***
Два года спустя… НИИ Склифосовского Москва Сидевшая на своём боевом посту Нина, наблюдала за всем происходящим в больнице. Всё казалось шло своим чередом: суетливые врачи, всегда готовые прийти на помощь; новый поток пациентов, доставленных по Скорой в неотложку, нуждающиеся в медицинской помощи. Одним словом, обычный аврал — явление довольно частое в стенах этой больницы. Она уже привыкла к такому сумасшедшему, рабочему режиму и, вряд-ли бы хотела что-нибудь изменить, да и надо ли? Находившись на посту в приёмном отделении, Нина всегда была там главным человеком: принимала новых пациентов и, успокаивая их родных и близких, передавала пациентов в руки квалифицированных хирургов. Ей нравилось общаться с людьми, и за надобностью поддерживать их в трудную минуту. Затерявшись в своих мыслях, она едва не пропустила знакомую фигуру, вернее, светило хирургии — Владимира Нарочинского, зашедшего во внутрь и движущегося навстречу к ней. — Интересно, — подумала она — а, что он здесь делает? Не хватало ещё Михалычу прийти сюда и столкнуться с ним лицом к лицу. Он только недавно пришёл в себя, перестав своё существование а-ля зомби. — Нина растерянно почесала пальцем затылок. — Нет, этой встречи нужно избежать. Она не позволит, чтобы её друг вновь впал в прежнее состояние — её мысли перебил голос Нарочинского. — Ниночка, здравствуй. Как твои дела? — поприветствовал он, увидев знакомое лицо — Я так давно здесь не был, что уже подзабыл, как здесь всё выглядит. — он слегка усмехнулся. Ему нравились многочисленные изменения в больнице, произошедшие за эти два года. Наверняка новый главврач знал своё дело — Сразу видно, что главврач старается, что-то здесь всё-таки изменилось — озвучил он свою предыдущую мысль. Услышав приветствие Нарочинского, Нина, в очередной раз обрадовалась, что рабочая смена у Олега сегодня начиналась с двух — этот нежданный визит наверняка бы нанёс ему психический вред или же в который раз, потеребил недавно зажившую рану. — Здравствуйте, Владимир Сергеевич, — она не хотела показаться невежливой — А вы к нам, какими судьбами? — ей очень хотелось выяснить главную причину столь неожиданного визита, поэтому она пыталась выпытать, как можно больше деталей. — У вас со здоровьем что-то не так? — её вдруг осенило. — Да нет, Ниночка, вроде бы всё в порядке. Просто, я сегодня вечером лечу к дочери в Америку, — он не хотел скрывать, да и зачем? — Мне там предложили очень хорошую работу, а я так сильно соскучился по Маришке, что сразу же согласился. Теперь я буду ближе и к ней и к своим внукам. — Владимир тепло улыбнулся, вспомнив милые, улыбающиеся личики своих прекрасных девчонок на экране планшета. — Интересное кино, — подумала Нина, ошеломлённая услышанным — каким ещё внукам? — у неё в голове не укладывался теперешний разговор. Это что, получается Маринка в Америке родила? Вот это да.— Нина до сих пор находилась в шоке. Нет, Олегу ни в коем случае нельзя об этом знать, а то его точно удар хватит от таких новостей. Однако она зря радовалась — её опасения вскоре подтвердились. Ещё одна знакомая фигура, вошедшая во внутрь оказалась никто иной, как Олег Брагин. Она конечно же очень надеялась, что он не заметит Нарочинского, но, учитывая его хорошее отношение к Владимиру, шанса, что они разминуться, практически не было. Видимо, заприметив Нину, стоявшую неподалёку, Олег направился навстречу к ней, не подозревая о непрошенном госте. Подойдя к ней, чтобы поздороваться, Олег тут же заметил Владимира Нарочинского, стоящего рядом с ней и о чём-то занимательно беседовавшего. В голову сразу же начали лезть не совсем благоприятные мысли: Неужели, у него нелады со здоровьем? Он очень уважал своего неофициального тестя не только, как родственника, но и мирового хирурга. Но его очень тревожил этот визит. Неужели с Мариной что-то случилось? Он не хотел думать о плохом. Прошло уже два года с её отъезда, а её всё нет — она основательно задержалась в этой своей Америке. Искорка надежды, на её возвращение, всё ещё горела внутри него, и он держался за неё всеми силами. Олег не хотел показывать Нине, что до сих пор очень сильно убивался по своей «прошлой» любви — она навсегда останется его настоящей любовью. Ему казалось, даже если пройдут года — он продолжит её также неистово любить. Ему необходимо всё разузнать, а то он точно с ума сойдёт от всей этой неизвестности. — Здравствуйте, Владимир Сергеевич, — обратился Олег, и Нинины надежды окончательно рухнули — А вы, к нам, какими судьбами пожаловали, а? — он должен быть уверен, что с ним всё нормально — У вас проблемы со здоровьем, так давайте я вас осмотрю, — он охотно предложил свою помощь. На душе было как-то через чур тревожно. Он и не предполагал, какая бомба его ждёт. — Здравствуй, Олег, — тепло поприветствовал Владимир, слегка потрепав Олега по плечу — Я очень рад тебя видеть, — он улыбнулся — Да нет, ничего страшного просто нужно было кое-какие справки забрать для переезда в Америку. Ты же знаешь, я уже не такой молодой, каким был раньше, — он ухмыльнулся, а внутри Олега, как будто всё похолодело от услышанного. — Как, вы тоже в Америку собираетесь? — он попытался взять себя в руки, хотя всё внутри просто перевернулось — Я не понимаю, почему всех Нарочинских так сильно тянет в Америку? Вам что, в России плохо живётся? — он попытался перевести всё в шутку, но у него это плохо получалось. Вопрос прозвучал раздражённо — Переезд? А зачем вы туда едете? — у него в голове не укладывалась схема происходящего. Нина, наблюдавшая со стороны, начала основательно переживать о психическом состоянии своего друга. Этот визит Нарочинского совершенно сейчас не кстати. Олег неумолимо пытался выяснить причину отъезда, и остановить его было невозможно. — Марина ведь должна была вернуться обратно, — она итак уже там задержалась больше положенного срока — он не хотел верить в услышанное. Он не желал признавать сей факт — искорка надежды тлела и не угасала. — Я думал, вы здесь будете её ждать? — должно же быть этому хоть какое-то объяснение. Он не успокоится, пока не узнает всю правду. — Я вижу, вы с ней давно не общались. — Владимиру стало неловко. Он не знал, как и сказать ему о главной причине своего отъезда. Марина не желала посвящать его в детали своей личной жизни, после того, как между ними всё закончилось. Нарочинский прекрасно знал, кто является отцом близняшек, но не мог сказать Олегу об этом — это их с Мариной личное дело, и он не будет вмешиваться. — Ей продлили контракт ещё на три года, — он считал, что Олегу стоит об этом знать, чтобы не тешить себя пустыми надеждами, — Просто не хотели потерять такого специалиста, как она, да и ещё, в связи с некоторыми личными обстоятельствами, ей на данный момент лучше остаться в Америке, — выложил Владимир, как на духу увидев, как лицо Олега резко побледнело. Ошеломлённый услышанным, Олег растерянно смотрел на Владимира — он не мог поверить в реальность происходящего. До этого времени он получается тешил себя пустыми надеждами, ожидая её возвращения? А она и не торопилась возвращаться, более того, не собиралась. Какой же он дурак? Однако сердце не желало признавать реальность, продолжая надеяться на чудо. Теперь и Нарочинский отчаливал в эту грёбаную Америку, а он стоял в сторонке, не в силах ничего изменить. — Правда? Я этого не знал, — он попытался изобразить удивление, но учитывая его душевное состояние, это было крайне сложно. — А об каких личных обстоятельствах вообще идёт речь? Я не понимаю, — он должен узнать обо всём раз и навсегда. — Слушай, Олег, я не в курсе, что там у вас с ней произошло. — Владимир очень надеялся избежать последующего разговора, но видно не судьба — Я даже не знаю, как тебе это сказать, — неуверенно протянул он, — и вообще стоит ли тебе это говорить — он недоуменно пожал плечами — Понимаешь, Марина недавно родила близняцов и завтра я еду туда, чтобы, в первую очередь, познакомиться со внучками — <i>Вот, что значит резать по живому, без всякой анестезии — подумал Нарочинский, увидев реакцию Олега. — Что вы сказали? — это какой-то кошмар наяву, честное слово. Олегу очень хотелось проснуться, но кошмар не прекращался. — Этого не может быть. — Марина и дети, это понятия слишком разные. — Ведь Марина о детях и слышать не хотела. — у него в голове не укладывалось, как такое возможно. Ну, как это возможно? Ему хотелось крикнуть очень громко, но он себя сдержал. — У неё карьера всегда была на первом месте. Кто отец этих детей? — нужно наконец добраться до истины. — Ты пойми, Олег, Марина сначала не хотела их оставлять: думала, что дети помешают её карьере, но её друг Алекс Джонс настоял на этом, пообещав, что поможет ей с ними. — Ему страшно не хотелось врать, но он пообещал дочери, что не раскроет её тайну. Он также понимал, что последняя фраза имела двойное значение, но ничего с этим не поделаешь. Он не предаст доверия дочери. — Там у неё в больнице очень дружный коллектив, как и у вас здесь: друзья и коллеги всегда готовы помочь и поддержать в любой момент. — Мне предложили очень хорошую работу в её больнице, и я сразу же согласился. Таким образом, я буду ближе и к ней, и к своим внукам, — он не хотел шокировать Олега ещё больше, поспешив закончить этот непростой разговор. Стоя в полной растерянности, Олег до сих пор не пришёл в себя от всех новостей, обрушившихся на него огромной лавиной, из-под которой было невозможно выбраться. К горлу подступил тугой ком, стало трудно дышать, и хотелось ударить кулаком о стену, но ближайшая стена находилась в поле зрения окружающих. Это разбитое состояние нельзя было описать словами. Эти истины, как будто непрерывным потоком, крутились у него в голове: «У неё появился другой, будь он другом или бойфрендом — сути это не меняет». Она родила детей, когда раньше и слышать о них не хотела. Нарочинский так и не ответил на вопрос: «кто их отец?» — поэтому оставалось только догадываться. — Ладно, Олег, мне нужно идти, забрать справки. Самолёт уже через несколько часов, поэтому нужно поторопиться, — он не хотел причинять ему ещё больше боли своим присутствием поспешив удалиться. Он убедился, что Олег по прежнему любит его дочь, но был бессилен что-либо сделать. Она сама должна решить, как быть дальше. Он не имел права вмешиваться, судя по обещанию, данному ей. — Рад был тебя увидеть, — слегка кивнув на прощание, Владимир направился к лаборатории за результатами анализов. Нина, стоявшая рядом и наблюдавшая за всей этой беседой, обрадовалась, что Владимир наконец-то отправился восвояси и Олег сможет забыть эту встречу, как кошмарный сон. Не тут то было: всматриваясь вдаль, он грустным взглядом провожал силуэт Владимира, пока тот не скрылся из виду. Угораздило же Михалыча заявиться на работу раньше обычного — всего этого можно было бы легко избежать. Ну, что толку жалеть о случившемся. Нужно действовать и срочно приводить его в себя. После ухода Владимира, лицо Олега поникло до неузнаваемости, и Нина отказывалась спускать это дело на самотёк. — Михалыч, ну, ты как? — она положила руку на его плечо в знак поддержки. Не получив никакой реакции, она продолжила, в надежде хоть как-то его растормошить — Я понимаю, тебе больно это слышать, по теперь, ты наконец-то сможешь её забыть, как и она тебя. — она пыталась внушить ему простую истину. Хватит уже ему тешить себя пустыми надеждами — Я думаю, если людям суждено быть вместе, то они обязательно найдут обратный путь к друг другу. Значит просто не судьба, тем более у тебя есть Катя, и я знаю, насколько сильно она тебя любит. Ты бы видел, как она на тебя смотрит, всякий раз, когда ты этого не замечаешь, — она сама не верила в то, что говорит, но он наконец-то отреагировал, а это была маленькая победа в большом сражении. — Нинок, ты издеваешься? — он всплеснул руками для большего эффекта. — Ты понимаешь, что Марина родила детей от кого-то другого, а раньше её интересовала только карьера — он горько усмехнулся — Получается, он смог сделать невозможное, и изменить её приоритеты, — закрыв лицо руками, он тяжело вздохнул. — Ты даже не представляешь, как мне сейчас хреново, — он потер пальцами виски, видимо пытаясь избавиться от накопившегося стресса — Более того, она остается в Америке еще на три года, это же полный абсурд. Я до сих пор люблю и скучаю по ней — два года это нечто. А ты мне здесь талдычишь про свою Катю, будь она неладна, и спрашиваешь, как я? Да никак — он слегка повысил голос и, не дождавшись ответа, отправился на поиски ближайшей стены. Нина быстро среагировав, сразу же его догнала, хватая за локоть. — Михалыч, я всё прекрасно понимаю, но прошлого уже не вернуть. — она продолжала удерживать его на месте, пресекая любую попытку уйти. — Тебе просто нужно с этим смириться. Может быть в будущем что-то и изменится, а пока, давай жить настоящим, —он должен принять, смириться и жить дальше. — Нин, не надо меня успокаивать. Я и сам всё прекрасно знаю, но я не хочу мириться с потерей. Надежда умирает последней. — Нина попыталась возразить, но не успела. — Кстати о Кате, вон она идёт, как всегда в отличном настроении, — недовольно протянул он, краем глаза увидев входящую во внутрь здания фигуру. — Слушай, Михалыч, ты только свою злость на ней не срывай. Катя, ведь в принципе, ни в чём не виновата. Может быть только в том, что полюбила мужчину, который будет вечно убиваться по своей бывшей, — сказала Нина, слегка закатив глаза. — Нинок, не смешно. Давай обойдёмся без шуток, мне и так сейчас тошно, — грустно отметил Олег. — Вообще то Михалыч, я вовсе не смеюсь, а говорю тебе правду. Ты ведь мучаешь и её и себя, своими вечными воспоминаниями о Марине. Может быть хватит уже? — она вопросительно на него посмотрела — У Марины теперь своя семья и, чем быстрее ты это поймешь, тем лучше для тебя, — всё ещё пыталась убедить его Нина. — Нинок, не так то просто выбросить её из головы, а из сердца — невозможно. Я полюбил её, как только увидел со всеми её недостатками, и не смогу забыть о ней, если даже очень захочу, — он растерянно пожал плечами. — А я, не хочу — уточнил он. — Ладно, Михалыч, давай оставим этот разговор на потом, а то Катя уже на подходе. Поговорим позже. Мне нужно закончить работу, а то появление Нарочинского совсем выбило меня из колеи, — проговорила Нина невзначай. Да уж, не только тебя оно выбило из колеи. Я вот до сих пор в себя прийти не могу, после этого визита. Краем глаза увидев Катю, идущую к ним навстречу, он тут же захотел избежать этой встречи: не было желания с ней встречаться, а тем более, разговаривать. — Нинок, ты мне друг? — последовал кивок её головы. — Я не хочу её сейчас видеть, — он указал в сторону приближающейся медсестры — Мне необходимо побыть одному. Наври ей чего-нибудь, — озвучив свою просьбу, он тут же поспешил незаметно удалиться. — Как ты себе это представляешь? — послышалось ему вдогонку, но он, не останавливаясь и не оглядываясь назад, прямиком направлялся в ординаторскую. Это просто какое-то наваждение: два года спустя, он до сих пор постоянно думает о Марине, продолжая любить и скучать по ней, когда она уже и думать о нём забыла. Олег даже и не представлял насколько ошибался в своих домыслах…***
New York, USA Нью-Йорк, Америка New York Memorial Hospital Нью-Йорк Мемориальный Госпиталь В Нью-Йорке всё шло своим чередом: врачи всё также проводили плановые операции, коллеги делились с друг другом интересными медицинскими случаями; устраивали небольшие посиделки в свободное от работы время и просто наслаждались своим любимым делом. Однако изменения в личной жизни сотрудников этой престижной больницы всё-таки произошли, и немалые. Кейт Вилсон — прекрасный кардиохирург по совместительству близкая подруга Марины, обрела своё женское счастье, выйдя замуж за мужчину, с которым у неё два года назад было первое свидание. Ей обычно очень не везло на любовном фронте, но её муж — Марк очевидно стал исключением из правил, и к тому же, она ждала своего первого ребёнка, находясь на пятом месяце беременности. В жизни Марины произошли очень важные изменения: она не только стала заведующей нейрохирургии, но и самое главное — испытала радость материнства. Буквально год и четыре месяца назад, она родила девочек-близняшек, в которых души не чаяла. Появление детей на свет, в корне изменило не только её саму, но и её жизненные приоритеты. Теперь, карьера не была так важна, как раньше — дети были важнее всякой карьеры. А что, если бы тогда, узнав о своей беременности, она бы совершила непоправимую ошибку, избавившись от них? От одной только мысли, неприятный холодок пробегал по телу. Девчонок она назвала Карина и Анжелика — очень красивые имена, которые полюбились не только ей, но и её близкой подруге, ставшей их крёстной сразу после их рождения. Подруги стали ещё ближе, почти породнившись. Если на то пошло: Марина считала Кейт своей сестрой, она ей полностью доверяла и всегда могла рассчитывать на её понимание и поддержку. Прерогатива крёстной позволяла Кейт баловать малышек, которые просто обожали свою крёстную, и вовсе не из-за многочисленных подарков, которыми она их осыпала — хорошая практика для будущего ребёнка, пол которого она не хотела знать, хоть муж и не раз настаивал. Кейт была непреклонна в своём решении. Сама Марина не отличалась желанием побаловать своих прелестных малышей — прерогатива любящей мамы, обретённой такое неожиданное, крохотное и двойное счастье. Она и не представляла, насколько появление детей изменит её характер и жизненные приоритеты. Впервые взяв на руки появившихся на свет малышей, внутри неё как будто всё перевернулось, в осознании: вот они её любимые сокровища, которых она будет любить и оберегать до конца своих дней. С повышением в должности пришла и хорошая зарплата, на которую она могла жить припеваючи, ни в чём себе не отказывая. Первым делом она купила себе и дочкам шикарную квартиру в богатом районе Манхэттена с прекрасным видом на весь город и доступом на крышу, на которой при огромном желании, можно было бы посадить целый сад. Ей пока что хватило раскладушек и небольшого столика со стульями, в случае ужина на свежем воздухе. Пока дочкам не исполнился годик, Марина опасалась выводить их туда, но недавно всё-таки решилась. Поместив детей в коляску, она наконец-то познакомила их с прекрасным видом, открывающимся оттуда. Тихими вечерами, уложив детей спать, она выходила сюда, чтобы побыть наедине со своими мыслями. Любовалась живописным видом, красивым мелькающими огнями и звёздами, разбросанными по всему небу. Ей всегда хотелось узнать, что он делал в те моменты, когда она находилась там. Учитывая разницу во времени, скорей всего он на работе: спасает очередного пациента, демонстрируя свои искустные хирургические навыки. Этого у него не отнять. По сути, их разделяли несколько тысяч километров, но почему-то, находясь на крыше, ей так не казалось. Создавалось такое ощущение, что он здесь, где-то рядом. Глядя на своих малышей, она видела его черты: его улыбку и даже в какой-то степени, его характер. Казалось бы, у её детей было всё самое лучшее, но единственное недостающее — их отец, находившийся очень далеко, не подозревающий об их существовании. За два года она так и не решилась сообщить ему о них, учитывая, как нелепо они расстались. Она не хотела портить ему жизнь: пусть он её забудет и построит свою собственную семью — она хотела, чтобы он был счастлив. Оборвав все контакты, она ничего о нём не слышала уже целых два года. На днях отец порывался рассказать ей последние новости о нём, но она перевела тему, спросив о дате его прибытия. Девчонки наконец-то смогут увидеть дедушку вживую, а не только через экран компьютера или планшета. Марина очень обрадовалась приезду отца — ей так не хватало его поддержки все эти два года. Теперь он будет жить с ней и видеться с внуками, как полагается. Узнав о своей беременности два года назад, Марина находилась в полной растерянности, не зная, что же делать дальше. Поделившись с Кейт (та уже давно догадалась об возможной беременности подруги), своей новостью, та сразу же обрадовалась заверив её, что ей обязательно нужно оставить ребёнка, а то потом она об этом горько пожалеет. Признаться, мысль об возможном аборте пришла к ней в голову, но Марина, взвесив все за и против, прислушалась к совету подруги. Ей и самой стало не по себе, от одной лишь мысли. Это его дети, и избавиться от них, равносильно тому, что и перечеркнуть всю ту любовь, которую она к нему до сих пор испытывала. Нет, она не сможет. Значит всё и должно было случиться именно таким образом. Приняв окончательное решение, она твёрдо решила оставить детей, а Кейт её в этом полностью поддержала. Она на радостях обняла подругу и тут же порекомендовала хорошего гинеколога, предварительно записав её на приём. Беременность протекала очень хорошо без всяких осложнений, и токсикоза, так такового не было, что было очень кстати для долгих операций. Но на пятом месяце Кейт настояла, чтобы Марина себя не перегружала, а та, прислушавшись к совету подруги, наконец-то поговорила с главврачом об снижении своей нагрузки. Майк был не только прекрасным руководителем, но и отличался своей проницательностью и пониманием. Он тут же предложил ей должность заведующей нейрохирургией, в основном включающую в себя в бумажную работу и немного операций, а во время её декрета, подходящий человек временно справиться с её прямыми обязанностями. С удовольствием согласившись на эту должность, Марина принялась за работу, не только набираясь опыта, но и отдыхая от долгих операций.***
Буквально через шесть месяцев после рождения девчонок и Марининого выхода на работу, в больницу приехал новый нейрохирург — Алекс Джонс. Очень симпатичный, уверенный в себе мужчина, но главное, отличный нейрохирург с безупречной репутацией. В свой первый рабочий день он чуть не столкнулся с идущей навстречу Мариной: глубоко о чём-то задумавшись, она держала в руке чашку с чаем. Столкновение лбами удалось избежать, а Марина, в свою очередь, извинившись за свою невнимательность, поспешила удалиться, ни разу не оглянувшись назад. Она сразу же его заинтриговала: кто она такая и почему никак не реагирует на его присутствие? Сегодня был явно не его день. Он очень хотел изменить положение вещей, но как, он ума не прилагал. Он всегда пользовался огромным спросом у женщин: женщины постоянно вешались ему на шею, и у него с этим никогда не было проблем. Но это, почти столкновение с незнакомой блондинкой, поразило его до глубины души, и он понял — вот оно исключение из правил. Она прошла мимо него с таким безразличием, ему невольно захотелось узнать о ней, как можно больше. Алекс сразу понял, что она не такая, как все — особенная, и поставил перед собой цель - любой ценой добиться её расположения. Она даже на него не взглянула — так дело не пойдёт. Через некоторое время ему всё-таки довелось узнать не только её имя, но и место работы — она заведовала отделением нейрохирургии в этой больнице. Это намного упрощало его задачу, но ему только так казалось. Чем больше он с ней общался, тем глубже в неё влюблялся, но она по прежнему не обращала на него никакого внимания. Однажды на небольшой вечеринке, в честь успешно-проведённой операции, спасшей важного пациента, коллеги решили отпраздновать свою победу — именно Марина спасла жизнь этому пациенту, удалив огромную опухоль у него в голове. Операция была сложной: была остановка сердца, напугавшая всех до чёртиков, но в конечном итоге она справилась, а Майк, в который раз поблагодарил Бога за то, что Марина решила остаться, продлив свой контракт ещё на три года. Вечеринка шла полным ходом: коллеги веселились, танцевали, общались между собой, выпивали — одним словом отдыхали от тяжёлых рабочих будней. Некоторые из них, находясь в подвыпившем состоянии, норовили найти место, чтобы прилечь и проспаться. Виновница торжества — Марина, одетая в вечернее, короткое красное платье, находилась среди коллег в трезвом состоянии. Пить, у неё не было не малейшего желания, тем более дома её ждали двоё очаровательных малышей. Ощутив чьё то присутствие у себя за спиной, она толком не успела опомниться, как почувствовала незнакомые, омерзительные губы на своих, и тут же со всей мочи оттолкнула незнакомца от себя. «Да, как он только посмел? За кого он её принимает?» Она пребывала в бешенстве. Оттолкнув этого грубияна от себя, она тут же узнала в нём Алекса, что взбесило её ещё больше. Не долго думая, она залепила ему звонкую пощёчину приводя его в чувства: "Don’t you dare ever do that again" — Не смей никогда больше этого делать, — она тут же покинула ординаторскую, оставив за собой Алекса с покрасневшей щекой. Он не понимал, почему она относиться к нему с таким пренебрежением и почти отвращением. В скором времени он узнал, что у неё двое маленьких детей, и понял причину: она замужем и у неё семья. Но из слухов, ходящих по больнице, он узнал, что никакого мужа нет, и она одна воспитывала детей. Именно после этого осознания, внутри него загорелась надежда, что ещё не всё потеряно. Однако Марина продолжала его игнорировать, изредка общаясь только по работе, и на совместных операциях, которых ей не удалось избежать. Алекс очень любил оперировать с Мариной, наблюдая за ней во время операции: ему нравилось как качественно и искустно она выполняла свою работу. Хотя неудивительно — ему нравилось в ней абсолютно всё, включая её сложный характер — только её это мало волновало. Будто заперев свое сердце на прочный замок, она специально потеряла к нему ключ, чтобы никто не смог проникнуть во внутрь. Сидя в ординаторской, Алекс предавался воспоминаниям, но её приход сразу же отрезвил и взбудоражил его сознание. Хоть она и стояла к нему спиной, он всё равно остро чувствовал её присутствие. "Who is this woman, and how is she able to render him speechless, making him loose train of thought." Alex thought. — Ну, что за женщина, и как она способна одним своим присутствием, лишить его дара речи, перемешав все его мысли до кучи? — думал Алекс. Грохот посуды вывел его из размышлений, и он в очередной раз уставился на Марину, стоявшую возле раковины, не подозревавшую об его присутствии. Через некоторое время, почувствовав на себе чей-то пронзительный взгляд, она повернулась и встретилась глазами с заинтересованным, и упорно её разглядывающим, Алексом. "Hi Alex. How are you? I am sorry I didn’t see you there, I was just lost in my thoughts." — Привет, Алекс. Как дела? - она не хотела показаться невежливой: она не горела особым желанием с ним сейчас общаться, но решила всё-таки его поприветствовать. — Прости, что сразу тебя не заметила, просто затерялась в своих мыслях, — выпалила Марина, как бы извиняясь за своё раннее нелепое поведение. "Don’t worry about it, Marina. To be honest, I am very used to it. You don’t really notice me anyway, so just relax. How are your kids by the way?" Alex was trying to figure out where Marina’s head was at right now. — Не волнуйся ты так, Марина. По правде говоря, я уже привык, что ты меня не замечаешь, так что расслабься. Кстати, как там твои дети поживают? — Алекс пытался понять о чём же сейчас думает Марина. "Alex, please don’t be like that. I didn’t want to offend or upset you in any way, but you need to understand: I have a lot going on in my life right now and I just don’t want to complicate it any further. My kids are great and they are my whole world. I can’t think of anything else, but them. Just now I was remembering what happened with them this morning, and I just can’t help, but smile about it. Once upon a time, the only thing I cared about was my career, but when my kids came along, they’ve completely changed my life's perspective. Right now I need to first and foremost think about my kids and their wellbeing. You need to understand that motherhood changed me, but it’s not just that, there is also one more important reason: their father. He lives very far away, way back in Russia and I just don’t know how to tell him, that he has fathered two children very unexpectedly." — Алекс, не надо так, — и зачем она только перед ним оправдывается? — Я вовсе не хотела тебя обидеть, но ты должен понимать, что сейчас очень многое происходит в моей жизни и я не хочу усложнять всё ещё больше. Мои дети прекрасны, и они мой целый мир. Я не могу сейчас думать ни о чём другом, кроме, как о них. Я тут вдруг вспомнила, что произошло с ними сегодня утром и я не могу перестать улыбаться, думая об этом, — улыбка не сходила с её лица, а глаза радостно сверкали. — Когда-то, я думала только о своей карьере, но с появлением моих детей на свет, мои взгляды на жизнь полностью изменились. Теперь самое главное для меня это они, и их благополучие. Материнство меня очень изменило, но есть ещё одна важная причина — набрав в лёгкие побольше воздуха, она продолжила: — Их отец. Он живёт очень далеко — в России, и я не знаю, как сообщить ему о том, что он неожиданно стал отцом двоих детей, — пояснила Марина, пытаясь оправдать причины своих колебаний. Марина прекрасно знала, как Алекс к ней относится, но это чувство было односторонним — она не испытывала к нему ничего, кроме дружбы, да и то, с большой натяжкой. Она знала, что он в неё влюблен, судя по тому поцелую, который не увенчался для него успехом. Какое он имел право её целовать? Она, что, разве когда-нибудь давала ему повод? Даже сейчас, вспоминая тот инцидент — неприятный осадок всё же остался. Лишь на секунду почувствовав чужие губы на своих, перед глазами всплыло лицо Олега и ей казалось, как будто она его придаёт. Независимо от того, что они с ним расстались, это чувство глубоко засело внутри неё. Более того, эта нелепая попытка поцелуя, была Марине крайне неприятна. У неё в голове не укладывалось, как он решился на такое, учитывая что он был ей совершенно безразличен. Они были коллегами и на этом всё. На следующее утро после инцидента он не то, что не извинился за свою бесцеремонную выходку, он осмелился признаться ей в любви, раздражая Марину ещё больше. Попытавшись перевести разговор на другую тему, она проигнорировала его признание, не желая на этом зацикливаться. Ей это было неважно и неинтересно. Но она понимала, что он очень настырный и ей просто так, от него не избавиться. Совсем недавно, сидя крыше своей квартиры, любуясь огнями ночного города и предаваясь глубоким мыслям, она осознала, что она однолюбка. Казалось, прошло уже целых два года, но для неё это время ничего не изменило. Она также сильно продолжала любить Олега, в независимости от тысяч километров, разделяющих их. И пусть они расстались не самым лучшим образом — это не имело никакого значения. Как говорится: «Сердцу не прикажешь». Марине казалось, что её дети изменили все её жизненные приоритеты: раньше карьера была превыше всего, а сейчас дети — на первом месте. Она не могла налюбоваться своими близняшками, они были настолько хорошенькими, что все окружающие при встречи с ними, просто теряли голову, попадая под их влияние. Обе девчонки конечно же внешне были похожи, как две капли воды, но характеры у них были совершенно разные. Однако было забавно наблюдать за тем, как они имитируют друг друга, желая быть похожими. У Карины был невыносимо сложный характер и это уже было заметно, даже в таком раннем возрасте, но Анжелика очень отличалась своей мягкостью и веселым настроем, как и её отец. С каждым прошедшим днём, Марине казалось, что Карина скорей всего её копия, а вот Анжелика копия Олег, но это почему-то давало ей надежду на будущее — когда девчонки вырастут, не совершат таких же ошибок, как и их родители. Как говорится, на ошибках учатся и это послужит взрослым хорошим уроком. Затерявшись в своих мыслях, Марина позабыла где находится, но вопрос Алекса привёл её в чувства: "So are you saying that their father exists, that he is not out of the picture completely? Is he the reason, you’ve been pushing me away all this time? Do you still love him? Is that it?" Alex was afraid of her answer. — Значит ты говоришь, их отец существует? Это из-за него, ты постоянно меня отвергаешь? Ты его до сих пор любишь, не так ли? — спросил Алекс, боясь получить ответ. "Alex, I don’t know what you want to hear and I don’t want to hurt you, but yes it’s true — their father does exist. I still love him and I doubt, that it’s going to change anytime soon. Look at me, it has been two years, but my feelings for him haven’t changed one bit." — Алекс, я не знаю, что ты хочешь от меня услышать и я не хочу делать тебе больно, но это так — их отец существует. Я по прежнему его люблю и сомневаюсь, что это вообще когда-нибудь изменится. Посмотри на меня, — она указала на себя — прошло два года, но мои чувства к нему нисколько не изменились, — правдиво проговорила Марина. Она не хотела этого скрывать, хотя всё и так, было написано у неё на лице. Алекс, по природе был оптимистом, но даже его оптимизм после её признания, несколько пошатнулся, превращаясь в какую-то неопределенность, которой не было названия. Она честно ответила на его вопрос и он это очень ценил. Но это не меняло факта, что её сердце до сих пор занято, и навряд ли когда-нибудь освободится. Однако Марина настолько запала в его сердце, что выбросить её оттуда будет совсем непросто, если вообще возможно. Алекс знал, что время и расстояние всё лечат. Может, со временем её чувства притупятся, и она наконец-то его заметит. Если есть хоть какая-то искорка надежды — он не отступит и будет бороться до последнего. Он утешал себя тем, что имеет один единственный козырь в руке, который он сможет использовать в свою пользу: тот, кого она любит, находится далеко отсюда, а Алекс здесь, рядом с ней. Чем больше времени пройдёт, тем больше шансов у него появится её завоевать. Алекс верил, что у него всё получится. Ведь он привык получать желаемое.