Только ты можешь заставить меня кричать

После воссоединения, после первого объятия и последующих поцелуев, пришлось немного подождать, прежде чем они снова смогли уединиться. (Хотя, восседая на импровизированном троне, Тор с трудом справился с соблазном усадить Локи себе на колени. Просто чтобы наглядно показать тому, где его место.) Тор возвращается в свои покои вечером, когда все дела наконец улажены. По крайней мере, на время. Он чувствует себя вымотанным после сражения с Хелой, и только сейчас начинает постепенно осознавать тот факт, что Одина больше нет и он сам теперь царь. Это нелегко. Он этого не хотел. Радует, что у него есть Хеймдалль и Валькирия. И Локи… Тор не рискует пока привыкать к его присутствую в своей жизни, но все же. Его брат тоже с ними. Локи появляется спустя всего несколько минут, входит бесшумно и без стука. Тор как раз наливает себе выпить, когда снова видит отражение брата в зеркале. — Этот… Грандмастер. Он вечно крутился возле тебя, — Тор ставит бокал обратно на столешницу и разворачивается к брату. — Что, ревнуешь? — Локи делает шаг в его сторону с ухмылкой на лице. — Объяснись, — требует Тор, вытягивая руку вперед, чтобы не дать ему подойти еще ближе. Локи невозмутимо усмехается. — Или что? Да ладно тебе, брат. Я понятия не имел, куда тебя занесло. Ты мог быть уже мертв. А я остался сам по себе, застрял на этой дурацкой планете. В такой ситуации стать питомцем Грандмастера довольно разумный вариант. — И ты сделал это только из-за выгоды? — Конечно, — уверенный ответ, но Тор уже научен опытом, его не так просто убедить. — Хочешь сказать, что не наслаждался его льстивыми речами? — он напирает, оттесняя Локи к стене. — Я не… — Его прикосновениями? — Локи вжат в стену, они стоят так близко друг к другу, а Тор не прекращает задавать вопросы. — Поцелуями? Локи стонет, пытается поцеловать его сам, но Тор не позволяет, отводит голову в сторону. — Знаешь, мне даже наплевать, говоришь ли ты правду, — произносит он тихо. — Он трогал тебя, и ты был не против. За это придется ответить. Глаза Локи широко распахнуты, рот приоткрыт, и ему требуется некоторое время, чтобы собраться с мыслями и выдать остроумный ответ. Только словам не суждено достичь цели, потому что Тор не собирается тянуть с выполнением обещанного. Он оттаскивает брата от стены в сторону своей огромной кровати. — Раздевайся, — коротко бросает Тор, скрестив руки на груди. Локи колеблется всего мгновение, прежде чем послушно начать избавляться от одежды. Это не зрелищный стриптиз, но он и не пытается сделать процесс таковым. В его резких движениях улавливается раздражение. И опять же, Тор прекрасно знает, откуда оно взялось. Неважно сколько раз они это делали, сколько раз Тор брал инициативу в свои руки, Локи всегда сохраняет маску недовольства, симулирует раздражение. К несчастью для него, Тор также прекрасно знает, что оно напускное. Локи раздевается, не отводя взгляда от Тора. На его лице нечитаемое выражение. И если он и удивлен тому, что Тор не делает попыток последовать его примеру, то спрашивать об этом явно не собирается. — На четвереньки, — приказывает Тор, и на этот раз для разнообразия брат подчиняется без малейшего колебания. Вид открывается прекрасный. Тору всегда нравилось тело Локи. Брат уже немного возбужден, пусть и изображает равнодушие. Он великолепен именно такой, сгорающий от нетерпения и желания, но слишком гордый, чтобы просто попросить: пожалуйста, брат. Тор пытается вспомнить, когда был их последний раз. С сожалением приходит к неутешительному заключению, что еще в Асгарде, в тюремной камере Локи. Это было вечность назад. И все это время он думал, что Локи мертв. — Ты заставил меня думать, что ты умер, — он все же произносит это вслух. — Было дело, — спокойно соглашается Локи. Вот же мерзавец. Как он мог? И как может теперь притворяться, что его это совершенно не волнует? Тор не намерен даже допускать мысль, что Локи действительно все равно. Что он не хотел бы, чтобы Тор узнал раньше о том, что он жив. Тор по-прежнему безоговорочно верит, что знает брата достаточно, чтобы обоснованно делать такие выводы. В любом случае, сейчас речь идет совсем о другом. Сейчас следует разобраться с тем, что Локи позволил трогать себя другому мужчине. Они возвращаются к прежнему раскладу. И Тор намерен восстановить свое право на Локи. Восстановить свое право на то, что принадлежит только ему. — Мы к этому еще вернемся, — обещает Тор. Он подходит ближе к кровати и опускает руку на спину Локи. Брат тут же напрягается, не зная, чего ожидать, но так же быстро расслабляется под ласковыми прикосновениями, пока Тор кончиками пальцев выводит невидимые узоры на его коже. — В данный момент нам непременно стоит уделить внимание одному конкретному вопросу. Значит, ты утверждаешь, что тебя не смутила перспектива стать его любовником? Вот так запросто? Локи равнодушно усмехается. Тора не покидает ощущение, что его брат на самом деле наслаждается ситуацией. Ему нравится чувствовать себя желанным, и ревность Тора беспокоит его в последнюю очередь. Только Тор не собирается и дальше сыпать пустыми вопросами, в которых точно нет никакого смысла, если не подкрепить их действиями. Он протягивает руку и жестко шлепает Локи по левой ягодице. На этот раз вместо смешка он получает в ответ тихий вздох. Локи замирает, но по существу никак не демонстрирует протеста. Тор растирает покрасневшую от удара кожу, выжидая. Локи мог попросить перестать, и он бы послушался. Локи также мог в любой момент прекратить это, выкинув какой-нибудь магический трюк. Боец из Тора всяко лучше, но он не способен полностью контролировать брата, не заковав в цепи на правах победителя. Тем более, они это уже проходили. Очень давно, правда, но нельзя сказать, что такая ситуация незнакома Локи. Поэтому выбор все равно за ним. Когда становится понятно, что Локи не намерен его останавливать, Тор принимается за другую ягодицу. А дальше следует серия размеренных, но весомых шлепков. Это даже не наказание, и близко не похоже, учитывая, что Локи сам подставляется под руку, определенно возбуждаясь и поощряя продолжать. Это скорее утверждение своих прав, проявление ревности и собственничества. Лестное осознание, что Локи будет думать об этом на следующий день, имея такое красноречивое напоминание — что бы ты ни делал, ты все равно мой. Смачные звуки от ударов эхом разлетаются по комнате, почти полностью заглушая задушенные вздохи Локи. Тор не может не наслаждаться этим интимным моментом близости с братом, властью решать, что сделать с ним дальше. Он думает о том, как брату трудно подчиняться, даже в постели. Его недавние поступки говорят о том, что может, в конце концов, он будет способен принять Тора в качестве своего царя, как и предназначалось. Но все же Тор понимает: Локи нелегко позволять ему всегда вести. Исходя из всего этого, Тор ни на секунду не удивлен, что именно тот момент, когда Локи выглядит наиболее уязвимым и податливым, его брат и выбирает для того, чтобы попытаться перенять контроль над ситуацией. — Он был не так уж плох, — внезапно произносит он совершенно ровным голосом. — Грандмастер. — Не так уж плох? — мягко переспрашивает Тор, ужесточая шлепки. — Хорошо ко мне относился, — продолжает Локи, не давая голосу вильнуть. — Осыпал подарками. Не был таким уж… настойчивым. — Но ты почему-то здесь, а не остался с ним, — осекает его Тор. И у Локи не находится быстрого ответа. В итоге он мямлит что-то несвязное о том, что просто не мог допустить, чтобы их всех перебили из-за идиотизма Тора, но звучит это совершенно неубедительно. Тор прекращает экзекуцию сразу после этого. Его брат становится слишком эмоциональным, а в его планы не входит доводить до такого (пусть, по правде говоря, ему и следовало бы отшлепать Локи куда сильнее за все произошедшее). Излишние сантименты и взаимные обвинения можно отложить до лучших времен. Сейчас им обоим необходимо избавиться от накопившегося за последние несколько дней напряжения. Погрузиться в сладостное умиротворение, которое наступает после хорошего траха, когда у Локи не остается сил на споры — вот чего он на самом деле хочет. Но перед этим важно раз и навсегда закрыть вопрос с Грандмастером, чтобы Тор мог оставить этот неприятный эпизод в прошлом и двигаться дальше, для их общего блага. Он тянется за маслом и начинает раскрывать Локи, готовить под себя. Он делает это подчеркнуто неторопливо — проявляя заботу, а также давая Локи больше времени на то, чтобы прочувствовать до конца, что именно с ним происходит, что он позволяет Тору делать с собой, и насколько они на самом деле близки. Локи заглушает свои стоны одеялом, не прося ускориться. Тор не уверен, действительно ли брата раздражает его медлительность, или, может, ему нравится такое внимание, только он не хочет этого показывать. Когда Тор наконец входит в него, Локи все же поворачивает голову, позволяя увидеть свое лицо. Он весь раскрасневшийся, бесконечно притягательный и такой… Локи, что просто невозможно не склониться поцелуем к его щеке. Темп, заданный Тором, выходит до абсурдного неспешный. В любом случае, очевидно, что им обоим жутко не хватало друг друга. Локи извивается под ним, тщетно пытаясь заставить двигаться как следует. Ласкающая эго мысль проскальзывает в голове — да не может быть, чтобы Грандмастер получил привилегию видеть его таким, держать в своих руках. — Тор! — возмущенно шипит Локи, осознавая, что его брат нарочно так медлит. Тор обхватывает его член, заставляя скулить от нетерпения, и все равно не спешит ускоряться, вызывая праведный гнев. — Что такое, мой дорогой брат? — невинно вопрошает Тор, не давая голосу сбиться. Без сомнений, его выдержка тоже подвергается тяжелому испытанию, но он полностью владеет ситуацией. Он может справиться со своим братом. Не в первый же раз. Далеко не в первый. — Ты? Собираешься? Двигаться? — снова шипит Локи, разворачиваясь, чтобы заглянуть в его бесстыжие глаза. — Не знаю, а надо ли? У меня сложилось впечатление, что тебе наскучили наши отношения. — Что? — Решил добавить остроты? Заставить меня ревновать? Ты мог устроиться на Сакааре и не трахаясь с ним, Локи. — Может быть, — тихо соглашается брат. — Но дело вовсе не в этом. Я вернулся к тебе. А теперь двигайся, черт тебя подери! Тор улыбается. Локи просто бесподобен. Он сильнее сжимает его член. — Я не дам тебе кончить, пока мы не завершим нашу маленькую дискуссию. — Дискуссию? Я знал, что твои дипломатические таланты оставляют желать лучшего, брат, но назвать это дискуссией чересчур даже для… Закончить фразу для Локи оказывается затруднительно, учитывая, что Тор внезапно входит глубже одним размашистым толчком. — Просто предупреждаю: я не дам тебе кончить, пока ты не признаешь, что только я могу заставить тебя кричать от удовольствия. Ты может и полагал, что тебе удастся испытать такое с ним, но получил только разочарование. — Оу, и ты думаешь, что это правда? — Локи… Я знаю, что это правда. У тебя есть особые потребности. Удовлетворить которые способен не каждый. И уж точно не Грандмастер, — он подкрепляет свои слова очередным движением бедер. — Тебе-то откуда знать? — Локи удается ответить только через несколько секунд. — Просто признай, — Тор уже требует. Он уверен в своей правоте. То, что происходит между ними — не просто половой акт. Не только физическая близость. Ему нравится думать, что он вообще единственный, кого Локи подпустил так близко к себе. Тишина, перебиваемая лишь их тяжелым дыханием, длится слишком долго. И наконец, когда Тор всерьез начинает переживать, что все же ошибся и упрямец Локи не уступит, тот сдается. — Только ты, — Локи хрипло выстанывает признание. Тору этого было бы достаточно. Вот только это не единственное, что говорит Локи. — Только ты, — повторяет он на выдохе. — Хочу только тебя. Я не смог бы остаться на Сакааре. И, казалось бы, ничего особенного так и не произнесено вслух, но для Тора услышать такое от своего брата — предел мечтаний. Он оглаживает плечи Локи, шепчет что-то одобрительное. Но мгновению не суждено длиться вечно. Да и каждая секунда промедления дает Локи возможность попытаться забрать свои слова назад. Тянуть дальше не стоит. Поэтому Тор вновь начинает двигаться, наращивая темп. Трахая именно так, как брату нравится, и больше не обделяя вниманием его член. Заставляя кричать от удовольствия до тех пор, пока они вместе не достигают оргазма. Когда они лежат после, обнявшись (Локи определенно достаточно вымотался, чтобы не притворяться, будто ему совсем этого не хочется), бог хитрости перехватывает взгляд брата, чтобы первым нарушить умиротворенную тишину. — Даже не спросишь, была ли это правда? То, что я сказал. Тор смотрит на него с непониманием. Пусть и наигранным. — Ты заставил меня это сказать, — тон Локи звучит обвиняюще. Тор лишь улыбается в ответ, искренне и немного самодовольно. — Нет, брат. Я прекрасно знаю, что это была правда.