***
Пак Чимин безумно боится своей комнаты, ведь по ночам в ней происходят страшные вещи. В свои 17 Пак не в состоянии справиться с таким пустяковым явлением, как эта «глупая» фобия. Люди бы его не поняли, если бы хоть одна живая душа знала, через что приходится проходить Чимину, пока спасительное солнце не взойдёт, пока первые лучики света не ворвутся в эту душащую своей атмосферой огромную чёрную комнату. Кромешная тьма. Снова эта кромешная тьма. И он. Он где-то рядом. Он точно здесь. Пак Чимин с ужасом вжимается в спинку кровати и нервно подворачивает под себя одеяло, обволакиваясь им со всех сторон. Это его защитит? Нет, Чимина этот «барьер» не спасёт. Тот, от кого он так усиленно прячется, всё равно найдёт его. Чимин замер. Он больше не шелестел одеялом и не трясся. В комнате повисла такая тишина, что в ушах гудело. Привыкнув к этому новому ощущению абсолютного отсутствия каких-либо звуков, Пак начал прислушиваться. Всё было настолько спокойно, что на секунду парню показалось, будто бы он в безопасности. Да, всё хорошо, Чимин, всё хорошо. Внезапно парень перестал думать и уставился в одну чёрную точку, в которой точно что-то беззвучно шевелилось, перелетая из стороны в сторону. Тишина опустошала разум парня. Ровно до того момента, пока его ухо не опалило чьё-то горячее дыхание. Сердце парня больно сжалось в судороге, вызывая адскую боль в груди. Чимин взвизгнул и зажмурился, зарыв лицо в одеяло. Но на том конце комнаты скрипнула половица, не дав Паку даже пары секунд перерыва, заставляя парня вновь открыть глаза. Он в ужасе поднял взгляд в непроглядную тьму, из которой только что донёсся звук скрипа досок. Вокруг вновь воцарилась гробовая тишина. Лишь бешеный стук сердца нарушал идиллию всего этого бесконечного ада. Вот только это было не сердце Пака. Это было чьё-то другое сердце. Оно начинало стучать всё громче и быстрее, отчего с Чимина уже седьмой пот сошёл. — Сколько же можно? — крикнул Пак что было мочи где-то внутри себя. Тут чужое сердцебиение прервалось. Вместе с ним прервалось и дыхание Чимина, который замер уже в ожидании чего-то безумно жуткого и пугающего. Руки затряслись, зрачки расширились настолько, что казалось, сейчас глаза полностью заплывут чёрной смолой, и Чим ослепнет. Напряжение во всём теле Пака выросло до такой степени, что ещё чуть-чуть и артерии полопаются, не выдержав нагрузки, и парень истечёт густой горячей кровью. С уст Чимина срывались немые судорожные крики: — Хватит! Прекратите это, прошу! В затягивающей внутрь себя тьме в тот же миг сверкнули два огненно-янтарных глаза. Душа Пак Чимина в тот миг ушла в пятки, и парень рвано выдохнул, пытаясь усмирить своё сердце. Оно готово было разорваться на куски. Глаза во тьме в ту же секунду пропали. Из глаз Чима покатились слёзы отчаяния. Его ничто не спасёт. Он может быть где угодно. В любой части комнаты. Этот кто-то появится неожиданно, и у Пака на этот раз точно не выдержит его и без того слабенькое сердце. Рядом с тумбочки посыпались учебники. Парень отскочил от места происшествия и попятился спиной к другому краю кровати, пока не наткнулся на чьи-то холодные пальцы. Снова это горячее дыхание за спиной…! Пак вновь переместился на другой край кровати и увидел тёмный силуэт на том месте, где он только что сидел. — Ты кто? — тихо выдавил из себя перепуганный до смерти Чимин. Силуэт молчал и сидел неподвижно. — Пожалуйста, ответь, — дрожащим голосом молил парень. Силуэт поднял голову и начал приближаться. Чимин хотел было спрыгнуть с кровати и убежать, но что-то ему не позволяло сделать даже движение в сторону. Страх сковывал, сводил конечности, не позволял бежать. — Я — твой страх, — усмехнулся грубый мужской голос, выйдя на освещённую лунными полосами часть кровати. — Можешь называть меня демоном или как тебе будет угодно. Я — порождение твоего рассудка. Чимину открылся вид на восседающего на его кровати молодого человека. Парень был страшно красив. Настолько прекрасен, что эта идеальная красота в нём пугала. Чёрные как смоль волосы, такие же чёрные глаза, что иногда загорались огненно-янтарным оттенком, правильные черты лица и тела. — Уйди, прошу тебя, — содрогнулся Чимин, когда демон вновь начал приближаться. — У меня есть к тебе предложение, от которого ты не сможешь отказаться, — усмехнулся черноволосый. — Ты сыграешь со мной в одну игру, — растянулся в жуткой безжизненной улыбке он. — Проиграешь — умрёшь, а если выиграешь — я больше никогда не побеспокою тебя, да ещё и щедро вознагражу. Чимина такая перспектива очень радовала, ведь продолжать так жить было невозможно, какой-то выход должен был быть. И вот он — выход. — Я согласен, — не раздумывая кинул Чимин, слегка оживившись. — 13 вопросов, — всё так же улыбался парень, не сводя пронизывающих насквозь глаз с решительного Чимина. — Отвечаешь неправильно — я отнимаю твою жизнь. Отвечаешь правильно — поощряю, — вновь повторял демон своим сладким убаюкивающим низким голосом. Чимин дёрнулся в предчувствии чего-то нехорошего, но взял себя в руки и приготовился к «бою». Черноволосый хитро прищурился и, усевшись удобнее, положил старт игре. — У чего глаза велики? — задал первый вопрос демон, жутко нагнув голову в сторону, что казалось, будто она сейчас отвалится от его гибкой шеи. Это был простой вопрос. Слишком простой. — У страха, — дрожащим голосом тут же ответил Чимин. Демон растянулся в ухмылке. Паку на секунду показалось, что вопрос был с подвохом и сейчас его убьют за неправильный ответ. Руки вновь затряслись. — Это правильный ответ, — шепнул парень еле слышно и начал приближаться к Чимину. Чимин упал на спину и попятился назад, но демон уже был сверху и дышал в маленькие горячие ладошки, которыми усиленно прикрывался Чим. Пака тут же приподняли за спину сильные руки. Чимин убрал свои ладони, что выставлял для защиты от демона, и взглянул на того. Черноволосый парень в тот же миг впился своими губами в губы Чимина так, что Пак чуть не взвизгнул от такой для него неожиданности. Сильные руки сжимали спину Чимина, а горячие губы жадно вовлекали в свои сети пухлые губки парня, что уже вовсю наслаждался безумными, совершенно новыми для него ощущениями. Странный парень ослабил хватку и освободил от пленяющих оков уста Чимина. Пак недоумевающе смотрел на черноволосого красавца, которому, по проказам каких-то чертей, только что с превеликим удовольствием отвечал на поцелуй. — Это твоё поощрение… — ухмыльнулся демон, постепенно слезая с оседланного им Чимина. — П-п-поцелуй? — начал заикаться до сих пор до конца ещё ничего не понимающий Чимин. — Видишь ли, поощрение подразумевает собой поцелуй демона. Но это не просто поцелуй, вместе с ним я вношу в твою жизнь частичку счастья или удачи, которая не предписана тебе судьбой, но будет в твоей жизни благодаря моему поцелую. Чимин какое-то время пытался собраться с мыслями и успокоиться, пока вникал в ситуацию, когда черноволосый начал задавать свой следующий вопрос. — Назови мне первое условие бессмертия? — … Смерть, — ответил уже более уверенно Чим. Уж больно простые пока что идут вопросы. В чём же подвох? — Верно, — ухмыльнулся парень и подался вперёд к уже не сопротивляющемуся Чимину. — Подожди… — протянул Пак, прогибаясь уже в руках демона. — Как тебя зовут? — зачем-то спросил он. — Зачем тебе это? — поднял брови черноволосый. — Я хочу знать хотя бы имя того, с кем целуюсь, — дрожащим неуверенным голосом заявил парень. — Чонгук… — без промедления ответил крайне удивлённый таким вопросом демон и продолжил долгожданную для себя экзекуцию поощрения Чимина. Чонгука весьма забавлял этот момент. Момент, когда он целовал свою жертву. Будь то парень или девушка, демон никогда не колебался и выполнял свой долг. Вот только такие поцелуи надоедали и демон заваливал жертв сложными вопросами, на которые они не могли дать правильный ответ. Кровь, крики, смерть… Но в Чимине было что-то особенное, что-то, что задевало самые глубокие чувства внутри Чонгука, то, что притягивало больше всех, заставляя целовать миленького паренька с особым удовольствием. Эту жертву Чонгук не планировал так скоро убивать, ему хотелось мучить парня куда дольше… Губы Пака вмиг были обхвачены и втянуты в бешеное сплетение, от которого скручивало прочный узел внизу живота. Ему казалось, будто демон из него душу высасывает, так вовлекал он парня в страстный поцелуй, в котором хотелось забыться и утонуть. Когда к обычному поцелую уже после шестого вопроса добавился помимо властных рук Чонгука ещё и язык, у Чимина совсем с катушек всё слетело. Он напросто забыл, где он и что он здесь делает. С каждым успешно пройденным несложным вопросом Пак ловил себя на мысли, что он жаждет не победы, а этого безумного поцелуя с демоном, его горячих крепких рук и безудержных губ, что выбивали из Чимина последние жизненные силы. Толчок языка внутрь, ещё один и Пак пропускает между своих пальцев волосы Чона, пока тот ухмыляется в поцелуй, сжимая цепкими пальцами обнажённые участки кожи Чимина. Эта бесконечная вереница прикосновений кожи и губ просто сводила с ума. В этой комнате творился какой-то полнейший хаос. Это была уже не игра на выживание, а предлог для очередного поцелуя. Это какой-то бред. Чимин начинает задыхаться, и поцелуй вновь с характерным звуком разрывается. Комната наполняется громким дыханием двоих и учащённым сердцебиением. Осталось два вопроса, а Пак уже не в состоянии думать. Перед глазами всё плывёт, хочется плюнуть на всё и завладеть губами красавца с такими прекрасными огненно-янтарными светящимися глазами без особой на то причины и уже не отпускать… Чонгук теперь вовсе не хочет убивать парня. Даже если он не получит его душу, он всё равно предпочтёт получить с паренька этот последний 13-тый поцелуй. И вновь правильный ответ на подозрительно простой вопрос. Этот поцелуй должен затянуться минут на 5, исходя из того, что каждый последующий был куда длиннее предыдущего. У Чимина уже губы опухли и настолько налились кровью, что приобрели тёмно-красный оттенок. Бешеная идиллия сплетения рук и беспорядочного дыхания захватывает обоих в свой плен. К чему теперь Чимину эта боязнь темноты, если его мысли лишь об этом безумном демоне? К чему теперь Чонгуку душа Чимина, когда все его мысли лишь о теле парня? — Последний вопрос, — шепчет Чонгук в только что оторвавшиеся от него губы Чимина. Чонгук не задаст парню сложный вопрос. Чимин нужен ему живым для исполнения последнего поцелуя. Чону уж больно было бы жаль, если бы его лишил таких сладеньких губ один неправильный ответ на мудрёный вопрос… К чему все эти сложности? Ради этого поцелуя он согласен даже подарить Паку его жалкую жизнь с тем «счастьем», что он ему передал. — Что дороже золота? — растянулся в улыбке Чон, усевшись напротив Чимина. Чимин, неожиданно для демона, задумался. Впервые за все 13 вопросов он задумался. Тут Чонгук запаниковал. А что, если Чимин ответит неправильно? Что, если он даст не тот ответ? Что, если он проиграет? В глазах демона читался страх. Страх, которого он до этого дня никогда не испытывал, ведь он сам — воплощение страха. — Жизнь, — почти уверенно, наконец-таки, ответил Чимин. Чонгук резко дёрнулся и подался вперёд, приобнимая Чимина за плечи. Чимин прильнул губами к горячей шее парня. Но внезапно под рёбрами прошло что-то горячее и вызвало резкую острую боль, от которой Пак прищурился и сцепил зубы. Этим чем-то была рука Чонгука, что пронзила парня насквозь. — Ты должен был ответить «любовь»… — задрожал голос демона рядом с ухом Чимина. — Почему ты не сказал «любовь»? — вновь спрашивал он, трясясь от чего-то. Пак отпрянул от шеи Чонгука и посмотрел ему в глаза. В эти красивые чёрные глаза, что периодически загорались огненно-янтарным, из которых текли слёзы. — Я не справился… — тихо прохрипел Чим, цепляясь холодными пальчиками рук за спину демона. Мощная рука, пронзившая Чимина насквозь, вышла в обратную сторону, хлюпая на пути густой багровой кровью и пластами разорванной в ране кожи. Горячая вязкая алая жидкость стремительным потоком хлынула наружу. Чонгук не мог не выполнить обещание. Ему пришлось покалечить беззащитного Чимина. Только сейчас он понял, что не поцелуй парня ему нужен был и не его тело, а сам Пак. Ему нужен был Чимин живым не только ради исполнения последнего поцелуя. Ему, чёрт возьми, нужен был Чимин живым! — Чонгукки… — слабо протянул Чим, корчась от боли, но нежно улыбаясь при этом, ощущая безумную слабость во всём теле, ведь кровь вытекала вместе с силами и сознанием. — Прости… — шептал безумно перепуганный Чонгук, который собственноручно убил, кажется, самое дорогое, что у него могло быть в этой жизни — свою любовь. Чонгук бережно заключил в свои объятия милого, нежного и такого хрупкого Чимина, которого и обнять-то чуть крепче было страшно, ведь он может сломаться. Чим слабо дышал Чону в шею, а уже почти холодные губы, слегка касающиеся кожи Чонгука дрожали, шепча что-то несвязное. — Чимини, мне не нужна твоя душа, пожалуйста, живи, — с надрывом прошептал в макушку парня Чонгук, роняя отчаянные слёзы, переливающиеся светом от его огненно-янтарных глаз. Дыхание Пака прервалось.***
Чимин резко просыпается среди ночи, в поту, рывком подскочил на кровати, окунув своё лицо в ладони. По щеке прошлась слеза, затем другая. — Чонгук… — задумчиво прошептал Чимин. Пак наверное ещё очень долго будет думать об этом сне.***
Утром Чимина разбудил ужасный вой, исходящий от телефона. Неохотно вставая с божественной мягкой постели, парень отправился в ванную комнату, проводить водные процедуры. Погода сегодня радовала, было тепло, солнышко светило, птички пели, в общем, день начался довольно-таки неплохо. Чимин зашел в кабинет после оповещения о начале урока. Все сидели на своих местах и даже не поприветствовали своего учителя, зато женщина пожелала всем доброго утра и сказала всем обратить внимание на новичка, Чимину он был до жути знаком... Только он не помнит откуда. — Всем привет, меня зовут Чон Чонгук, я приехал из Пусана, — стоя возле доски, проговорил Чон, смотря на Чимина с еле уловимой усмешкой, а его чёрные глаза на мгновение засветились огненно-янтарным.