Двенадцать знаков. Сошедшие

      Бог сотворил землю за семь дней. На первый день Бог создал небо и землю, воду и свет, и отделил свет от тьмы. На второй день — создал твердь посреди воды, отделил воду над твердью от воды под твердью и назвал твердь небом. На третий — сушу, моря и растения. На четвёртый — светила на тверди небесной. И создали светила собою образы, подарив облик многим земным тварям, и нарёк Бог их — знаками.       Испокон веков знаки были хранителями, они оберегали и покровительствовали тем созданиям, которые рождались на Земле. Всё равновесие мирского бытия легло на хрупкие плечи двенадцати светил.

LEO

      Когда божьи создания — люди — начали обретать технологии, знания, могущество — искушений в мире становилось всё больше, и знакам ничего не осталось, как начать спускаться в мир земной. Сперва они снисходили по одному, только в отмеренное им время, но когда людей стало больше, знаки приняли решения и отправились на Землю одновременно.       Посреди выжженной от бомбёжек земли стояла невысокого роста девушка. Её бледная кожа была плохо укутана старыми бесформенными тряпками, сквозь образовавшие зазоры можно было разглядеть поджарую фигуру. Девушка стояла гордо, словно даже самые ожесточённые войны не могли сломить её нрав. Из-под пыльного платка вырывалась копна белоснежных волос. Они каскадом спускались до самой девичьей талии и невольно скрывали накинутый на плечо автомат. Очередной порыв ветра донёс окрики откуда-то из-за руин: — Регина Майяс, тут раненые!       Девушка ещё раз прошлась взглядом по разрушенной местности и направилась в сторону криков.       Знаки уже давно разметались по всей земле, практически утратив связь друг с другом. Их главная цель — защита Земли и её жителей, даже от самих себя. Кто-то из хранителей понял это буквально, кто-то решил отказаться от своей миссии вовсе. Но нельзя упрекнуть ни одного из знаков Зодиака, ведь они столкнулись со многими факторами, о которых даже не подозревали…       Львица, она же в прошлом Регина, а ныне Майяс, что значит — гордо идущий лев, в своё время взяла под опеку один из самых громких уголков мира — Ирак. В её понимании она должна быть на передовой, понять людей и постараться удержать их изнутри. Ну, а потом гордое львиное самолюбие, попросту не позволило бы ей довольствоваться каким-то малым конфликтом. Царские запросы — царские масштабы.       Девушка прошла в свою каморку, отделяемую от улицы одной лишь занавеской. В помещении не было окон, но это и не требовалось. На столе мягко горела керосиновая лампа, освещая груду скопившихся бумаг. Несмотря на свою дюжую ответственность, Львицу то и дело могла разморить истинно кошачья лень.       Девушка вздохнула и скинула с себя грязный платок. Её лицо было округлым, с мягко выраженным подбородком, на котором красовалась небольшая ямочка. Щёки украшала россыпь белоснежных веснушек. Да, именно белоснежных. Даже на фоне светлой кожи они достаточно явно бросались в глаза. Картину довершали светло-голубые глаза, обрамлённые ореолом белых ресниц.       Убежище Львицы пускай и походило на комнату для хранения различной утвари, но если присмотреться, то оно было уставлено невероятными богатствами. Её скромное ложе было укрыто шелковыми простынями, в подушки ручной работы, по всей видимости, были вплетены золотые нити. В выдолбленных в стенах нишах то и дело встречались золотые статуэтки с изображением кошек, книги в настоящих кожаных переплетах, да даже сам стол был сделан из явно не дешёвого дерева, а ножки его украшала витиеватая резьба. На полу раскинулся роскошный ковёр. — Мисс Регина Майяс, разрешите? — кроткий голос послышался по ту сторону занавески. — Пройдите, — скомандовала Львица.       Щуплый парень с потемневшей от солнца кожей просочился в помещение и с благоговейным выражением лица протянул девушке письмо: — Вы просили доставить сразу, как придёт. — Да, спасибо, Саван.       Юноша робко поклонился и поспешил удалиться.       Майяс нежно проводила пальцами по плотной поверхности конверта. Скорее всего, тот был в пути не первый месяц. Ирак не самое оживлённое туристическое местечко, и многие средства связи с внешним миром здесь не используются. По некоторым причинам девушка избегает телефонов, радио, даже защищённых правительственных каналов. Пускай устаревшее ныне почтовое письмо и можно перехватить, но это всё равно остаётся самым полюбившимся способом связи для Майяс.       Её сердце затрепетало, а внизу живота появились волнительные бабочки. Она знала чьё это письмо, знала этот родной и неизменный аромат. Пальцы нерешительно скользнули за ножом, на мгновение лезвие замерло в дюйме от кромки конверта, но в следующее мгновение легко рассекли её вдоль. Девушка поспешно раскрыла выуженный листок:       «Мой небесный свет, ты знаешь, как я чёрств в своих изречениях, и, наверняка, ещё помнишь, что я совершенно не умею соблюдать правила письменности. Но не даст соврать Творец, я каждую ночь думаю о тебе, благо, на моей земле я могу смотреть на тебя круглую ночь. Ты так же ярко светишь, как и всегда. Так же освещаешь мне путь, когда мой дух ослабевает. Да, я долго не писал тебе об этом, но, похоже, настало время. Мы на Земле уже семьдесят пять лет, а последние пятнадцать из них мои глаза могут смотреть лишь на твои звезды. Я знаю, что ты не поддерживаешь связь с остальными знаками, но, свет мой, пора сокрыть гордость, вернее, гордыню. Во имя людей. Некоторые из нас уже утратили дух, многое мы даже не думали, что может с нами произойти, но оно происходит. Нам пора воссоединиться и встретиться лицом к лицу с тем, что грядёт. Мы были созданы как одно целое, мы воля Творца, мы должны быть все вместе. Надеюсь, ты услышишь меня, свет мой. И не думай, что я тебя предаю. Но так нужно. Время пришло. Помни, я навеки твой».       Дочитав последние строки, от трепетного волнения Львицы не осталось ровным счётом ничего. Ярость бурлила где-то в недрах её тела, девушка с силой сжала зубы. Её идеалы предавали, а помимо этого, пытались заставить и её свернуть с намеченного пути. Что за куски очеловеченного мяса, которые даже не в силах нести своё бремя? Она жертвовала многим, даже всем, но не позволяла себя молить о единстве. И о каком единстве может идти речь, когда она одна в своём роде? И как вообще её, казалось бы, избранник, мог такое написать? Негоже царя зверей мешать с обычными тварями. Горделивая львиная натура была серьёзно оскорблена, за чем последовала незамедлительная реакция.       Все бумаги с письменного стола разметались по комнате, а письмо было яростно пригвождено ножом к столешнице. Майяс принялась мерить шагами пол, выхаживая взад-вперёд. Она шумно ругалась на разных языках мира, периодически сметала какие-то предметы с углублений или пинала уже распластавшиеся на полу.       На шум поспешили некоторые парни из охраны. Они незамедлительно вошли в помещение в попытках защитить одну из своих, но когда перед их глазами открылась картина с бушующей девушкой, те оцепенели. Перед их взорами Майяс всегда представала как истинная королева, не позволявшая себе лишних эмоций. Она держала себя статно, уверенно и всегда одаривала солдат таким приливом силы воли и стремлений, что те были готовы сравнять с землёй весь мир. Она была очень добра и заботлива к каждому, помнила всех поименно, но никогда не позволяла себе излишеств.       Один из вошедших бросил автомат и подбежал к девушке. Встав на одно колено, он поймал её руку в воздухе и затараторил: — Мисс, мисс, прошу Вас, что случилось? Если Вас кто-то обидел, позвольте нам разобраться, Вам нельзя пораниться и, прошу Вас, не позволяйте Вашей душе согрешить! Вы наша вера! — голос был далеко немолодой, но его речь скорее смахивала на влюбленного подростка, который идеализировал свою пассию.       На мгновение Львица опомнилась и окинула взглядом присутствующих. Большие мужские руки были обтянуты грубыми перчатками, но даже через них она чувствовала жар его тела. Тот факт, что он стоял у её ног и молил о её же благе, несомненно, подкупил Майяс. Та легко мотнула головой и с привычной уже всем улыбкой присела к солдату: — Шахрам, спасибо тебе. Защищать меня не нужно, просто пришли не самые приятные вести, а я никак не могу повлиять на их исход. Вот и дала волю эмоциям.       На самом деле она могла позволить себе совершенное множество оплошностей, могла позволить быть неидеальной, и это всё с лихвой компенсировалось её щедростью. На всё. Эмоции, деньги, внимание. На всё, кроме славы и признания. Это было единственное, что принадлежало ей по праву рождения, и что она никоим образом не собиралась с кем-либо делить. Но, несмотря на её тщеславность, ей также не было нужды отбирать чужое. Она могла искренне порадоваться и похвалить победителя вне своей весовой категории, но если кто-то ступит на её территорию — держись. Львица выбьет весь дух без остатка.       Но даже с такими привилегиями и практически обожествлением в её адрес она не спешила этим пользоваться, всегда максимально сохраняя свой образ в надлежащем виде. Некоторое время она ещё одаривала любезностями её спасителей, после чего те счастливыми покинули её покои.       Значительной частью характера Львицы была её вспыльчивость. Но с той же скоростью, с которой она могла загореться, с такой же и потухнуть. Это часто касалось не только эмоций, но и дел, желаний, даже любви. Она с лёгкостью влюблялась, очаровывалась и пускала в ход своё обаяние, правда эти игры могли ей наскучить уже через день. Но не подумайте, что Майяс была вертихвосткой и уж тем более изменщицей. Вопреки всей своей любвеобильности она полностью верна своему избраннику. А толика мужского внимания и пара жгучих взглядов, это ведь не измена, правда? И многие знают, что в мужских комплиментах — женщина расцветает, но вот Львица без них не может априори.       А вот как её любимому удаётся держать эту светскую особу при себе, даже на огромном расстоянии, заставляя её сердце биться чаще от любой, даже мелкой строчки и не падать в руки любого встречного мужчины — секрет уже другого рода.       Майяс повернулась к столу и ещё раз рассмотрела письмо. С шумным вздохом она села на свой лежак и запрокинула голову к потолку. В её мыслях начали проноситься молитвы одна за другой. Она просила о благе и сохранности её подопечных, всех, не только тех, кто был рожден под её знаком. И пускай здешние жители не сильно веровали в астрономические символы и их влияние на судьбу или характер, но Львицу они приняли как проведение. Совершенно не заботясь о её истории.       В её молитвах были слова и о её избраннике, о скорейшей встрече и помощи в нахождении правильного пути. Творец не оставит их. Она это точно знала.       Когда Майяс распахнула глаза, она уже была уверена. Она едет. Едет в Россию, к своему возлюбленному.