительную помеху, которая не повлияет на окончательный исход. Акаге не могла знать точно — она не сталкивалась с паладинами прежде и теперь дала себе слово, что постарается не связываться с ними впредь. Вторым открытием было то, что паладины — или, точнее, загадочные инквизиторы — прячут свои сокровища очень тщательно. У Ордена были официальная казна и официальное хранилище артефактов — хорошо охраняемые комнаты со входом на втором этаже, куда Акаге не сумела проникнуть, но она уже знала, что Камня Отмены там нет. Оба хранилища были, судя по расположению соседних комнат, обширными помещениями без окон высотой в два этажа, но все равно находились слишком далеко от источника сдерживающей магию ауры. Была, конечно же, небольшая вероятность, что внутри сокровищницы будет потайная дверь, ведущая через очень длинный проход в отдельное хранилище, но такая планировка была бы очень неудобной и в плане постройки, и в плане использования. Скорее всего, отдельное хранилище было действительно отдельным помещением, и туда попадали как-то еще. Однако лиса, проведшая большую часть жизни в пещерном орочьем храме, была недостаточно хороша в поиске потайных кнопок и простукивании стен, чтобы найти что-то подобное. Она бы предпочла задержаться на подольше и вырыть самый обыкновенный подкоп... если бы не совершила самое неприятное открытие. Убедившись, что официальные хранилища плотно заперты, и незаметно просочится внутрь не выйдет, Акаге принялась обшаривать все незапертые комнаты в поисках любых подсказок. У орков самые недалекие члены племени порой хранили дома карту, показывающую, как найти секретное святилище или схрон. Конечно, паладины должны были быть гораздо осторожней, но кто-то ведь поддерживает этот замок в приличном состоянии уже полтора столетия — белит стены, меняет кровлю, убирает паутину в конце концов — значит, должны быть планы здания или хотя бы человек, держащий их в памяти. Однако вместо управляющего лиса случайно влезла к более высокопоставленному начальнику. Высокая русоволосая женщина в черном кимоно, расшитым красными цветами, крутилась перед зеркалом, а худощавый заросший рыцарь средних лет стоял у двери, скромно отвернувшись. — Да повернитесь уже, Альберт! - наконец фыркнула женщина. - Похоже, это все же разновидность верхней одежды. Однако я не собираюсь появляться в таком на людях. — Мадам, королева бестиалов прислала это вам, узнав, что наш лидер тоже женщина. Вы покажетесь неуважительной, если не наденете это хотя бы на переговоры, - возразил рыцарь. — Сначала варвары, которые едят лошадей, теперь какие-то люди-лисы... Этому вообще будет конец или нет? — Нам так и не удалось достичь Инсенбарота, однако каждая экспедиция сталкивается со все новыми племенами. У меня создается впечатление, что мы все еще в самом начале пути. — Когда Аврелий предложил это, я решила, что он просто спятил... - вздохнула паладинша. - Теперь я думаю, что помру раньше, чем мы передружимся со всеми варварами. — Гроссмейстер мудр, - покачал головой Альберт. - Как он и предсказывал, мы столкнулись с проповедниками новой некромантской веры. Если мы не передружимся с дикарями, это сделают они. Веснот зажат в кольцо варварскими народами, но пока это были лишь независимые племена, это не было проблемой. Но если некроманты объединят их — не важно, обратив в свою веру или просто обратив в зомби, это станет проблемой. Причем не Веснота, а именно нашей. — Я понимаю все это, - отозвалась женщина, которая, судя по всему, была никем иным, как Великим Инквизитором Алорой Смолгейт. - Инквизиторы понимали это тысячу лет... но навряд ли тут можно что-то поделать. Этеремизм прост и понятен варварам, он учит их делать то, что им и так приходилось делать, и обещает за это награду. Упорно трудись, уважай старших, покоряйся вождям, и ты упокоишься в мире вместе со своими предками. А что мы предлагаем взамен? Войну. Мы призываем людей бороться, не давать покоя ни себе, ни другим, чтобы спасти человечество от мрачного будущего. Какую награду мы получаем за свои усилия? Жизнь продолжается. И все. Чтобы перенять наши убеждения, необходим определенный культурный уровень, способность заглянуть в будущее и увидеть все те бедствия, которые мы предотвратили, понять, что просто продолжение обычной жизни требует неимоверных усилий. Поэтому Орден и вербует в основном рыцарей — благородных людей, а не обывателей. Я сама родилась здесь, в Сорадоке, в торговом квартале, но думаю, что большинству моих соседей непонятно, чем и зачем я здесь занимаюсь. Селла не посылает хороший урожай, не предсказывает будущее и не отвечает на молитвы. Она дарует нам силу, чтобы бороться со злом — но не раньше, чем мы сами встанем и вступим в эту борьбу. Человеку, который не готов взять меч и оставить свой дом, она не предлагает ничего. — А я вот вступил в Орден, потому что влез в долги, и иначе мне пришлось бы продать коня и доспехи... - пробормотал Альберт. - То есть вы полагаете, что даже если мы первыми обнаружим Инсенбарот и другие города бестиалов, нам все равно не удастся их удержать от обращения в этеремизм? — Да. Поэтому паладины и избрали тактику превентивных ударов с самых первых дней существования Веснота — уничтожать некромантов раньше, чем они наберут силу. Но Аврелий замыслил нечто другое. Он предлагает бороться с некромантами их же методами, распространяя влияние на далекие земли и строя там замки. Если мы пойдем этим путем, то будем уже не орденом, а государством... Союз Паладинов или что-нибудь такое. Не знаю, хотели бы этого древние инквизиторы. Знаю только, что меня жизнь к такому не готовила... Может быть это Элисия, а не я, должна напялить это странное платье и встречаться с королевой-лисой? — Мы не можем полагаться на Веснот, мадам. Разве это не та же ошибка, что древние паладины совершили в Бандароте? Королям нужно думать о своей стране и своем народе, а нам — о всем человечестве. К тому же непонятно, сколько Веснот вообще просуществует... — И тебе Аврелий уже промыл мозги этой ерундой... - фыркнула леди-инквизитор. - Он вроде как не провидец — вот откуда он знает? Веснот существовал семьсот лет до нашего рождения, почему он вдруг должен взять и пасть? — Regnabum pro hominum, - пожал плечами рыцарь. - Под этим девизом Халдрик основал Веснот. Единое королевство для защиты всех людей от нелюдей. Так было в Золотом Веке, но потом люди стали уходить. Ладно варвары или кналганцы, у которых скорее гномо-людской торговый союз, чем нормальная страна, но теперь Мал Хакар взял и создал свою версию людского королевства со своим Regnabum pro hominum. Раз такое возможно, значит Веснот уже не может исполнять свою основную функцию. Необходимость выживания больше не удерживает людей вместе. Этеремизм, как вы и сказали, прост и понятен людям — что помешает Мал Хакару с его помощью переманить большую часть наших обывателей в свою страну? А те, кому не по нраву брутальная вера некромантов, уйдут к гномам зарабатывать деньги. — Интересная мысль, - хмыкнула леди Алора. - То есть выходит, теперь они — это единое человечество, а мы просто осколок устаревшего режима? Знаешь что? В задницу тогда такое человечество! Идем договариваться с лисами. — Как я и сказал, - улыбнулся Альберт. - Гроссмейстер мудр. — Ладно, убедил... я знаю, он у тебя. Давай сюда. Рыцарь поспешно извлек из кармана документ, который подготовил уже давно — приказ о создании второй роты скаутов. Первую они с Аврелием убедили организовать еще предыдущего Гроссмейстера, но тогда это обосновали необходимостью глубокой разведки перед походом над Линтанир. Но создание второй роты означало, что Орден переходит к новой стратегии выживания — той самой, к которой жизнь не готовила Великого Инквизитора. Алора вздохнула и поставила свою подпись пониже подписи Аврелия. Между тем, Акаге притаилась в уголке, не смея вздохнуть. Паладины готовятся заключить союз с Китсуне Тайсей — такое и во сне не приснится. Шесть веков назад, когда она покинула родину, лисы предпочитали скрываться среди людей, используя магию, чтобы принимать человеческий облик. Тогда Тайсей была лишь организацией надзора, следящей, чтобы киджо не ставили под угрозу все сообщество. К слову, узнай они, что Акаге выдает себя за орочьего бога, ее бы наверняка убили... но Горы Сердца были очень далеко от мест обитания китсуне, а прикрытие божества-охотника оказалось достаточно надежным, чтобы Лжетуда могла не беспокоиться за свою безопасность. Однако теперь Тайсей стала, похоже, позиционировать себя как государство. Если какая-нибудь киджо-отщепенка сорвет ей переговоры с паладинами — ей не жить. Акаге шла сюда зная, что может быть раскрыта. В конце концов, при встрече с по-настоящему могущественными чародеями прикинутся лаптем не получится — и Мал Кешар был тому доказательством. Однако лиса была уверена в своей способности одолеть даже противника, полностью осознающего, что он имеет дело с иллюзиями. Но теперь получалось, что ей нельзя выдавать себя... и когда казалось, что дело уже достаточно плохо, в комнате появился еще один инквизитор. — Леди Алора, леди Шайрини просила передать, что... - ворвался он в комнату без стука, и опешил, увидев Великого Инквизитора в необычном наряде. - Ой, простите. — Да прекратите вы вести себя так, будто я тут в ночной рубашке стою! - рявкнула паладинша. - Это кимоно! Бестиальская верхняя одежда! — Так точно! - молодой воин больше походил на оруженосца, чем на инквизитора, однако Акаге совершенно точно чувствовала силу Благословения Света от него. Молодой или нет, он должен был обладать невероятными способностями. — Так чего там хотела Шайрини? - осведомилась Алора. — Она просила передать вам, что кто-то воспользовался мощной иллюзией, чтобы проникнуть в замок. — Серьезно? - Великий Инквизитор была полна скептицизма. - Ну и что подсказывает Божественная Мудрость? — Ничего... Думаю я пойму, если увижу что-то подозрительное, но не раньше. Лисица-шмель судорожно пыталась соображать, понимая, что у нее заканчивается время, да и сохранять столь важное для иллюзиониста хладнокровие становится все сложнее. — Сходи к Аврелию за Книгой Света, поищем там подходящее заклинание, - распорядилась Алора, и лиса поняла, что пора делать ноги. В теории, обычное заклинание телепортации могло вытащить ее отсюда, пока перемещение было направлено не к Камню Отмены, а прочь от него... но тут она поняла, что что-то не сходится. Акаге плохо знала человеческую историю, но этот эпизод был связан и с орками тоже. Отряд веснотских солдат проник на территорию Великой и Обширной Империи в поисках записей, сделанных древними человеческими магами. Им удалось не только получить то, что они искали, но и убить тогдашнего императора Дра-нака, из-за чего подробности истории стали широко известны. Орочьим разведчикам удалось выяснить, что веснотцы искали аретфакт, чтобы поймать в ловушку лича по имени Мал Раванала. Артефактом, как полагали, как раз и был легендарный Камень Отмены — Хаттык великого Хракраса. Раньше лиса не задумывалась над тем, каким же именно образом Камень помог бы поймать лича в ловушку. Положим, он защитил бы владельца от магических молний, но у мертвого владыки, конечно же, было достаточно воинов, чтобы избавиться от любого врага не прибегая к колдовству... а значит, Хаттык мог препятствовать попыткам телепортации — и не внезапным нападениям, но и бегству тоже. Выводы, которые Акаге сделала о природе Камня были ошибочными... как и перевод его названия, который она слишком поспешно позаимствовала у Мал Кешара. Лисица спрыгнула на пол. Дальнейший поиск больше не имел смысла, как и попытки сбежать. Жизнь иллюзионистки всегда была игрой — особенно такой иллюзионистки, которая выдает себя за орочьего бога. Теперь оставалось сделать ставку и посмотреть, что получится... Не то, чтобы паладины часто бранились как портовые грузички, но когда прямо посередь комнаты появилась девушка в черной мантии, все в которой буквально кричало «смотрите — я некромантка», удержаться от ругательств не смогла даже леди-инквизитор, не говоря о рыцарях. Опомнилась первой, кстати, именно Алора — прошло где-то четверть секунды с появления «некромантки», как в незванную гостью уже полетел луч света. Это, конечно же, было вполне ожидаемо, и Акаге парировала заклинание Волной Тени — в этом-то и была главная цель такого маскарада. Заклинание, распространяющееся во все стороны, могло быть использовано в качестве импровизированного радара. Результаты эксперимента польностью подвтердили догадки лисицы. Вместо ровной сферы у нее получился вытянутый пузырь темной энергии, причем вытянутой была именно часть, направленная к середине двора. Акаге кивнула своим мыслям. Хаттык не останавливал заклинания — наоборот, он затягивал их в себя. Что до его расположения, похоже, он был не в подземном хранилище, а как раз наоборот — Ты кто такая? - спросила леди-инквизитор, жестом приказывая рыцарям остановиться. Лженекромантка отразила ее атаку без особых усилий, но больше ничего не спешила предпринимать. На самом деле Акаге взвешивала свои шансы быстренько тиснуть Камень и смыться, но паладинам об этом было знать незачем. — Галатея Астартес, - ответила лисица, называя имя, которое, как ей казалось, идеально подходило для злой волшебницы. - Служу Мал Хакару. Такое наивное прикрытие было самым лучшим — можно было притвориться кем угодно, начиная от человеческой воровки и заканчивая другим орочьим божеством, но оркам или ворам нужен был серьезный мотив, чтоб решиться на такое отчаянное предприятие. Начнут искать мотив — могут докопаться до правды. Но если ты ведьма и служишь Мал Хакару, никто не станет искать твоих мотивов — сразу набросятся и начнут убивать. Примерно так и случилось. Один из рыцарей решительно шагнул к «ведьме», собираясь схватить ее за плечо, но Акаге уже успела приготовиться. Телепортация по праву считалась одним из самых сложных заклинаний, но лишь для человека. Другой киджо, пожалуй, было бы сложно перемещаться и поддерживать иллюзию одновременно, но Акаге была гением — ей не составило бы труда создать пять разных тел, каждое из которых смогло бы по разному выглядеть, разговариваться и телепортироваться... но сейчас нужно было беречь силы, ведь ей предстояла встреча с куда более грозным противником, чем любой паладин. Ее телепортация не была направлена в какую-то определенную точку — она просто переместилась в ту же сторону, в которую вытянулся «пузырь» Волны Тени, полагая, что если Камень смог остановить Мал Раванала, то и ее сможет. И точно — уже через полмгновения ее выдернуло из объятий пустоты. Как лиса уже успела догадаться, она попала в самую середину двора... на высоту пятидесяти футов. Она стояла на гладкой холодой поверхности чего-то, что должно было быть очень прозрачным стеклом, а прямо перед ней лежал Хаттык — Камень Пустоты. Стеклянный мостик, перекинутый через двор был всего лишь в один фут шириной и с него запросто можно было навернутся, даже не страдая акрофобией, но не это шокировало Акаге — она-то вообще готовилась сразу схватить Хаттык, не разбираясь, есть ли под ногами хоть какая-то опора — куда больше пугал сам Камень. Он был небольшим — едва ли больше грецкого ореха, — но стоило лисице зажать его в ладони, как она почувствовала мощный поток магической энергии, текущий через все ее тело прямо в Хаттык. Маг послабее мигом отключился бы, а если этот их Дацин действительно был способен постоянно таскать эту штуку с собой да еще и магию какую-то использовать, то он воистину заслуживал титула Великого Мага. Что касается Акаге, то ей едва хватало сил, чтобы держать Камень в руках и поддерживать иллюзию. Впрочем, большего и не требовалось. Разумеется, ее заметили — яркая вспышка телепортации была видна на весь двор. Пожалуй, такое «заметное» хранилище было куда надежней любого подземного бункера. Вор, лишенный магической защиты, был виден разом всем обитателям крепости, и, чтобы сбежать, ему надо было либо прорвываться к выходу через три этажа набитых паладинами коридоров, либо прыгать вниз — опять-таки, без помощи магии. По Акаге начали стрелять — разумеется, несколько белых магов воспользовались лучами света без лишних размышлений, но эти заклинания были затянуты в Камень Пустоты, не причинив лисице никакого вреда. Однако несколько более догадливых воинов уже схватились за арбалеты и, судя по тому, что Алора, высунувшись в окно, принялась раздавать указания, таких догадливых должно было вот-вот стать гораздо больше. Строго говоря, паладинская ловушка могла бы быть куда более жестокой. Прозрачный мост мог бы идти не по прямой линии, да Камень мог бы и вовсе висеть на тонком тросе или лежать в железной бочке с ножами. К тому же, будь резиденция Ордена обычной крепостью с башнями и стражниками на стенах, арабалетчики смогли бы стрелять по воровке буквально со всех сторон. Сейчас же ей достаточно было просто пересечь двор и выбраться на крышу, чтобы получить передышку... Но паладины избрали именно такой способ хранения своей реликвии потому, что в более хитрых ловушках не было нужды. Резиденция Ордена уже была одной большой ловушкой, а любой враг, решивший в нее забраться — безумцем. Акаге успела пробежать по стеклянной дороге шагов пятнадцать, когда брошенный кем-то очень сильным Молот Правосудия врезался в мост и расколол его надвое. Обе половинки накоренились и рухнули вниз. Стоящим внизу сложно было позавидовать, но в общем-то ничего такого уж чудовищного не случилось — стеклянные полосы были достаточно узкими и зысыпали осколками лишь малую часть двора, а прямо под мостом каким-то невроятным образом никого не оказалось. Рыцари Ордена, сбежавшиеся со всех сторон, уже выстроились по периметру двора, чтобы взять «ведьму» в кольцо... вот только среди осколков моста ее не было. Акаге вновь порадовалась, что выбрала именно это прикрытие — теперь она могла прибегнуть к помощи призраков, не вызывая лишних вопросов. Крылатое чудовище вырвалось из амулета с черепами, подхватило лису и взмыло в небеса. Конечно же, из штаба паладинов нельзя было сбежать так просто. Помимо прочего, снаружи крепость окружал непроницаемый для нежити Очищающий барьер — хотя это не помешало бы грифону выкинуть лису за пределы защенной области, с тем, чтобы ее подхватил другой призрак, но это означало бы, что самого грифона придется бросить, а у Акаге был слишком ограниченный арсенал помощников, чтобы терять их таким образом. Впрочем, паладины тоже не собирались хлопать ушами. Они не могли сбить призрачного грифона магией на таком расстоянии от Камня Пустоты, но и на одни арбалеты не стали полагаться. Один из рыцарей схватил другого буквально за шиворот и подбросил вверх. Тот с испуганным криком и скоростью снаряда катапульты помчался навстречу грифону, размахивая мечом... Новое поколение инквизиторов было пока еще неопытным, но это не делало их способности менее пугающими. Акаге приказала призраку скинуть ее на крышу и возвращаться в амулет. Они с летающим инквизитором счастливо разминулись — тот перелетел через стену и отправился навстречу приземлению, о котором даже подумать было больно — но на пути у лисы уже возникло новое препятствие. На краю кровли ее уже поджидал противник, хотя мгновение назад на этом месте еще никого не было. — Да чтоб гоблин твою мать... - пробормотала Акаге. - Мал Кешар разом восьмерых положил, так чего ж так сложно-то? Мы ж с ним на одном уровне... Вопрос был риторическим — дело, конечно же, было в Хаттыке. Если бы Камень не высасывал постоянно ее силы, она бы уже залила весь двор пламенем, разнесла бы к гоблинам защитный барьер и умчалась бы верхом на грифоне. А теперь даже на самое простенькое заклинание приходилось копить силы... Акаге решила рискнуть еще одним призраком — появившийся из ожерелья исполинский кулак обрушил на врага сокрушительный удар. Инквизитор, само собой, успел отскочить в сторону, но цель была достигнута — в крыше образовалась дыра, через которую «ведьма» прошмыгнула на чердак. Оставалось пробить отверстие с обратной стороны и вырваться наконец наружу... Конечно, это граничило с жульничеством. Призраки-йети были редки сами по себе, а держать одного такого внутри амулета, откуда он мог наносить удары, не подставляясь под ответные атаки — таким во всем мире могли похвастаться лишь она сама и Мал Кешар... вот только у нее в ожерелье помимо йети был припрятан еще и огнедыщащий дракон, который вовсе не оставил бы здесь камня на камне, если бы лиса не боялась рассекретить себя, воспользовавшись столь характерной способностью. Она и так уже переборщила с крутостью так называемой Галатеи Астартес — еще немного, и люди начнут задумываться, почему она служит Мал Хакару, а не Мал Хакар ей. Еще мгновение, и эта операция стала бы самым успешным ограблением в истории... однако всего в десяти шагах от заветной цели Акаге была остановлена, причем в самом буквальном смысле слова. Кулак призрака-йети, который вот-вот должен был пробить отверстие во внешей стене крепости, столкнулся с непреодолимой преградой — раскрытой ладонью очень высокой женщины в ливрее орденского оруженосца. Все в ней было очень странным, начиная от закрывающей глаза повязки и заканчивая полным игнорированием законов физики. Как бы сильна ни была эта женщина, при ее массе было невозможно остановить удар йети, не сдвинувшись с места ни на дюйм — и все же она сделала это, причем не просто удержала громадный кулак на месте, но и дернула на себя с такой силой, что будь йети живым, она оторвала бы ему руку. Призрак же благополучно выскользнул из ее хватки и скрылся в амулете, наконец позволяя Акаге как следует разглядеть противницу. И первое, что поняла лиса — это не был еще один инквизитор. Это вообще не был человек, как бы хорошо он ни маскировался. Вероятно, человеческие волшебники не разглядели бы в ауре этой женщины ничего сверхъестественного, но у лисы, помимо магического чутья, были еще и звериные инстинкты. Правда, они принадлежали обычной лисице и оттого порой подводили — так, при виде лича ей хотелось бежать, а при виде дракона — заскулить и упасть на колени, хотя при здравом рассуждении ей незачем было опасаться ни личей, ни драконов. Но сейчас все было точно — Акаге поняла, что перед ней стоит сама Смерть. Ее единственным желанием при виде этой женщины было замереть на месте и задохнуться от страха. — Я слышу, как ты дрожишь... - произнесло чудовище, глядя на лису сверху вниз так, будто могло видеть ее даже через повязку на глазах. - Видимо, со мной тебе драться пока рановато. Я считаю до трех. Положи Камень на пол и уходи. Считать она, впрочем, не стала, а просто протянула руку за Хаттыком. И тут лиса почувствовала, что Камень перестал вытягивать из них силы... теперь их вытягивала протянутая ладонь незнакомки. — Ты ведь старше, чем выглядишь, верно? — Кто бы говорил, - фыркнула Акаге, из последних сил стараясь сохранять присутствие духа. — Я не хочу убивать тебя, но вместе с магической энергией могу случайно высосать и то заклинание, которым ты продлила себе жизнь. Не испытывай моего терпения. — Не пытайся меня запугивать, Мал... Хакар все равно страшнее! - воскликнула лиса, в последний момент догадавшись поменять имя лича. Все в этих словах, кроме имени, было совершенно искренним — даже сейчас, стоя пред лицом Смерти, она боялась Мал Кешара сильнее. Она никогда не позволит ему узнать об этом, но с их первой встречи она жила в непрестанном трепете перед моментом, когда он вернется, чтобы завершить прерванный поединок. Она придумала бессчетное количество ловушек и заклинаний, чтобы защитится от него — но когда он все же пришел, осознала, что не смеет сражаться с ним. Обманывать, предавать, воровать — все, что угодно, лишь бы не сталкиваться вновь с этой подавляющей мощью. Это была кешарофобия — страх не просто проиграть, а утратить титул Единственной, кому удалось сразиться с Мал Кешаром вничью. Никто больше не мог ни испытать, ни понять этого страха, потому что никому более не удавалось пережить битву с Владыкой Перевала Ужаса. Страх перед Мал Хакаром, напротив, был хорошо понятен даже чудовищам. — Понятно, - произнесла Смерть, одергивая руку. - Действительно, кто я такая... К чему жить дольше самого древнего календаря, быть единственным на земле абсолютно бессмертным существом, видеть смерть каждого человека, от первого до последнего, если можно прожить двадцать три года и объявить себя богом? Где Мал Хакар был, когда... Акаге не удалось дослушать этот гневный монолог, потому что что-то острое вдруг вонзилось ей между лопыток. Похоже, тот инквизитор с крыши воспользовался выпавшим ему шансом. Следовало отдать ему должное — его приближение было мгновенным и бесшумным. — Эй, я с ней разговариваю, вообще-то! - возмутилась чудовищная женщина. - Не мог подождать? Лиса, напротив, вздохнула с облегчением. Дыра в груди — далеко не самое страшное, что могло бы случится, а ей все же удалось накопить энергии на одно заклинание... — Надо было по голове... - пробормотала она где-то подслушанные слова*, и ее фальшивое тело разлетелось стаей ворон. Прием, с которым практически невозможно было бороться, потому как исполнялся он впервые. Даже инквизитор, как бы быстр он ни был, не успел бы перебить всех ворон... даже если бы вовремя и адекватно среагировал на их появление. В итоге вся стая в целости и сохранности вылетела через все ту же дыру в крыше. Буквально через пару мгновений на чердак ворвались Гроссмейстер и Великий Инквизитор. Точнее, ворвалась именно Алора, а Аврелий неспешно шел следом, отлично понимая, что если с работой не справилась Шайрини, то и от него не будет никакого проку. — Простите, - произнес сэр Тудд. - Я ее упустил... — Глупости, - подала голос Шайрини. - Это было авторское заклинание, с ним ничего нельзя было поделать, не зная о нем заранее. К тому же, раз эта тетка смогла колдовать на таком расстоянии от моей Воронки Смерти, значит у нее запас энергии, как у вашего Великого Мага. Если бы у нее в руках не было Камня, она бы взорвала тебя еще на крыше. Радуйся, что жив остался. Леди-инквизитор сердито пожала плечами. Сэр Тудд был вчерашним оруженосцем и, не получи он Благословение Света, не быть бы ему рыцарем еще года два — что с него взять? Что до драконицы, то Алора давно бы выставила ее из замка, если бы могла. Однако Шайрини нагло пользовалась своей дружбой с Гроссмейстером и тем фактом, что в истинной форме она весила больше, чем вся штаб-квартира — и, похоже, считала себя гостьей Ордена, целыми днями валяясь в постели или принимая солнечнные ванны на крыше. Удивительно было уже то, что она хоть как-то попыталась помешать похищению камня. Аврелий, однако, был куда менее склонен потакать драконице, и устремил на нее строгий взгляд. — Чего? - буркнула та. С момента своего появления в замке она ходила с повязкой на лице, но все равно могла безошибочно определять выражения лиц своих собеседников. - Без глаз сложно. Я думала, она от Воронки Смерти сразу свалится, а она мощной оказалась. — Я думаю, еще не поздно вылезти на крышу и снять повязку, - предположил Гроссмейстер. — Не буду, - решительно отказалась Шайрини. - Превратить ее в пыль вместе с Камнем несложно, но это не решение. Вам лучше временно отдать Камень противнику и вернуть его позже, чем утратить его окончательно. Тем более, он важен не только для вас, но и для всего мира. Нельзя ломать такие вещи просто потому, что какая-то смертная их сперла. — «Какая-то смертная» меня мало волнует, - буркнула Алора. - А вот когда она отдаст Камень Мал Хакару, мало нам не покажется. — Мал Хакар может отключать магию в масштабах планеты, - пожал плечами Аврелий. - Что ему даст Камень? — Что-то видимо даст, раз он приказал его украсть! - возразила леди-инквизитор. — Не думаю, что он такое приказывал. Скорее просто амбициозная ведьма решила выслужиться. — Ничего себе «амбициозная»... Да чтоб мне половину ее силы! — Вы двое когда-нибудь устаете браниться? - устало вздохнула драконица. - Я иду спать. И вам тоже советую набираться сил. Маги такого уровня не занимаются воровством без веской причины. У этой истории будет продолжение. — Вот видишь, Шайрини со мной согласна! - воскликнула Алора. - Нам нужно приготовится к нападению. — Может лучше самим на кого-нибудь напасть? - почесал в затылке Аврелий. Все недоуменно устаивлись на него. - Чем сидеть и ждать, пока у нас сопрут еще какие-нибудь реликвии, давайте воспользуемся ими. Предлагаю вскрыть хранилище и раздать артефакты членам Конклава. Мал Хакара мы победить не можем, но в мире полно некромантов послабее, и все они сейчас повылазили на свет. — Как-то это агрессивно и непохоже на тебя... - оздаченно произнесла леди-инквизитор. — Просто обычно я за то, чтобы сначала обдумать, а потом действовать. Но сейчас я ничего не понимаю... если озадачим противника, будем в равных условиях. — А еще давайте разрушим какой-нибудь город или замок, - внезапно оживилась драконица. - Мне кажется, эти некроманты нас вообще не уважают. Эта сопля сказала, что боится Мал Хакара больше, чем меня. — Я на все согласна... - пожала плечами Алора. - Если уж два величайших бездельника во вселенной решили наконец что-то сделать, кто я, чтобы спорить? Оставляю это в ваших талантливых руках. — Ха-ха, ты еще не знаешь, что мы устроили в семьдесят первом, когда обмывали назначение Аврелия командором, - фыркнула Шайрини. — Знаю... Я вообще-то Великий Инквизитор, и у меня есть доступ ко всем секретным архивам всех государств, включая вражеские... Международный скандал вы устроили. Хорошо хоть на нас никто не подумал... — На этот раз будем флагом размахивать, чтоб точно узнали, - пообещала драконица. — Эм, леди, - осмелился встрять Гроссмейстер. Что до сэра Тудда, тот давно уже смылся, чтобы не попасть под горячую руку. - У нас тут серьезная ситуация, вообще-то. Мы войну начинаем. — Знаю, знаю... - покивала Шайрини. - Эй, Митири, - устремив глаза в потолок обратилась она к кому-то, кого здесь не было. - Подвезешь меня? Что значит не можешь, неблагодарная ящерица? Совсем страх потеряла? Тарота... ладно, пусть будет Тарота, так даже лучше... только не в следующем месяце, а сейчас. Да, прямо вот сейчас. Инцидент, известный, как Похищение Камня Пустоты, имел самые печальные последствия практически для всех людей на Котиненте — из-за него случились две войны и бессчетное множество менее удачных попыток ограбления орденского хранилища. Имя Галатеи Астартес вошло в легенды, и она занимала четвертую строчку в списке самых опасных приверженцев Мал Хакара еще лет десять, прежде, чем была окончательно вытеснена Амелией Айсхарт, имевшей, в отличие нее, вполне реальные заслуги... Однако самой «Галатее» в тот день предстояло пережить еще немало злоключений. Она покинула паладинскую крепость и кое-как вылетела за пределы Сорадока, но силы были уже на исходе. Фальшивые вороны исчезали одна за другой и в конце концов Акаге совершила вынужденную посадку в лесистом овраге подальше от дороги. Разжав зубы, она положила Камень в небольшую ямку и прилегла отдохнуть, но потеряла сознание... а очнулась от того, что кто-то попытался поднять ее с земли за хвост. Наглец моментально лишился руки, но не выглядел особенно растроенным — потому что это был воин-скелет. Очень странно было встретить нежить ближе дня пути к Сорадоку и все же в этом скелете не было ничего не обычного — он походил на обычного разведчика, которого заслали на вражескую территорию, чтобы он раздобыл хоть какие-то сведения прежде, чем его заметят и уничтожат. Лиса отсекла ему руку огненным клинком и вскочила, принимая человеческую форму и готовясь к схватке, однако мертвый воин оставался неподвижен. В другой день Акаге просто прихлопнула бы его и пошла дальше, но сегодня ей выпало уже столько странных встреч, что она пригляделась к скелету получше. Незаметная для рядовых магов ниточка духовной связи тянулась от него к очень далекому и очень могущественному некроманту. Обычный разведчик мог бы лишь доложить своему господину о результатах разведки, но этот — нет. Насколько киджо могла судить, сейчас хозяин этого скелета смотрел на нее прямо через его глазницы. — Ты кто? - спросила лиса. Как ни крути, а на той стороне должен был находится некто столь же необыкновенный, как она сама. Тот, кто смог раскрыть ее с первого взгляда — с чего бы иначе скелет-разведчик заинересовался спящей в лесу лисицей? Причем это не был Мал Кешар, иначе бы скелет просто прирезал ее во сне и забрал бы Камень. — Это ты кто? - донеслось из беззубых челюстей скелета. Разумеется, заклинание связи не предавало голос самого некроманта — слова произносились тем же замогильным голосом, каким говорили возрожденные и рыицари смерти. Однако говоривший явно считал себя кем-то, кому все должны отвечать, так что Акаге решила, что это какой-то властный пафосный старик. — Я — Галатея Астартес, - представилась лиса, решив быть последовательной в своем маскараде. Навряд ли паладины и некроманты станут сверять показания, но кто знает... Однако на этот раз дело как-то сразу не заладилось. — Неправда, - немедленно ответил скелет. - Нет у нас такой. Акаге вздохнула. Когда она называлась последовательницей Мал Хакара, у нее была мысль, что когда-нибудь за это придется отвечать, но она не ожидала, что «когда-нибудь» наступит прям в тот же день. С другой стороны, даже если она разговаривала сейчас с самим Мал Хакаром, он был очень далеко и не смог бы ничего сделать ей при помощи одного скелета. — Ладно, - согласилась киджо. - Я не Галатея. Но и ты говоришь со мной через скелета. Зачем мне называть свое настоящее имя, если я не могу знать, с кем разговариваю? — Мы встретимся лично, - пообещали ей. Хотя скелет и не передавал эмоций говорящего, различить в этих словах угрозу было несложно. - Очень скоро. И тогда ты узнаешь. — Звучит многообещающе... - хмыкнула лисица. - Но до тех пор я, пожалуй, откланяюсь. Она наклонилась, чтоб подобрать с земли Камень Отмены, но в этот момент раздался еще один голос. Он не исходил изо рта скелета — и не от какого-либо другого объекта поблизости. Акаге просто услышала его. — Постой. Голос не был ни громовым, ни замогильным, а, напротив, звучал очень по-человечески. Акаге сегодня неоднократно угрожали, но такого она еще не слышала. Этот человек — хотя навряд ли его можно было считать человеком — говорил так, будто он шел по базару и увидел забавную безделушку, которую он может запросто приобрести, но все-таки торгуется — чисто ради забавы. И этой безделушкой был для него не Камень Отмены — Акаге сразу поняла это. Безделушкой была она сама. — Пожилая леди права, Тысячеокая. Нам следовало, как минимум, послать ей письмо с одним из наших Илк'ха'йа'лет... Впрочем, колдунья такого уровня заслуживает разговора лицом к лицу. — Как угодно, - отозвался первый голос. — Погодите, я запуталась, - произнесла Акаге, озираясь в поисках своего второго собеседника. Он звучал так, будто стоял совсем рядом. - Кто... Ответ на вопрос появился прежде, чем она успела его задать. Точнее, появилось заклинание. То, что оно возникло без видимого источника, было достаточно удивительно само по себе, но киджо могла видеть намного больше обычных чародеев, и потому увидела нечто еще более невероятное — заклинание прошло через духовную связь скелета и некроманта. Акаге заметила его приближение, но ничего не смогла поделать, потому что это было слишком быстро. Тот, кто сделал это, мог поражать цели в любом уголке мира буквально не вставая со стула. Одно только поддержание столь прочной двухсторонней связи со своими скелетами тянуло на уровень Великого Мага, но это Акаге хотя бы могла понять. Комбинация заклинаний и сохранение их внутри предметов таким образом, чтобы они срабатывали при определенных условиях, тоже не были новостью. Но сейчас лисе продемонстрировали совершенно другой уровень владения магией — уровень, у которого даже не могло быть названия, потому что дать ему название означало бы признать его существование, а признать его существование означало признать, что обладатель этой магии правит миром. Мир Теней. Высшее Заклинание, которое сразу узнал бы любой грамотный чародей, да и просто человек. Если все вокруг заволокло густым непахнущим черным дымом, деревья начали усыхать, вода обратилась в кровь, повсюду мерещатся неописуемые создания, а ваш Камень Отмены почему-то ничего не может поделать со всем этим безобразием — значит вы либо стали жертвой этого заклинания, либо и правда попали на тот свет. Разница в любом случае невелика. Но сейчас Акаге предпочла бы экскурсию в настоящий ад — там, по крайней мере, нет Мал Хакара. Конечно, она понимала, что Повелитель Тьмы не стоит перед ней на самом деле, а всего лишь проецирует свой образ через Высшее Заклинание, используя, вероятно, самый энергозатратный способ связи во вселенной, но что это меняет? Если он смог сколдовать через скелета Мир Теней, ничего не помешает ему обратить ее в горстку пепла все через того же скелета. Месседж этой демонстрации был вполне понятен. — Я — Мал Хакар, - сообщил лич, как будто это все еще не было очевидно. Он был невысок и носил обычный плащ и мантию без украшений. Ни доспехов, ни сверхмощных артефактов — полная противоположность тому, как вооружались паладинские гроссмейстеры или тот же Мал Кешар. — А я — Туда, - ответила лиса. - Дух племени Туд-а Зису Хаку. — Ты снова выдаешь себя за другого, - произнес Мал Хакар без тени осуждения. Похоже, разговор продолжал его забавлять. - Со смертными это может сработать. Обычному деревенскому магу не видно разницы между Великим Магом, мной и духом. Все трое бесконечно сильнее него. Для духа, с другой стороны, нет разницы между Великим Магом и беглым каторжником — для него они оба просто смертные. Но я стою как раз посередке, и мне хорошо видно, кто дух, а кто нет. — Бог не тот, кто всемогущ, а тот, кому покланяются, - ответила лиса. Как бы сильно она ни боялась, такие разговоры выводили ее из себя. Она заботилась о своем племени ничуть ни хуже чем «настоящие» духи, так почему ее дискриминируют по видовому признаку? - Я та, кому поклоняются, как Туде, и никакого другого духа у Туд-а Зису Хаку нет. — Принято, - кивнул лич. - В таком случае сегодня ты, должно быть, не в форме. Даже орк бы не стал поклонятся тебе сейчас. — Плохой день, - согласилась Акаге. — Думаю, этот камень тебе не по зубам, - проницательно заметил Повелитель Тьмы. - Хотя, как ты наверняка уже понимаешь, его возможности не безграничны. Мир Теней, к примеру, выделяет больше энергии, чем он успевает поглощать. Очень сильный маг смог бы, наверное, носить Камень Пустоты с собой и нормально сражаться при этом, но для тебя он бесполезен. Так зачем он тебе? «Какой толстый намек», - уныло подумала лиса, протягивая личу Камень. Однако Мал Хакар покачал головой. — Нет, мне он тоже не нужен. Я хочу знать, зачем ты похитила его у паладинов, выдавая себя за мою подданную, и кто из некромантов попросил тебя об этом. Впервые в голосе лича послышалось явное неудовольствие. — Я сделала это ради защиты своего племени, - поспешила оправдаться Акаге. Теперь, когда он не принял камень, она понятия не имела, что еще сделать, чтобы ее пощадили. - Я ничего не замышляла против вас... — Мне тоже нужно защищать свое племя, - сурово произнес Повелитель Тьмы. - Оно намного больше твоего, и одна его половина люто ненавидит другую. Из-за твоей выходки они снова примутся резать друг друга. И тебе нечего мне сказать? Лисе пришлось очень быстро решать, кого же она боится сильнее...Жуткая женщина, повстречавшаяся ей ранее, ужасала своей силой, но была наполнена безразличием ко всему вокруг. Мал Кешар был страшен, безумен и непредсказуем. По сравнению с ними, Мал Хакар казался куда ближе. Его мотивы были хорошо понятны Акаге и отчасти совпадали с ее собственными. Они оба достигли бессмертия и многими почитались как божества, но были отвергнуты собственными соплеменниками и теперь чувствовали ответственность как перед теми, кто поверил в них, так и перед теми, кого оставили позади. И, глядя на Мал Хакара, Акаге поняла, что сама она не смогла бы зайти так далеко, сколько бы ни пыталась... В конечном счете, тем, что она почувствовала, был не страх, а восхищение — самое опасное для иллюзиониста чувство. Образ Мал Хакара, сложившийся в ее воображении, был даже совершенней оригинала, и теперь она сама не верила в успех ни одного из тех планов побега, что успела придумать. Если актер сам не верит в свою игру, как поверит зритель? — А если я всех сдам, вы меня отпустите? - обреченно спросила лиса. — Что, прям вообще всех? - саркастически переспросил лич. — А то! - фыркнула Акаге. - Я много всякого знаю. — Ну ладно, давай послушаем... Изначально эта башня была аванпостом Королевской Армии, построенным в благополучные годы, когда казалось, что Веснот вот-вот распространит свое влияние на земли к северу от Великой Реки. Но уже через пару лет оказалось, что удержание этого региона требует затрат, несопоставимых с потенциальной выгодой, и его сдали оркам вместе с башней. На какое-то время орки обустроили здесь перевалочный пункт с рынком, где они продавали драгоценности и невольников, возвращаясь из набегов на Веснот. Но и орки не задержались здесь надолого, и башня стала кналганским трактиром. Потом снова пришли орки... в конечном счете окрестные земли оказались до того разорены непрерывными войнами, что последние жители оставили их. Башня стояла, пустая и бесполезная, много лет, а затем ковен ведьм повадился проводить в ней свои шабаши. Ведьмы были нейтральны по отношению к большинству некромантских фракций, и вскоре именитые темные маги стали использовать башню для переговоров. Но шабаши и переговоры — одно дело, а сегодня тут собралась целая конференция. Мадогок, Хейралин, Мал Рдуин, Мал Зельбейн — не то, чтобы эти имена пользовались всемирной известностью, но любой веснотец знал хотя бы парочку из них, пусть и по сильно преувеличенным слухам о их злодействах. Эта встреча готовилась уже давно, но могучим некромантам не так уж просто собраться вместе и поговорить так, чтобы дело не кончилось резней и взаимным уничтожением. Сначала каждый из приглашенных заявлял о желании взять с собой Илк'ха'йа'лет для охраны, а потом наводил справки о возможностях первых призраков остальных и приходил в ужас. Пока некроманты договаривались о взаимных ограничениях, слали друг другу проклятия и сдирали кожу с гонцов, шли месяцы. Изначально темой переговоров должны были стать упорные попытки Мал Хакара создать Союз Некромантов, но пока договаривались о встрече, успела случится Битва Воющих Призраков, а Союз Некромантов из утопического проекта стал реальностью. Многие из заявленных участников успели изменить свое мнение и присоединится к Повелителю Тьмы... но другие все еще желали отстаивать свою независимость. В конечном счете, помимо ведьм, игравших роль принимающей стороны, на конференцию заявились аж девятнадцать темных магов с первыми призраками. Подходящих размеров круглого стола сыскать не удалось, да и собравшиеся скорее всего перебили бы друг друга в процессе рассадки, так что в итоге все просто устроились вдоль стен, бросая друг на друга недоверчивые взгляды. — Ребят, может водочки для начала? - предложил усатый Оверфин, доставая из мешка пять бутылок гномьей самогонки. Однако его радушие разделяли немногие, да и не по чину ему было предлагать той же Хейралин выпить — она кормила врагов их собственными пальцами, когда он еще пешком под стол ходил. По залу пробежал недовольный ропот, однако первый призрак Оверфина продемонстрировал собравшимся свой трехметровый меч и слишком радикальные предложения вроде «оторвать наглецу голову» сразу стихли. — Кхм... - громко кашлянула старшая ведьма, выходя на середину зала. Впрочем, старшей ее можно было назвать лишь с большой натяжкой. Как бы некроманты ни относились к Мал Хакару, он все же был законодателем мод — и с его подачи королевы шабашей по всему Континенту становились все моложе и моложе. Этой «старшей» ведьме можно было дать на вид лет двадцать. - С вашего позволения я, Тирира Черная, счастлива приветствовать вас в Башне Ковена Черной Крови. Позвольте мне предста... — Не нужно, - прервал ведьмочку некромант Мадогок. Некоторые подшучивали над его паническим страхом перед Темным Ритуалом, но исключительно за спиной. Он был, несомненно, одним из авторитетных чародеев, внесших наибольший вклад в организацию этой встречи. - Мы все тут друг друга знаем, а если кого не знаем, тот, значит, и не заслужил. — Поняла, - покладисто согласилась ведьма. - Я и мои сестры будем поддерживать защитный барьер. Я напоминаю вам, что барьер защищает вас не только от нападения извне, но и от попыток обмана и предательства в его пределах... на этом я передаю вам слово. Из последних сил выговорив тщательно заученную фразу, молодая старшая ведьма поспешила отойти в сторонку. Мадогок поднялся, нерешительно посмотрев на личей. Каким бы уважаемым душегубом он ни был, но орать свое мнение вперед всех не спешил. Однако оба лича оставались невозмутимы и безмолвны, так что некромант наконец заговорил: — В общем, я пропущу все дерьмо и взаимные претензии и скажу сразу то, для чего все сюда пришли... Нас обложили со всех сторон. На севере — орки, на юге — паладины, на востоке — Мал Хакар. Остается либо в море прыгнуть, либо срочно что-то делать. — Ну так ты предлагай, - отозвался кто-то из пожилых колдунов. — Что делать что-то надо и так ясно, - выкрикнул кто-то еще. - Можно вон нажраться самогонки, как Оверфин. Несколько некромантов помоложе, включая самого Оверфина, заржали. Мадогок еще раз осмотрелся, но никто не спешил отбирать у него слово, и он решился изложить свой план: — Я как думаю... С Мал Хакаром мы сейчас не сладим. За него Мал Радус, алкаш Караксар и гоблин знает кто еще. Давайте подготовимся и, когда весной орки пойдут на Веснот, нападем с другой стороны и захватим себе кусок страны на западе. Смотрите, что выходит, - его первый призрак — высокая грудастая оркша в плаще, обвешанном костями — развернула рядом с ним большую карту, и он принялся показывать на ней. - Мал Хакар будет на востоке, орки на севере, мы на западе. Мы больше не будем стоять между ними и Веснотом, так что они станут драться между собой и им будет не до нас. — Ты чтоль с дуба рухнул, старый хрыч? - фыркнула Хейралин. Многие, несомненно, подумали так же, но только она решилась высказать. - Как это мы тебе захватим кусок страны прям от Королевства Стилфистов? Они нас без всяких паладинов порвут. — Точно, - подтвердили из толпы, - Стилфисты — это не вариант. — Пусть лучше твоя орчиха нам расскажет, какие племена самые слабые, - предложил кто-то. - Отберем землю у орков... — Да что орочья баба может знать о чем-то снаружи своего вигвама? - возразила одна из женщин-чернокнижниц. - Видно же, что он призрака по размеру сисек выбирал. — Тихо! - рявкнул один из стариков. - Мысль была хорошая. Продолжай. — Орки редко заступаются за другие племена, - рассудительно произнес автор идеи, вдохновленной поддержкой уважаемого некроманта. - И нежить из них получается отменная. — И сисястая... - буркнула все та же колдунья. — Женщина, ты накой сюда приперлась? - прикрикнул на нее Мадогок. - Нечего сказать умного, так помолчи. Мы щас серьезный вопрос решим, а потом уже на твои сиськи посмотрим. — Я согласен с тем, что нам нужно уходить с этой невыгодной позиции, - сказал все тот же старик. - Однако север суров и забираться выше в горы неразумно. На северо-западе, у океана, намного теплее. Гламдрол теперь у гномов, но в окрестностях еще немало орочьих владений. Орки хороши еще и тем, что ради выживания готовы служить победителю. Если перебьем их лучших воинов, а остальных поработим, сможем компенсировать недостаток в количестве нежити. — Но это ж у мантикоры на рогах, - вновь подала голос Хейралин. Мадогок подтвердил ее слова, помахав рукой в воздухе — его карта даже не охватывала столь далекие места. — Ну и что? - пожал плечами старый некромант. - Мал Раванал уже доходил до залива Йота. — Ну так мы-то не Мал Раванал... - пробормотали из угла. — Он там тоже был не сам, а раз его полководцы дошли, то и мы сможем, - рассудил Мадогок. — Новые завоевания — важная тема, но у нас есть и другая проблема, - Мал Рдуин наконец вмешался в разговор, и все сразу притихли. - «Используй времена раздора для дерзких предприятий». Знаете, кто это сказал? — Мал Кешар... - разом ответили сразу несколько темных магов. — Вот именно, - подтвердил лич. - Раз в мире царит хаос, значит он снова выйдет на тропу войны. Когда-то он был моим учителем... И не только моим, верно? А значит многие здесь понимают, что это значит. С ног до головы замотанный в саван Мал Зельбейн выразил свое согласие кивком, но многие прореагировали куда более эмоциально. — Он спит и видит, как бы нас перебить! - выкрикнул кто-то, и это было вполне точное описание отношения древнего лича к своим бывшим ученикам. — А вы слышали, что он убил восьмерых инквизиторов разом? — Моя сестра служит Мал Хакару, - признался кто-то. - Она там была и сама видела. У него новые заклинания — еще мощнее и безумнее прежних. — Я именно это и имею в виду, - провозгласил Мал Рдуин, перекрывая гул голосов. - Не знаю, насколько кто из вас был посвящен в его планы, но когда я служил ему, он был одержим изобретением заклинания для перемещения армий через порталы. Тогда это была лишь псевдонаучная теория, но за последнее время мы видели много такого, что стало ясно — такие заклинания действительно могут быть созданы. А раз так, то однажды он преуспеет. Для личей это всегда лишь вопрос времени... — Мы должны решить этот вопрос прежде, чем идти кого-то завоевывать, - сказала Хейралин. Сама она не была ученицей Мал Кешара, но ее покойный наставник — был. Мстительность древнего лича вполне могла распространятся не только на его собственных учеников, но и на их последователей. — Согласен, - решительно произнес Мадогок. Мал Зельбейн снова кивнул. Следом стали соглашаться и остальные некроманты. Каждый из них давно уже боялся Мал Кешара, но не смел заговорить об этом первым. Планы порабощения орков были забыты, как только темные чародеи осознали, что их здесь собралось достаточно, чтобы сообща бросить вызов самому Владыке Ужаса. — Мал Кешар объявил о поддержке Союза Некромантов, - вновь заговорил Мадогок. - Хотя я уверен, что это лишь уловка, но убив его, мы тем самым заявим о своей независимости от Мал Хакара. При этом сам Мал Хакар будет рад избавится от такого опасного конкурента и навряд ли станет за него мстить. До этого момента никто не решался первым произнести вслух слово «убить», но как только оно прозвучало, некроманты словно с цепи сорвались. Раз за разом раздавались выкрики вроде «давно пора» и «смерть Мал Кешару». В общем бардаке никто как-то не заметил стоящую на потолке девушку-призрака. В самом прямом смысле слова она стояла на потолке вверх ногами, но ее кружевное платье будто прилипло к коленкам, даже не думая задираться. Собранные в хвост волосы тоже смотрели точно в потолок. Для привидения девушка была очень нарядно одета и весьма миловидна... но все портили многочисленные щупальца, растущие прямо из предплечий и обнаженных лопаток. — Ай-яй-яй, - произнесла она, и каждый звук отозвался от стен гулким эхом, будто слова исходили изнутри самой башни. Все задрали головы и уставились на нее. Убедившись, что полностью завладела вниманием аудитории, незваная гостья продолжила. - Что за крамольные речи... Будь здесь Илк'ха'йа'лет моего господина, ему бы следовало прийти в ярость и наброситься на вас. Но я — не его Илк'ха'йа'лет, а лишь рабыня, которой приказано вынести мусор. Вот я и выношу. Она раскинула щупальца в стороны, и на пол градом посыпались головы ведьм-стражниц барьера. В руках привидения возникли две черные металлические косы, и оно бросилось в атаку — быстрое, как мысль, и смертоносное, как тайфун. Ни одно заклинание не могло остановить этот ураган смерти... или хотя бы зацепить стремительную Де'ли'са'кад'жи. Ее удары прорывались через защитные барьеры быстрее, чем чародеи успевали создать их до конца. Хорошо осведомленная о Си'ях'кане, девушка-призрак не ограничивалась обычными ударами в голову или живот, но старательно расчленяла каждую жертву на пару—тройку частей. Илк'ха'йа'лет тоже ничего не могли с ней поделать — какие бы способности они ни использовали, она могла все то же самое, но лучше. Многие некроманты попытались отбиваться Волнами Тени, наплевав на присутствие союзников, но это лишь посеяло еще больший хаос, а призрачная убийца оставалась невредимой. Все закончилось за девятнадцать секунд. Все девятнадцать темных магов и девятнадцать первых призраков пали. Далла осмотрела залитые кровью стены и кровавое месиво на полу и покачала головой. — Непорядок... И тут она заметила в уголке какое-то движение. Это была «старшая» ведьмочка, которая пыталась спрятаться, укрывшись трупами некромантов. Приказ Мал Кешара был «избавься от моих глупых учеников» так что Далла не воспринимала эту соплячку как приоритетную цель и оттого, должно быть, пропустила ее при всеобщем уничтожении. — Кто это у нас тут? - игриво поинтересовалась Де'ли'са'кад'жи, склоняясь над трупом некроманта, из под которого торчали ноги недобитой ведьмы. - Вылазь. — Не убивайте меня... - донеслось из под мертвого колдуна. — Вылазь, кому сказала! Перемазанная чужой кровью девушка с ревом поднялась на ноги, сжимая в дрожащих руках обломок метлы, которая, видимо, заменяла ей магический посох. — Ну что ж... - задумчиво произнесла Далла. - Приберись-ка тут. Если отдраишь все до блеска, я тебя не убью. — Ммможно я схожу за новой метлой? - промямлила ведьмочка. — Еще чего, - фыркнуло приведение, отвешивая несчастной оплеуху, от которой та упала на четвереньки. - Ручками! И языком вылизывай! На самом деле убрать все это месиво никак не получилось бы без щеток, половой тряпки и парочки ведер, да и Далла не планировала оставлять девчонку в живых — она просто издевалась. Но наивная девочка приняла все за чистую монету и правда начала оттирать с пола кровь подолом платья. Де'ли'са'кад'жи сдерживалась, чтобы не засмеяться в голос, но тут дело приняло совсем несмешной оборот. Один из «мертвецов» вдруг поднялся с пола, и это был не абы кто, а печально известный Мал Зельбейн. Далла специально уделила ему особое внимание и была уверена, что переломала личу все кости и оторвала голову, но теперь он просто взял и встал. — Оххх, все как и предсказывал Повелитель... - произнес он, и это не был голос лича. Через разрезы на саване можно было разглядеть белое живое тело. — Ты не Мал Зельбейн, - констатировало приведение. — Я — Хаша, - сообщил лжелич, разматывая ткань на лице. Под саваном скрывалась молодая загорелая женщина с темными кудрявыми волосами. Следовало признать, что ее магическая аура была достаточно сильной, чтобы позволять владелице выдавать себя за лича. Конечно, повстречав самозванку в чистом поле, Далла сразу поняла бы, что это живой человек, но в зале, битком набитым некромантами и призраками, не придала значения — как, вероятно, и другие участники встречи. — Владыка Зельбейн — мой прапрапрапрапрапрапрадед, - сообщила назвавшаяся Хашей. - Он сказал, что появляться здесь — безумие, потому что Мал Кешар учинитт что-нибудь жуткое. Я проштрафилась и поэтому под видом владыки отправили меня... но ты и правда нечто! Не думала, что что-нибудь жуткое окажется и правда таким жутким! — Все как и предсказывал господин... - в свою очередь вздохнула Далла. - Я клялась ему, что расправлюсь со всеми, кто против него злоумышляет, а он сказал, что с Мал Зельбейном это не прокатит... Но все-таки теперь у него будет одной праправнучкой меньше! Рука призрака удлинилась и молниеносным ударом отсекла праправнучке лича голову. Тело Хаши еще немного постояло... а потом подняло голову с пола и взяло ее под мышку. — Не праправнучкой, а прапрапрапрапрапраправнучкой, - поправила она Даллу. - Прекрати, пожалуйста. Ты и с первого раза всю мантию мне изорвала. — Это что еще за шутки? - процедила сквозь зубы Де'ли'са'кад'жи. — Это потому, что мы семья, - отозвалась отрубленная голова. - Десять поколений ведьм служили владыке Зельбейну. Моя связь с ними не дает мне умереть. Далла смерила Хашу оценивающим взглядом, а потом пнула ее в грудь с такой силой, что колдунья расползлась по стене кровавым пятном. — Ты закончила? - спросило это пятно пару мгновений спустя. - Я признаю, что не готова драться с тобой, однако Повелителю будет доложено о твоих способностях. — Как будто я тебя к нему отпущу! - фыркнула Далла. — Как будто я тебе спрошу... - в тон ей отозвалась Хаша, исчезая в яркой вспышке. Она и юную ведьму умудрилась забрать с собой, не оставляя Де'ли'са'кад'жи ничего, кроме горы трупов... — ГОБЛИНОВО ЗАКЛИНАНИЕ! Никогда еще Далла не была так зла — в ярости она кромсала и без того изуродованные тела и крушила стены. Прошли часы прежде, чем ее гнев сменился подавленностью. К этому моменту от Башни Ковена Черной Крови остался лишь торчащий из земли огрызок... Вместе со старой башней сгинуло и движение некромантов-сепаратистов. Все, кому посчастливилось пережить сегодняшнюю резню и последовавшую за ней атаку паладинов, предпочли присоединиться к Мал Хакару. Сложившаяся ситуация вполне устраивала и Повелителя Тьмы, и Орден, однако истинный виновник этих событий остался в тени, так и не появившись на страницах этой главы истории...
Примечания:
Отношение автора к критике
Приветствую критику в любой форме, укажите все недостатки моих работ.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.