Неприятность

      Всё как всегда с завидным постоянством, всё так же разбиты костяшки пальцев и испачкана одежда. Голова в ссадинах, бровь рассечена и кровоточит, в теле невероятная усталость, и только один ответ который он давал себе на все эти нюансы «Шрамы украшают мужчину». Максимов приклонился спиной к выложенной красным кирпичом стене полуразрушенной бойлерной. Он едва доковылял до треснутой наполовину отсутствующей ступеньки, рухнув на неё болезненно придерживая рёбра с правой стороны на первый взгляд они были вроде целыми. Завтра будет всё это болеть, предвкушая заранее мужчина вздохнул, где –то совсем рядом, в громкоговоритель брызгая слюной во все стороны орал Гнездилов, что, понять было сложно, но толпа никак не хотела его слушать и всё равно собиралась. Его вой долбил по ушам так что можно было подумать голова разлетится по швам на куски, каждый его вопль отдавался по мозгам пульсирующей болью. Вокруг оцепленного места неустанно сновали взад и вперёд полицейские стараясь не пускать посторонних. От этой уже надоевшей суматохи его отвлёк забравшийся на ступеньку Пёс. Поскуливая он деловито обнюхал хозяина несколько раз ткнулся ему в лицо мокрым, холодным носом и добродушно замахал хвостом.       -Всё хорошо? Убедился? Теперь пойдём пока страдающие не приехали… - хотел было подняться Максимов, он потрепал большую голову овчарки, но откуда не возьмись над головой навис вновь этот визгливый голос:       -Максимов, и чего ты тут расселся? Не мешай нормальным полицейским заниматься своей работой… - начал с ходу выступать Игорь, он поправил важно свою шляпу: - Ещё и шавку свою блохастую притащил,- не успел он закончить свою помпезную фразу, как на него бросился Пёс со свирепым лаем, он оскалил зубы и Макс едва успел ухватить мохнатую громадину за ошейник. Гнездилов в панике отскочил, выронив и громкоговоритель, и шляпу, которая угодила по закону подлости в лужу. Игорь вытаращил на него гневные и в тоже время перепуганные глаза, отряхнул испачканный головной убор об штаны заорал ещё пронзительней чем в рупор:       -Да я тебя и твою псину вонючую…, да вы… - захлебнулся он в угрозах, закрывая Максиму, который не то что не слушал, даже не вникал в то, что он говорил, Гнездилов закрывал обзор на дорогу, но слух мужчину не подвёл приближался внедорожник. Звук, который Максимов бы ни с каким другим не перепутал. Чёрный Додж Дуранго вплыл на старый склад, из него тут же быстро выбрался высокий, очень опрятный мужчина в приталенном сером френче. Максимов насупился и нервным движением скользнул ладонью по бритой голове. С пассажирского сиденья показалась худенькая брюнетка, волосы её были собраны в высокий хвост, всё как всегда, лицо холодное и бесстрастное, она целенаправленно шла к нему, осторожно ступая по щербатым остаткам асфальта на своих шпильках. Женщина наконец приблизилась и коснувшись своими ледяными пальцами подбородка повернула лицо мужчины, осматривая наличие других повреждений.       -Максимов, - этот осуждающий отчитывающий тон, словно она наказывала его за нерасторопность, он посмотрел на её сосредоточенность, и опять это пронизывающее, безразличное замечание: - К концу дня на тебе живого места не останется…       -Ну как я мог ещё привлечь твоё внимание? – попытался он пошутить, но вышло это очень жалко, судя по безнадёжному выражению её лица: - Ладно, я думал что справлюсь,- слегка хриплым полушёпотом объяснил Максимов, чувствуя, как пальчики скользят по щетине, она едва заметно вздрогнула, через сколько лет, его голос всё так же заставлял её трепетать, и тут накатила ностальгия с воспоминаниями: - Всё хорошо, Лен правда. – он бережно отстранил её от себя, невыносимо было смотреть в её равнодушные глаза, она его не держала и не отпускала. Мужчина с трудом поднялся, встряхнув головой, расправляя широкие плечи.       -Ты не изменишься никогда, вот поэтому я от тебя ушла,- вновь словно с удовольствием ударила в наболевшее женщина, Пёс громко гавкнул, словно напоминая Максу, что он его не позвал за собой.       -Поделись? – всё так же угрюмо и тихо поинтересовался Максимов, смотря как щёки Лены слегка розовеют от возмущения.       -Ты…- начала было она, но подошёл всё тот же высокий мужчина и ревниво окинув двоих взглядом, вынул руки из карманов.       -Живой? - кивнул он Максу, на что тот перевёл на него лениво взгляд.       -Да вроде, может пара швов…       -Преступник жив? – ещё раз переспросил Леонидов, словно не желая слышать ничего лишнего, Максимов усмехнулся и не скрывая иронии бросил:       -Был жив, поторопился бы застал ещё в сознании. - он прихрамывая направился к припаркованному чуть поодаль красному Сильверадо.       -Макс, нужно же рану обработать,- вдогонку крикнула ему Лена и Леонидов чуть из штанов не выпрыгнул.       -Милая, он же здоров, по крайней мере на ногах стоит, - защебетал он ей на ухо, к нему привязался непонятно откуда вылезший Гнездилов и начал причитать Алексею, что Пёс уронил его шляпу в грязь, и его надо срочно усыпить, тот зло сплюнул и скрылся в руинах старой бойлерной, где мерно копошились остальные полицейские. Максимов грустно посмотрел на наблюдающую за ним Лену, вскинул голову к пасмурному небу, собирающемуся дождём привычным жестом хлопнул по ноге призывая собаку, которая послушно за ним потрусила, вскинув руку в прощании всё тем же тихим, хрипловатым шёпотом молвил, зная, что она его всё равно услышит.       -Пока Лен. - он двинулся к своему пикапу. Подальше от всей этой суеты, дальше о напоминаниях о прошлой жизни, чтобы скрыться за своим могучим видом брутального мужика и не чувствовать боль. Мужчина знал, что она провожает его, знал, что, если обернётся всё начнётся по новой и будет только хуже. Максимов доковылял до машины впустил Пса вперёд, потом забрался сам. «Сиротка» послушно завёлся, и шурша массивными колёсами начал выбираться из глухого, суицидально маленького пространства.