***
Jin Akanishi- APHRODISIAC (FEAT. STATIC REVENGER)
— Какого хуя?! — не сдержавшись, выругался Хангёль, увидев сообщение: «Мы ужинаем с Донхёном». Нет, конечно, Донмён не должен был отчитываться, где он и с кем. Они ведь даже не встречались. По-хорошему, после того… инцидента на рояле между ними ничего не было (хотя Донмён явно думал по-другому). Хангёль не хотел, чтобы так вышло. Он просто ничего не смог поделать с вспыхнувшим чувством, которое взорвалось в его голове, таким неправильным. Это была просто потребность, ничего больше. И вообще, ему хватило Киджуна. Хорошо, что их отношения наконец-то закончились, пока всё не стало слишком сложным. Мелкий и страдал недолго: возле него в последнее время подозрительно часто крутились Сэён и Рэхван. Причём если первый относился к нему, как старший брат (врагу такого брата не пожелаешь), то второй был явно очень тепло расположен. Слишком. Может, Киджуну как раз этого и не хватало — тепла, которое не мог дать Хангёль (но это не значило, что он не готов был голову оторвать любому киджуновому обидчику). Так что пусть Донмён катится куда подальше, если, не сумев стать брутальным, решил выбрать путь дорогой игрушки. Хангёлю не нужен подержанный товар. Да! Чтобы убедить себя в этом, парень решил пойти туда, где обычно зависают самые сильные и независимые мужчины — в бар. Пара бокалов горячительного ему не повредят, заодно голова прояснится и избавится от глупых мыслей. Он не знал, как сильно ошибся. В баре было шумно, протолкнуться с трудом представлялось возможным. Конечно, Хангёль прошёл напролом, как бульдозер, по дороге отдавив кому-то ноги и растолкав чужие бока. Прокричав заказ, он стал ждать, осматривая разношёрстную публику. Мелькнула мысль подцепить симпатичную девушку на вечер, но в этот момент какой-то придурок облил его выпивкой и, кажется, даже не заметил, поворачиваясь к своему партнёру. Хангёль такую невоспитанность никому не спускал с рук. Он уже наклонился, чтобы высказать субъекту всё, что о нём думает, но вдруг увидел, кто сидит рядом с ним. Донмён. С пьяненькой улыбкой и розовеющими щёчками. — Да ладно ты, не ломайся, поехали. Ты же за этим пришел. Твой ротик создан для работы, — одна рука ублюдка обхватила парня за подбородок, а вторая поглаживала бедро. — Я не милый. И вообще, я ничего не хочу, — заплетающимся языком ответил Донмён, пытаясь вырваться из цепкой хватки. — Захочешь, ещё умолять будешь, — мерзко улыбаясь, произнес смертник, снова протягивая руки к чужому. Хангёль никогда не делился своим. Своим. Он угрожающе нахмурился, его изящные глаза метали молнии. В сторону полетел стул, а вместе с ним и озабоченный мужик. — Он тебе по-корейски сказал, отвали, мразь, — так как мужик начал подниматься, не до конца осознавая ситуацию, Хангёль для убедительности врезал ему в живот ботинком. — Лежи на месте, и впредь — не трогай то, что тебе не принадлежит. Он обхватил Донмёна за талию, притягивая к себе, младший тут же доверчиво повис на нем. — Ты, блядь, документы смотрел, когда ему наливал? — рявкнул на бармена Ли, понимая, что не окажись он здесь, кто знает, чем бы эта ночь закончилась. Бросив деньги на стойку, Хангёль стал пробираться к выходу со своей драгоценной ношей, чтобы вдохнуть свежего морозного воздуха. Холод обдал разгоряченную голову, немного остужая его, но в этот момент Донмён, видно, вспомнил, что умеет ходить и сам, и пошёл в сторону, сворачивая в переулок. Ли поспешил за ним, едва успев предотвратить падение пьяного тела, а через мгновение ребёнка вырвало. Один, два, три раза. Спазмы не отпускали его, так что он начал закашливаться. Хангёль успокаивающе поглаживал его по спине. Наконец Донмён выпрямился, прислонившись к стене, в руку ему сунули платок, чтобы вытереться. — Где Донхён? Ты же с ним был, — решил начать с более безопасной темы Хангёль. Но Донмён только глупо хихикал, расфокусированным взглядом смотря на него. Непонятно, почему, но это начинало заводить. — Что, решил податься в жиголо? — как по щелчку, Хангёль перешел во взрывное состояние. Его рука сжала тонкую шейку парня, которую так легко можно было сломать, тело предало его, выдавая правду. — Ты мой, — выдохнул Хангёль, прежде чем его рот накрыл мягкие губы Донмёна, язык, как и в прошлый раз, не встретив сопротивления, проник внутрь. Запах рвоты, вкус желчи и алкоголя, всё смешалось, создавая неповторимый коктейль, который сводил с ума. Хангёль реально терял голову, кусая чужие губы. Его руки залезли под пальто, сжимая тонкую талию, бёдра прижимались к Донмёну. Ещё немного, и он поимеет его здесь, на холоде, в грязном переулке, почти стоя в блевотине. В последний раз толкнувшись бёдрами и проведя по губам, Хангёль оторвался от желанного тела, тяжело дыша. Объект его страстного нападения томно простонал, глядя мутным взором. — Пора возвращаться, но знай, мы ещё не закончили. Придётся тебя наказать, — сжав маленькую ладошку, Хангёль двинулся в сторону такси, всё ещё ощущая вкус желчи и рвоты на своем языке. Дорога до корпуса прошла без происшествий. Расплатившись, Ли потащил бесчувственное тело себе в комнату — он совершенно не имел представления, где спит эта пьянь. Раздев Донмёна и устроив в кровать, Хангёль разделся сам и улёгся рядом, не забыв завести будильник на самую рань — наказание никто не отменял. Перед тем, как провалиться в сон, он успел подумать, что засыпать с кем-то очень приятно. *** Мерзкий звук ворвался в, кажется, так и не успевший отдохнуть мозг Хангёля, заставляя его разлепить глаза. Он сразу уткнулся взглядом в умиротворённое лицо спящего Донмёна. Ему звон не помешал спать, крошка лишь немного поворочался, утыкаясь носом в чужую грудь. Стараясь не шевелиться, Ли нащупал рукой телефон и вырубил будильник, в комнате снова воцарилась блаженная тишина. Переждав пару минут, чтобы убедиться, что его жертва не проснулась, Хангёль выбрался из-под одеяла, отметив отсутствие других соседей — хорошее предзнаменование. Порывшись в сумке он, извлек из глубин тюбик с мутной жидкостью и длинную коробочку и вернулся к постели. Теперь все надо было делать очень аккуратно. Избавив парня от трусов, он вылил жидкость, оказавшуюся смазкой, на ладонь и стал медленно массировать мышцы вокруг ануса, постепенно приближаясь к самой дырочке. Благодаря лёгкому массажу и тому, что тело было расслабленно-сонным, его палец легко проник внутрь, где продолжил совершать круговые движения, расширяя проход. Донмён начал тихо постанывать, его рука неосознанно потянулась к члену и стала его поглаживать. Хангёль сглотнул, борясь с желанием тут же трахнуть развратного мальчишку, но потом его взгляд упёрся в коробочку, и он снова смог себя контролировать. Решив, что достаточно растянул парня, он достал вытянутый предмет волнистой формы, который был так же активно облит смазкой, после чего почти без проблем вставлен в Донмёна до самого основания. На краткий миг Сон распахнул глаза и снова забылся в дреме. Хангёль смог выдохнуть, лишь когда полностью его одел. Вскоре постучали работники, напоминая об утреннем сборе — не включенном в эфир инструктаже в преддверии финала. Хангёль, не торопясь, привел себя в порядок, а потом растолкал Донмёна, крича, что они опаздывают. Стянул насильно его с кровати, давая всего минуту, чтобы умыться. Оказалось, что когда тот сонный, то вообще ничего не соображает и лишь послушно выполняет все указания. Это очень забавляло. Только по дороге в актовый зал Донмён более-менее пришел в себя. Он остановился, прислушавшись к собственным ощущениям, и поморщился. — Ты снова… мы вчера тр…- его голос оборвался на полуслове, но глаза смотрели очень выразительно — Мы что? — Хангёль пошло улыбнулся, в глазах заплясали чертята. — Ты вчерашний вечер вообще не помнишь? Донмён отрицательно помотал головой, заходя в зал, который сейчас выглядел таким пустым по сравнению с началом шоу. Они плюхнулись на свободные места, и Донмён громко охнул, бросив непонимающий взгляд на Хангёля. Тот сделал вид, что полностью поглощен разговором с участниками. Рядом с ними сел Джун, наклонился к Сону и принялся оживлённо что-то рассказывать, почти касаясь его ушка. Пришло время наказания. Пальцы Хангёля нащупали пульт и нажали кнопку старт, в тот же момент Донмён вскрикнул, привлекая всеобщее внимание. Отключение. Ли продолжил бессмысленную болтовню, не обращая внимания на поднятый шум, но чувствуя взгляд. И снова старт — в этот раз к нему подключилась кнопка плюс. Крик перерос в тихий стон. Пальцы Хангёля поменяли режим, и он одарил своим вниманием Донмёна, который зажал рот рукой, стараясь сидеть на месте и не двигаться. Джун спросил, всё ли с ним хорошо, на что мелкий пробубнил нечто похожее на: «Всё хорошо, перепил, живот». Кто-то окликнул Джуна, и тот, потрепав Донмёна по волосам, удалился, а на сцену уже вышел продюсер, начиная свою долгую и нудную речь. Скорость увеличилась еще одним движением, режим снова сменился. — Хангёль, — раздался тихий полустон, в его плечо уткнулись лбом. — Хватит. Вторая рука Ли легла на ногу Донмёна, поглаживая ее, почти касаясь внутренней части бедра. — Вчера ты был более сговорчивым. Лоб сменили маленькие зубки, которые старались заглушить рвущийся наружу очередной стон. Интересно, он уже кончил? Хангёль погладил Донмёна по головке и отключил игрушку, давая передышку. Длилась она несколько минут — до момента, когда Донмён снова смог нормально дышать и даже бросить взгляд на сцену. А затем все повторилось. Рукав кофты пропитался слюнями и слезами парня, который выдавливал из себя просьбы прекратить. Хангёль же успел перекинуться парой фраз с ребятами, сидевшими впереди, но когда Донмён стал привлекать слишком много внимания, он поднял руку, отпросившись по причине плохого самочувствия друга. Тут же вызвались помощники, потому что ребёнок чуть не рухнул на пол, поднявшись с кресла. — С этим малышом я и сам справлюсь, — улыбнувшись, ответил Хангёль, подняв хрупкое тело на руки. Уже было утро, а значит, камеры в большинстве помещений кроме определённых — например, туалетов — работали, так что он направился прямо туда. — Хён, — кажется, кое-кто вспомнил, как надо правильно обращаться. — Зачем ты так? — Это тебе урок, — он поставил Донмёна на ноги перед раковиной с зеркалом. — Нельзя пить с кем попало. Мне не нужна дешёвка. От воспоминаний о вчерашнем вечере Хангёль снова стал заводиться (во всех смыслах этого слова). Их взгляды встретились в отражении, одна рука Ли сжала чужое горло, другая уже быстро расправилась с брюками, которые упали к ногам. Ловкие пальцы сжали основание вибратора и резко выдернули с характерным звуком. Глаза Донмёна еще больше распахнулись при виде предмета, брошенного в раковину. — Тебе, похоже, понравилось наказание, — прошептал Хангёль, начиная покусывать покрасневшее ухо Его рука легла на вставший член. И кажется, вставший не в первый раз — на пальцах осталась не только смазка, но и сперма. — Я тебе никакой не нужен, ты сам сказал, что это просто секс, — злобно ответил Донмён, но даже не попытался сбежать на этот раз. Хангёль был не мастер толкать речи, он знал только один язык — язык похоти. Вместо ответа его член с легкостью вошел в готового парня. Бедра ритмично задвигались, с каждым рывком вбиваясь так, что яйца со шлепком ударялись о задницу. — Смотри, — прохрипел Хангёль, разворачивая его лицом к зеркалу. Донмён попытался отвернуться, пальцы мазнули по губам, оставляя белый след. Новый вкус, который еще не был испробован. Язык прошелся следом за пальцами, а затем проник сквозь податливые губы, смешивая горьковатую сперму с вязкой слюной, где еще чувствовался алкоголь. Все в этом парне привлекало Хангёля, всё для него было афродизиаком. Особенно заводило его невинное, немного потерянное выражение лица, эти затуманенные глаза, утягивающие в свою тёмную бездну. — Ты мой, — еще раз прохрипел Ли, наконец ощущая разрядку, ощущая облегчение, которого так не хватало. — Я твой, — еле слышно повторил обессиленный Донмён, почти падая на раковину. Глаза сами закрывались, организм требовал отдыха, и перед тем как провалиться в живительный сон, он почувствовал, как его одели и снова подхватили на руки. Они оставили комнату, пропахшую сексом, позабыв об игрушке и пульте, валяющемся на полу.