***
— Слышишь, а ты уверен, что это здесь? Олег аккуратно пробирался следом за своим напарником ко входу на подземную парковку заброшенной стройки, которую их старик так не предусмотрительно назвал подвалом. Сащеко уже держал на изготовке нож, готовый к любой неожиданности. Да, им сказали не убивать новообращённых, но кто знает, насколько эта тварь проела им мозги. Но пока все было тихо. Даже, кажется, подозрительно тихо. Сащеко нащупал свободной рукой ладонь Савченко и сжал его пальцы, на что Олег лишь неслышно усмехнулся. Его маленький принц. Пытается выглядеть самым смелым, но больше всех нуждается в поддержке и подстраховке. Уж он-то знал, что его Романыч нервничает перед каждым, даже самым несерьёзным заданием, боится, что Олег умрет из-за него. Редки были моменты их исповедей, но именно в один из таких дней Савченко и узнал, насколько сильно за него беспокоится Англичанин. Разумеется, без совместной «романтической» пьянки ничего бы и не открылось. Но тогда они бухнули достаточно, чтобы им развязало языки. Даже курнули, кажется. Англичанин тогда лежал, положив голову на его колени и смотря в потолок чуть мутноватыми, но бесконечно задумчивыми глазами. Это выражение было у него всегда, когда он пил, что всегда удивляло новых знакомых и так нравилось Олегу. Это, наверное, первая в списке черт, за которые он его полюбил. А следом — философские рассуждения, очень связные и часто глубокие в том же состоянии. Нормальных людей алкоголь и наркотики расслабляют, но это далеко не Ромин случай. Его они делают куда более вдумчивым и серьезным, чем обычно. — Знаешь, Леж, — негромко, почти шепотом протянул Сащеко, затягиваясь. — А я ведь до последнего не хотел вмешивать тебя в охоту. Это был пиздец какой трудный выбор. Наверное, самый сложный в моей жизни, — короткий и совсем не весёлый смешок. Олег, не ожидая такой искренности, вопросительно посмотрел в его бледноватое тонкое лицо, переставая перебирать пальцами мягкие волосы парня. — С одной стороны, я уже не мог тебя обманывать. Типа, бля, это уже хуйня какая-то была. «Умер хомяк двоюродной сестры моей бабушки по материнской линии». Да и сам факт обмана тебя мне претил. А с другой… Не знаю… Ты сейчас, нахуй, скажешь, что я совсем ебанутый, но я тупо боялся, что в один прекрасный день ты умрёшь. Раньше меня. Гораздо раньше. И виноват в этом буду только я. Не уберёг, не предохранил. Такое противно-ванильное чувство, знаешь. Да и до сих пор, когда мы идём на охоту, я каждый раз боюсь тебя потерять. Обернуться и не увидеть твоего лица. Это был бы самый страшный кошмар в моей жизни. — Эй, Романыч, — Олег наклонился к его лицу с мягкой улыбкой и вновь запустил пальцы в его волосы, окончательно разрушив прическу. — Все хорошо. Я всегда буду рядом. Просто пойми это и не нервничай. И умрем мы с тобой ровно в тридцать три года — все четко по плану же, ну. Ты же мастер с годами подготовки — в любой момент ты сможешь меня спасти, даже если я уж совсем залагаю и забуду, как в этой гребаной игре драться. Короткий смешок с обеих сторон — и сухих губ касаются сухие губы. Быстро, мимолётно, но страстно и взрывоопасно. Нечто, похожее на аффект длиной в пару вечных секунд.***
— Э, а вы районом не ошиблись, пацаны? Перед ними возникла стайка. По-другому их назвать было нельзя. Пять худых, одетых в какие-то оборванные лоскуты, парней самого разного возраста. Навскидку, младшему из них было лет двенадцать, а старшему — лидеру — тридцать шесть. Грязь и смрад, от которых Рому передёрнуло, но руку Олега он отпустил: не хватало им ещё проблем. Впрочем, их лица не излучали особой враждебности, лишь красноватую гудящую усталость, бьющуюся в каждом кусочке кожи. Они не хотели драки, им просто было интересно, что такие хорошо одетые люди делают в таком бедном и неблагополучном районе. Парни переглянулись и лишь устало выдохнули: жаль, что эта пятерка их не знает. Всегда было проще втереться в доверие к своим фанатам. Убивать их, конечно, было чуть сложнее, но это не так важно. — Ебаа, — раздался чей-то чужой голос, от которого передёрнуло уже новообращённых, и они тут же исчезли. — Это же ЛСП! Парень лет двадцати-двадцати пяти с худым, оттененным лицом и впавшими щеками уже спешил им навстречу, криво улыбаясь. Одет он был лишь немногим лучше своих «слуг» (ну, как минимум, был опрятно одет), а выглядел и того хуже. Без жилья, со следами постоянного приема алкоголя (к этому способу прибегали многие вампиры, пытаясь превозмочь жажду крови, именно поэтому, кстати, они с Ромой вне работы часто называли друг друга «вампирчик»). Олег, как главный харизматичный бес дуэта, вышел вперёд, радуясь, что хоть сама жертва их знает. — Да мы тут искали своего дилера, — пожав плечами, Савченко обвел глазами окружающий их пейзаж и не сдержал смешок. Англичанин позади него расслабился, видимо, применив один из трюков старика по замедлению сердцебиения и уменьшению выделенного адреналина, чтобы не вызывать подозрений. Вампиры ведь — как псы. Чуют все, что можно учуять. Впрочем, вряд ли эти уж такие проницательные. Пять новеньких и один пропитый. — И походу, блять, проебались. — О, да, — парень усмехнулся. — Тут самое легкое — потеряться. Это я уж более-менее разбираюсь. И то потому, что почти не живу в квартире. А уж вы-то, не местные, тут шею свернете. Кстати, а можно сфоткаться? А я вас потом проведу, куда скажете. — Бля, да без проблем. Они встали вместе: Олег и Рома по бокам от этого парня. Близко, но стараясь даже не касаться его, ибо так можно и обгореть, по их плану. Все произошло быстро. Звук запечатленного снимка и — излюбленный кинематографистами slow-motion. Олег успевает чуть отстраниться, когда Рома достает довольно мощный шокер мощностью в 3,7 вольт и с желчной, злой гримасой стреляет в вампира, от чего тот взывает и бухается на землю. Но промедление Сащеко, то мгновение, когда он кинул первое оружие и достал блестящее стальной синевой лезвие, подвело его. Вампиреныш рванул и вцепился в ногу Сащеко. Олег даже не успел среагировать, как Рома упал на колени, уже вонзая кинжал в сердце, точно между ребер, и вскрикивая. Глубоко посаженные глаза жертвы тухли медленно: типично для вампиров. Олег ринулся к Англичанину, забрасывая его руку себе на плечо и поднимая. А вокруг уже все пятеро, почуявших кровь, освобождённых новеньких, чьи побледневшие руки дрожали, как разум Савченко в адрес «своего сердца». — Стоять, блять! — рыкнул Савченко, направляя на них оружие, мгновенно возымевшее должный эффект: все пятеро сразу шарахнулись. — Загляните, блять, в это дуло и увидите, блять, самую мучительную смерть из возможных. Гораздо хуже, чем постепенное умирание от нехватки качественной крови. У нас заказ только на него, но если кто-то, блять, сделает хоть шаг в нашу сторону — я пройдусь серебром по каждой голове, мать вашу. — Мы не собираемся вас трогать, — повел плечом «новый лидер», все ещё с опасением поглядывая на труп. — Просто все ещё не верим, что эта тварь мертва и мы теперь в относительной безопасности. Рома, почти лежащий на плече Савченко, подогнув раненую ногу под себя, лишь усмехнулся, чуть морщась от боли. — Если не будете жрать людей и устраивать здесь вампирский район, то можете быть спокойны: по вашу душу мы не явимся, — странно было слышать угрозы от парня с прокусанной ногой, но Англичанин, судя по всему, в любом состоянии умудрялся выглядеть убедительно. — И вообще, Олег, не смотри на меня, как на уже мертвого. Меня, блять, даже не заразили. Просто цапнули за ноги. Я ещё тебя переживу. Савченко закатил глаза и громко цокнул, вызвав дружные смешки облегченно вздохнувших вампиренышей. — Но вообще — да, он прав. И мой вам совет: учитесь себя контролировать. Обычно новообращённых учат те, кто их обратил, но у вас с этим проблемки, — Олег легко пнул безжизненное тело местного тирана и невольно вздрогнул. — Поэтому придется вам самим. А вообще на Невском обитает небольшой клан. Там главарь — очень крутой чувак. Спросите, скажите, что от ЛСП, и вас точно всему обучаться. Даже на работу может устроят, чтобы вы хоть жить нормальной жизнью начали. Короче, чуваки, все зависит только от вас сейчас. А сюда сейчас придет Чистильщик, поэтому лучше съебывайте. Расстались они хорошими знакомыми. Ведь дуэт ЛСП лучше многих знал, что нечисть иногда бывает куда чище, чем обычные люди. Просто потому, что они и так очень многое терпят, и многие неприятности, которым люди придают значение, для них — сущие мелочи. Уже ближе к утру, когда парочка вернулась домой (решено было, что Рома останется у Олега, как минимум, на ночь) и Савченко забинтовал Англичанину ногу под хрипловатые маты того, Олег валялся на кровати, залипая в телефон. — Все, хорош, давай-ка спать, Леж, — прихрамывая и почти не ступая на поврежденную ногу, Рома подковылял к постели и остановился перед ней, скрестив на груди руки. И увидев выразительный взгляд Савченко заговорил более грубо. — Олег. Ты не спал уже несколько суток. Я тебя сегодня лишил сна. И пока ты не заснешь, я не успокоюсь. — О боже, ты бываешь таким нуденышем иногда, сука, — устало возмутился Савченко, но все же положил телефон под подушку, отвернулся… и тут же обернулся обратно. — Так, а ты куда собрался? — На кухню. Я, в отличие от некоторых личностей высыпаюсь… Ага, то есть так и будем выебываться. Ладненько, Романыч, ты сам виноват… — Сука, опять мне одному спать, — псевдонедовольным буркнул Савченко, подключая все свои актерские навыки. — Ладно. Все равно хер тебя переубедишь. Просто можешь наклониться ко мне и потом можешь где угодно в пределах квартиры шляться. И стоило только Сащеко чуть склонить голову, как Олег цепко, но абсолютно аккуратно схватил его за руку, потянув на себя и вместе с этим двигаясь к противоположной стороне кровати. Рома с матом бухнулся на освобожденное место, даже умудрившись не задеть больную ногу, и тут же попытался встать, но уже был заключён в объятия Олега, который по-хозяйски положил голову на его тонкое плечо и блаженно прикрыл глаза, отпуская все дела, заботы, мысли о треках и концертах. Все прочь. Все, кроме этого охуенного человека рядом, как бы по-ванильному это сейчас ни звучало. — Ты серьезно думаешь, что я слепой, а, вампирчик мой? — лениво протянул Олег. — Ты не спал больше меня раза в два, а все туда же. Ложись уже и спи. Да и вообще — я без тебя под боком спать не буду. — Ты бываешь такой мразью иногда, — устало выдохнул Англичанин, поворачиваясь лицом к Олегу и быстро засыпая, свернувшись в клубочек у его груди. За окнами начинало всходить красно-рыжее веснушчатое солнце.