Чимин похож на сталкера, но чего не сделаешь ради того, чтобы полелеять свое сердечко. А сердце Чимин-и давно принадлежит старшекласснику, который вовсе не обращает на влюбленные глаза младшего внимание.
Со временем Пака перестало это обижать, потому что такими глазами на него смотрят все девчонки, но ни одна еще не встречалась с этим парнем; хвостиком за ним ходят многие, поэтому и не удивительно, что тот его не замечает; он популярен, Чимин даже не надеется, что парень запомнил его имя, когда они случайно столкнулись еще в средней школе. В тот момент младшему было плевать на дикую боль в руке, он просто улетел в свои мысли, разглядывая широко открытыми глазищами Чон Хосока — гласило имя на бейдже.
В любовь с первого взгляда Чимин не верил, но допускал, что и такое случается. Вот и случилось, потому что после того неудачного столкновения все и началось. Сердце бьется как загнанное, стоит просто услышать имя этого парня, а уж об остальных моментах — Чонгук не понимает, как его друг все еще жив.
В старшей школе Чимин окончательно понял, что влюблен по уши, и никто ему больше не нужен. Он отшивал всех девушек, что пытались подкатить к нему. Со времен средней школы изменился и Чимин, но не его отношение к Чон Хосоку, который уже в этом году выпускается из школы, и шансов с каждым днем у Пака все меньше. Но он продолжает бездействовать, фотографировать исподтишка на свой телефон, затем любуясь чуть размытыми фотографиями, но хоть какими-то. Младший постоянно сталкерит его в соцсетях, сохраняя фото из инстаграма, лайкает, даже комментирует. Но всего этого мало, чтобы Хо заметил мелкого мальчишку среди сотен девушек, которые бьются за право быть его второй половинкой под очередным красивым фото в комментариях.
Удручает.
Столовая становится для Пака местом душещипательных бесед с лучшим другом, который учится в параллельном классе, но это не мешает ему быть рядом с Чимином и поддерживать его во всем. Еще в средней школе Пак оценил степень привязанности к Чонгуку, когда тот не бросил его, узнав, что друг — парень не из простых, а наоборот, стал его твердым плечом, на которое, в безвыходной ситуации, младший имел возможность опереться.
— Не дури, — говорит Чонгук, тыкая в друга палочками. — Ты который год по нему сохнешь, но до сих пор не нашел возможности сказать ему о своих чувствах.
— Да он даже имени моего не знает! — жалуется Пак, с чувством вселенской обиды стискивая в руке коробочку из-под сока.
— Почему ты так уверен в этом? — не унимается Чон, пытаясь подтолкнуть друга на ответственные и уверенные шаги.
— Просто поверь мне, — возмущается Чимин. — Такие как он, даже не посмотрят в мою сторону.
— Ты очень изменился со средней школы. Это уже не милый щекастый Пак Чимин, которым ты когда-то был, — объясняет Чонгук, пытаясь вразумить друга. — Но ты по-прежнему очень хорош собой. Думаешь, он не замечает тебя?
— Я уверен в этом! Их столик находится прямо за твоей спиной. И я ни разу не видел, чтобы он взглянул на меня.
— И это весь твой аргумент? Надо сказать, он очень тупой, — усмехается Чонгук, принимаясь за еду. Разговоры и терапия само собой, но обед по расписанию. — Как и ты!
— Эй, ты вообще мне друг? Ты не помогаешь! — чуть повышает голос Чимин, все-таки привлекая к себе внимание, но не замечая этого. Он гнет свою линию и уверен в своих словах, не видя дальше своего носа.
— Я пытаюсь тебя вразумить, но ты упираешься, — закатывает глаза Гук, откладывая палочки. Он старается взять себя в руки и не наорать на пришибленного друга, который ноет, как девчонка. — Осталось два месяца. Хосок сдаст экзамены и поступит в университет. Тогда ты можешь забыть о нем, и всю жизнь ругать себя за то, что не попробовал. Ты этого хочешь?
Чимин притихает и растерянно пялится в свой обед. Ему не льстит такая перспектива. Кажется, его сердце никогда не избавится от Чон Хосока, и, если все так и случится, как говорит Чонгук, оно будет болеть вечно, напоминая хозяину, что тот идиот.
— Нет, — тихо бурчит Чимин, медленно ковыряясь палочками в рисе.
— А знаешь, — вдруг оживает Чонгук, уверенно глядя на парня. — Если это не сделаешь ты, то я, как твой лучший друг, позабочусь об этом за тебя!
— О чем позаботишься? — на лице недоумение, поэтому Пак ждет ответ.
— О твоей личной жизни, болван! Я расскажу Чон Хосоку, что он тебе нравится! — заявляет Чон, скрестив руки на груди.
— Не смей, Чон Чонгук, иначе...
— Йа, не смей ругать мою женушку, — усмехается светловолосый парень, неожиданно появившийся рядом с их столиком. Блондин опирается двумя руками о стол, обведя взглядом закипающего Чонгука.
— Мин Юнги, прикуси язык! — шипит Чон, сжимая кулаки. — Кто учил тебя манерам? Ты ослеп и не видишь, что мы разговариваем? Кто так беспардонно влезает в чужие беседы?! — взрывается Чон, вываливая на старшеклассника все свое недовольство.
— А женушка сегодня не в духе, — хмыкает Мин, будто не слышал всего, что сейчас сказал Чонгук. — Не хмурься, красавица, морщинки появятся, — смеется почти прямо в лицо Чона Юнги, удаляясь к своему столику.
— Бесит, — шипит Гук, зло отталкивая от себя поднос.
— Мне нравится, как хён умеет вывести тебя из себя, — смеется Чимин, прикрываясь сразу руками, чтобы не получить раньше времени по щам. — Чонгук, ты уверен, что...
— Уверен! — твердо заявляет Чон. — Не надо меня в свои ряды записывать раньше времени, — чуть спокойнее заявляет Чон, переводя все в шутку. — Но ты что-то должен сделать за эти два месяца.
Чимин прекрасно это понимает, но считает, что не достоин, такой парень, как Чон Хосок, никогда не посмотрит на него.
— Я слышал, что у него не было отношений с девушками, — после недолгого молчания говорит Чонгук, надеясь, что эти слова хоть как-то замотивируют друга.
— И что ты хочешь этим сказать?
— Чимин, мне иногда кажется, что ты действительно тупой, — вздыхает Чонгук, разжевывая Паку смысл сказанных им слов.
Это слухи, но в каждых слухах есть доля правды, как в шутке. Где-то могут приукрасить, но, возможно, суть одна и та же. Чонгук слышал это от надоедливого Юнги, вечно крутящегося вокруг него. Тогда Чон не стал уточнять смысл, но запомнил слова старшего. Возможно, он трактует это неправильно, а, возможно, Хо не встречался с девушками, потому что ему нравятся парни, либо тут все куда сложнее, но об этом думать совсем не хочется.
— Тогда...может, у него уже есть парень, поэтому он и не смотрит ни на кого, — предполагает Чимин, совсем поникнув от таких предположений.
— Ты не можешь знать наверняка, — поддерживает того парень, не желая, чтобы тот совсем пал духом. — Нужно все узнать.
— Может, ты мне поможешь? — вдруг оживляется Чимин, а лицо расцветает от улыбки.
— Это каким образом? — немного настораживается Чон.
— Ты ведь хорошо общаешься с Юнги, — говорит Пак. — Может, узнаешь через него?
— Ты совсем спятил? Я не общаюсь с ним! Это он вечно дергает меня! Меня с ним ничего не связывает! — возмущается Чонгук.
— Ну, Чонгук-и, помоги другу, — умоляет его Чим, сложив ладошки перед собой. — Что тебе стоит просто узнать?
— Тебе надо — ты и узнавай! Даже у того Юнги, — фыркает Чон, подскакивая с места.
— Ты вообще мой друг?
— Друг, — кивает парень. — Но не проси меня обращаться к Юнги. Я ушел, у меня скоро урок.
Чонгук покидает столовую, где Чимин совсем уже отчаивается. Кажется, ему придется набраться смелости, чтобы сделать какой-либо шаг, но где ее достать, если коленки трясутся от страха, а мозг отключается совсем, стоит старшему появиться в поле зрения: всему такому красивому, неприступному, идеальному.
Вечером в своей комнате Пак просматривает сети своего идеального парня. Уведомление о новой публикации в инстаграме тут же открывается, и парень резко вскакивает с кровати, ошарашенно пялясь в телефон. Чимин даже обновляет приложение, но фото не пропадает, а надпись не меняется:
«Я выпускаюсь уже через два месяца, а этот милый пупсик так и не осмелился подойти ко мне! ЧЕГО ТЫ ЖДЕШЬ? В ТВОЁМ ТЕЛЕФОНЕ УЖЕ МОГЛИ БЫТЬ НАШИ СОВМЕСТНЫЕ ФОТКИ!»
И фото Чимина, милое фото Чимина, которого у него самого даже нет. Но сейчас он об этом не думает, набирая номер Чонгука.
— Чон Чонгук! — орет в трубку Пак, пугая, наверное, всех соседей. — Черт возьми! Чон Чонгук, ты видел новый пост в инстаграме Хосока?
— Тише, Чимин, ты очень громкий, — хрипло отзывается Чонгук, морщась от раскаленного в ушах голоса друга.
— Что ты хочешь, чтобы я сделал? Не хочу смотреть на фото твоего Хосока.
— Просто зайди на его аккаунт, чертов Чон Чонгук! — шипит Чимин, проверяя на планшете, не показалось ли ему секундами ранее, что Хосок опубликовал его фото в своем инстаграме, открыто заявляя о себе, своем отношении и ориентации, да.
Хотя, если Хо так поступил, может, все давно знали об этом? И только Чимин был глух и слеп? Кто знает, однако.
— Ты это видишь тоже? — спрашивает Пак, стараясь успокоиться.
— Оу, — вырывается из уст Чона лишь удивленный возглас.
— Все разрешилось быстрее, чем я думал, и... Чон Хосоку ты нравишься, — делает заключение Чонгук.
— Я не могу в это поверить, — падая на кровать, говорит Чим. — Что мне теперь делать?
— Конечно же поговорить с ним!
Внезапное бульканье телефона отвлекает Пака от разговора, а глаза лезут на лоб еще больше.
— Он мне написал, — растерянно говорит Чимин, пробегаясь по тексту сообщения глазами. — Чонгук, что мне ответить?
— Хэй, хэй, друг, расслабься и веди себя, как обычно. Просто будь собой, — отвечает Чонгук.
— Удачи.
j_hoseok
Я знаю, что ты уже видел мой новый пост.
park_jimin
Видел, да.
j_hoseok
Хочу с тобой встретиться.
park_jimin
Откуда у тебя это фото?
Мне кажется, у меня такого нет...
j_hoseok
У тебя его нет, ты прав.
Я сделал это фото пару недель назад.
park_jimin
Зачем?
j_hoseok
Я надеялся, что ты все-таки осмелишься подойти ко мне. Фото было моим планом "Б". И, как видишь, оно мне понадобилось.
park_jimin
Это так странно...
j_hoseok
Зайду к тебе через полчаса, жди. Нам нужно поговорить.
Чимин таращится на последнее сообщение пару минут, после подрываясь с кровати, как ужаленный. Пак чистюля, поэтому убирать комнату впопыхах не нужно, а вот себя привести в порядок он хочет, хотя бы переодеться стоит, а то в домашних шортах перед своим идеалом появляться нет желания.
Нервы дают о себе знать дрожью в руках, частым дыханием и метанием взгляда из стороны в сторону. Очень волнительно сейчас ждать самого Чон Хосока, который, кажется, отношения собрался предлагать. По крайней мере, Чимин его подпись в инстаграме счел за намек, за предложение.
Проходят заветные полчаса, а потом еще полчаса, и улыбка сама исчезает с лица парня. Это была шутка? Если так, то очень жестокая. А если что-то случилось? Писать Хо не хотелось, хотя бы потому что, он не имеет права на претензии. И если это действительно была шутка, то поделом ему, наивному Пак Чимину.
Три стука костяшками в дверь, и сердце снова ухает в пятки. Пак старается взять себя в руки, но выходит очень плохо, потому что ноги ватные. Но даже на них он успешно добирается до двери, открывая гостю.
— Извини, пришлось задержаться, — говорит Хосок, глядя на растерянное и смущенное лицо Чимина, который молча впускает его в свою комнату, закрывая за ним дверь. — Ты живешь один?
— Мой сосед живет с девушкой, они снимают квартиру, поэтому я практически всегда один, — отвечает Пак, благодаря бога, что Чон не решил обрушить на него все и сразу, а начал с обычной темы.
— Это хорошо, — хмыкает Хосок, присаживаясь на кровать Пака.
— Почему?
Волнение Чимина дает о себе знать даже Чону, поэтому он не отвечает на вопрос парня, лишь тепло улыбаясь. Понятное дело, что младший волнуется, а сейчас, когда он во всеуслышание заявил о своем интересе и симпатии — у него, наверное, сердце колотится.
Это он и решает проверить, подойдя к Чимину. Хосок касается сердца, снова улыбаясь, потому что его предположения оправданы. А Чимин нервно кусает губы, не зная, что делать и как реагировать.
— Не нервничай так, — просит Чон, убирая руку, чтобы меньше смущать младшего. — Это же не так страшно.
— Ты...ты мне нравишься еще со средней школы, — подает голос Чим, отводя взгляд в сторону. — А сейчас...то фото и сообщение...в это трудно поверить. Я очень нервничаю.
— Думаешь, я бы стал шутить об этом? — с интересом наблюдая за Паком, спрашивает Хосок, все так же стоя рядом с парнем. — Заявить о том, что тебе нравятся парни не такое простое решение, как ты думаешь. А ответственность за другого — большой груз. Выставив твое фото — я сделал все вышеперечисленное, — улыбается старший, притягивая к себе Чимина. — Не сомневайся во мне и моих чувствах, — продолжает Чон, обнимая парня.
— Как ты понял?
— Из тебя плохой шпион, — смеется Хосок, ощущая руки младшего на своей спине, сжимающие ткань худи. — А Юнги сделает для твоего друга все, что тот попросит.
— Что именно?
— Он спрашивал о моих к тебе чувствах. Так я понял, что ты все еще влюблен в меня, и я не опоздал, — чуть отстраняясь, говорит Чон.
— В смысле? — не понимает Пак, хмурясь.
— В средней школе, помнишь, мы столкнулись в коридоре? — спрашивает Хосок. Чимин коротко кивает, и его вселенная перестает вращаться, потому что это именно тот момент, когда он впервые понял, что Чон Хосок — его идеал и несбыточная мечта. — Еще тогда ты мне понравился. Ты очень изменился со средней школы. Я боялся, что ты меня уже и не помнишь.
— Хён, — хочется рассмеяться, потому что оба дураки и слепцы. — Я ведь тоже...влюбился в тебя в тот момент. Это...нормально быть такими глупыми и не видеть дальше собственного носа?
— В нашем случае, кажется, да, — смеется Хосок, прижимая Чимина к себе.
Теперь-то у Пака будет куча совместных фотографий в телефоне, а в контактах — номер его идеала,
его Чон Хосока.
***
— Что же мне попросить за свою помощь? — размышляет Юнги вслух, пока Чонгук недовольно косится на старшего, сидя на стадионе школы. — Женушка, сходим пообедать вместе?
— Еще раз назовешь меня женушкой, и еду будешь через трубочку принимать, — грозит ему Чон, громко цокая.
— Вот же упертый, — фыркает Юнги, скривив лицо. — Тогда поцелуй! — заявляет Мин, тыкая в свою щеку пальцем.
— Ты спятил? — возмущается Чонгук, толкая приблизившегося хёна. — Не буду тебя целовать!
— Айщ, так и думал, что не нужно было тебе помогать, — разочарованно бубнит Юнги, поднимаясь на ноги. — Никакой благодарности.
— Стой, — тормозит его младший, сам от своей же сердобольности и страдая. — Можем сходить поесть вместе.
— Уже не хочу, — поворачиваясь, заявляет Юнги. — В качестве поощрения за помощь приму только поцелуй!
Чонгук вскакивает на ноги и злится. Особенно на самого себя, потому что границы стираются слишком быстро, а подпитанные гневом — они крошатся, стоит к ним прикоснуться. Когда произошло то, что этому белобрысому черту трудно стало отказывать, а грубить еще тяжелее? Когда произошло то, что Чонгук с легкостью стал целовать старшего, ловя улыбку того в поцелуй? Когда все так завертелось?
— Я не почувствовал, что ты мне благодарен, — говорит Мин, стараясь скрыть довольную улыбку. — Повторишь?
— Иди к черту!
