(one.)
Всё чего хочет Сонун — это его любимые кукурузные хлопья. Когда они последний раз серьезно закупались, Сонун попросил своего менеджера купить их. Как только мужчина средних лет вернулся с продуктами, Ха побежал на кухню, чтобы убрать хлопья на полку в пределах его досягаемости. Когда Сонун проснулся однажды утром, он сразу же пошел на кухню, чтобы съесть свои хлопья. Он был сонным, поэтому ему потребовалось несколько минут, чтобы понять, что кто-то положил коробку на другое место. Еще несколько минут на то, чтобы понять, что кто-то мог съесть часть его хлопьев. Сонно моргая, Сонун посмотрел на шкаф в поисках своих любимых хлопьев, замечая их на самой верхней полке. Проклиная всё вокруг, Сонун выстроил в голове логические цепочки, чтобы определить, кем мог бы быть вор его хлопьев. Он вздохнул, так как, вероятно, это был ГуанЛинь, на которого он никогда не мог сердиться. На данный момент миссия Сонуна заключалась в том, чтобы добраться до его хлопьев, и единственный способ добраться до них — надеяться, что он вырос еще на несколько сантиметров волшебным образом; другим логическим способом был захват стула, который он мог бы использовать, чтобы подняться повыше. Однако это означало бы напрячь своё тело с самого утра, а Сонун действительно надеялся избежать каких-либо упражнений. (Очевидно, Сонун только преувеличивал ситуацию, но всё это не зашло бы так далеко, если бы его хлопья всегда лежали в одном и том же месте, а лежали они там по одной чертовой причине). Прежде чем Сонун мог продолжить дальше мучиться из-за его маленькой дилеммы, он почувствовал присутствие кого-то другого позади него. Кто-то протянул руку, чтобы схватить любимые хлопья Сонуна, а после положить их на стол перед ним, прежде чем взъерошить волосы Ха с хрипловатым смешком. Сонуну даже не пришлось поворачиваться чтобы узнать этот смех; он принадлежал никому другому, как Кан Даниэлю. Даниэль был одним из младших мемберов, который не переставал называть Сонуна милым и очаровательным, но на этот раз это было совсем не так. — Ты мог попросить о помощи раньше, Сонун-хён! С дерзкой усмешкой Даниэль посмотрел на Сонуна, который только ворчал что-то себе под нос, намеренно игнорируя Даниэля. Он не предпринимал никаких попыток, чтобы остановить его попытки подразниться. Даниэль потянулся за молоком в холодильнике прежде, чем Сонун мог это сделать, и взял миску из шкафа, которую он наполнил молоком, прежде чем насыпать в неё хлопья. Даниэль всунул чашку в руки Сонуна, улыбка Кана, казалось, стала еще больше, и Ха действительно был так близок к тому, чтобы стереть ее с лица Даниэля. В действительности, Сонун просто неохотно поблагодарил Даниэля, и продолжил своё утро, игнорируя подкупающие действия, которыми нагло пользовался более высокий парень, в то время как они оба завтракали, все потому что Сонун был так мил, будучи сумасшедшим.(two.)
Как правило, автомобильные поездки были потрачены на то, чтобы выспаться между их напряженными графиками. Таким образом, помещение заполнялось легким храпом, звуком зубов Даниэля и музыкой из радио. На этот раз, Сонун должен был знать, что место между Сону и Гуаньлинем не сулит для него ничего хорошего. Главной причиной его предстоящих страданий был не макнэ, а создатель настроения Он Сону. — Что, если иерархия действительно шла бы по высоте, а не по возрасту? — Сону небрежно бросил вопрос, но Сонун знал, что это о нем. Несмотря на то, насколько их младший мембер был невинен, Гуаньлинь посмотрел на Сону, а потом ухмыльнулся, показывая зубы и десны, прежде чем посмотреть на человека, сидящего рядом с ним. — Я бы был хёном, а Сонун-хён — макнэ! По крайней мере, Гуаньлинь всё еще обращался к нему уважительно, что было облегчением для Сонуна, но слова отзывались эхом в его ушах, сильно сказываясь на его эго. Конечно, это было весело и в рамках игры, но ни один из старших мемберов не любил, чтобы к нему не относились уважительно. Особенно Сонун был придирчивым в этом, если только дело не касалось большого щенка по имени Даниэль. Говоря о дьяволе, или, вернее, дьяволах, Сону продолжал дразнить Сонуна, называя его своим маленьким ребенком, даже доходя до того, что он использовал эгьё Джихуна; все это продолжалось до тех пор, пока Даниэль не вмешался в разговор. — Сонун-хён действительно милый ребенок, — рассмеялся Даниэль и посмотрел на Сонуна с чистым обожанием в глазах. Думать, что можно было ожидать какой-то моральной поддержки от Дэниэля, было самой глупой мыслью, которая приходила Сонуну в голову. В конце концов, Даниэль был очарован Сонуном, маленьким и, таким образом, очаровательным человеком. Вздохнув с поражением, Сонун уже принял издевательство, но по неизвестной причине Сону просто ухмыльнулся, бросив эту тему с наполовину искренним извинением. Даниэль, с другой стороны, повернулся на своем месте, неловко вытянув руку, чтобы погладить Сонуна по голове, прежде, чем обнадеживающе сжать плечо младшего парня. Раздраженно вздохнув, Сонун пожал плечами и сосредоточил взгляд на другом месте, одновременно игнорируя печальные глаза щенка, который оглядывался на него. Сонуну потребовалась всего одна минута и двадцать семь секунд, пока он не уступил Даниэлю, дав ему разрешение называть его милым и все такое, пока тот все еще использовал правильное обращение. Действительно, все на месте Сонуна попадали в плен щенячьих глаз Даниэля, которые были собственным оружием младшего парня. Он всегда использовал этот взгляд для достижения своих целей. (Сонун проигнорировал то, как его собственное сердце екнуло, когда он увидел яркую улыбку Даниэля, вместо того, чтобы снова выругаться себе под нос за то, что Кан снова назвал Сонуна своим маленьким драгоценным хёном)(three.)
Они снова были на музыкальном шоу, ожидая, когда озвучат победителя. Сонун стоял на этой сцене бесчисленное количество раз, но именно в этот раз всё было по-другому; теперь он был частью "сыновей нации" с очень вероятной возможностью получить победу в музыкальном шоу, вместо того, чтобы стоять на заднем плане с другими неназванными группами. МС затянули объявление победителя, что только усилило вкус победы, хоть это был и не первый их трофей на совместном пути. У Сонуна было достаточно лет "маленького" успеха за спиной, чтобы оценить каждое новое достижение и, судя по лицам мемберов вокруг него, он мог сказать, что у всех была одна и та же мысль. Когда трофей был передан им, Сонун почувствовал как его затягивают в объятия, он был зажат между двумя высокими мемберами. Не потребовалось много времени, чтобы понять, кто они; у одного из виновников объятия были плечи шириной как океан и широкая грудь. Всё это указывало на Даниэля, что, безусловно, имело смысл, потому что он стоял рядом с Сонуном. С другой стороны его обнимал Минхён, из-за чего Ха инстинктивно прижался к теплому боку Даниэля, который, похоже, не возражал на такое действие хёна. Как только Даниэль отошел от Сонуна, тот споткнулся, внезапно почувствовав себя одиноко. Даниэль больше не обращал внимание на него, сосредотачиваясь на камере; Сонун тоже должен был восстановить самообладание, отодвигая на задний план любые волнующие чувства. После того, как группа снова была за кулисами, парни поспешили снова устроить групповые обнимашки, толкнув Сонуна в центр. Удивленный визг сорвался с его губ, прежде чем он был прижат к кому-то снова, и, как будто судьба играла в игры с ним. Это снова был Даниэль, который притянул Сонуна ближе к себе. До того, как он осознал это, Даниэль поднял его, как будто он был куклой, смеясь слишком громко и восторженно над очевидными страданиями Сонуна. Быстро ударив младшего по груди (легкими, игривыми ударами), Сонун потребовал, чтобы его снова поставили обратно, на что Даниэль только сильнее сжал его в объятиях. — Что это было, Даниэль? — Сонун хотел узнать прежде, чем румянец распространится по его щекам. — Прости, я немного взволнован, — стыдливо сказал Даниэль, нервно потирая затылок. Один раз взглянув на него, Сонун понял, что кончики его ушей горят красным, что означает, что Даниэль, похоже, был смущен предыдущей ситуацией. Как только Сонун хотел прочесть Даниэлю лекцию о личном пространстве и уважении границ, голос менеджера повторился в маленькой комнате ожидания, сообщив им, что они должны уйти через пять минут, поэтому им стоит переодеться в свою "повседневную" одежду. Даниэль сразу же "проскользнул сквозь пальцы" Сонуна, растворяясь в небольшом хаосе, и оставляя после себя взволнованного хёна. Хёна, который действительно иногда ненавидел влияние Даниэля на него.