Суровая русская магия

      Шли недели, притуплялась тревога, я становилась всё менее нервной. Этому немало поспособствовали Имболк*, Остара**, а потом и Бельтайн***, которые помогли восстановить душевное равновесие. Я смогла наконец-то понять, что уже сделала слишком много зелий, и пора бы мне прекратить паниковать. В конце концов, я останусь жива и здорова, если меня не обманул сон с получением мастерства.       Так что, решив жить в своё удовольствие и не изводить себя мыслями о грядущем, я оставила на время зельеварение и дуэлинг, решив отдохнуть. Эдакий отпуск. Лиссу вместе с Блейзом и Тео я пинками вытолкала из библиотеки на свежий воздух, а то скоро совсем от скуки завянут. Их бурные протесты я благополучно пропускала мимо ушей, продолжая тянуть друзей на улицу.       Не выстояв против моего драконьего упрямства, ребята согласились сделать в интенсивной учёбе перерыв и наконец-то расслабились. Несмотря на то, что преподаватели буквально завалили учеников домашними заданиями, я была совершенно спокойна. До экзаменов оставалось не очень-то и много, но мы с подругой их совершенно не боялись. А Нотт и Забини нашими стараниями часто повторяли пройденный материал и изучали новый, так что за их оценки тоже никто не волновался.       Впервые за несколько месяцев выдался по-настоящему приятный день. Небо было ярко-голубым, как незабудка, а в воздухе плавало предчувствие лета. Как можно в такую прекрасную погоду просиживать штаны в помещении и что-то зубрить? Нет, знания, конечно, важны, но это не повод пропускать мимо маленькие радости.       Послав Лиссу за вкусняшками на кухню, я, звонко смеясь, плюхнулась на мягкую траву, утянув за собой мальчишек. Я чувствовала себя так беззаботно, так здорово, так весело… Это произошло впервые за долгое время, и удерживать радость в себе я не могла и не хотела. Так и тянуло осчастливить всех вокруг. Я не стала противиться своим желаниям…       Скинув туфельки и гольфы, я плавно опустила ноги в прохладу Чёрного озера. Вода приятно обволакивала ступни, ветерок дул в лицо, а солнце одаривало своим теплом. Так хорошо было стоять, раскинув руки в стороны, и дышать полной грудью, закрыв глаза. Вспомнилась Родина. Это была светлая ностальгия, которая несла с собой приятную грусть.       Вдруг интуиция дернулась, но я не успела отреагировать — вернувшаяся Лиса, гаденько хихикая, потирала ручки с довольным видом, а я сидела в воде. Одежда тут же намокла…       — Ах, ты! Ну, я тебе сейчас! — с таким воинственным криком я закатала рукава и, вытащив палочку, облила Лиссу Агуаменти, высушив и почистив перед этим себя.       Джостар, естественно, тут же отреагировала, достав свою волшебную палочку и проделав те же манипуляции.       В конце концов, мы вернули палочки на место и стали брызгать водой, набирая её в ладони. Я и глазом моргнуть не успела, как оказалась облита сзади. Там с невозмутимым видом стоял Тео с подкатанными брюками и скинутой обувью. Весь его вид источал невинность, но в глазах плясали чертята.       — Ааа! — взвизгнула Лиса, — Блейз! Н-ну и ну… Я это так не оставлю!       Забини с коварным выражением лица обливал подругу, а та отмахивалась руками и забавно жмурилась. Решив напомнить о себе, Теодор снова брызнул в меня водой, и я поняла, что это война. Пришлось объединиться с Джостар против ребят, и теперь это была битва между мальчишками и девчонками.       Вдоволь наигравшись в озере, мы вернулись на берег и стали сушиться естественным путём, не прибегая к магии. Солнце так и манило к себе — хотелось встать под тёплые лучи, а противиться не было ни сил, ни желания.       Когда мы, наконец, высохли, Блейз предложил зайти к Хагриду, попить чаю, поболтать и просто узнать, как у него там дела. Да-да, слизеринцев мы тоже познакомили с полувеликаном получше, и тот, недолюбливая слизеринцев в целом, сделал исключение — Забини и Нотт ему понравились и стали довольно частыми гостями.       Напрягая память, я смогла вспомнить, что примерно сейчас у лесника должен появиться дракон. Что ж, это будет интересно — вон, как у Лиссы глаза загорелись в предвкушении, наверняка уже представляет встречу с Норбертом. Ну что ж, почему бы и нет?..       К нашему удивлению, занавески на окнах хижины были задёрнуты, и внутрь нас пустили, только убедившись, что это именно мы. Как только все зашли внутрь, Хагрид захлопнул дверь, и это было бы слишком подозрительно, не знай я, почему он так себя ведёт.       Внутри стояла ужасная жара. Несмотря на то, что на улице было тепло, в камине ярко горел огонь. А в самом центре пламени, прямо под висящим над огнем чайником, лежало огромное черное яйцо.       — Хагрид… Только не говори мне, что это драконье яйцо, — Блейз побледнел и с выражением ужаса на лице повернулся к леснику. — Это же Азкабан!       — Хагрид… Пожалуйста, скажи, какого Мордреда оно у тебя делает? — процедил Теодор, изо всех сил сдерживая рвущиеся наружу неприличные ругательства.       — Да выиграл я его, — признался Хагрид. — Вчера вечером и выиграл. Пошел вниз, в деревню, посидел там… ну… выпил. А тут незнакомец какой-то, в карты ему сыграть охота. Хотя, если по правде, так он… э-э… даже рад был, что яйцо проиграл, — видать, сам не знал, куда его девать-то.       — И правильно. Это, между прочим, противозаконно, — Лисса вздохнула с обречённым выражением лица, понимая, что Хагрида мы в случае чего не переубедим.       — И что ты собираешься с ним делать, когда вылупится? — Блейз с опаской покосился на будущего дракона.       — Ну, я тут читаю кое-что. Вот, в библиотеке взял — «Разведение драконов для удовольствия и выгоды». Старовата, конечно, но там все про это есть. Яйцо в огне надо держать, вот как! Потому что драконихи на яйца огнем дышат, согревают их так. А когда он… ну… вылупится, надо ему раз в полчаса ковшик цыплячьей крови давать и… э-э… бренди еще туда доливать надо. А, вон, смотрите — это как яйца распознавать. Это, что у меня — это норвежского горбатого, редкая штука, так вот.       — Мерлиновы панталоны… Ну почему именно норвежский горбатый?! Очень агрессивны даже в младенчестве, особенно самки. Имеют склонность поджигать всё, что видят. Их клыки ядовиты. Хагрид, ты живёшь в деревянной хижине! Это же стопроцентный пожар! — я схватилась за голову и стала расхаживать из угла в угол, думая, что делать, чтобы не нарушить канон и не дать леснику пострадать.       Насколько я помнила из того же канона, дракончик оказался самкой. Это уже совсем абзац! Ну как, КАК остаться невредимыми, дружа с Хагридом? У него же чем опаснее, тем лучше! Вспомнить хотя бы Пушка… Не удивлюсь, если он и от василиска бы в восторг пришёл.       Это его сходство с моей бабушкой уже не казалось мне таким милым. Да нет, это уже было совсем не смешно! Сколько же семья намучилась с её любимыми питомцами! И теперь всё то же самое — Хагрид притаскивает очередную гадость, а страдать окружающим.       Как я и думала, переубедить упрямого полувеликана не вышло. Он совсем нас не слушал — ведь как можно не хотеть такую «милашку», как дракон? Как можно расстаться с этим «чудом»? Нотт с обречённым видом цедил чай, пристально и с опаской поглядывая на яйцо, Лисса уткнулась в стол лбом и лежала так уже несколько минут, я отстранённо помешивала вкусный травяной сбор, и только Блейз не оставлял попыток переспорить лесника.       Забини как раз пытался привести очередные аргументы, чуть ли не повиснув на руке Хагрида и размахивая рукой, когда в хижину вошли Гарри, Рон и Гермиона. Они с нечитаемыми выражениями лиц следили за тем, как наша «обезьянка», смутившись, отскочил от лесника и сел, наконец, пить чай. А что ещё остаётся делать? Так хоть расслабиться получится — в отличие от приготовления пищи, Хагрид делал потрясающие отвары.       Лисса приподняла голову, глянула на вошедших и с равнодушным выражением лица снова уткнулась лицом в дерево. Тео сделал последний глоток чая и со стуком поставил чашку, после чего тоже упал лицом на стол. Действительно, мы уже задолбались убеждать любителя драконов, пусть теперь другие мучаются.       — Удачи вам, — сказала я и последовала примеру друзей. — Хм, а этот стол удобный, можно и полежать…       Золотое Трио с шоком следили за нами и пришли в ещё большее замешательство, когда Блейз решил присоединиться к нам. Нет сил больше придумывать очередные аргументы, они всё равно не будут услышаны. Полежим, послушаем, что будут говорить однокурсники, вдруг что новое прозвучит…       Ничего нового не прозвучало. Ну, кроме того, какие учителя охраняют философский камень. Кроме Гарри, Рона и Гермионы неожиданностью это стало разве что для слизеринцев, и то не уверена. Змейки вообще, кажется, всё, что происходит в школе, прекрасно знают, причём весь факультет, и молчат себе спокойно.       Но у нашего Трио шило в одном месте, им необходимо чем-то заняться — почему бы не расследованием, кто хочет украсть камень? На заявление о Снейпе слизеринцы насмешливо фыркнули, стараясь не засмеяться в голос. Бредово же звучит!       Потом гриффиндорцы узнали о драконе, и пошло по новой — счастливому Хагриду справедливые замечания, как об стенку горох. Я насмешливо следила за безуспешными попытками Трио, прекрасно их понимая — час-другой назад сама была такой.       В итоге мы все ушли ни с чем. Теперь каждый день мы проведывали полувеликана, беспокоясь о нём и его тайне. Всё-таки разведение драконов запрещено законом, и Хагриду светит Азкабан, если об этом узнает кто-нибудь ещё.       И вот как-то за завтраком Хедвиг Поттера принесла записку: «Он вылупляется». Лисса тут же подозвала знаком Тео и Блейза, и мы договорились после урока все вместе сходить к Хагриду.       После гербологии мы побросали совки и лопатки, которыми ковырялись в земле, выскочили из оранжереи и поспешно бросились к опушке леса. Открывший Хагрид был весь красный от возбуждения.       — Он почти вылез! — прошептал Хагрид, заталкивая всех внутрь.       Яйцо, испещренное глубокими трещинами, лежало на столе. Внутри что-то двигалось, стуча по скорлупе. Внезапно раздался треск, яйцо развалилось напополам и на стол выпал маленький дракончик. Его нельзя было назвать симпатичным. Он был ужасно тощий, топорщащиеся на спине крылья казались непомерно большими для такого тела. Морда у дракончика была длинная, с широкими ноздрями, пробивающимися бугорками рогов и выпученными оранжевыми глазами. Дракончик чихнул, из ноздрей вылетело несколько искр.       — Ну разве не красавчик? — проворковал Хагрид. Он вытянул руку, чтобы погладить своего любимца по голове. Дракончик молниеносно раскрыл пасть и лязгнул острыми клыками, пытаясь ухватить Хагрида за палец. — Вот умный малыш! Сразу узнал свою мамочку! — восхитился лесник, а мне захотелось сделать всем известный жест «рукалицо».       Внезапно Хагрид подскочил к окну и сообщил, что кто-то подглядывал. Это оказался небезызвестный Драко Малфой, сосед по спальне Тео и Блейза, слизеринец, первокурсник и избалованный аристократ, который испытывает острую неприязнь к Гарри Поттеру.       Шли дни, а Малфой так и не сообщил директору или декану о нарушении. Трио очень нервировала его улыбочка, а Тео шепнул мне, что Драко просто не оставил попыток приблизиться к Герою. Общие тайны сближают, и слизеринец всего лишь захотел повторить попытку подружиться. Но гриффиндорцы не замечали этого и нервничали всё больше и больше…       «Отпуск» закончился, и я снова стала заниматься дуэлингом и зельеварением, попутно читая книги о колдомедицине. Прочитав большую часть порученного мадам Помфри списка, Лисса наконец-то попросила меня приступить к её обучению боевой магии. Теперь два раза в неделю мы занимались ещё и этим. Плюс посещения Хагрида — скучать точно не приходилось.       Джостар на имя для дракончика отреагировала спокойно, но поправила Хагрида: «Норберта». Полувеликан не сразу понял, но, заглянув в справочник, смог наконец-то правильно определить пол опасного существа. А потом Поттера озарило, и мы наконец-то решили переправить дракончика в Румынский заповедник, где работает Чарли Уизли, один из многочисленных старших братьев Рона…