Неудачник

— Ты даже не поверишь, как я за него рад! — Тэхён как ребёнок хлопал в ладоши и подпрыгивал на месте. Он весь светился, просто не мог успокоиться. От «крутого Ким Тэхёна» не осталось ни следа: сейчас рядом с Чонгуком и Хосоком находился бесбашенный ТэТэ, «настоящий». Однако его веселье ребята не разделяли. — Вот я не понимаю: нахрена она вернулась? — Чонгук насупился, сложил руки на груди. Хмуро глянул в окно столовой, чтобы взглядом уцепиться хоть за что-то. Но не выходило. Он вообще с утра не в духе был. Впрочем, неудивительно: вчера ведь столько всего произошло, что его психическое состояние заметно пошатнулось. А уровень недовольства достиг стратосферы. Хосок, тяжело вздохнув, пресёк очередную попытку Тэ поднять настроение. — Тэхён, послушай… Это, конечно, здорово. — Он замолчал, пытаясь подобрать слова, хотя сам толком ещё не въехал в ситуацию. Слышком уж это было странно.- Но от этого ничего не изменится. Чонгук скривил губы, саркастически хмыкнул и продолжил пялиться в окно. — Глупый хён… Тэхён вдруг совершенно серьёзно посмотрел на Хосока, испугав последнего. — Я всё понимаю прекрасно, Чим-Чим просто опять упустит шанс и не будет даже пытаться бороться… Но почему бы нам не помочь ему? Хосок недоумённо хлопал глазами, смотря на него. Чонгук лениво отвернулся от окна. — И что ты предлагаешь? Но Тэ лишь загадочно улыбнулся и, пропев: «Кто знает~», — усвистел в неизвестном направлении. *** А Чимин вообще с ума сошёл. В прямом и переносном смысле. Вчера он лишь спросил, почему она вернулась? Леда пожала плечами, сказав что-то про дела в семье, непонятную обстановку в целом. Намджун же отрезал: — Босс сказал, чтобы она доучилась. Всё сразу стало понятно, однако Пак во время короткого разговора успел внутри умереть несколько раз и намного больше — возродиться. Звучит это чертовски сопливо и натянуто, но Чим и сам не мог подобрать слов, которые бы описывали его состояние лучше. У него сердце бешено колотилось, ладони вспотели, а ноги вообще еле держали. Потом уже, вернувшись к себе в каморку, Чимин понял, что вёл себя как идиот, ненормальный мелкий пацан. Сколько раз ему Чонгук говорил, что действовать прямо нужно? Но, видимо, не сегодня. А когда? Действительно: когда? Неужели он серьёзно думает, что когда-то там, в далёком будущем, он сможет прямо и твёрдо обо всём говорить? Сможет отстаивать свои интересы? Перестанет быть трусом… Нет, не сможет. Если не начнёт сейчас. В тот вечер он, сидя у себя, отчаянно пытался внушить себе: он сможет. Просто нужно позволить себе суметь. И всё. Ведь корень всей проблемы — он сам. Чимин уже не помнил, но именно он позволил так с собой обращаться в первые дни в Академии. Просто потому что все были богаче, лучше, он решил, что недостоин. И всё. «Наше мнение о нас идёт впереди нас». Это психология. После того, как Мин побил его, Чимин начал потихоньку понимать. Но ему было очень стыдно признаться себе в этом. Ведь, получается, именно он сам мешал себе жить. Не Академия. Не Грейс. А он сам. У Пака за этот вечер, наверное, мировоззрение поменялось. Словно два человека: забитый трус- неудачник и уверенный в себе мужчина. Он ведь уже взрослый… Взрослый идиот… Чимин долго лежал, глядя в потолок. Страх ещё оставался, просто так, за несколько часов, он бы не ушёл. Накапливался же годами. Но в одном Пак был уверен: теперь он свой шанс не упустит. Потому что у него всё рвалось к любимой прохладе, парень не верил в то, что она снова здесь. За всё это время, когда он думал, что больше её не увидит, Чимин не раз ловил себя на мысли: а может, уйти?... Совсем? Какой смысл жить в этом слишком уж приторном тепле, которое давило и дышать нормально не давало? Чимину нужна была прохлада. Рядом. Постоянно. Он до Академии много раз влюблялся, но никогда - так искренне и насовсем. Он понимал уже, что это насовсем. Навсегда. Думать иначе ему не хотелось. Однажды он всё же подумал о том, чтобы попытаться начать встречаться с кем-то, но тут же почти что с отвращением отмёл эти мысли. Не бывать этому. Никогда. Лучше - одному, чем не с ней. Чимин смирился. А теперь был снова выбит из привычного ритма жизни. И места себе найти не мог. Просто потому что это слишком…хорошо. Ему казалось, что не к добру это, что обязательно какая-нибудь гадость должна случиться. А потому — Чимин принял решение. *** - Привет. Она удивлённо обернулась, глядя на взъерошенного Чимина. У него мешки под глазами, весь он как-то осунулся, немного даже похудел, однако карие глаза глядели уверенно и, как и прежде, очень нежно. У девушки от этого взгляда сердце бешено заколотилось, но она сдержалась. Сухо поприветствовала его. Уже три дня прошло, а она не видела его ни на уроках, ни в столовой, ни вообще хоть где-нибудь. Ей отчаянно хотелось узнать, что с ним, но жгучая обида не давала попросить Намджуна или Джина всё выяснить. Ей было очень больно: она же надеялась, что правда о ней не изменит ничего, но ошиблась. Хотя, кого Леда обманывала? Внутри всё просто рвалось к родному теплу, тянулось к светловолосому парню... Но девушка, помня о том, что он отвернулся от неё, не позволяла чувствам руководить. Хоть ей этого и хотелось. Искренне. Хотелось снова довериться, отбросить гордость. Они молча шли по коридору, изредка перекидываясь парой фраз. Никто из них не знал и даже не догадывался, как трудно сейчас идти рядом, делать вид, что всё хорошо, а внутри...а внутри сгорать. Он проводил её до класса, неуверенно попрощался. На него, помимо светло-голубых, сотни глаз смотрели. В толпе шепот поднялся, кто-то достал телефон. Леда, видя всё это, с грустью подумала, что Чимин сейчас убежит. Но он всё ещё стоял на месте, спокойно и с каплей надежды глядя в глаза. И тогда она чуть заметно улыбнулась, чувствуя, как сильно забилось сердце. - До встречи, Чимин. *** Это дежавю? Или он просто вернулся в прошлое? Как бы то ни было, но он снова оттирал гадость со шкафчика. Снова открыл его. И снова с головы до ног под дикий хохот оказался в мусоре. Наклонился за пакетом... - Рассасались все быстро! Как неожиданно. Чимин выпрямился, глядя на облокотившегося о шкафчики Мина. Он сейчас уже на последнем, шестом, курсе. Прогуливает только так, просто является в дни сдачи. Как и всегда, впрочем. Внешне не изменился совсем. Всё те же мятного цвета волосы, безразмерная куртка, потёртые штаны и тяжёлые ботинки. И сигарета во рту. Он молча помог Чимину собрать мусор и, как обычно, подошёл к окну. - Ну как там твоя жизнь? Пак чуть заметно улыбнулся, облокачиваясь о подоконник. Задумчиво следя за дымом от сигареты, он сказал: - Жизнь только началась, хён. Мин застыл с сигаретой во рту. Он не ослышался? Но Чимин весь как-то светился, и, как бы Юнги не вглядывался в его лицо, но не находил и следа той печали, которая постоянно украшала физиономию Пака. Заметив на себе внимательный взгляд, Чим ещё шире улыбнулся. В коридоре раздались шаги. Мин даже не удивился, когда раздался рассерженный голос старосты: - Что вы двое тут делаете? Разве вы не должны быть на уроке? Юнги обернулся, и староста, испугавшись, переключил своё внимание на Чимина. - Пак Чимин! Ты должен быть на уроке... Но тут Чимин вытворил то, чего от него ну никто не ожидал. - Возможно, ты прав. Но у тебя ведь тоже урок идёт, что ты тут делаешь тогда? Староста застыл с открытым ртом, округлившимися глазами глядел на Чимина, а тот, наклонив голову, вопросительно изогнул бровь. - Ну так что? Мин, подавившись дымом, закашлялся, опёрся рукой о подоконник. Это подействовало на старосту: поджав губы, он, не найдя, что ответить, резко развернулся и гордой птицей пошёл обратно. В коридоре стало тихо, и эту тишину нарушал лишь кашель Юнги. Покачав головой, Чимин похлопал его по спине. - Ты когда-нибудь докуришься, хён! Бросал бы лучше,- и, не глядя на ошарашеного друга, подхватил валявшийся портфель. Хотел уже уйти, но вдруг остановился. Не оборачиваясь, тихо сказал,- Знаешь, ты был прав тогда. Я трус, всегда им был. Считал, что это нормально, раз уж я тут изгой, и не пытался как-то возражать. Но я не хочу больше страдать из-за того, что в самый ответственный момент мне не хватило смелости сказать то, что я должен был. Понимаешь, хён? Мин промолчал. Не дождавшись ответа, Чимин ушёл, оставив его в одиночестве. Потушив сигарету, Юнги закрыл форточку. - Нет, ну ведь это надо же,- пробормотал он с усмешкой. Конечно, до конца в это чудесное превращение он не верил, невозможно вот так вот, за один день, основательно измениться. Но Мин искренне надеялся, что Пак не струсит, не сдастся и дойдёт до конца.