сейчас будет ещё одна жизнь.

мы вовсе не глупы, мы просто потеряны и опьянены друг другом

— Лёва, завтра твоя жена приезжает, будь добр, не натвори глупостей, — говорил нотации Макс Егору, когда он, в свою очередь, плевать на это хотел. Прошу заметить, Мак был местной мамочкой, хотя и не особо ответственной, но всё же, — а нет, уже сегодня, со временем мы затянули, конечно. Ну, серьезно, его жена уже достала, сначала использует его как какую-то игрушку с деньгами в кармане, а потом « пардон, я на работе задержусь», хм, вот только третий месяц у них там запара, хотя их начальник, встретившийся однажды с Львом, говорит, что та уходит вовремя. Да пошло оно. — Макс, скажи ей, что мы разводимся, — равнодушно крикнул брюнет, выбегая из гримерки. Ему не нужна фальшь, её он всегда и презирал. Наиграно, по сценарию, какое же это дерьмо. Держать людей за каких-то актеров, зачем? Все люди сентиментальны и наивны, верят в любовь, она ведь существует, не отрицаю, но чаще она ненастоящая, люди стали искать во всем выгоду. Каково печально сие осознание. Через пару минут Бортник уже несся по какой-то улице, совершенно не заботясь, что сейчас уже около двух часов ночи. Это был Питер, эта атмосфера должна поглотить его мысли. Точнее, на это можно было надеяться. За поворотом уже показался местный круглосуточный магазин, что привлекло внимание Льва, ведь дешевая пачка сигарет, купленная Шурой, ничем не годилась. Вдруг что-то заставило остановиться его, толчок? О, нет, фанатов только не хватало. Рвануть или ответить? — Не поздновато ли решил прогуляться? Да ещё и без компании, нехорошо, Лёв, — чуть хриплый голос заставил вздрогнуть и повернуться. Этого не может быть. Перед ним стоял его товарищ давних дней — Александр Васильев. Они не виделись несколько лет, господи, а ведь всего пару лет назад они были влюбленными дурачками. Столько эмоций в одной секунде, во что, наверное, мало верится. Но чувства.  — Я.- глаза Лёвы покрылись мокрой пеленой, — какого черта, Саша? А сам-то? Что случилось? Нет, он не расплакался, он не мог показаться ему слабым, просто не мог. Если бы вернуть те времена, когда они были влюблены: песни на крыше, которые они посвящали друг другу, но никто не знал этого, те бессонные ночи с ленивыми поцелуями и приятными словами. Весь шок происходящего они оба пытались потушить, что же с ними произошло? Они опять всеми покинуты и потеряны? Это ведь называется судьбой, нет? — Угадай, — Васильев протянул ему бутылку виски, которую ранее спер из бара, наклонившись к уху собеседника, опаляя дыханием, — ещё глоток и мы горим. На раз, два, три. — Ты с ума сошел? Черт возьми, Саш, — заведя руку в волосы старого друга, прикрыл глаза, опуская голову ему на плечо, — где ты был?.. Почему ушел тогда?..