Просто

4 утра, а я всё не могу заснуть. Мерный стук колёс и легкое покачивание на рельсах раздражают, а дыхание моих попутчиков не даёт сконцентрироваться на сне. Май. Скоро начнёт светать, и я жду этого больше, чем то, что смогу заснуть, потому что понимаю, что это безнадёжно. Я сижу в дальнем углу нижней полки, около окна, и прижимаюсь плечом к стене, обхватив и подтянув к груди колени. Смотрю расфокусированным взглядом куда-то вдаль, за окном всё равно ничего не видно, будто мы едем глубоко под водой. Вдруг слышу шум на верхней полке у противоположной стены, поднимаю голову, а откуда на меня сонными глазами смотрит Юна. - Ты чего не спишь? – У Юны голос хриплый и заспанный, короткие, «под мальчика», волосы в полном беспорядке. Краем мысли я осознаю, что впервые вижу её вот такой. Я пожимаю плечами, хотя не уверена, что она видит это в темноте. - Не могу уснуть. Я же говорила, что мне не удастся. Откидываю голову назад и прислоняюсь к стене. Волосы ужами сползают по плечам вслед за движением. Юна приподнимается на полке и будто раздумывает, пристально вглядываясь в меня своими светло-карими глазами. А потом, видимо, махнув в своём сознании на что-то рукой, садится уже полностью, чуть сгорбившись, чтобы не удариться головой о низкий потолок. - Почему? – она чуть наклоняет голову к правому плечу и всё так же пристально смотрит. Зрение у неё отменное, но она будто пытается разглядеть получше, или же ей попросту не видно в темноте, а я себя просто накручиваю. - Не знаю, мне здесь неуютно. Я не могу спать на душащих подушках. А здесь именно такая. Юна аккуратно спрыгивает с полки, её шагов практически не слышно. Она останавливается около столика, облокачивается на него бедром и медленно откручивает крышку на бутылке с водой. Всё это время Юна смотрит в окно, как будто надеется там что-то увидеть. - Мы уже приезжаем часа через 3. Тебе всё же стоит поспать, - она делает небольшую паузу и продолжает. – Или ты чего-то боишься? Конечно, я понимаю тонкий намёк в её словах, хоть девушка вот уже больше полугода и думает, что я ничего не знаю об её осведомлённости в моих любовных делах, а именно – о моей влюблённости в неё. Подруга как-то раз проговорилась, когда Юна выпытывала у неё, кто же мне нравится. Вот так и вышло. Подруга рассказала мне на следующий же день, но я не посмела ничего говорить Юне, потому что заметила, что наши отношения и так ухудшаются, а мне не нужна была очередная драма, которая разобьёт мне сердце. Поэтому я просто пустила всё на самотёк и правильно сделала. Потому что всё и правда стало лучше. Мы уже просто могли общаться также, как раньше, до моего «выхода из шкафа». И меня это очень радовало. Поэтому я до сих пор скрывала от неё, что эта тайна разделена между нами, и мы обе её знаем. - Единственное, чего я сейчас боюсь, это уснуть вечером на экскурсии, - я усмехаюсь. Девушка стоит ещё пару минут в полной тишине и смотрит в окно. В небе появляются первые отблески света, хотя их всё ещё ничтожно мало для полноценного рассвета. Я тоже молчу, потому что не имею привычки нарушать молчание, если вижу, что человек о чём-то думает. Юна поворачивается всем корпусом тела ко мне. - Ну раз уж ты не спишь, то мне не имеет смысла ложиться. Я пытаюсь протестовать, потому что не хочу позже винить себя в её недосыпе. Она не слушает и просто садится рядом, подтянув к груди левую ногу, а правую свесив вниз. Поворачивает голову налево и просто смотрит на меня. Не пристально, не сонно, а просто. Как будто это не из ряда вон выходящая ситуация, потому что Юне обычно всё равно на других. Но сегодня не обычно. Я тоже какое-то время смотрю на неё, а потом опускаю голову вниз так, что волосы занавешивают лицо и усмехаюсь. Она смотрит, чуть приподняв брови, и тоже улыбается. Юна первая начинает разговор ни о чём. Просто вопросы по типу: что планируешь на лето? Я снова откидываюсь назад и поворачиваю голову направо, чтобы было удобно смотреть на Юну. А она смотрит на меня. Мы говорим о многом, но одновременно совершенно ни о чём определённом. Я чаще молчу, потому что всё, что я обожаю – слушать, как она говорит. Я вслушиваюсь в тембр её голоса, наблюдаю, как изменяется выражение её лица, когда разговор об её любимой книге затягивает её, как она смеётся и чуть морщит нос при этом. Как она постоянно зачёсывает рукой спадающие на лоб волосы, как смотрит на меня, когда я чувствую – ей интересно. И для меня это важно. Это важнее всех тех сухих фраз, которые на первых парах Юна бросала мне, а после я не спала ночами. Это важнее напускного безразличия в её глазах в те времена. Это просто по-настоящему. И я это чувствую. Когда рассвет совсем уже разливается на небе, я пододвигаюсь к Юне ближе, спускаю одну ногу с кровати и кладу ей голову на плечо. Мы ещё сидим так некоторое время, а после я совершенно незаметно для себя падаю в сон. Когда я просыпаюсь, солнце уже вовсю светит в окно, освещая всё купе. Я приподнимаю голову и понимаю, что Юна тоже заснула, откинув голову назад. И я совершенно точно осознаю, что заснула она позже меня. Потому что я прекрасно помню какой-то задней частью мозга, как кто-то осторожно брал меня за руку, пока я спала.