Наташа Романова.
Наташа стояла в длинном строю девочек, примерно такого же возраста, как она и ждала своего нового инструктора. О ней они уже многое узнали и услышали. Виктория Зеленская, так сказали ее называть сейчас. Хотя по данным, которые получили эти девочки, она ходила по земле под сотней различных имен и прозвищ. При этом Наташа не могла понять, как такая личность вообще может существовать. Ведь ей, если верить легендам сотни тысяч лет, если не больше. Она бы на ее месте свихнулась от всего пережитого или от бесконечно долгой жизни. Впрочем, командование и само не знало многого о ней. И девочек предупредили, чтобы они так же собирали информацию о ней. Всю, которую удастся собрать за время всего обучения у нее. А так же исполнять любые приказы, которые она отдаст, пусть они даже покажутся им неправильными или непонятными. И верные отечеству курсантки были готовы на все, чтобы послужить Родине. Полсотни девочек стояло тихо и ожидали прибытия Виктории. У большинства был мандраж, они просто не представляли как нужно себя вести со столь… неординарной особой. Они чувствовали не только страх или неуверенность, но и предвкушение. Ведь словами не передать что такое, встретится с величайшей воительницей, ученой, политиком, архитектором, учителем, матерью всех народов и рас Земли, а возможно и не только этой планеты. Создательницей целых государственных образований и всяких организаций и союзов. Отдельным списком идут ее «заслуги» перед их Родиной. Ведь по легенде именно она является матерью славного основателя великой династии князей Руси — Рюрика. Затем после Смуты привела к власти Романовых, часто помогала Российской империи и послала своего сына для помощи СССР (в этом уверена разведка), а так же поддерживает партию и товарища Сталина на его посту. Еще подготавливала разные кадры армии и во все времена существования их Родины, она подготавливала элиту, как гражданскую, так и военную. А теперь она будет тренировать их. Это огромная честь и Наташа… Размышления юной курсантки были прерваны звуком падающего стекла позади них. Реакция у курсанток была на высоком уровне, но не успели они обернуться и приготовиться к контратаке, а стекло упасть на пол. Первые курсантки, что стояли возле Наташи попадали без сознания. А над ними возвышалась фигура темноволосой женщины, которая вновь быстро переместилась подальше от Наташи, в правую сторону, где стояло больше всего курсанток, которые так же увидели противницу, что вырубила их товарищей. Женщина атаковала их очень быстро и точно. Один или два удара хватало, чтобы обездвижить и свалить на пол их. Четыре или пять секунд подобия боя и самозащиты со стороны девочек не помогли им победить. Противница, в которой Наташа все же узнала ту самую их наставницу Викторию Зеленскую, приблизилась уже к их группе и начала методично выбивать дух из оставшихся курсанток. Наташа чисто на рефлексах пыталась защититься, но получила удар под дых, в живот, по колену и в челюсть. От чего впала в беспамятство. Очнулась она от того, что на нее вылили много воды. И когда та открыла глаза, то поняла, что не только на нее, но и на всех курсанток Красной Комнаты. Виктория Зеленская уже без лицевой маски, что закрывала рот и щеки с улыбкой щедро поливала их из шланга водой. — Очнулись спящие красавицы? — ехидно спросила она. Наташа оглянулась и увидела, что все они выложены в ряд и все мокренькие. При этом она заметила странный взгляд Виктории направленный на них. Он не был ехидным, переполнен презрением или разочарованием, но было в нем что-то, что заставило поежиться и засмущаться ее. — Они показали себя как следует? — спросил один из военных, который был приставлен Зеленской в качестве помощника и гида. — Реакция лучше, чем я предполагала, да и знают боевые стойки неплохо. Правда я больно увлеклась и в должной мере не испытала их боевые навыки. Но впрочем, солнце еще высоко, а значит этим малышкам еще следует потрудиться, чтобы меня впечатлить. Но, я в них верю! — при этом она последнюю фразу чуть ли не пропищала, подняв руку вверх с растопыренными двумя пальцами, которые образовывали букву «V». — Поэтому постарайтесь девочки, а то не буду кормить своими пирожками. А они у меня весьма вкусные. Эта ее странная линия поведения выбивала из себя всех. Но никто ей ничего не сказал. После этого, как только девочки привели себя в порядок, они отправились в спортзал, где один на один выходили против Зеленской. Каждая из них показывала свой максимум того что умела до встречи с ней. Сейчас Виктория никуда не спешила и особо не шла в нападение, лишь уходила постоянно в защиту, изредка контратаковав их. Ее главной целью было именно получить всю информацию об их боевых навыках. И хоть сейчас перед ней были девчонки 12-14 лет, а самой Наташе было тринадцать, но они прошли КМБ, а так же каждая из них владела каким-то боевым искусством на довольно неплохом уровне. Сама Романова уже бывала на некоторых заданиях еще во время Финской компании, где шпионила и убивала под видом сироты белогвардейских эмигрантов в тылу противника и передавала ценные сведенья. Ее никто не мог поймать, да и не думали, что эта девчонка является шпионкой. За остальных своих «коллег» Наташа мало что знала, лишь однажды она работала в паре с еще одной кандидаткой по имени Елена Белова. Наташа так же пыталась показать своей наставнице все, что она умела и старалась изо всех сил. На это ее противница лишь усмехалась и с легкостью давила любую попытку якобы удачной атаки. Хотя какая она Виктории противница? Она четко осознавала, что между ними огромная пропасть, которую преодолеть ей будет и всей жизни мало. Но, тем не менее, она старалась изо всех сил. Правда это не помогло ей избежать участи, что постигла и всех ее товарищей до нее. Она так же обессиленная и с кучей ссадин валялась на матах и тяжело дышала. — Неплохо. — довольно хмыкнула Зеленская внимательно ее осматривая. — Но ты слишком переусердствовала. Я не выносливость твою хотела увидеть, а навыки. И хоть их увидела, но заметила весьма сильный минус в тебе. — Наташа занервничала. — Ты очень плохо следишь за обстановкой и временем, а еще и за запасом своих сил. Ты не я и не можешь сражаться сутками напролет. Ты обычный человек — оглянись. Наташа только сейчас заметила, что уже ночь на дворе, а остальные девушки уже отдохнули и готовились уйти на ужин. — Ты ходить сама не можешь. — Могу! — обиженно говорила Романова, но сделав попытку подняться, она ощутила резкую боль в ногах и спине. — Ай! — Ну вот! — хлопнула она руками. — Что и требовалось доказать Романова. Что мне теперь с тобой делать? А ведь завтра у вас первый урок и всем нужно так же выложиться на полную. Урок-то важен. Эх! Твое восстановление займет пару дней. Что же ладно, сделаем пару перестановок в расписании… Наташе было стыдно. Она умудрилась в первый же день все испортить и подвести своих товарищей, а еще так нагло опозорить своего приемного отца, который погиб недавно на фронте. Он отдал жизнь за нее и за Родину. А она что? Взяла и испортила учебный график, по которому должны обучаться те, кто так же как и ее отец должны были нести службу Партии и стране. Сделав еще пару неуклюжих попыток встать, она вновь и вновь падала. От этого другие девчонки стали смеяться и обидно подшучивать. Наташа не выдержала и стала потихоньку лить слезы. — Заткнулись все! — рявкнула Виктория. — Достали вы меня. Не курс будущих шпионов-диверсантов, а какой-то отдел детских ясель. Разошлись быстро по комнатам. — Но как же ужин? — кто-то пожаловался. — Быстро по комнатам сучки мелкие!!! — теперь она уже крикнула, при этом ее голос был настолько грозен, что пробрало даже майора, что стоял неподалеку от чего тот вздрогнул. Наташа еще не знала о Яки, которое может выпускать Виктория пугая окружающих. Через несколько секунд они остались одни. И тут же Зеленская подхватила на руки мелкую рыжую девочку и понесла ее в противоположную сторону от комнатушек девочек. Пунктом назначения оказалась ее комната. Довольно просторная комната с двухместной кроватью, двумя шкафами, сейфом, парой тумбочек, письменным столом и несколькими стульями. Наташу она положила осторожно на свою кровать и стала довольно умело и быстро снимать с нее всю одежду. Даже нижнего белья не осталось. Романовой от этого было жутко неудобно, и она стеснялась этого своего вида перед такой личностью. Но Виктория недовольно цыкнула, отвернулась от нее и начала искать что-то в своих вещах. — Хватит из себя строить монашку. Когда ваше обучение закончится вы даже на анал и орал будете смотреть, как на будничное и необходимое явление, не говоря уже про то, что забудете о том, что когда-то были девственницами. Долой стеснительность! Наверное, именно такой плакат я нарисую и повешу в тренировочный зал, хе-хе. — а когда повернулась, то Наташа увидела, что в ее руках была куча баночек и мазей. — Чего так удивилась? — вскинула вверх бровь ее наставница. — Переворачивайся на живот, сейчас тебя лечить буду. У вас же решили, раз я ученый и врачом в разные времена работала, то справлюсь и с этим. Так что и девочкам передай, чтобы ко мне приходили чур что. Хотя я им это и сама завтра скажу. Переворачивайся давай. — запричитала она раздраженно. Романова молча подчинилась и легла на живот, вытянув руки вдоль тела, а голову повернула к стенке расслабившись. Виктория легонько провела рукой вдоль позвоночника девочки, желая своими пальцами вобрать всю ту неприятную механическую боль, что она испытывает. Зеленская повторяет движение несколько раз, чувствуя, как спина Наташи начинает расслабляться. Для Наташи уверенные, но мягкие прикосновения подобны тем же ощущениям, что испытывают кошки, которых гладят по животику или чешут за ушком. Она даже была готова замурлыкать на мгновение. Ей хотелось, чтобы эта ласка не прекращалась. На несколько секунд Виктория убрала свои руки и набрала на руки немного мази. Вскоре Наташа вновь почувствовала умелые руки Виктории. Она надавливала большими пальцами на плечевые суставы Романовой. Подключая к этому делу и остальные пальцы, которые проходились по плечевой зоне. Ее движения были довольно медленные, плавные, местами нежные, а местами более сильные, но при этом максимально осторожные, ведь она совершено не хотела причинять ненужную боль своей подопечной. Наташа не могла сдержать удовлетворенного вздоха, когда Виктория, спускалась пальцами ниже, на лопатки, к талии, а затем и на саму поясницу. Поработав с кожей, мышцами и даже на нервах Наташи, она останавливается на копчике. Оттуда медленно, косточка за косточкой, поднимается вверх по позвоночнику, слегка надавливая, очерчивая каждый важный участок тела Романовой. Несколько раз Виктория спускалась то вниз по спине своей подопечной, то вверх. И каждый раз сладкая истома прокатывалась по телу рыженькой девочки, которая уже откровенно стонала и не могла себя контролировать. В один момент Наташа краем сознания начала понимать, что Виктория откровенно мнет ее попу, при этом от ее рук, словно импульсы, исходило что-то, что заставляло ее нежное место течь, а ее саму заставляло еще тяжелей дышать. Затем на очереди были стройные девичьи ноги Наташи. Виктория вновь зачерпнула какую-то мазь и начала проходить по ним своими руками, заставляя рыжулю таять под умелыми ласками. А затем наступил черед ее стоп. От пяток, которые активно массировала Виктория, шли немного болезненные ощущения, которые смешались с удовольствием от всего остального. А затем она занялась пальчиками её ног. Эффект ее ласк был настолько неожиданным для Наташи, что та извивалась лежа, а через несколько минут, когда кроме пальчиком ног, Виктория другой рукой стала поглаживать ее лодыжки, Наташа испытала первое в своей жизни спонтанное удовольствие, что заставило ее изогнуться и громко закричать. Она кончила… Некоторое время Наташа приходила в себя на кровати Виктории, и как только ее мысли стали приходить в норму, она получила ощутимый шлепок по попке. — Вставай спящая красавица. — прозвучал голос Виктории, причем настолько будничный, что Наташа не знала, что ей говорить. Она встала и ощутила, что у нее ничего не болит и стоять твердо на ногах может. — С-с-спасибо. — еле выдавила из себя Романова, не стараясь прикрывать свою наготу. Она об этом даже забыла. — Иди спать Романова. И одеться не забудь. Простудишься, а мне потом тебя опять лечить. — заворчала Виктория и стала готовиться ко сну. Наташа кивнула и быстро одевшись, вылетела из ее комнаты, как можно скорее. Ее щеки пылали, как и вся она сама. То, что она там ощутила, было довольно… приятно и неожиданно. Ей даже захотелось вновь ощутить то, что было буквально полчаса назад. Но… ей было стыдно в этом признаться. Дойдя до своей койки, она завалилась туда не раздевшись, накрылась с головой одеялом и зажмурилась, пытаясь забыть те постыдные чувства, что испытала.***
С момента прибытия их инструктора, прошло больше двух лет. Наташа, как и остальные курсантки ощутили, что предыдущие испытания и тренировки, что у них были, блекли по сравнению с тем, что делала Виктория и тем, чему она их учила. Они на втором месяце уже четко поняли, что нигде не найдут столь богатую базу для изучения психологии, политологии, философии, социологии, истории и разных других дисциплин, а главное боевых искусств, тактике и стратегии боя, навыков выживания и диверсионно-разведывательной деятельности. Тренировки были для них на грани. Когда Виктория с ними заканчивала, то те были лишь способны принять пищу, помыться и лечь спать. Шесть часов беспрерывных тренировок, которые сменялись между собой лишь упражнениями и новой полосой препятствий. При этом Виктория читала им лекции и вдалбливала нужные знания. Затем она давала им время пообедать, перевести дух, и пока те лежали на травке в теньке, она принимала «зачет» от них. Она так же тренировала не только какие-то навыки или давала теоретические знания по определенным дисциплинам, но и прививала определенные качества. Первое — это постоянная бдительность! С первого дня она начала вбивать в их головы главную заповедь — они ее ученицы и тем самым круче всех! Со временем Наташа поняла, что это важный момент их психологической подготовки. И они в это поверили. Большинство из них. Те же кто нет, быстро вылетели из рядов их группы и больше Наташа их никогда не видела. Они круглые сутки дрались, стреляли, бегали как ломовые лошади, их постоянно били безбожно. Били не в смысле типичной армейской дедовщины что была в красной армии. А просто девочки двигались по казарме, словно как по вражеской территории. Либо затрещину получить могли, либо кровать заминированную получить, либо удавку на шею Виктория шутя перекинет. Такие у нее опасные шутки. И это еще было нормально, как говорил ее родственник Логан, который время от времени ее подменял, когда она уезжала куда-то по делам. Это все заставляет курсанток думать, слушать, смотреть, постоянно быть в состоянии боеготовности. ПОСТОЯННАЯ БДИТЕЛЬНОСТЬ!!! — так часто кричала Виктория на перекличках по утрам. Трогать незнакомые или в принципе яркие вещи они отучились довольно быстро. А то были случаи: вот лежит на столе бутерброд, а под ним самодельное взрывное устройство, если схватил, то и без руки можешь остаться. Через полгода службы у тебя не то, что «глаза на затылке вырастают», они даже спать начали настолько чутко, что от одного взгляда или шороха просыпались и шмаляли во все стороны, откуда доносился шум. Правда их за это Логан весьма сильно порол. Ведь он как-то таким образом, схлопотал в ягодицу пулю от них… Второе — это Выносливость! Первый месяц они спали всего где-то 4 часа в сутки. Остальные 20 часов они вкалывали как негры на платации, хотя Наташа была уверена, что и тех жалели больше, чем их. В 6 утра был подъем. Зеленская давала им спокойно встать, умыться, сделать растяжку. Потом — надели ранцы с «секретным содержимым» (как потом они узнали, это были ее личные вещи) и побежали. Лениво (относительно), главное было не переходить на спортивный шаг. Правда «лениво» в понимании Виктории это не значит спокойно. Их инструктор постоянно давала им новые вводные задания. То у них там засады, то стрельба из-под кустов, поэтому бег всегда в рваном ритме: с кувырками, переползанием, ходьбой гусиным шагом, ползком (они сами удивлялись как вообще такой способ бега возможен). После пробежки — физподготовка, тактико-специальные занятия, рукопашный бой, бой с холодным оружием и стрельба. И это не говоря уже про постоянные истощения их организмов на предмет пищи, воды, отдыха и тому прочая. Организм девочек закалялся, но с трудом. И так каждый день. Изредка были небольшие изменения в их графике, но они зависели от отлучек Зеленской и редкими работами с психологами и специалистами НКВД. Третье — это Решительность! Когда во время выхода в лес их группу начинали расстреливать (вернее стрелять в их сторону) из кустов боевыми патронами, среди бойцов начинается паника. И хотя никто не был даже ранен, но это вселило ужас в девчонок. Виктория тогда сказала: «Да что вы переживаете?! Пустяки! Страх это нормально для вас. А вот паника это плохо. Но не волнуйтесь — это излечимо! И я вас всех вылечу, хе-хе-хе!» И лучшим лекарством от паники по ее мнению были занятия по рукопашному бою. Девочек она одевала в лучшую защиту, которая имелась, ставя против на порядок более сильного и опытного бойца, то есть Логана. Самой ей было скучно «драться» с ними. Так она формировала бойцовский характер и решимость идти до конца в курсантках. Но не стоит путать это с садизмом или дедовщиной, девочкам всегда она давала возможность отбиваться. Более того, те кто не отбивались, были в глазах Виктории «мусором», который нужно нещадно наказывать. Особенность их рукопашного боя в том, что любой поединок сводился к одному — уничтожить своего противника любыми средствами и путями. Четвертое — Агрессия! Она легко прививала им это качество. Наставница умела выбешивать людей, и агрессию в них пробуждать ей было легко. Вот и с девочками так же вышло. Большинство ее люто ненавидели, хотя и уважали при этом. Но все они желали ей смерти, на что та лишь улыбалась, стебалась над ними и подкладывала вечно им свинью. Поэтому дрались они с ней в спаррингах с максимальным желанием ее убить. И не только ее. Порой она приводила им женщин, которые были мастерами в каких-то единоборствах или же наемницами, которые были пойманы с поличным. Она давала им шанс — убить в поединке курсантку или же умереть самой. После этого, выбора не было ни у одной из сторон. Но все девочки справились и победили своих противников. Причем, они их не победили, а уничтожили, максимально эффективно, жестоко и кроваво. Пятое — это Чистоплотность! Не важно в каких условиях они жили, тренировались, или отдыхали, Виктория всегда заставляла девочек следить за своим внешним видом и чистотой тела, да и местом их обитания. На втором году обучения, один день в неделю у них специально выделялся для того, чтобы она могла их научить делать что-то «по дому». Все было до банальности просто: готовка, стирка, уборка, шитье и многие женские дела, которыми занимались их матери, сестры и тетки когда-то. При этом, она еще их активно обучала «соблазнению». Если опустить все подробности, то Виктория передавала им весь свой опыт по соблазнению мужчин и даже женщин. Последнее было особо дико для девочек с их прошлым воспитанием. Но они помнили наставления своих бывших руководителей и командования — во всем слушаться Зеленскую. И делали то что от них требовалось. Но Наташа лишь сама себе признавалась, что была не против того, что Виктория уделяет такое внимание этой «дисциплине». Более того, ей нравились рассказы, как она разлаживала разных женщин у себя на койке и ей даже нравилось наблюдать за лейсбийским сексом Виктории и некоторых «добровольцев» из молодых медсестер медсанбата. Вскоре она поняла, что не одна она такая. Девочки стали «шалить» по ночам друг с другом. Даже Белова Лена, ее давняя соперница начала делать странные поползновения в ее сторону, то случайно ее за грудь схватит, то упадет на нее, то поскользнется в бане и завалит ту на спину и в попытках «встать» потрется своей киской об ее, и грудями тоже. Один раз даже «случайно» ее поцеловала. Но Наташа ей наваляла за это. Ее злил не сам факт, что она к ней пристает, к этому она стала нормально относится, она скорее была зла из-за того, что так не делает… Виктория. В 1944 году ей исполнилось шестнадцать лет. Виктория сказала, что через пару месяцев она официально закончит их обучение и отдаст НКВД, чтобы те уже выдавали им задания по необходимости. Несмотря на всю строгость воспитания и тренировок Викторией, девочки все же имели возможность праздновать главные праздники, включая и свой День Рождения. Наташа и праздновала. Они пили домашнее вино, которое производила сама Виктория. Хотя некоторые думали, что это больше на самогон похоже, чем на вино. Но за высказывания таких «светлых мыслей» из их уст, Виктория обижалась, и после этого следовал новый круг тренировок, которые можно было коротко охарактеризовать, как «я стреляю, а ты бежишь». Поэтому, после первых таких новых тренировок, они даже боялись думать, о происхождении вина Зеленской. Наташа явно перебрала. Не до такой степени, чтобы на ногах не стоять, нет! Просто у нее закружилась голова и стало душно. Поэтому она вышла на крыльцо, пока девочки веселились и пели. Где-то через пару минут к ней присоединилась и Виктория, которая подобралась незамеченной к ней. Наташа вздрогнула от ее прикосновения и на миг приготовилась к нападению, увы, такие рефлексы у нее привились после тренировок. Но быстро успокоилась, увидев довольную моську Зеленской, что пила с горла трёхлитровой бутыли своего самог… кхм-кхм то есть вина. Только Виктория могла к ним подобраться так бесшумно и незаметно. — Ну что мелкая? Как самочувствие? — поинтересовалась брюнетка и обняла одной рукой рыжую девушку. — Неплохо. Правда, немного кружится голова. — Это пройдет. Просто ты не привыкла много пить. Уверяю, в будущем для тебя такие дозы будут «детскими». Ха-ха-ха. Эх, ладно. Тебя девочки поздравили? — Да. — улыбнулась Наташа. — Хорошо. Тогда не будешь против, если я тебя поздравлю? — в этот момент губы Виктории обожгли ушко Наташи и та покраснела еще больше, но уже не от вина. — Я-я… если вы хотите инструктор… — Хочу! — в следующий момент они почему-то оказались в комнате Виктории. При этом Наташа уже была бережно уложена на койку и тупо смотрела в прекрасные изумрудные глаза Зеленской, что нависала над ней. Она так и не поняла, как они так быстро оказались в другом месте. — Поверь, тебе понравится. Во всяком случае, я буду стараться из всех сил моя малышка. Еще никто не жаловался на мои усилия. Спроси своих подруг. Наташа на мгновение представила на своем месте любую другую из девочек и тут же поняла, что не она первая тут оказалась в таком положении. Другие наверняка так же бывали здесь и получали «поздравления». Это заставило в глубинах души Романовой подняться чувству обиды и… ревности. Но надолго она не ушла в себя Оказавшись в объятиях этой удивительной женщины, и под ней, Наташа удивленно замерла, заглядывая в яркие зеленые глаза. Неестественно широкие зрачки были еще шире, так что поцелуй не стал для нее неожиданностью. Виктория страстно и настойчиво целовала девочку в своих руках, зарываясь пальцами в густые длинные рыжие волнистые волосы, широким водопадом спадающие ниже ее плеч. Такие мягкие, нежные, шелковистые, чистые и так безумно приятные на ощупь. Это сводило с ума обеих проказниц. Виктория оторвалась ненадолго от столь желанных губ Наташи и удовлетворенно отметила, что щеки девочки были словно два помидора, дыхание сбилось, а зрачки расширились от возбуждения. — Милашка! — пропищала Виктория и стала покрывать ее поцелуями. Ее руки гладили податливое тело, выгибающееся навстречу ласкам, расстегивали одежду и отбрасывали ее в сторону. Губы снова и снова сливались в жарких, полных страсти поцелуях, мягкие нежные, но все же довольно робкие движения рук девочки блуждали по телу Виктории, срывая сладкие стоны с губ женщины. Она не ожидала, что так быстро получит «ответ». Но была этому рада. Они обе так забылись в объятиях друг друга и нежных ласках, что не поняли даже когда оказались полностью обнаженными обе. Романова ахнула и застонала, подаваясь навстречу тонким умелым пальчикам, ласкающим ее нежную плоть. Губы Виктории тут же прильнули к груди рыжули, уделяя особенное внимание твердому вишневому сосочку, вторая рука спустилась к нежным ягодицам и мяла их. От неожиданности ласки своей груди, Наташа было дернулась в сторону, но не смогла этого сделать. — Прошу… я не… ах-х! — Поздно думать, отдайся мне без остатка. Говорю же не пожалеешь. — словно сам дьявол звучал в ее голове, но это было не так. Виктория пострашней дьявола и ей не откажешь. Наташа охнула и подалась навстречу ладошке, ласкающей ее истекающее влагой лоно. Два пальчика брюнетки уже оказались внутри, наслаждаясь жалобными стонами ласкаемой, а сама она облизывала другой ее торчащий сосок. Виктория медленно вводила пальцы, упираясь кончиками в преграду, от чего Наташа порой немного болезненно вскрикивала. Спустя некоторое время девочка пронзительно закричала, изгибаясь дугой и содрогаясь в оргазме, а Виктория продолжила тем временем терзать ее «розочку», нежно целуя ее тело. Когда рыжая немного пришла в себя, руки Наташи тут же зарылись в волосы женщины и настойчиво приподняли ее на уровень своего лица и выпросили новый жаркий поцелуй. Вскоре Виктория медленно спустилась вниз, покрывая по пути нежную кожу Наташи поцелуями и оказавшись возле ее киски, просто вцепилась в нежные губки своим ртом. — Ах! М-м-мм! В-виктория… я… Виктория страстно лаская ее и не стесняясь наращивать темп язычка внутри. Наташа кричала и извивалась, зарывалась пальцами в ее волосы, прижимая лицо к своей промежности, снова и снова содрогалась на новых пиках, что дарила ей ее любовница. После очередного раза Наташа вырубилась, даже не смотря на всю свою выдержку. Увы, но к любовным игрищам она была еще не привыкшей. А очнулась только спустя пару часов, когда был близок рассвет. Она очутилась в нежных объятиях Виктории, которая не спала, а подперев голову рукой, с улыбкой взирала на сонную и мокрую от пота Наташу, что зарылась под одеяло и пристыжено смотрела то в ее глаза, то вниз, осматривая божественное тело той, кто дарила недавно столько приятных эмоций и чувств Романовой. Даже то, что ее прелести были прикрыты белой простыней, заставляло Наташу вновь возбудиться. — Маленькая извращенная девочка… — усмехнулась Виктория. — … все мало тебе? — Прошу прощения. — увела она свой взгляд в сторону. — И я не девочка! — Девочка-девочка. Я быть может и стала твоей первой женщиной в постели. Но ты еще невинна вот здесь, — дотронулась она до ее половых губ. — и вот здесь. — дотронулась до ануса. — Пока там не побывает один продолговатый предмет, — и в пример у в ее руке появился искусственный член на ремешках. — ты все еще будешь «девочкой»! Она задержала свой взгляд на приборе и дотронулась робко до него рукой. — Он… — Такой есть у мужчин. Только настоящий, сделанный из плоти и крови, он пульсирует и он теплый. Каждый уникален и однажды ты поймешь, чем он хорош. — А этот зачем? Вам… — Мне для того, чтобы иметь девушек во все дыры ради обоюдного удовольствия. Парочка твоих товарок уже испытали его и не прочь повторить успех. А что? Ты так же решила дать мне лишить тебя невинности? — удивилась Виктория. Взгляд рыжеволосой девочки был довольно красноречив, хотя и был очень смущенный. — Хм. Я выполню твое желание. Но учти. Пока я не ввела его в тебя, ты можешь отказаться от всего, и мы забудем об этой твоей «фантазии». Хотя, если захочешь, то время от времени мы будем «шалить». Но если — она стала водить головкой искусственного члена по ее губкам. — ты все же решить отдать «ее» мне, то для тебя пути назад не будет. Ты будешь моей, вся и без остатка. И меня ничто не остановит. Ни сегодня, ни в другой день, если у меня появиться желание тобой овладеть. Хоть здесь, хоть в казарме, хоть на заседании партии. Учти это. — Сейчас! — горячо, уже мало о чем-то соображая, выкрикнула Наташа. — Хм. Как знаешь. — усмехнулась Виктория и надела страпон на себя. И через пару секунд нависла над своей ученицей. — Последнее предупреждение. — предвкушающее проговорила Зеленская и не услышав жалоб или возражения со стороны расслабленной Наташи ввела головку в нее. — Ах! — от небольшой боли Наташа закусила губу, но все же заключила бедра Виктории в замок своих ног и обняла ее за шею руками. — В-все в порядке. Я потерплю. — Не волнуйся. — прошептала на ухо Виктория. — Скоро боль пройдет. И наступил новое удовольствие. Ах, и да… ты теперь МОЯ! — и через несколько секунд вновь задвигала бедрами вперед-назад. Эту ночь Наташа запомнит на всю жизнь. Тогда она окончательно поняла, что ей нужен рядом только один человек. Хотя на осознание и принятие этого уйдет время. Но, любовь к ней и теплые воспоминания останутся в ее сердце навсегда. Продолжение следует…