Бора

И кровь уже давно не течет, осталась только тупая боль в правом виске, отдающая в руку. Банально уже пройтись по прямой я не могу. Под глазами мешки. В них я весной собираю картошку. А осенью, сидя на крашенной лавочке, смотрю на падающую листву. И люди, что мимо проходят устало, всего лишь картонки, то бишь муляжи. В моих глазах удивительно мало осталось невыраженной любви. В карманах рассыпан табак сигарет, которые я ежедневно ломаю надвое. И убираю с прохода квартет: тучи, дожди, сырость и стаи нагнетающих ужас, вызывающих смех истерический, воронов, перья и пух которых кроет черной простынью белеющий снег. Я бегу от печали, она догоняет, прощается за руку, в наглую скалит пожелтевшие зубы и повторяет: "Я без тебя никуда не уйду". И кровь уже давно не течет, осталась только тупая боль. Я закурю и холодным телом в густую подгнивающую листву упаду и смехом серые будни, разрезающие сердце на равные части пренепременно и уж точно навечно залью.