Не отпускай

Что я могу дать ей? Ничего хорошего, и я знаю это. Ничего большего, чем мои оголенные, как и она в моей холодной квартире, чувства на золотом блюдечке с голубой каемочкой она наверняка не получит, и я понимаю, что это неправильно. Но все равно продолжаю это. Чувства подобны болезни и зависимости, её наркотические феромоны въелись за полгода в моё тело сильнее, чем никотин за долгие годы обильного курения. Какое бы дерьмо не подбрасывала мне жизнь, оторваться от этой блондинки самая трудная задача для меня. Честно говоря, я не представляю сколько времени утекло с тех пор, как я бросил все попытки решить её. А зачем стараться? Если её смех словно совпадает с биением моего сердца, а одно имя бросает в дрожь. Мне бесполезно плыть против течения этой реки, тем более если мне нравится пейзаж мимо которого она протекает вмест6е со мной. Хоть и античной фигурой, талией, что приятно лишний раз притянуть к себе, пышной грудью, вздымающейся при каждом вздохе, длинных ногах идеальных, как и все, что связано с этой женщиной (даже её «недочеты») она напоминает фарфоровую фигурку, никогда не станет просто трофеем, что пылится на полке. Она всегда разная, каждый раз нужно добиваться ее заново, как самый запретный плод. И вот ты уже у самой цели она в твоих руках, но тут же девушка, как шаловливая нимфа ускользает полупрозрачной дымкой смеха из пальцев. Ничто и никто в этом мире не способен заглушить образ моей малышки из головы. Она может пренебречь мною, отказаться от мерзкого грубияна, с гадским чувством юмора, сарказмом и морем вредных привычек, что прямой и самой краткой дорогой приводят в гроб. Ей следует встретить кого-то достойного, с кем она заведет семью, большой дом, пару детей и собаку. Они будут устраивать семейные праздники, каждый отпуск уезжать на юг и отправят детей в самые престижные университеты. Но глупышка продолжает отвечать на мои полуночные звонки, когда я пьяный в хлам прошу срочно приехать и позировать для меня в одной рубашке. Продолжает в начале вечера напоминать, что я сдохну быстрее 90 летнего дедули с букетом заболеваний, если буду курить, как паровоз, а в конце сидеть у меня на коленках и скромно просить затянуться. Моя Лили будет продолжать наступать на одни и те же грабли, и эти грабли я. Она всегда была рядом и будет. Возможно будет.  — Черт тебя подери ты смотрел на часы? — Не сразу, но отвечает с зевком моя муза. — И я тоже рад тебя слышать Лили, — как всегда с усмешкой и почему-то бодро (наверно даже через трубку она окружает меня своим шармом) отвечаю я, — ты бы не хотела приехать ко мне сейчас? — Будто бы ни в чем не бывало говорю я. — Ты не примешь отказа, я права? — Абсолютно. — И естественно ты безумно пьян, чтобы заехать самому за мной, — девушка вздыхает, когда получает положительный ответ на этот вопрос, — запомни Коул, если Господь есть, ты будешь первым, кого он страшно покарает, — этой репликой она завершает разговор, не прощаясь. Мы, по-моему, этого никогда и не делали. Тишина смешалась с, медленно заполняющим комнату, едким дымом и практически окружила меня, но была разогнана резкими стуками в дверь. В неё долбилась Рейнхарт, да так сильно, что казалось от еще одного пинка дверь слетит с петель и проход в апартаменты откроется не только для девушки, а и для всех желающих. — Чего ты хотел, Спроус и молись, что у тебя есть вино, иначе я буду ужасно, просто неистово зла, — Лили бросает эти слова, как только мне удается отворить ей дверь и ураганом проносится мимо меня прямиком на кухню. Шлейф привычных духов, въевшихся в её кожу окутывает меня, невесомым облаком, и я задерживаюсь в нем на мгновение, вдыхая аромат, подобно заядлому кокаинщику со стажем, чей лозунг «дорогу молодым». Еще находясь в прихожей, я слышу, как моя гостья достает её любимый кроваво-красный хмельной напиток из мини бара. Лили тянется на носочках к полке с фужерами, плотное серое пальто сковывает её движение, и блондинка с рыком скидывает его с себя прямо на пыльный пол, открывая передо мной ее пижаму. А в виде пижамы была просто футболка, что задралась при новой попытке достать прозрачные фужеры, продемонстрировав шорты, которые даже шортами, то тяжело назвать . — Не пялься на мою задницу, Спроус. — Я не. — начинаю я, но увидев хитрую улыбку блондинки и изогнутую бровь, понимаю, что скрыть ничего не удастся, — не надевай такие шорты, и не буду, — кратко отмахиваюсь от девушки, уже с удовольствием угощающуюся вином. Маленькая светлая ручка протягивает мне фужер, который я молча принимаю в свои руки. — О, да у Мисс Рейнхарт чудесный вкус. Cabernet Sauvignon с насыщенным ягодным вкусом, — «как и твои губы» хочу сказать я, но вовремя прикусываю язык. — Ну ты же меня не вином угощать пригласил, ведь так? — Она склоняется ко мне через барную стойку, углубляя свое декольте. Я на секунду задерживаюсь на нем, а потом поднимаю взор на тонкую шею, аккуратные ключицы, родинки на бледной коже лица, что начала румянится от алкоголя. Да, Рейнхарт, как настоящая леди легко реагирует на алкоголь, но это никогда её не останавливало. Как и ничто другое. В моей жизни, наверняка впервые такая девушка, магнетическая. Она настолько непредсказуемая, азартная и отчаянная, настолько похожа на ураган, что ты невольно затягиваешься в него и этой участи невозможно избежать. Хотя, возможно я просто поддался, но в любом случае, не хочу вырываться. Не хочу покидать Лили, и принимаю такую какая она есть. — Алло, вселенная вызывает Коула Спроуса, — тонкие пальцы щелкают перед моим лицом, — ну зачем же ты меня звал, солнце? — Есть у меня кое — какое дельце к тебе, — я бросаю на барную стойку между нами, потрепанную не первой игрой, колоду карт.  — Карты? На желание? — Лили вскинула бровями и смочила губы вином. Её лицо, освещенное лунным светом, пробравшимся через панорамные окна, выражает непонятную мне эмоцию. Не то это удивление, не то восторг. — Ну если ты не боишься, малышка Лилс, — она обожает, когда я так называю её наедине, но делает вид, что ненавидит на людях. Её звонкий практически птичий смех отзывается эхом в моей голове. — Когда это я боялась тебя, Коул? — а ведь правда никогда, не каждая согласится проводить тёмные ночи в незнакомом городе с пьяным еле знакомым коллегой, только сумасшедшая. Только Лили. — Никогда, — хрипло отвечаю я, пока Лили раскладывает колоду. — Вообщем, если я выиграю, а так обязательно будет, ты будешь должен мне… — Рейнхарт закусывает губу, бегает светлыми глазами по неопрятной комнате, словно ищет ответ по углам, — Ты выложишь мою фотографию в инстаграм с признанием, что я папочка и поклянешься, что всегда будешь покупать мне кофе, — я отвечаю ей заливистым смехом, неужели она ещё привыкла у тому, что я всегда покупаю нам двоим кофе и приношу к ней в трейлер. Наверное, когда-то около года назад там все и началось. Незатейливая беседа о работе, любимой музыке переросла в приглашение на фотосет в цветочных лугах, затем путешествие на моем внедорожнике и куча еще всего, я особо не запоминаю содержание наших с Лили вылазок, что именуются свиданиями, наверное, нужно просто посмореть фотографии на которых я отмечен. Так уж сложилось, что публичным личностям не обязательно, оставлять за собой мемуары, все итак нагло разграблено папарацци. — В отличие от тебя, Лили, я сохраню интригу, — подмигиваю уже весьма румяной девушке. — Ой, да твоя интрига — вовсе не интрига! — Лили цокает, я хмурюсь и усмехаюсь, посмотрим, Лилс, что ты ответишь на это, — Ты всегда так говоришь, а в итоге это всего лишь очередной фотосет. — Поверь, сегодня ты удивишься. Вдруг это последний твой день, Рейнхарт, — я отвечаю ей с хрипотцой и злобной улыбкой, сначала она сглатывает, а потом заказывает глаза. — Даже в двух-минутном трейлере Дилан превзошел тебя. Не быть тебе маньяком, Коул, — вздыхает Лилс и бросает свою первую карту. Кто знает сколько времени утекло в процессе игры. Бутылка дорого вина была безжалостно опустошена, в преимуществе мисс Рейнхарт, ну и с треском разбита она была ей же. Момент истины, осталось лишь открыть карты. Пальцы быстро стучат по тёмной столешнице, глаза устремлены на блондинку, безмятежно откинувшуюся на спинку стула. Она смотрит на зелёные осколки, разбитой бутылки вина, лениво покачивая ножкой. Ей словно плевать на исход игры, хотя так и должны быть, ведь ей не открыта вся правда. Правда, что тянет меня на дно, поглощает в себя. — Спроус, я впервые вижу, как ты так волнуешься, ладно тебе одним фотосетом больше, другим меньше, — Лили пошатываясь подсаживается ко мне, закидывает свои стройные ноги мне на колени, лёгкая рука аккуратно ухватывается за моё плечо. Дымка мурашек проскальзывает по телу, таким образом отвечая на прикосновения Рейнхарт, на сбившееся тёплое дыхание на моей шее. Лавандовые духи смешались с виноградной хмелью, при этом открывая новые нотки пленительного аромата. Белоснежные пальцы запустилась в мои волосы, давно уже не пшеничного, а вороньего чёрного оттенка. — Черт, — девушка выводит своим восклицанием из моего блаженного транса, — видимо я не смогу вытянуть из тебя кофе. Ну чего ты хочешь? Удивление настигнуло меня, словно ведро холодной воды перевернутое над головой. Видимо Коул Митчел Спроус не сделал чего-то, что окончательно заставит судьбу повернуться к нему задницей, хотя возможно это только, что произошло. Лили сейчас рассмеется прямо мне в угловатое лицо, скажет какой я наивный, хлопнет дверью, разбив мне сердце на тысячу осколков только тремя буквами, а потом как ни в чем не бывало будет подшучивать надо мной среди каста, обязательно упомянув случай, когда я был перед ней беззащитен подобно младенцу, с чувствами — оголенными проводами торчащими из моей душонки, рядом с которыми повисла табличка «ОПАСНО. ВЫСОКОЕ НАПРЯЖЕНИЕ ». Я уже мысленно вырисовывал картины моего прискорбного будущего в самых мрачных и грязных красках, словно упаковку акварели мне заменили банкой мазута. — Хэй, неужто ты действительно собрался убить меня, — птичий смех, звонкой трелью колокольчиков сопроводил фразу девушки, что приблизилась своей ладошкой к моему лицу. Аккуратно очертив контур изгибов скул, губ, она легонько ущипнула меня за кончик носа. Детская улыбка расцвела на ее лице, продемонстрировав рядок ровных зубов. От смеха она стала румяниться еще больше, Лили хоть и была пьяна и веселила себя игрой с кудрявой прядью, что выбилась из всего гнезда, которое называли волосами, она все же не избавляла меня от своего выжидающего взгляда. — Лили, — под ложечкой засосало от приближающейся кульминации всего этого вечера. Все же решившись я размещаю её ладошку в своей, целую каждый пальчик, пытаясь растянуть этот момент подольше. Взглянув возможно в последний раз на по-русалочьи голубые глаза, опускаю руку в карман потрепанных домашних штанов, нахожу предмет, который отныне и навсегда будет принадлежать Лили вместе с моим сердцем и наконец выдыхаю заветные слова. — Лии Паулина Рейнхарт, — уголки её розоватых губ будто инстинктивно опускаются вниз от официального тона, — ты выйдешь за меня? Её ресницы затрепетали, бархатная ладошка в моей ослабла, в уголках лазурных глаз начали поблескивать от собравшихся там слез. — Да, — если бы кто-то был в этой комнате помимо нас наверняка не расслышал бы нежный шепот, но в тот для меня это прозвучало подобно грому. Грому, за которым последует ливень, орошающий иссохшие земли, что были самыми плодородными до столетней засухи. Безымянный палец Лили был теперь опоясан кольцом из розового золота. Хрупкое тело окончательно переместилось мне на колени. Пунцовые губы слились в бесстыдно-жадном поцелуе, прерываемым нашим общим смехом. — И для этого ты напоил меня и заставил играть в карты? — девушка зацепила свои руки в замок за моей шеей и устремила на меня взгляд искрящихся глаз. — Возможно, от части, — отвечаю я, притянув легкий стан ближе к себе. *** Веки устали прятать мою боль Глаза устали не видеться с тобой Крылья пропахли дымом сигарет… Не отпускай…