Двое не спят...

Тихо, непривычно тихо в стенах этой тюрьмы бывает только по ночам, в перерывах между проверками, когда не слышны голоса надзирателей и благой мат заключенных, просящих о сне. Доктор Танкреди впервые задержалась так долго, после бунта ей некогда было разгребать ворох бумаг... но кто-то должен был этим заняться. Подписывая один лист за другим, просматривая истории болезней, девушка не заметила, как стрелка часов перевалила далеко за полночь, указывая на округлую цифру три. Тяжело вздохнув, Сара устроила голову на руках, собираясь подремать несколько часов прямо здесь, перебороть тот липкий страх, окутывавший ее всякий раз, как она утром переступала порог смотровой. В голове пульсировали разные мысли: от простых и обыденных, до воспоминаний об одном заключенном, чей взгляд пленял, завораживал. Девушка приоткрыла глаза, крутя в пальцах цветок-оригами - это был первый цветок в ее жизни, который она сохранит на долгие годы. Образ парня никак не выходил из головы, он мягко улыбался, а его голубые удивительные глаза едва заметно смеялись. Она помнила, как он появился тогда, в день мятежа, как его рука коснулась плеча. Сара улыбалась, вспоминая, как они уходили по трубам, как было страшно оступиться, попасть в лапы заключенных, желавших от девушки только одного. Майкл же появился, как рыцарь… но это был не тот сияющий образ, который она девочкой видела неоднократно в своих снах. Это был побитый жизнью человек, сумевший не озлобиться на людей. Девушка провалилась в сон, стрелка часов едва отмерила двадцать минут, как раздался ужасающий, леденящий кровь крик, заставивший подскочить на месте. В этом, почти животном крике боли едва узнавался голос Скофилда. Сара приготовилась к худшему. Через пару минут в кабинете появился раздраженный Брэд, толкающий впереди идущего парня, почти не наступавшего на ногу. Надзирателю нравилось казаться важным в глазах молодого доктора, он считал, что унижая заключенных, демонстрируя свое превосходство, добьется иного расположения к своей персоне. Мужчина грубо усадил молодого человека, окрещенного в этих стенах "Мальком", в кресло: - Этот идиот начал орать, разбудил половину корпуса, поспать не дал. - бубнил мужчина, бросая злобные взгляды на Майкла. - Так и убил бы скотину. - Брэд, покинь смотровую, можешь вернуться на пост. - спокойно проговорила немного сонная девушка, едва сдерживая зевание. - Сара... – укоризна отчетливо звучала в голосе надзирателя. - Что? Он не опасен, когда закончу, сообщу по рации, - улыбнулась она, предпринимая последнюю уловку, - До обхода еще сорок минут, вздремни. - Ладно, но это на твоей совести. Девушка только отмахнулась, осматривая пациента, покрывшегося испариной, словно его дня два били и тело стало огромной гематомой. Расспросы ни к чему не приводили, он молчал, измученно улыбаясь, заглядывая в ее глаза. На какой-то момент ей даже показалось, что он "сыграл", но реакция зрачков на свет и повышенный болевой порог говорили об обратном. Майкл отвел взгляд в сторону, стараясь не смущать девушку, однако добился противоположного результата... Взгляд внимательных голубых, как дневное июльское небо, глаз наткнулся на цветок, кочующий из шкафчика молодого доктора на стол и обратно. Несмотря на боль, которую он, определенно, испытывал, Майкл счастливо улыбнулся. Он был рад, подобно мальчишке, которому улыбалась нравящаяся девчушка - это не ускользнуло от внимания Танкреди: - Ты был прав, я, оказывается, люблю цветы. - улыбнулась она, заставляя Скофилда снять ботинок, девушка была уверена, что, раз отсутствуют другие повреждения, что-то с его пальцем. - Я рад, - ему нравился сосредоточенный взгляд доктора, когда она делала свою работу. - Так больно? - спросила она, даже не касаясь ноги, но боль была нестерпимой, отзываясь во всем теле. - Понятно... фантомные боли... не доказано медициной, но они на лицо. - Бред какой-то... - Согласна, но вот обезболивающее, - девушка не сразу сообразила, что сделала... достав таблетку из блистера, положив ее на ладонь, приложила к пухлым губам Скофилда, - Пей, вода... вот, - Танкреди постаралась сделать вид, что ничего не произошло, но выходило плохо, стакан громко ударил своими гранями по столешнице, вода немного выплеснулась. - Сара, - тихо проговорил Майкл, удерживая ее руку один лишь касанием к пальцам. Она замешкалась, не в силах убрать руку, Майкл осторожно провел подушечками пальцев по бархатистой коже, вызывая судорожный вздох у Танкреди. Девушка бросила беглый взгляд в сторону выхода, ища охранников, но их не было, Майкл ждал ответного взгляда. Закусив губу, она посмотрела на него, ища ответы на свои вопросы. - Сара... - голос звучал уже гораздо ниже, чем прежде, пальцы скользнули по щеке, утонули в каштановых локонах, а сам Скофилд подался вперед, приблизился, накрывая ее губы поцелуем. Чувственные пухлые губы, мягкий и влажный язык, легкие, едва уловимые прикосновения широких ладоней к плечам... Майкл не давал возможности опомниться, осознать, кто она, а кто он. Мелькнула в голове лекция, где, как помнила Сара, рассказывалось о запрете вступать в отношения с заключенными - тогда подобные отношения казались абсурдом, а сейчас она жила этими короткими встречами, желая, чтоб они длились чуточку дольше. Даже ее коллега заметила, что девушка «полчаса рукав закатывает», когда молодой человек приходит за очередной дозой инсулина. Сара обмякла, прижимаясь к нему, сидящему на кушетке, всем телом, обвив руками шею. Женские пальцы суетливо скользили по коже головы молодого заключенного. Она задрожала, когда почувствовала его прохладные пальцы на пояснице, скользящие по коже. Внизу живота начало тянуть, стало жарко, нечем дышать, руки дрожали, что вызывало у нее легкий смешок. Его движения будоражили, дыхание перехватывало, а Майкл все не прекращал поцелуй. Мужская ладонь сжала небольшую, но от этого не менее притягательную, грудь. Его прикосновения буквально обжигали, Танкреди чувствовала, что это добром не кончится: зайдет Беллик или другой надзиратель, обеспокоившись пропажей заключенного на столь долгий срок. Мысли об охране мелькнули за несколько мгновений до ее «появления». Захрипела рация: - Док, все в порядке? - интересовался мужской голос, девушка отстранилась от Майкла, в глазах которого была печаль, он не хотел расставаться, не объяснившись. - Не совсем... Я оставляю Скофилда под наблюдением на ночь. - рация тихо хрипнула, отозвался охранник, девушка, еще немного дрожа, повернулась к заключенному. - Мы не должны были... ты... - Сара, для меня это все всерьез. - решительно сказал Майкл, что в это невозможно было не поверить. - Тогда следующий поцелуй будет на третьем свидании, вне этих стен, - улыбнулась девушка, вызывая ответную реакцию. Скофилд подошел к ней, обнял, поцеловав в лоб. - В следующий раз... - мечтательно улыбнулся парень, - зачем ты сказала, что я остаюсь под наблюдением? - Не знаю… Хочу узнать тебя, расскажешь? – ей самой было иногда смешно, как она менялась во время разговора с ним, то становясь мягкой и нежной, то подшучивала над ним, но он не обижался… Его губы лишь изгибались в счастливой чарующей улыбке, слышался тихий и добродушный смех, а глаза блестели, как при свете летнего солнца. На секунду девушка отвела взгляд, немного смущаясь собственных мыслей: когда Майкл появился в этих стенах, ее жизнь стала немного лучше, ее, словно, осветил каким-то неведомым светом. - Не так много, как хотелось бы, - усмехнулся заключенный, взяв ее руку в ладонь. – Расскажу все, когда сходишь со мной в кафе. - Так даже интереснее...