«Дорогой Фрэнк Айеро, сегодня будет прекрасный день и вот почему: просто потому что сегодня всё, что ты должен делать — быть собой. Но оставаться уверенным не менее важно. И интересным, легким в общении и располагающим к себе, но, по большей части, просто будь самим собой. Это главное. Будь верен себе. Также не волнуйся, что твои руки будут потеть, и ты не сможешь этому помешать, чтобы ты ни делал. Потому что они не потеют, и я не знаю, зачем упомянул это. Потому что этого не случится, и всё, что тебе нужно делать — это просто быть собой. Но почему я вообще об этом волнуюсь? Серьезно, ведь это не так. Этого не будет, этого не будет как в тот раз, когда у тебя был идеальный шанс представиться Мэрилин Уэй на школьном концерте в прошлом году, когда ты ждал, чтобы просто поговорить с ней и сказать, как хороша она была, и ты бы притворился, что ты супернепринуждённый, будто ты даже не знаешь её имени, и когда она представилась, то ты бы такой: "Извини, ты сказала твоё имя Мерлин?", а она бы такая: "Нет, моё имя Мэрилин", и ты бы: "О, мне показалось ты сказала Мерлин, потому что я очень занят сейчас со всем этим". Ты даже ничего не сказал ей, потому что был напуган и твои руки вспотели, хотя они не потели до тех пор, пока ты не начал волноваться, что они вспотеют, и это заставило их потеть, так что ты подставил их под сушилку для рук в туалете, но они всё ещё были вспотевшими и вдобавок ещё и тёплыми.»
Мама постучала в дверь, но не стала дожидаться ответа и сразу же зашла в комнату. — Ты что, ничего не ел вчера? — Не был голоден. — Послушай, Фрэнк, ты уже выпускник и должен уметь заказывать себе еду, пока я на работе, — ох, чёрт, она когда-нибудь перестанет говорить мне это? — Ведь ты можешь сделать это и через интернет, тогда тебе не придётся говорить по телефону. Я знаю, ты это не любишь. — Ты ошибаешься. Мне придётся говорить с курьером, когда он приедет, и он будет считать сдачу, прежде чем отдать её мне. — Хорошо, вот над этим ты, Фрэнк, и поработаешь с доктором Шерманом: над разговорами с людьми, над взаимодействием с ними, а не их избегании. — Ты права, — я откинулся назад и, вытащив из-под головы подушку, уткнулся в неё. — Я стану лучше. — Кстати, ты пишешь письма себе, о которых говорил доктор? Эти письма, как мне кажется, не приносят мне никакой пользы. Как можно было заметить, в них я стараюсь поддержать себя или говорю с собой о том, о чем думаю. И всё это бестолку. Но я продолжаю их писать, ведь доктор Шерман (который помогает мне бороться с социальным тревожным расстройством) говорит, что так надо. Он — специалист. Ему виднее. — Да, но я одно не успел дописать сегодня, так что закончу в школе. — Заодно, может, подружишься с кем-нибудь? Мне надоело, что каждый год ты проводишь вечера за компьютером, говоря "у меня нет друзей"! — Но у меня их и вправду нет, — по больному бьёт, не понимая, что меня самого это не радует. Мама начала осматривать меня, задумавшись о чём-то. Остановив взгляд на моей руке, замотанной в гипс, она продолжила диалог. — Хэй, предложи ребятам расписаться на твоём гипсе, может, так разговор и завяжется. Я не думаю, что это хорошая идея, но всё равно кивнул и, взяв с тумбочки чёрный маркер, положил его в карман своих джинсов.Может, первый учебный день будет не таким уж и плохим?
***
В доме Уэев — тишина. Вся семья сидит за столом, и каждый тихо доедает свой завтрак, задумавшись о чём-то своём. Первой прервать тишину решилась Донна. — Джерард, это твой выпускной класс. Я надеюсь, ты не собираешься пропустить первый день? — Я уже говорил, что пойду завтра. Чем тебя не устраивает такой компромисс? — Дональд, ты настолько занят своими письмами? — женщина решила подключить к разговору отца, чтобы уговорить сына. — Джерард, ты должен идти в школу. — И это всё, что ты можешь сказать? — Донна с недоумением посмотрела на своего мужа, так и не соизволившего оторваться от планшета. — А что ты хочешь, чтобы я сказал? Он ведь даже не слушает, посмотри на него. Наверно, ещё и под кайфом. — Определённо под кайфом, — добавила младшая сестра Джера. — ИДИ НАХУЙ! — ТЫ ИДИ НАХУЙ! — Мэрилин, мне не нужно, чтобы ты сейчас нападала на него, — миссис Уэй уже успела пожалеть о том, что вообще завела этот разговор. — Ты шутишь? — К тому же он не под кайфом. В это время Джерард, который уже расслабился, поднял голову со стола и взглянул на семью, но по его красным глазам было видно, что мама ошиблась. — Ты под кайфом? Я не хочу, чтобы ты в таком состоянии ходил в школу. Я уже говорила об этом. — Отлично, значит я не пойду, — парень подхватил сумку с пола и быстро покинул кухню. — Спасибо, мам! Мэрилин закатила глаза, всё ещё не понимая, как он умудряется вечно творить всякую херню и при этом так легко отделываться от родителей. — Я лучше пойду. Если Джерард не готов, то я ухожу без него. Сняв рюкзак со стула, девушка покинула кухню следом за братом, оставив родителей за столом. Те могли лишь вздохнуть, чувствуя своё бессилие в данной ситуации.***
Чёрт, так много людей. И все они хаотично движутся по школьным коридорам. Каждый настолько занят собой и своими "важными" делами, что не замечает окружающих. И если раньше для меня постоянно быть невидимкой было удобно, то сейчас всё немного сложнее. Мама до сих пор надеется, что у меня появятся друзья, ещё и эта идея с гипсом. Но за всё время, что я тут учусь, меня ни разу не заметили. Хотя есть двое людей, с которыми я иногда общаюсь. — Хэй, как прошло твоё лето? — ко мне подошла одноклассница, Джамия Нестор. Она и есть одна из моих знакомых, с кем я могу поговорить в школе. — Моё… — Моё было продуктивным. Я была на трёх стажировках и ещё провела 19 часов в общественной службе, — да, поговорить она любит, но вот слушать не умеет. Но для меня это скорее плюс, нежели минус. — Знаю, это круто. — О, это действительно… — И хотя я была так занята, всё равно завела много классных друзей. Ну, точнее знакомых. — Ты не хотела бы, может… Извини, не знаю, надо ли тебе это… — я искал в карманах маркер, чтобы дать его Джамии .— Хочешь расписаться на моём гипсе? — Боже, Фрэнк, что случилось с твоей рукой? — могу предположить, что не хочет. — Сломал. Я лез на дерево… — Правда? Моя бабушка сломала бедро в июле, выходя из ванной. Это было начало конца, как сказал доктор, потому что позже она умерла. Счастливого первого дня! — помахав мне на прощание, Нестор слилась с толпой школьников, оставив меня одного. Но не успел я заскучать, как через минуту почувствовал чью-то руку на своём плече. — Насколько странно быть первым в истории человеком, который сломал руку из-за дрочки? Боб, чёрт возьми! Ненавижу эти его пошлые шутки, из-за них я краснею. — Ничего подобного! — Представь картину: ты в своей спальне, смотришь инстраграм Мэрилин Уэй на своём странном смартфоне… — Все было совсем не так! Я просто… Ну, я лез на дерево и упал. — Ты упал с дерева? Серьезно? — Брайар начал в открытую ржать надо мной, видимо, не совсем веря этой истории. — Типо, как жёлудь? — Я пытался подняться на сорокофутовый дуб… — И упал? — Ну, это забавная история, потому что несколько минут после того, как упасть, я лежал там, на земле, и ждал, пока кто-нибудь найдет меня, — я протараторил это очень быстро, чтобы успеть рассказать это до того, как Боб очередной раз пошутит. — Я говорил себе: "В любую секунду кто-нибудь придёт". — И кто-нибудь пришел? — Нет, никто не пришёл. Вот что смешно. — Господи Иисусе, Фрэнк… — Как прошло…? Что ты делал…? У тебя было хорошее лето? — да, я просто не знал, как правильно задать Бобу такой простой вопрос, чтобы не услышать от него неприятный для меня ответ. — Ну, в лагере я полностью доминировал. И я всё-таки запикапил ту девчонку, которая, как оказалось, собиралась пойти в армию. Это, думаю, отвечает на все твои вопросы, — он уже собрался уйти, но я вспомнил про гипс и окликнул Брайара. — Хочешь подписать мой гипс? — Почему ты просишь меня? — Я просто… подумал, потому что мы друзья. — Наши семьи друзья. Это вообще разные вещи, знаешь? — ох, ну да, как я мог забыть? — И кстати, скажи своей маме, что она передала моей маме, что я хорошо с тобой общаюсь. Иначе мои родители не заплатят за мои автомобильные штрафы. Кажется, я ему для этого только и нужен. Хотя чего я ожидал? Он же не будет обсуждать со мной, какие бренды гитар лучше или что-то в этом духе. — Хэй, Джерард, мне нравится новая длина твоих волос. Я обернулся посмотреть, кто стал очередной жертвой шуток Боба. Посреди коридора стоял парень чуть выше меня ростом. У него были чёрные волосы до плеч, да и вообще вся его одежда была тёмной, и всё это контрастировало с его бледной, даже немного болезненного вида, кожей. Я не сразу понял, кто это. Джерард Уэй — старший брат Мэрилин и по совместительству мой одноклассник. Но мы с ним никогда не общались, так что я даже не имею примерного представления, какой он. Он обернулся, и лицо его, кажется, вообще ничего не выражало. Да и отвечать Бобу он, судя по всему, не собирался, но смотреть на него не перестал. — Я просто шутил. Это шутка, понимаешь? — Боб попытался сделать хоть что-нибудь, лишь бы этот парень перестал сверлить его взглядом. — Да, я понял. Она была смешной. Я смеюсь. Что дальше? — Уэй стал ближе подходить к Брайару, и, кажется, начал злиться. — Я недостаточно сильно смеюсь для тебя? — Он просто фрик, — и Боб, не желая продолжать этот разговор, ушёл. Я остался один на один с этим странным парнем и совершенно не знал, что делать. Может, мне тоже уйти? А может, попробовать поговорить с ним? Кто знает, может, что-то и получится. И я попытался улыбнуться Джерарду, желая начать разговор. — Над чем ты, блять, смеёшься? — Что? — Перестань, чёрт возьми, смеяться надо мной! — Я не… — Ты думаешь, я — фрик? Я не такой. Это ты — ебанный фрик! — он пробежал мимо меня и сбил с ног. А я что? А я так и остался сидеть на полу, находясь в шоке и всё ещё оставаясь незаметным для остальных.Сегодня не такой уж и прекрасный день, Фрэнк Айеро.