Случайная любовь остается случайной навсегда

Всю следующую неделю водила Рому на процедуры, а он, в свою очередь, выполнял указания врача (пил таблетки, микстуры и тд). Болезнь «замедлилась», и это не могло не радовать. С учебой тоже все наладилось: пропуски отработала, «нормализовала» оценки (несмотря на то, что не спала несколько ночей, «восполняя пробелы» в образовании). Но, вскоре начала замечать странное поведение Ромы: задержки, допоздна, на студии, вечеринки (сколько бы он не говорил, что не пьет и не употребляет, я не верю — его зрачки расширены, а также, запах алкоголя не успевает выветриться). Ничего, по этому поводу, ему не говорила (в конце концов, если человек сам не захочет «меняться» — его ничего не изменит), а просто уходила в другую комнату. «Больной» все прекрасно понимал. Каждый раз все, как по «накатанной»: уход в другую комнату, несколько часов молчания, приход Ромы, просьба прощения (практически всегда — на коленях). Он делал это настолько «проникновенно» и, как ни странно, искренне, что просто невозможно было злиться. Как — то раз, вечером, Рома пришел (вероятно, из студии), с огромным свертком, упакованным в красивую оберточную бумагу. Как оказалось, это — подарок мне, на Новый Год. (Пускай он был запакован не очень аккуратно, но зато было видно, что с «душой». А это — гораздо важнее, чем «идеальность»). «Гость» положил его под елку (которую заставил меня купить и поставить в гостиной), и запретил «приближаться» до дня «Х», со словами: « Извини, лично, я не смогу тебе его вручить». Но, тогда не придала этому никакого значения. На следующий день, утром, проснулась раньше, чем обычно: Ромы рядом не было. Тихо встав и одевшись в домашнюю одежду (спортивные штаны Adidas, светло- розового цвета, из искусственного шелка и свободную серую футболку) отправилась на поиски «больного». На кухне и в гостиной никого не оказалось, но тут услышала звук льющейся воды в ванной. На стук никто не отзывался, а дверь оказалась заперта изнутри. — Рома, открой, — уже крича, просила я. «Думай, думай», — «вопил» мозг. Тут вспомнила, что читала о том, как вскрыть дверь кредитной картой (статья случайно попалась мне в какой-то газете: в ней рассказывалось, как одна домохозяйка спасла таким образом пятилетнего мальчика). Руки сильно тряслись и карточка выпадала несколько раз, но в итоге, все получилось: распахнув ее, увидела лежащего на полу, в бессознательном состоянии, Рому, со шприцом в руке. — Господи, — слезы полились из глаз, тело онемело. «Соберись», — не мешкая, побежала за телефоном, вызвала «Скорую». Примчавшись обратно, обхватила голову «больного». Слава Богу, пульс был, но, правда, слабый. На улице декабрьский вечер, который, как обычно, не радует теплом. Но, оно и к лучшему. Создает ощущение, будто не одной мне паршиво сегодня. Все повторяется: холл больницы, бегающие туда-сюда медсестры и горящая надпись «Не входить, идет операция». Кстати, Рома, когда его везли сюда, на несколько минут, пришел в себя. Он посмотрел на меня, а затем достал, откуда-то взявшийся, смятый листочек и передал доктору, со словами: «Когда сдохну, отдайте ей», — кивнул на меня. «Совсем с ума сошел, — не выдержала, — ты мне сам прочитаешь», — захлебываясь слезами, отвечала. «Блять, ты невероятная», — последнее, что услышала от него перед тем, как закрылись двери операционной. Мне это показалось прощанием, но я отгоняла все подобные мысли. Через несколько часов надпись погасла. Заметив это, подорвалась со стула. Врач долго не выходил, и когда на «горизонте» показалась белая униформа, подбежала, со словами: «Ну как он?», — но замерла, увидев в его руках тот самый белый «клочок».