Uomo fatale

Почему нет такого выражения "роковой мужчина"? Почему в обществе принято считать роковыми-исключительно женщин? Почему шлюхами не называют мужчин? Почему этим мерзким словом "одаряют" только женский пол? Мы познакомились с ним ещё в начале 2000-х годов: амбициозные, мотивированные, готовые работать до потери пульса и всё лишь для того, чтобы заявить о себе, показать себя этому миру. Наверное, каждый молодой человек, и не важно-девушка это или парень, хоть раз в жизни да задумывался над чем-то подобным: "Я неординарный, необыкновенный, талантливый, пробивной. Я особенный и поэтому окружающие просто обязаны заметить меня. Я всего добьюсь. В лепёшку разобьюсь, но покажу себя этому миру." О, этот прекрасный юношеский максимализм, когда ты стараешься казаться-старше, выглядеть-взрослей. Когда ты живёшь под девизом: "Всё или ничего". Такими были и мы с Джеймсом. Он буквально с первых секунд знакомства покорил меня своими неутомляемостью и энергичностью. Я тогда посмотрел на этого парня и подумал: "Мне нравится его стиль". И мы и правда подружились. Две небольшие роли в сериале сделали нас хорошими приятелями на долгое время. В каком-то смысле МакЭвой стал для меня путеводителем, примером для подражения, человеком, на которого стоит ровняться. Определённо, в нашей дружбе он всегда был-ведущим, а я-ведомым. Этот невысокий, смазливый шотландец только своим милым личиком мог покорить любую понравившуюся девушку. Ему для этого даже и стараться особо-то и не приходилось. Боже, а с каким невинным лицом он говорил о пошлых и довольно интимных вещах? Он всегда провоцировал окружающих. Думаю, ему просто было интересно наблюдать, как люди реагируют на то, что выдавал его блядский рот: краснеют ли они, смущаются, смеются, пытаются замять тему или уйти от ответа? Такие провокации были всегда и везде. Даже если речь шла о приготовлении супа или марке виски-Джеймс всё переводил на тему секса. И ты не всегда даже понимал и осознавал этот откровенный развод, задаваясь вопросом и пытаясь вспомнить: "Чёрт, мы же изначально говорили о машинах, в какой момент разговор перешёл на рассуждения о сексе?" Когда МакЭвой при мне впервые завёл эту щепетильную тему, я с особым рвением поддержал разговор. Опять же, всему виной было желание казаться старше, и тема секса в этом смысле всегда представляется самой выгодной. Поэтому, первое время я с лёгкостью разговаривал об этом. Мы задавали друг другу довольно каверзные и неудобные вопросы, пытаясь вывести собеседника на эмоции, на откровенность, вогнать в краску и т.д. Это всегда выглядело безобидно и весело. Мы много времени уже после съёмок проводили вместе и считали друг друга-друзьями. С каждым годом наша дружба становилась лишь сильней и крепче. Мы делились новостями, приходили на какие-то вечеринки, общались в пабах и барах, устраивали на гоночных треках "мини-гонки", соревнуясь-кто кого обгонит на этот раз, в шутку дрались, постоянно пытались друг друга разыграть. В общем, это была самая настоящая мужская дружба. У меня было много женщин и я никогда даже и не помышлял на тему секса с мужчиной. Нет, я никогда не был и не буду гомофобом, просто, я всю жизнь был уверен в своей гетеросексуальности. И меня это вполне устраивало. Физиология-это такая штука, которую нельзя навязать. Мы все рождаемся с определённой ориентацией и от этого никуда не денешься. Мне никогда не нравились мужчины, меня никогда не привлекало мужское тело, меня никогда не возбуждал мужской характер и т.д., поэтому я всю свою (уже не совсем короткую) жизнь, ошибочно (как оказалось в последствии) считал себя гетеро. После съёмок в сериале и его показа на ТВ мы самонадеянно думали, что люди начнут узнавать нас на улице, просить автограф или фото с нами... Но этого не произошло. Жизнь "после съёмок" никак не отличалась от жизни "до съёмок"... Эти небольшие роли стали для нас чуть ли не единственными за несколько последующих лет, но не буду забегать вперёд. В этот сложный для МакЭвоя момент его бросает девушка. И сломленный обстоятельствами и одиночеством шотландец начинает "забываться в алкоголе". Наступает тот возраст, когда надо уже определяться с жизнью, с будущим, с тем, где и как ты будешь жить и работать. А работы, в этот самый момент не было-ни у него, ни у меня. В то время, когда я хватался за каждую возможность и проходил бесчисленное количество кастингов и проб-Джеймс стал медленно, но верно становиться алкоголиком. Самым страшным был тот факт, что он всё прекрасно понимал и осознавал, и всё равно, тем не менее-даже не пытался исправить ситуацию. Родные, друзья, близкие-все пытались его вразумить и побороть эту тягу к горячительным напиткам. Извечные шутки с его стороны превратились в тяжёлую задумчивость. На смену оптимизму пришли апатия и отчаяние. Вечная улыбка была задвинута пустым и равнодушным взглядом. В этих небесно-синих глазах таяла жизнь. В свои 25-27 лет МакЭвой смотрел глазами мудрого, познавшего эту жизнь старика, чей закат наступит очень скоро. И это было жутко и страшно-смотреть на молодого мужчину, но видеть перед собой не тот огонёк энергии и веселья, к которым я успел привыкнуть за период нашего знакомства, а абсолютное и беспросветное равнодушие и безразличие... Я снимался в каких-то малобюджетных банальных сериалах, Джеймс всё же собрал волю в кулак и ушёл в театр. Именно там ему посчастливилось повстречаться со своей будущей женой. Она была старше его, опытнее, лучше понимала и знала эту жизнь и именно она своим мягким, но упорным влиянием вытащила МакЭвоя из "алкогольного болота". Я же как-то справлялся сам. У меня были непостоянные многочисленные связи, на какой-то одной девушке я физически не мог заострить надолго своё внимание. Мне хотелось попробовать всё и всех. Джеймс же остепенился и в 2006 году сыграл свадьбу с Энн-Мэри. Мы с ним стали видеться всё реже и реже. Звонки почти прекратились, темы для общения исчерпали себя. Мы выросли. Точнее даже, не мы, а (как мне тогда казалось) сам Джеймс. Он стал более аккуратным в словах и вежливым в общении. Снова на лице появилась узнаваемая милая улыбка, а в глазах зародился тот жизненный весёлый огонёк. Вот только, как бы МакЭвой не старался быть улыбчивым и весёлым, в какие-то доли секунды на его лице проскальзывала всё та же грусть и печаль. Наши юношеские мечты не сбылись. О нас не писали в газетах, не снимали биографические фильмы, не заваливали просьбами о интервью и совместных фото. Нас если и узнавали, то очень редко. Казалось, что мы оба ошиблись с профессией. Я, от безысходности начал задумываться об открытии собственной кафешки. "Пусть бизнес этот не всегда и прибыльный, но зато, я буду хотя бы при деле."-именно такие мысли посещали мою голову, когда я уже практически уверовал, что с актёрской карьерой придётся покончить и что я просто впустую трачу свою жизнь и время. И если раньше мне казалось, что старость-это что-то абстрактное и меня совершенно не касающееся, то теперь, видя, как быстротечно летит время-я боялся ничего не успеть. У меня не было ни постоянного дохода, ни постоянной девушки, ни уверенности в завтрашнем дне. Я просто жил здесь и сейчас и если раньше этот стиль жизни мне нравился, то теперь я его страшился. Одно дело жить так, когда тебе немного за 20, и, совсем другое-когда возраст уже подходит к 30-ти годам... Какие-то незначительные маленькие роли не могли дать уверенность в завтрашнем дне. Я терялся в догадках, задумываясь о будущем, т.к. не знал, каким оно будет. В голове творился настоящий хаос от ненужных и мрачных мыслей, и поэтому, чтобы не думать об этом-я и сам стал "забываться в алкоголе". Только в отличии от МакЭвоя я не бухал в барах и пабах. Точнее, я пил и в них, но ими не ограничивался. Я стал всё чаще посещать ночные клубы, "снимал" девочек, пил крепкий алкоголь в нереальных количествах, а наутро просыпался в незнакомом месте с незнакомой красоткой, чьё имя, при всём желании не смог бы вспомнить. Я просто пустил всё на самотёк, в то время, как Джеймс всё своё время и внимание уделял жене и театру. Мы с Джеймсом и не заметили, как окончательно потеряли связь друг с другом. Я же, смотря на его жизнь со стороны, на то, как он живёт-с одной стороны восхищался им, с другой-боялся. Восхищался, потому что видел, что он наконец-то нашёл "ту единственную", с которой создал брак, стал семейным человеком. И, скорее всего, у них скоро появятся дети. Боялся же, потому что знал, брак-это огромная ответственность, к которой я сам был точно не готов. Я страшился этого простого слова, как огня. И уж подавно не планировал заводить детей. Поэтому, моя дальнейшая жизнь представлялась мне в серых, мрачных тонах, наполненных одиночеством и самобичеванием. Однажды, я даже попытался построить серьёзные отношения, но продлились они всего лишь 2 года. На больший срок меня не хватило. Да и не знаю, можно ли назвать это отношениями, ведь жили мы порознь и встречались лишь для того, чтобы провести несколько часов вместе. Я не был готов делить личное пространство с посторонним, пусть и любимым (как мне казалось в тот момент) человеком. Моя территория была только моей, и я впадал в настоящую панику, думая о том, что с кем-то придётся этой самой территорией делится. Да и честно сказать, однокомнатная крохотная квартира в самой заднице Лондона-это далеко не то место, куда хочется привести девушку. Так что, мы вроде как были в отношениях, но жили отдельно друг от друга. Никаких шагов для сближения я не принимал и мы оба в один момент поняли, что это "путь в никуда", что в итоге и привело к разрыву. Все последующие (так называемые) отношения, длились, самый максимум-несколько месяцев. Мне быстро надоедали девушки: их претензии, просьбы, упрёки, ревность, капризы. Я был слишком спокойным, чтобы разыгрывать грандиозные пышущие испанской страстью скандалы. С самого детства отец на собственном примере учил меня быть более спокойным и держать в узде то, что я чувствую и испытываю. Поэтому, вместо открытой агрессии, я максимум-сводил брови к переносице, вместо битой посуды-уходил на улицу, вместо крика и истерик-глубоко вздыхал и терпеливо ждал, когда девушке самой надоест кричать и предъявлять ко мне какие-то претензии. Я просто переодически менял девушек, не запоминая их лиц и имён. И я не знаю, сколько бы времени это длилось, если бы не новая встреча с Джеймсом, но я снова забегаю вперёд. О МакЭвое заговорили после фильма "Хроники Нарнии", где он сыграл доброго, пугливого фавна "мистера Тумнуса", я же пока оставался в тени и продолжал серое обыденное существование. Мне повезло через пару лет, когда на экраны вышел фильм "300 спартанцев". До этого момента я всё также оббивал пороги разных кастингов и проб, и чаще всего с фразой "Мы Вам перезвоним" меня тактично посылали и, конечно же-никто не перезванивал... Вот и проходя кастинг на небольшую роль в фильме "300 спартанцев", и услышав эту, ненавистную мной фразу, я уже и не расчитывал, что мне кто-то реально позвонит. Поэтому, с горя, будучи уверенным, что меня снова послали-я пошёл в ближайщий паб, хорошенько выпил, а на утро снова проснулся с какой-то незнакомкой. Какого же было моё удивление, когда через несколько дней меня утвердили на роль. Начались тренировки, подготовка к самим съёмкам, заучивание и читка текста, и в конце концов-сами съёмки. По вечерам я приходил настолько измотанным и уставшим, что и речи ни о каких клубах не шло. Я просто принимал душ и заваливался спать. Потом был "Голод", кастинг на который мне приходилось проходить трижды и лишь огромное упорство позволило мне заполучить в конце концов эту роль. За 10 недель мне пришлось похудеть на 28 кг, но игра стоила свечь и после выхода фильма в прокат, обо мне наконец-то заговорили. Вот тут-то наша с Джеймсом дружба (к моему несчастью) и возобновилась. Мы встретились на каком-то киношном мероприятии и разговорились так, словно не виделись всего неделю, а не несколько лет. Мы снова стали ходить в пабы, на вечеринки. Мы созванивались и делились новостями. И казалось, что жизнь наконец-то забила ключом. Мне всё чаще и чаще стали предлагать роли, мой телефон разрывался от звонков и смс. И мне это нравилось. Правда, до поры, до времени. А именно, до того момента, пока мне не предложили пройти кастинг на роль Магнето. Услышав, что мы с Джеймсом снова будем играть в одном фильме-я искренне обрадовался. Этот парень всегда серьёзно подходил к работе, но как только звучало пресловутое: "Стоп. Снято.", он тут же расслаблялся и перевоплощался в того простого и весёлого парня, с которым я познакомился уже почти 10 лет назад. Казалось, время нисколько не изменило его характер. И мне это безумно нравилось, всё те же-шустрость, позитив, весёлость, оптимизм, дурачество. Мы постоянно разыгрывали друг друга по ходу съёмок, а остальной каст актёров, только завидев нас издалека, сразу же в шутку напрягались, т.к. знали, что мы обязательно, да что-нибудь отмочим... Причём, это было странным. Порознь мы были более спокойными и сдержанными, но стоило нам где-то пересечься, как тут же начинались всякие розыгрыши и шутки. У нас как будто отключали тормоза и мы на импульсе начинали делать и нести всякую чушь. После премьеры "Люди Х: Первый класс" я наконец-то стал популярным на весь мир. Тоже самое было и у Джеймса. По ходу промо-туров мы давали множество совместных интервью. И это стало началом конца... Он снова превратился в того молодого парня, который постоянно отпускал пошлые шуточки и намёки. Только разница была в том, что теперь мы были не одни, а эти интервью с недвусмысленными намёками смотрело огромное количество людей. Следом появились слэшеры и фанфики, где мы с МакЭвоем "играли" главные роли. Фанаты рассуждали о том, что "химия" происходящая в фильме между Профессором Х и Магнето-перекочевала и в обыденную жизнь между МакЭвоем и Фассбендером. Джеймс также, как и я был в курсе этих разговоров и слухов, и мало того, что не опровергал их, так он ещё и подливал масло в огонь... То взболтнёт, что мы, типо, занимаемся сексом каждое утро... То говорит, что я, якобы, нагибал его 4 раза... То "жалуется" интервьюерам, что я далеко не нежный любовник... Это был простой стёб над публикой. А этот наглый мелкий шотландец, как всегда-с кайфом наблюдал за реакцией зрителей. Я охотно подыгрывал ему и отвечал примерно в таком же тоне, что и он. В интернете стали судачить о моей ориентации. Публика видела, что я очень часто меняю девушек, и тем не менее-недоумевала от моих совместных интервью с Джеймсом. У самого МакЭвоя ситуация была куда более сложной. Мы тогда оба не поняли, какую кашу заварили, но у Джеймса из-за этих приколов "на грани фола" начались проблемы в семье. На тот момент он только стал отцом, но даже это событие не смогло отвлечь его фанатов от (как они сами писали) "Главной темы". А главной темой для них оставались "наши отношения с Джеймсом". Вот и его жену в конце концов начали злить эти разговоры. Даже в самом Голливуде многие шептались за нашими спинами, гадая, что же происходит между нами на самом деле. И вот тут я возвращаюсь к вопросу, с которого начал свой рассказ: "Почему шлюхами не называют мужчин?". Т.к. Джеймс, всё больше подогревая интерес к нашим персонам, перешёл от слов к прикосновениям: то положит голову мне на плечо, то щёку погладит нежно ладошкой, то мило возьмёт под ручку... Я и сам не понял, как это случилось, но в один момент я начал думать о МакЭвое не как о друге. Нет, это не были присловутые влечение или страсть. Тут было явно что-то другое, что-то, что трудно объяснить простыми словами... Это было чем-то сравнимым с любопытством. Мне было интересно думать над тем, какой Джеймс в постели на самом деле. Говорить можно многое, но далеко не факт, что слова будут соответствовать действительности. Вот и мне было интересно узнать, какой он на самом деле. В начале эти мысли редко посещали мою голову, но чем больше мы играли в этот броманс, тем чаще я задумывался на эту тему. Мой друг, медленно, но верно становился объектом моих фантазий. И нет, в начале это были не те фантазии, которые приводят организм в возбуждение. Я просто пытался представить МакЭвоя во время секса. Знаете, что-то типо вуайеризма. Было ощущение, словно я подсматриваю за шотландцем во время этого процесса. Дальше всё было только хуже... Через несколько месяцев после "Люди Х: Первый класс" состоялась мировая премьера "Стыда", где я сыграл главную роль. Весьма провокационный фильм, который имел рейтинг 18+, после посмотра которого у фанатов и СМИ и вовсе сорвало крышу. К сожалению, никто не увидел главной задумки фильма, повествующей о том, насколько людям в наше время легко и беззаботного живётся и что такая жизнь в итоге-опошляет и обесценивает наше существование. Все поголовно обсуждали не саму трагедию и драму, показаную в картине, а то, насколько мне легко или наоборот сложно было полностью обнажаться перед камерой. И Джеймс тоже решил "не отставать" от всеобщего безумия и уже в наглую рассуждал о довольно интимных вещах. Я привык к таким вопросам "ниже пояса" и научился скрывать своё смущение от публики, но подавить его я так и не сумел. Я всё также подыгрывал Джеймсу и для него кажется, всё было в пределе нормы. Или он на самом деле пропускал мимо ушей все слухи о нас (которые сам же и создал благодаря своему поведению), или же реально считал это нормой? В общем, его поведение и отношение ко мне никак не изменилось, а вот я, к своему собственному ужасу понял, что ВЛЮБЛЯЮСЬ В СОБСТВЕННОГО ДРУГА! Вот тут я снова немного вернусь назад, где я говорил, что всю жизнь был уверен в своей гетеросексуальности... Вот ни хрена! В 34 года меня, блять, осенило, что я, скорее всего-би... Джеймс стал первым мужчиной, к которому я начал испытывать симпатию. Более того, он в принципе, стал первым человеком, который разбудил во мне только-только зарождающиеся глубокие чувства... Я сам стал предлагать ему походы в бары и пабы. Со стороны это выглядело, как посиделки двух хороших друзей. Я же всячески пытался скрыть свои чувства от него, и кажется, у меня это неплохо получалось, т.к. Джеймс или на самом деле ничего не замечал необычного в моём поведении, или только лишь делал вид, что не замечает? Не знаю, но я тогда надеялся на второй вариант. Несмотря на все намёки и подколки со стороны МакЭвоя-это всё оставалось небольше, чем шуткой. Я никогда не замечал в своём друге бисексуальных или, уж тем более-гомосексуальных наклонностей. Его, как и меня-всегда привлекали девушки. Поэтому, я катастрофически боялся признаться ему в своих чувствах. Стоило мне только сказать правду, и нашей многолетней дружбе пришёл бы окончательный конец... Поэтому, я молчал. Сейчас я хотя бы мог находиться с ним рядом-общаться, встречаться, подкалывать друг друга-это всё же больше, чем ничего. Хотя, мне, однозначно-хотелось большего. Я кое-как пережил все эти промо-туры и думал, что наконец-то смогу отдохнуть от всех этих шуток, вопросов, слухов. Но куда там... Премьера "Стыда" сыграла со мной злую шутку, хотя, и в показе этого фильма были свои плюсы... Теперь, женщины завидя меня начинали либо краснеть, либо мило хихикать. Они готовы были слушать любую мою чушь, лишь бы я обратил на них внимание. Эх, если бы всё это было пару лет назад, я бы наверное балдел от подобной на меня реакции. А что сейчас? Сейчас я крутил женщинами, как хотел, а сам не мог забыть МакЭвоя. Этот грёбанный пошляк засел в моей голове, словно раковая опухоль, от которой невозможно избавиться. Я адски бесился-забывался в алкоголе и сигаретах, загружал себя работой, лишь бы у меня не было времени думать о нём. И благодаря всё той же занятости у меня была хорошая отмазка, чтобы отказываться от совместных посещений пабов и вечеринок. Нет, шляться по увеселительным заведениям и мероприятиям я не перестал. Просто, моя компания слегка изменилась. Теперь, вместо МакЭвоя я общался с Камбербэтчем и Хиддлстоном. Честно, они неплохие ребята, но до жути скучные, если их сравнивать с Джеймсом. Они никогда не позволяли себе шуток ниже пояса или всяких провокаций, подобные тем, что устраивал МакЭвой. Бен и Том никогда не заводили тем о личной жизни, считая подобные разговоры слишком личными и интимными. Бен часто смущался, а Том краснел и извинялся. Я смотрел на этих типичных британских джентельменов и вспоминал те моменты, когда на их месте был Джеймс... Этот парень без зазрения совести рассуждал в совместных интервью о моих гениталиях и о том, в каких позах мы "любим" друг друга... И я настолько привык к подобным причудам с его стороны, что выпивая с Томом и Беном-откровенно скучал... Меня разрывало от желания во всём признаться МакЭвою, а там, будь что будет... И я это, на свою голову сделал... Мы снова играли в одном фильме-в продолжении "Людей Х". Фильм назывался "Люди Х: Дни минувшего будущего". Вот там-то, во время съёмок я и признался. Точнее, в пабе, когда был перерыв в съёмках и мы с МакЭвоем снова выпивали вместе-я, придя в отель, вместо того, чтобы пойти в свой номер и лечь спать-ввалился в номер к Джеймсу и нагло засосал его, ошалевшего и ничего не подозревающего. Я целовал его жадно, прерывисто, с языком, и он мне ответил! То ли на нас так подействовал алкоголь, то ли и сам МакЭвой что-то ко мне всё это время испытывал? Сейчас для меня это не имело значения.