Играю во взрослые игры.

*** Задыхаюсь в твоем молчании Безрассудном и невыносимом И не думаю, что будет завтра Я играю во взрослые игры Цок, цок, цок… Тонкие шпильки громко стучали по гладкому, как лёд, полу коридора, выложенному большими темными плитами керамогранита. Освежила макияж, лишний раз убедилась в том, что хороша, и теперь спешила вернуться в зал к своему любимому на этот вечер занятию – бесить Лепса. У неё это отлично получалось – даже не глядя на него, она ощущала физически, как его «взрывает». Пройдя ещё несколько шагов, столкнулась с ним. Уж, точно не ждал специально. Просто встретились. Просто случайность. Несколько секунд на раздумья. Увидела решение в его глазах и ответила на него: – Не вздумай! Кто б послушал! Не раздумывая больше, схватил за локоть и втолкнул обратно. Снова коридор, несколько дверей, все открыты, − выбирай любую. Запихнул в первую попавшуюся. Небольшая комната, отделанная тёмной палубной доской, слева − в полстены зеркало, под ним – цельная каменная столешница с чашей рукомойника, прямо − дверь в туалет. Оказалась прижата лицом к стене, противоположной от зеркала, руки быстро перехватил, заведя за спину. − Лепс! Твою мать! Спятил что ли?! − Ага, ты постаралась! По холодной щеке, прижавшейся к ней, и, по разящему от него запаху сигарет, поняла, что выходил во двор покурить. Потрудился накинуть лишь пиджак, но не потрудился его застегнуть. Хотел остудить свой пыл? Определённо не вышло. Остыли только щеки, нижняя часть тела нисколько. Услышала, как щёлкнул дверной замок. Навалился на неё. − Нет! – отрывисто рявкнула, как собаке на выгуле, которая потянулась к какой-то гадости на земле. Яростно пыталась освободиться. − Не дергайся и будь поласковее. − Вали к жене, она тебя приласкает! − Продолжим разговор, − гнул своё, − невежливо так поступать, − уходить, когда не договорили... – издевательски-нравоучительный тон. − Ах, так ты поговорить меня сюда затащил! Вот уж не думала, что для разговора нужно расстегивать пряжку её ремня, а как раз этим он и занимался. Расстегнул ремень, брюки, запустил руку между ног, провел несколько раз сверху вниз, чуть усиливая нажим в самом чувствительном месте. − Итак, на чём оборвался наш разговор? «Разговор?! Какой, бл… разговор?!» Чувствуя его руку у себя между ног и его бедра с очевидным свидетельством его желания, она не могла ясно мыслить и говорить. − Ты с ним спала?! – наконец спросил о наболевшем. Ещё пару движений рукой, чтобы быстрее думалось. Честное «НЕТ» на выдохе. − И это правильный ответ! И снова несколько движений в награду. И крепкий поцелуй в щёку. − Но планирую, быть может, сегодня… «Хотел поговорить? – Получай, фашист… нет, не гранату! Светскую беседу!» − Сука! − в голосе надрыв от желания и вместе с тем веселье. Злости нет, ушла, ведь она в его объятиях. – А это твоя ошибка! Вынужден буду нарушить твои планы. Рука остановилась. Хорошо её чувствовал, знал, что ещё одно движение, и ей будет достаточно, чтобы достигнуть пика. − Попробуй нарушить, если получится… − на словах всё ещё упрямилась, но ждать больше не могла. Попыталась недостающее движение сделать сама, хотя знала, что полного удовлетворения не получит. Хотелось его тела, его запаха, её имени из его губ на выдохе, его матов вперемешку с пошлостями и нежностями, его удовлетворения… − Тшшш… Понял её план, не позволил. − Заканчивай уже то, что начал, бл… − Попроси, как следует, и я обещаю над этим подумать, − издевательский шёпот на ухо в ответ. Передёргивало от одного голоса, от безусловного желания, которое он в ней вызывал. Нащупала по-прежнему заведенными за спину руками его орган, чуть сжала. − Хорошо. Убедила. Получай! Спустил её брюки к коленям вместе с кружевным бельем. Снова прижался, упираясь в неё готовым органом. − Слишком быстро? – на ушко. − Слишком медленно, бл… – сквозь зубы. – Ну, же! Когда попросила сама, мозг отключился, ничего не осталось, кроме бешеного желания. Выдохнула, когда проник в неё. Замер. Хотела выгнуться, упереться в стену руками, чтобы обоим было удобнее, но он не позволил, прижал к себе, крепко, до боли сжимая. Двигался резко, быстро. Цеплялась за его руки, сжимала ткань пиджака, закусывая губу. − Ты… − пытался что-то сказать, но не хватало воздуха и мыслей, постоянно запинался, − это всё ты… совсем мозгов меня лишила… Чувствуя, что она близка к финалу, закрыл её рот рукой и пошёл к финалу и сам. Всё ещё сжимал в объятиях, − не хотел отпускать. Слышала, как пришло в норму его дыхание и, дождавшись пока расслабит руки, повернулась к нему лицом. − Идиот, − с мягким упрёком в голосе. *** Быстро приводила себя в порядок. Он был занят тем же, однако при этом не сводил с неё глаз, разглядывая. Руки сами потянулись к пуговичкам на её блузке, расстегнули несколько штук, оголяя грудь в кружеве. Припал к ней губами, нежно покрывал поцелуями, сжимая руками. − Гриш, прекрати! − почти умоляла. Поднялся к шее, проводя языком и, добравшись до губ, поцеловал. Крепко, долго – не мог насытиться. − Хватит! – оттолкнула его от себя, попыталась застегнуть пуговички. − Я не закончил! Снял пиджак, кинул его на мраморную столешницу, и, подхватив её, усадил. − Оттрахаю так, что смотреть на других не сможешь, − прошептал в губы. «Великий комбинатор, бл…»! Нервно чуть дрожащими руками снова расстегивал её ремень. Легко приподнял её, чтобы стянуть штаны и белье. Схватил за блузку, вновь притянул к себе. − А жену свою ты так же обнимаешь, Гриш?! Снова поцеловал. − Не твоё дело, как я её обнимаю! Целовал шею, спускался к груди, попутно расстегивая молнию на своих брюках. Тяжело дышала, закусывая губу в ожидании. Прижимаясь к нему теперь уже сама, забралась руками под майку, ощущая знакомую спину. Закрыл рот поцелуем, когда проник в неё, упираясь руками на столешницу за ней. Обхватила его ногами, высоко подняв их, цепляясь за его майку. − Смотри на меня! – прошептал на ушко. – Я хочу видеть твои глаза! Руки прошлись по бёдрам, сжимая, и остановились на талии. Посмотрела затуманенными глазами, рот ловил воздух – изо всех сил старалась не издавать звуков, а он продолжал быстро двигать в ней, доводя до пика. Пришлось закрыть рот рукой, когда она выгнулась, прижимаясь к нему, и задрожала. Ещё несколько толчков в ней и он, сильно сжав её в объятиях, присоединился к ней.