Снежный рыцарь

Ветви, закованные в лёд, позвякивали от каждого случайного прикосновения словно колокольчики, что украсили весь лес, казавшийся сейчас невероятно волшебным и прозрачным. Зима очистила его, погрузила в сон, позволив лишь тихим звоном и скрипом снега отзываться на появление незнакомца. Незнакомец же, закованный в сияющую серебристую броню, продолжал идти вперёд и лишь иногда кидал взгляд на окружающий его чудесный пейзаж, до красоты которого ему всё равно не было никакого дела. Он пришёл сюда с конкретной целью и упорно преследовал её, с раздражением дёргая тёплый плащ из белого меха, когда тот цеплялся за заледеневшие кусты. Идти становилось всё тяжелее и тяжелее — из-за брони он постоянно проваливался в сугробы, особенно глубокие в этой части леса, и порой казалось, что мужчина плывёт среди белого моря. Всё же нелегко быть рыцарем в зимнюю пору. Он в очередной раз провалился по пояс и как раз выбирался из этого мягкого холодного плена, когда заметил то, что искал. Огромный дуб, стоявший чуть поодаль. Сейчас всё дерево казалось созданным изо льда — настолько оно было прозрачным и хрустальным. Казалось, ударь по нему мечом — и оно разлетится на тысячи таких же прозрачных звонких осколков. Но рыцарю не хотелось разбивать это чудо, и искал он на самом деле даже не дуб, а того, кто жил около него. Несколько последних утомительных шагов — и рыцарь наконец дошёл до поляны, где снег лежал совсем небольшим слоем, и кое-где из-под него даже пробивались травинки — такие же замёрзшие, льдистые. Рыцарь был уже на расстоянии вытянутой руки от дуба, когда рядом снова послышался переливчатый звон — гораздо громче того, что издавали деревья и кусты. А вслед за звоном из-за необхватного ствола выступила девушка. Она была высокая и тонкая, такая лёгкая, будто сама соткалась когда-то из круговерти снежинок. Почти белая, прозрачная кожа, большие голубые глаза, тонкие черты лица, губы, лишь слегка алеющие на бело-холодном лице, серебристые волосы, спадающие до пояса — настоящая снежная королева. Звон издавали маленькие колокольчики, усыпавшие её бело-серебристую одежду по рукавам, подолу и поясу — они пели при каждом движении девушки, и оттого казалось, будто она и не идёт вовсе, а постоянно танцует. Рыцарь, едва увидев её, застыл, будто в землю врос. Смотрел, любовался — но вместе с тем боялся и слово произнести. — Что ты забыл в моём лесу, странник? — спросила дева. Голос её был ясным и мелодичным, но его пронизывали холод и равнодушие, способные отпугнуть кого угодно. — Я… — начал было рыцарь, но голос его сорвался — то ли от холода, то ли от эмоций, а может, всему виной были чары незнакомки. — Я ищу свою невесту. — Почему же ты ищешь её здесь? — девушка неторопливо приближалась к рыцарю, и с каждым её шагом становилось холоднее, будто сам воздух неумолимо превращался в лёд. — Потому, — рыцарь вздохнул, собираясь с силами. Казалось, что взгляд снежной девы пронзает насквозь, замораживает тело. — Потому что она сбежала в этот лес, когда услышала ложную весть от моих врагов. Те рассказали несчастной, что я нашёл себе новую любовь. Глаза девушки сверкнули, на миг стали совсем светлыми, и мужчина едва не отпрянул от неё — столько в этом взгляде было гнева. Но он сдержался, лишь плотнее запахнул свой плащ, будто надеясь спастись от магического мороза. — И ты утверждаешь, что это ложь? — в голосе снежной красавицы зазвенел уже не лёд, а металл. — Ведь людям так просто предать друг друга, бросить своих суженых, найти себе новый интерес. Да, я знаю твою невесту, она скрывается у меня. Но я не верну её тебе — ты того не заслужил, а я не верю тебе. — Да, это была ложь, — рыцарь тоже говорил твёрдо, он не намеревался отступать, даже сделал шаг к девушке, протянул руку — но вовремя отдёрнул, испугался, что от прикосновения к холодной коже превратится в снежную статую. А может быть, он наоборот смог бы отогреть её сердце? Но всё же рыцарь не хотел так рисковать. — Разве для юной девы хорошо оставаться в замёрзшем лесу? — продолжил он, смотря в глаза красавицы. — Она умрёт здесь. — Нет. Ей спокойно тут… — Да ты сама давно заледенела и ничего не чувствуешь, кроме холода! — с горечью воскликнул рыцарь. Теперь их отделял всего один шаг. Рыцарь отчётливо видел своё отражение в льдисто-голубых глазах — будто стеклянных, абсолютно ничего не выражающих. Невероятно красивых, но при этом отталкивающих. — Прошу, — говорил рыцарь запальчиво. — Я люблю её! Я на многое готов, лишь бы вернуть свою невесту. Я ошибся, оставив её одну с теми, кто желает нам зла! Это моя вина, моя! Его голос дрогнул, и рыцарь, не выдержав, опустил голову. Даже слёзы покатились из его глаз — горячие, будто выжигающие замёрзшую кожу. Несколько слезинок упали на снег, растапливая его. Снежная девушка молчала, в изумлении наблюдая за столь искренними горем и виной. Не выдержав, она протянула руку к лицу мужчины, и в этот момент несколько горячих капелек упали на её руку — тоже обжигая, напоминая о человеческом тепле, столь простом и ценном. — Подними голову, — тихо попросила она — именно попросила, а не приказала ледяным тоном. Рыцарь сделал, что было велено, и их глаза встретились. Снежная дева теперь выглядела совсем по-другому — не такая холодная и отстранённая, её щёки чуть порозовели, и с каждой секундой она всё больше походила на обычную девушку. Становилась живее, даже красивее. — Прости меня за то, что я заставил тебя так страдать и столько времени провести в одиночестве тут, моя любимая… — прошептал рыцарь едва слышно. По лицу девушки тоже заструились слёзы, которые она даже не замечала, но плакала, давая волю чувствам. Ещё один шаг — и мужчина наконец смог коснуться её рук, сжал тонкие запястья. От этого прикосновения красавица вздрогнула, будто её огнём обожгло, но на коже не появилось ни одного ожога, да и сам рыцарь не заледенел в тот же миг. Наоборот, человеческое тепло довершило дело, разрушило последние оковы льда, и вот перед рыцарем стояла уже не снежная королева, а юная принцесса, его прекрасная возлюбленная. — Ты снова со мной! — воскликнул рыцарь, крепко обнимая девушку и грея в своих объятиях. — Когда я увидел тебя в этом холодном лесу, то даже не узнал сначала. Ты была словно неживой… — Я на самом деле будто умерла, — тихо шепнула девушка. Обняв лицо своего рыцаря ладонями, теперь теплыми, даже горячими, она подарила ему самый нежный поцелуй, который только могла — поцелуй благодарности и любви. А вокруг даже сам лес изменился — он перестал быть хрустально-ледяным и безмолвным, ожил, выглянуло солнце, заиграл яркими искорками снег, мелькнул за кустом пушистый заячий хвост, где-то затренькали синицы. Но даже теперь влюблённые не захотели дальше оставаться здесь. Рыцарь подхватил свою прекрасную деву и понёс сквозь снежное море к опушке, где ждал его верный конь — тот отказался заходить в сам лес, испугавшись павшего на него зимнего проклятия. Скоро они вернулись домой, во дворец, где встретили их взволнованные родители принцессы, которые, однако, успокоились, едва поняв, что беда миновала, и все обитатели дворца занялись приготовлениями к Новому году. Засияли огни на многочисленных елях в залах и на улице, зазвенели бокалы, зазвучали тосты и поздравления. А потом, около полуночи, когда часы уже готовились бить заветные двенадцать раз и все собрались в главном зале дворца, где струилась музыка, а главная ель почти достигала серебряной звездой потолка, рыцарь встал перед своей возлюбленной на одно колено, не стесняясь толпы вокруг, и попросил стать его женой. Зал притих, ожидая ответа принцессы, которая потупила взгляд, а щёки её смущенно заалели. Она слегка растерялась, но сердце радостно трепетало. Ещё несколько секунд — и девушка всё же справилась с волнением, подняла на рыцаря взгляд, улыбнулась ему и ответила согласием. Зал взорвался восторженными криками, а принцесса и рыцарь слились в поцелуе под бой часов, возвещавших о начале нового, прекрасного года.