Друг в нужде

Воншик уронил голову на стол со вздохом и тихим стуком. Он зашел в тупик. Провозившись с одним треком по меньшей мере два часа, он понял только, что ему очевидно не хватает "чего-то", но чего – осталось загадкой. Но словно мало было ему простого умопомешательства, так его едва не добил визгливый вопль, вдруг раздавшийся за спиной. – Где мой любимый мальчик? – прокричал Джехван, бросая рюкзак на пол. На крошечный блаженный момент Воншик решил, что это "он" – любимый мальчик Джехвана, но тот хлопнулся на диван, раскрыл объятия, и Жопка, процокав коготками по паркету, неуклюже вскарабкался на колени, довольно сопя и помахивая огрызком хвоста. Джехван запричитал над ним, стал наглаживать и почесывать за ушами и под челюстью. – Я думал у тебя расписание сегодня, – сказал Воншик, тем не менее растаяв немного от того, как Джехван чмокнул Жопку в макушку. – Освободился раньше, – пожал плечами тот и стряхнул с коленей шерсть, Жопка свернулся под боком. – Но решил не ехать сразу домой, а тебя навестить. Джехван в последнее время, как Хагён, если не ходил на работу, то предпочитал отсиживаться дома, поэтому Воншик сразу сообразил, что на самом деле его привело. – Или пришел твой черед заниматься стиркой, но ты понадеялся, что кто-нибудь разберется с ней в твое отсутствие? Джехван невинно округлил глаза и захлопал ресницами. – Какое удивительно приятное совпадение, м? – Не то чтобы я не был рад тебя видеть, пусть даже ты пытаешься улизнуть от ответственности, – ответил Воншик с обличающим видом, вспомнив свою поредевшую стопку чистых трусов, – но мне сперва нужно кое-что закончить. Джехван легко отмахнулся от него, доставая из кармана телефон. – Не беспокойся, – с улыбкой фыркнул он. – Я все равно тут ради твоей собаки. Закатив глаза (со всей любовью), Воншик повернулся к компьютеру и включил кусок новой песни, над которым работал, пока Джехван не ворвался в студию. Только во время второго прогона он услышал, что тот хихикает за его спиной. Он обернулся и посмотрел на него, вскинув бровь. – Над чем ты смеешься? Джехван ответил заинтригованным взглядом. – "Я люблю трахаться с собой? Могу любить себя всю ночь напролет?" Серьезно, когда в последний раз чужая рука дергала твой стручок? – спросил тот, стрельнув глазами в сторону бутылок с лосьоном на столе. Воншик плохо считал в уме, но знал, что ответ лежит где-то в плоскости между "давно тому назад" и "с таким же успехом считайте меня снова девственником". – Я был занят, – оскорбился Воншик, развернулся обратно к компьютеру и истово защелкал мышкой по разным папкам на экране, создавая видимость работы. – Воншикки, – промурлыкал Джехван, внезапно оказываясь очень близко. Его рука сжала спинку кресла Воншика, а губы коснулись уха. – Что ж ты раньше не сказал? Кресло начало поворачиваться вокруг своей оси, и Воншик на миг всерьез подумал вцепиться в стол и ни за что не отпускать, но отказать Джехвану он физически был не способен, поэтому лишь вжался в спинку, оказавшись в плену стиснувших подлокотники рук. Воздух в комнате накалился. Воншик судорожно соображал, как пошутить, чтобы разрядить атмосферу, понятно же, что Джехван лишь придуривался, но перестать представлять поцелуй с ним не мог. Но последнее, чего он ожидал, что Джехван упадет на колени между его расставленных ног. Вся кровь из мозга хлынула вниз, попытки найти логическое объяснение, почему Джехван там оказался и зачем так игриво смотрел, облизывая губы, не увенчались успехом. Ладонь Джехвана скользнула вверх по его бедру, ногти царапнули джинсовую ткань, и Воншика пробрала дрожь. – Так ты хочешь? – спросил Джехван с ноткой сомнения в голосе. – Да, – хрипло выдохнул Воншик, до конца еще не осознавая, на что соглашается. Но он хотел, да, хотел все, что Джехван добровольно мог ему предложить. Тот улыбнулся уголком рта, глаза зажмурились, и Воншик еле удержался, чтобы не выпалить, какой он очаровательный. Но Джехван уже расстегивал пуговицу на его джинсах и дергал вниз молнию на ширинке, и если всему было свое место и время, то сейчас для милостей оно не подходило. – Подъем! – шлепнул его Джехван по бедру, и Воншик послушно приподнялся немного в кресле, позволив стянуть с себя бессмысленно узкие джинсы немного, ровно настолько, чтобы дать доступ к телу. Он уже был отчасти возбужден, лишь от одной мысли о губах Джехвана, обхватывающих его член. Сознание захлебывалось воспоминаниями о всех смущающих эротических снах с его участием, случившихся за эти почти десять лет. Джехван залез рукой в его трусы, вынул член и одарил его смачным поцелуем в головку. Одно это едва не перегрузило его нервную систему, Воншик застонал, голова запрокинулась назад, глаза прикрылись. – Смотри на меня, – возмутился Джехван, ущипнув Воншика за кожу на внутренней стороне бедра, он вскрикнул. – Господь не для того дал мне такие губы, чтобы ты глаза жмурил, когда я тебе отсасываю. Воншику потребовалась пауза и пара глубоких вдохов, но он сумел приоткрыть глаза в легкой панике, что сразу же кончит. – Стыдно сказать, – рвано просипел он, – меня не хватит надолго. Джехван провел языком вдоль ствола и взялся ладонью за основание, начав неторопливо и рассеянно надрачивать ему. – Приму это как комплимент, – отозвался тот и с готовностью вобрал член в рот. К такому жизнь Воншика не готовила: вид Джехвана на коленях, пошлые сосущие звуки, издаваемые его ртом, скользящим по члену, ощущения жаркие и влажные, и чертовски невероятные. Воншик прикусил язык, чтобы не застонать в голос. Он понятия не имел, оставался ли кто еще в студии сейчас, но точно не хотел, чтобы к нему вломились с криком сделать порно потише, и застали Джехвана с его членом глубоко в глотке. Спустя пару наполненных блаженством и мучениями минут Джехван, наконец, отпустил его, и Воншик чуть не заскулил от этой потери. Тот, прижавшись щекой к его ноге и глядя в глаза, размеренно продолжал скользить рукой вверх-вниз. – Скажи, как я хорош, – прошептал Джехван, брови вздернулись почти домиком. – Скажи, как ты хочешь меня. – Ты очень хорош, ты фантастически охуителен, – роняя выдохи, немедленно похвалил Воншик, желая как порадовать Джехвана, так и скорее вернуться в его рот. – Я хочу тебя до дрожи. Не сдержавшись, он застонал, едва Джехван вновь накрыл его член своим ртом. Зарывшись пальцами во все еще липкие от лака волосы, он убрал челку с глаз Джехвана, и тот замлел, получив вожделенное внимание, издал тихий довольный чмок, который эхом отозвался в члене Воншика. Оргазм приближался, Воншик чувствовал его. Кончить хотелось безумно, но рот Джехвана ощущался, как седьмое небо, как божественное провидение, как отдых с пакетом "все включено" для его члена. – Блять, я… Я сейчас… Воншик потянул Джехвана за волосы, пытаясь донести то, что не смог сформулировать словами, а именно "я кончаю", но тот лишь промычал утвердительно: губы сомкнуты вокруг головки, кулак, обхвативший ствол, надрачивает ему быстро и решительно. Воншик кончил с протяжным стоном, волна удовольствия прошила его тело, заставив поджаться пальцы на ногах. Джехван принял все, как настоящий чемпион, и сбитым в пудинг мозгом в блаженной истоме Воншик мог только подумать, чьи еще члены нашли путь в его рот. Проглотив все и вытерев губы тыльной стороной ладони, Джехван заботливо упрятал натруженный член обратно в трусы. Поднявшись на ноги и улыбнувшись, как кот, получивший банку сметаны (или, точнее, ее полный рот), Джехван приблизил пальцем подбородок Воншика к себе и поцеловал, не забыв игриво просунуть кончик языка меж его губ. Он охнул, распробовав собственную сперму на вкус, но потянулся следом за отстраняющимся Джехваном, не готовый так быстро расстаться с его ртом. Джехван, конечно, все понял, самодовольный тощий засранец, подмигнул и ухмыльнулся лукаво, отступая назад. – Я домой, – сказал он, поднимая сумку. Быстро обшарив ее содержимое, он отправил подушечку жвачки в рот. – Когда закончишь трахаться с собой, приходи тоже. Ты знаешь, как Хёкки не нравится, когда ты спишь в студии. Воншику показалось, что Джехван высосал его мозги через член, потому что ему потребовалось целых пять секунд понять, что ему говорят, и еще пять, чтобы подготовить приемлемый ответ. – Да, я… Я скоро приду. Джехван шутливо пригрозил ему пальцем, погладил спящего Жопку по голове и вышел за дверь. – Эй, – позвал его обратно Воншик, закончив, наконец, обрабатывать события последних десяти минут. – Так это был что, отсос из жалости? Джехван вернулся и просунул голову в дверь. – А это известно только мне, тебе остается лишь догадываться! – Он надул щеки, почмокал губами, посылая воздушные поцелуи, а после пропал.