Бурбоновый вермут

Сижу в наушниках, наслаждаясь битами очередного трека и мелодичным голосом исполнителя. Почему бы не провести вечер тяжёлого рабочего дня идеально? Вот и я об этом же. На данный момент я испытывала радость, ту самую элементарную, что обычно приходит к нам так невзначай. Вечер, музыка и отдых — всё, что нужно для счастья в будничный день. Никому не мешаю, медленно погружаясь в нирвану, но тут же неожиданно улавливаю еле слышное «ну пожалуйста» откуда-то из реальности. Открываю глаза, лениво зевая на устремлённый в мою сторону взгляд подруги. Киваю, тем самым спрашивая у той, что там приключилось у неё в «шаблонности обыденных дней». Та кидает встревоженный и чуть ли не злобный взгляд, давая понять, что разговор между нами всё-таки будет. Строя недовольное выражение лица, вытягиваю капельки наушников один за другим. Шатенка прощается со своим собеседником, завершая телефонный разговор, и переводит всё своё внимание на меня. — Я не выживу! — недовольная, она плюхается на диван, что уютненько стоит неподалёку от меня. — Чт… — я даже одного слова не смогла произнести, так как эта шальная тут же начала тараторить, зло шипя в мою сторону на какие-либо попытки перебить её неразборчивый поток проклинаний. — Сегодня приезжают родители, ты хорошо знаешь это и понимаешь мою реакцию на всё происходящее, так как сегодня вдобавок ещё и моя смена. А выйти вместо меня сегодня никто не может, поэтому я и психую. Что делать? — Если подумать, то… Попроси родителей подождать тебя дома, мы друг друга знаем, поэтому я вполне смогу их чем-нибудь отвлечь пока ты будешь работать. Почему бы и нет, м? — мои мысли всегда были гениальны, конечно же, для такого же гения, как я сама. — Я работаю до десяти, ты издеваешься? Они должны приехать уже сейчас, а что я? Скажу им: «извините, дорогие родители, но я сегодня работаю, подождите меня этак несколько часов», так? — Ну-у-у, в принципе, неплохой вариант развивающихся событий, — набрав как можно больше воздуха в лёгкие, я готовилась к следующей гневной тираде моей соседки, но что-то очевидно пошло не так. — У меня есть вариант получше, — загадочно улыбнувшись, эта нахалка начала давить чуть ли не на самое больное: «А знаешь, сегодня ведь у нас в баре должен состояться очередной концерт Фараона, на предыдущие мероприятия которого ты так и не смогла попасть. Какая жалость». — Ах ты ж! — мысленно выругавшись всеми оскорблениями и нецензурными выражениями мира, я тяжко выдохнула. — И что ты предлагаешь? — Ты вполне бы могла поработать сегодня за меня, — на моё удивлённое и одновременно шокированное выражение лица подруга довольно хмыкнула, — просто простоишь за барной стойкой парочку часов. Всего-то. — Ты имела в виду пару часов помноженное также на два, — не съязвить, подметив данное я просто не могла. — Разница невелика, особенно, когда буквально перед твоим носом будет выступать твой кумир. Ведь да? — Не кумир вообще-то, просто музыка нравится, — замолчав, я начала обдумывать предложенную мне затею. — А ещё и татушки, — смеясь, эта тёмная бестия задорно ударила меня по плечу, — я и так знаю твой ответ, можешь не утруждаться даже. Тем более, заметь, ты сама год назад ходила ко мне на уроки флейринга, никто тебя не заставлял. — Не произноси это сложное для моего восприятия слово. Я всё поняла, отвертеться у меня всё равно не получится, да и раз сама говоришь, что там выступать Глеб будет… — Да-а-а!!! — барышня откладывает телефон в сторону, набрасываясь с лучезарной улыбкой на меня, радостно заключая в объятия. — Спасибо, ты не пожалеешь о сделанном выборе, обещаю, — лёгкий поцелуй в скулу, передающий всю гамму эмоций девушки. — Я на это надеюсь, — смеюсь данному приливу нежности с радостными нотками в глазах и действиях подруги. — Нужно собираться тогда, — замолкаю, обдумывая план дальнейших действий, — одежду же… — в который раз меня перебивают, привычно уже. — Она в шкафчике, в том, что в гардеробе возле… Ай! Сама разберёшься, благо, сегодня работает Олег, он поможет, если что. Поднимаюсь, тем самым разрушая некий контакт с подругой. Ускоряюсь, начиная собирать нужные мне вещи, бросая те в рюкзак. Тороплюсь, понимая, что время уже чуть ли не на исходе. Подхватив пальто, буквально вылетаю на лестничную площадку, успев перед этим натянуть сапоги. Буквально перед соседней многоэтажкой останавливаю такси, умоляя водителя ехать как можно быстрее по названному маршруту. Почему мне пришлось впопыхах рассказывать весь предстоящий путь? Сама не знаю, просто вместо адреса на автомате выпалила то, что казалось более нужным. Наблюдая за сменяющимся пейзажем за окном, нервно закуриваю, к сожалению, только мысленно. — Не переношу табачный дым, — осознание высказанных мыслей вслух приходит сразу же, стоит только мужчине повернуться ко мне с недоумевающим выражением лица. — Извиняюсь, но я не… — к великому огорчению, но в данный момент перебивать своего «собеседника» приходится лично мне. — Простите, задумалась просто, — виноватая улыбка на прощание, а вслед вручение наличных и мгновенное «исчезновение» моей персоны из авто. Вбегаю в здание, попутно здороваясь со знакомым охранником, оказываюсь возле барной стойки. Направляюсь в нужное мне помещение со шкафчиком, закрывая за собой дверь на замок. Находя нужную мне униформу, переодеваюсь, а в завершение всего этого повязываю фартук за спиной, надеясь только на самое лучшее. Оказываясь вновь в «торжественном» зале, замечаю, что народа-то пока и нет, даже музыка тихо и довольно медленно тянется из колонок. Машу рукой тому самому Олегу, что ни раз замечал меня за барной стойкой данного заведения в качестве подмастерье у моей же подруги. — Боишься? — молодому человеку даже не приходится кричать, всё и так прекрасно слышно, так как играющая мелодия служит идеальным фоном, а ещё и неким дополнением для «украшения» сказанных слов. — Чего бояться-то? — обхожу своё рабочее место, пробираясь внутрь, туда, где мне предстоит проторчать весь вечер, а то и ночь, если только гость сегодняшнего визита этого захочет. «Теперь я понимаю, чего она не захотела сегодня торчать тут», — проносится у меня в голове, как только я касаюсь хрусталя одного из бокалов, ощущая его прохладу. Грустно улыбаюсь своим мыслям, искренне надеясь лишь на то, что подруга не обманула, и сегодняшнее закрытое для посторонних лиц мероприятие действительно будет проводить сам Глеб. — Уверена? Вид-то не очень, — кидаю мимолётный взгляд на двери, что распахиваются, пропуская внутрь заведения несколько фигур. Практически не моргаю, узнавая в посетителях Максима и Александра — оба в идеальных отношениях с Фараоном, только вот первым тот восхищается, в то время как со вторым долгое время дружит. «Неужели» — всплывает в голове буквально перед тем, как в зале появляется копна светлых волос, так небрежно торчащих из-под капюшона. Блондин неразговорчив, да и все попытки общения сводятся к каким-то жестам и отправленным смс-сообщениям. — Всё хорошо, — возвращаю своё внимание к брюнету, стараясь как можно убедительнее натянуть улыбку. — Правда, — напарник выдыхает с облегчением, тут же переводя свой взгляд снова на гостей, узнавая, что тем потребуется для выступления. — Для начала качественный звук и стоящая выпивка, — выбрасывает тихо Голубин, всё так же уткнувшись в телефон и не видя благодаря этому никого вокруг. — Слушай, может позвонить Белому? Всё-таки он тут самый главный по части всего оборудования и управления им. Заодно и поторопится, а то с этим туром, как обычно, — подаёт голос шатен, что до этого просто осматривался, пытаясь свыкнуться с обыденной, в какой-то степени, обстановкой. — Делай, что хочешь, — отмахивается блондин, пытаясь поправить одну из выбившихся прядок волос. — Мне просто нужно выступить. — Ладно, — это последнее, что слышит исполнитель предстоящего «банкета» перед тем, как удалиться, оставив всех окружающих наедине с очередной играющей композицией бара. — Устал, всего-то… Проходит неизмеримый отрезок времени, прежде, чем зал наполняется людьми, а атмосфера становится всё более напряжённой. Ожидание всегда длится до невозможности долго, действует закон подлости, аж в полной силе. В заведении становится душно, так, что некоторым приходится элементарно подходить к стойке, прося газировки или же обычной воды. Жарко же становится в тот момент, когда на сцене появляется сам виновник данного мероприятия, разбавляя своим присутствием те самые ожидания и терпеливость. — Готовы разъебать атмосферу своими криками?! — стоит только реперу о подобном заикнуться, как пространство тут же заполняется криками и визгами с еле разборчивым «Фараон». — Ещё громче можете? — если я скажу, что почти лишилась своего слуха и в общем-то ушей навсегда, сами понимаете, значит, ничего не сказать. Любой, кто бы был на моём месте, наверное, писался бы кипятком от счастья и кричал вместе с толпой. На удивление, но я не могла разделить подобной радости с присутствующими здесь людьми. Почему? Всё казалось каким-то неестественным, сам же исполнитель полуживым. Глядя на него мне просто хотелось прекратить данное торжество, отправив этого великого мученика домой, чтобы не наблюдать после за его «подвигами» возле стойки. — Моя сука пахнет так, будто мелисса, а твоя? — комната заполняется самодовольным хмыканьем, а следом и заливистым смехом исполнителя. Успокаивается, устраивая тёмные очки на переносице, а после начинает разогревать публику, следом тут же крича текст песни под давно заученные биты. Толпа молодёжи поддерживает своего кумира, «подпевая» так усердно, что голос срывается практически сразу. Время проходит быстро: концерт стремительно набирает обороты, стрелка часов же медленно приближается к восьми. Скопление народа возле «моего» рабочего места с каждой песней растёт, однако, меня больше радует сам настрой прыгающего и в то же время горланящего парня на сцене. Большая часть бокалов занята различными жидкостями, ну или просто разновидностями алкоголя. В заведении теперь не просто нестерпимо душно, от некоторых посетителей просто на версту начинает пасти алкоголем. От одного из таких «чудес» я элементарно пытаюсь как-то увернуться, чтобы его «свежайшее» дыхание с почти незаметными нотками алкоголя не снесли меня наповал. — Извиняюсь, но не могли бы вы найти себе пристанище где-нибудь подальше от меня, зато ближе к исполнителю? — жмурюсь от подступающего кома к горлу, в то время как человек напротив меня начинает недовольно бурчать. — Тебе надо, ты и уходи, — доносятся отголоски хрипотцы «собеседника», после чего я, собственно, и натягиваю грустную улыбку, образно отмахиваясь от своих нелестных мыслей. — Если бы могла… меня здесь уже бы и не было, — замолкаю, обращая своё внимание на вновь прыгающую по сцене фигуру дьявола, забравшего души всех присутствующих в свой плен. — Но из тьмы меня никто не спасё-ё-ёт, — неожиданное продолжение столь полюбившейся всем песни, от чего некоторые юные особы начинают кричать, похоже, от счастья даже. Странно. От переделанного припева данной песни начинает покалывать под рёбрами, от чего невольно прикусываю губу, понимая, что в очередной раз своими раздумьями лезу не в ту дыру. Пододвигаю один из наполненных бокалов к себе, тут же вливая в себя весь содержащийся вермут в нём. Все вопросы и недовольства со стороны моего недоброжелателя ушли на потом, благо, человек всё понял и без слов. Удивляюсь, не понимая цели данного заказа. «Всё равно уже сама выпила. Какая теперь разница?» — проскальзывает перед тем, как толпа неожиданно стихает, а репер незаметно исчезает со сцены. — Э-э-э… А куда? — киваю в сторону музыкальных установок и оборудования, обращаясь к своему клиенту-алкоголику. — Ушёл за кулисы, сказав, что на этом выступление закончено. — Интересно, — вхожу в транс, не разбирая дальнейших слов, адресованных моей персоне, просто перестаю думать о чём-либо, пялясь в одну точку. Толпа медленно рассасывается, отправляясь по домам, некоторые же просто заседают у бара. Полное спокойствие и умиротворение. На сцене больше никого нет, по-прежнему остался стоять лишь стол с оборудованием, что обещал перед закрытием данного заведения исчезнуть. Проходит какое-то время, по истечению которого я возвращаюсь в привычное русло жизни. — Бурбон в студию, — самодовольная ухмылка, от которой внутри всё так и закипает от ярости. Расположившись на стуле возле стойки, блондин откладывает свой мобильный в сторону, попутно одаряя мою персону своим хмыканьем. — Данный напиток остался в номере, позабыв придти в наше заведение со своим владельцем, — едко кидаю в ответ, благо, хоть что-то пришло тут же в голову. — Я огорчён, — откидывается на спинку стула, проходясь своим взглядом по мне из-под мешающей «чёлки», что образовалась благодаря спадающим на лицо волосам. — Всё же, какого хрена ты вообще здесь находишься, раз не можешь мне налить элементарно выпить? — не скажу, что я испугалась его вспышке гнева, нет, я была готова к подобному, по крайней мере сейчас, просто подобное произошло вновь довольно неожиданно. — Может потому, что я не собираюсь обслуживать хамов в виде тебя? — ещё пару часов назад я бы не поверила даже в вероятность того, что смогу как-либо нагрубить Глебу Голубину, человеку, который своими композициями спасал, буквально вытаскивая из толщи вод депрессии и всех остальных негативных эмоций. — Мы даже незнакомы, а ты уже выпендриваешься. Один вопрос: нахуя? Если думаешь, что от этого в моих глазах будешь казаться привлекательной или не такой, как все остальные, что блуждают по данному заведению, то ты глубоко ошибаешься, — вся накопившаяся тяжесть внутри этого «ребёнка» рухнула прямым потоком на меня, давая полную волю его эмоциям. — Одну секунду, ты, вы… Короче! Ты сам начал подобным образом себя вести, я же стала так же выкаблучиваться в ответ! — Одну секунду, — подняв указательный палец вверх, молодой человек в который раз за вечер усмехнулся. — Сегодня ты здесь… — Но я вчера уже слил ту ссыкуху, — продолжив момент из рандомно выбранной самим репером песни, я просто почувствовала непривычное облегчение. За весь этот вечер подобное проявлялось впервые, что нескрываемо удивляло и радовало. — Похва-а-ально, — протягиваю бутылку бурбона, всё-таки сжалившись над дерзким исполнителем. Далее следуют глотки золотистой жидкости, после чего на устах выпивающего расцветает счастливая улыбка, сменяя недовольное выражение лица из-за обожжённого алкоголем горла. Проходит около получаса, прежде, чем привычный для жизни Глеб Голубин делится своими мыслями, тревогами и даже тайнами. «А ведь язык без костей» — улыбаясь своему заключению, продолжаю протирать витрину приспособленной салфеткой-полотенцем. — А если меня точно так же напоить, я тоже буду рассказывать чуть ли не самое сокровенное? — ловлю на себе усталый и в то же время недоумевающий взгляд. — Безоговорочно, все так делают. Кроме меня, — смеётся укатившейся куда-то за стул крышке, матерясь пролитому на тёмные джинсы алкоголю. — Знаешь, никогда бы не подумал, что все, кто был подо мной, окажутся моделями. Продажные твари просто. — Им приходится зарабатывать своей внешностью, впрочем, как и вам, звёздам. Главным вашим отличием является лишь то, что певцам приходится беречь своё здоровье и голос ради выступлений, ну и, конечно же, музыка. Проходит ещё сколько-то времени, ибо я элементарно начинаю теряться в нём и во всём сказанном мне за этот вечер. Голубин продолжает что-то бурно рассказывать, временами и того размахивая руками. Просто сижу напротив, наблюдая за всей этой картиной, и пытаясь как можно внимательнее слушать, и по возможности поддерживать разговор. — А знаешь, — парень в очередной раз за всё это время смотрит своими затуманенными алкоголем глазами в мои, — дай карандаш, хотя нет, лучше маркер. «Всегда ношу с собой» — мысленно отшучиваюсь, ища среди всей возможной канцелярии в ящичке нужный предмет. Протягиваю, ссылаясь на то, что пьяному гению что-то заумное пришло в голову. Тот в свою очередь не перестаёт удивлять: снимая колпачок, обхватывает мою руку своей ладонью, тянет на себя. Всё это время представляю себя тряпичной куклой, хозяин которой пытается в очередной раз сделать что-либо с ней. Засучив рукав униформы у меня до локтя, блондин натыкается на татуировку, набитую по приезду в столицу. Внимательно разглядывая заученный наизусть герб своего творческого объединения, находящийся у меня на руке, молодой человек шумно сглатывает. По-прежнему таращась на эмблему, обдумывает что-то, тем самым загоняя нас обоих в тупик размышлений о происходящем. Аккуратно проводит большим пальцем по ближнему крылу орла, облизывая губы, тут же преподнося маркер ближе, едва касаясь, но при этом, нанося чернила того поверх наколки на кожу. В конечном итоге «творением» репера оказывается набор цифр, составляющий чей-то мобильный номер. — Если произойдёт что, звони, — откидывает «перо» в сторону, всё так же наблюдая за участком моего тела с рисунком. — Л-ладно. На этом всё? — успеваю задать вопрос перед тем, как замечаю, что человек, сидящей прямо передо мной, проваливается в дремоту. Не скажу, что я визжала от счастья, увидев своего «спасителя», а после и пообщавшись с ним, но… Я просто была благодарна всем, в частности и моей подруге с её вымышленной «проблемой», как выяснилось позже. Я не скажу, что меня переполняли только положительные эмоции, нет. Но точно заявлю вам о том, что такого волнения я до этого не испытывала ни разу в своей жизни.