Буду поздно и злой

Чего ты хочешь от меня? Нам вместе быть нельзя-нельзя. Слёзы - зря, Я отдаляюсь от тебя. В пустом вагоне поезда. Не судьба, пусть будет каждый за себя. ♫ АГОНЬ – Каждый за себя

— Ты не можешь вот так просто уйти. — Это почему же? — Потому что не можешь. Пауза. Брюс выпустил дым и криво усмехнулся, зажимая сигарету губами и рывком поправляя ворот пальто. — Я могу всё. Он смотрел на Брэндона, который стоял в дверном проходе и даже не пытался прикрыться. Ночь была хороша, всё так, как и многие другие их ночи, но оставаться Робертсон не планировал. — Я думал, что у нас серьёзно. — У тебя отличная фантазия, — полицейский оскалился; глаза его были красными — от недосыпа и злоупотребления тем, чем злоупотреблять точно нельзя. — Но из нас двоих не я трахаю всё, что вижу. — Это в прошлом. — Пизди кому-нибудь другому, Салливан, у тебя лифак на люстре спальни. И позавчера его там не было. Брэндон сжал косяк пальцами, сжал так сильно, что мог бы сломать ногти, если бы его кто-то толкнул. Он не хотел отпускать Брюса, он не мог жить спокойно с мыслью о том, что этот грёбанный коп будет спать с кем-то ещё — мужчиной, женщиной, плевать. Он должен был принадлежать одному ему, Салливан чувствовал просто катастрофическую зависимость от этого человека, а сейчас они поругались — да так, что Брюс собрался в рекордные сроки. — Я оставлю это в прошлом. — Меня это мало волнует, — шотландец выдохнул облачко дыма и повернулся к двери. Он ловко увернулся от руки, которая пыталась схватить его за плечо — и вышел, оставив Брэндона одного. Тот хотел было крикнуть вслед копу что-нибудь побольнее, но не смог выдавить из себя и слова, судорожно сглотнув. Это всё?.. …Салливан уронил бутылку с джином и выругался, радуясь тому, что она хотя бы была закрыта. Впрочем, это вряд ли бы на что-то повлияло: Брэндон выпил практически всё и теперь с трудом разблокировал экран (длинный, очень длинный пароль, никому не стоит знать, что он хранит в своём смартфоне), чтобы прочитать сообщение. Пришлось несколько раз моргнуть, чтобы смысл текста дошёл до пьяного мозга, и Брэн заулыбался, чувствуя, как внизу живота сладко заныло. «Оставь мне выпить, извращенец. И готовься к вечеру — я буду поздно и очень злой».