Весна

"Наконец-то отступила зима. Этого события ждали все домочадцы поместья Фантомхайв, совершенно легкомысленно позабыв обо всех хлопотах, что сопровождали приход грядущей оттепели. Сколько пришлось пережить им за этот нелегкий холодный год… Неудачное покушение на господина, сорвавшееся положение госпожи и неутешительные слова врача о том, что ей уже не придется ждать наследников. Сколько холода проскользнуло между господами в тот короткий миг, как красноречиво безразлично обвили руки господина болезненную, прозрачную, будто у призрака, фигуру жены. А тем временем в поместье все чаще собирался клуб благородных джентельменов, главой которого неизменно избирался сэр Винсент Фантомхайв. Все чаще наполнялось светом просторные бальные залы поместья, все чаще кружили лорды, разодетые как франты, в неспешной кадрили со своими дамами, украдкой наблюдая за едва заметным движением их губ, что складывали желанное «Да». Господин был занят танцами, не забывая не про одну гостью, желая уделить каждой внимание, в то время как госпожа говорила, что смертельно устала и желает отдохнуть в своих покоях одна.» - Танака, - коснулся рукава дворецкого юный наследник рода Фантомхайв, - Танака, взгляни, уже совсем тепло! Снег почти растаял. Мы должны услышать пение птиц! Ты обещал! Как же много хотел одновременно юный господин, так много, что с каждый новым желанием забывал о старом. -… А вдруг сад уже начал зеленеть… просто издалека совсем не видно. - Юный господин, вы ведь еще больны. Доктор попросил вас оставаться в кровати. Зачем вы оттуда ушли и проскользнули на кухню? – перед верным дворецким поднос со свежеиспеченным яблочным пирогом, изящная фарфоровая чашка наполнена любимым чаем господина. - Нееет. – недовольно растягивает слова мальчик. Он совершенно не понимает отказа. Он будто не слышит того, чего не хочет. В точности как его отец много-много лет назад. Танаке кажется, что на него внимательно смотрят не синие, а карие глаза, а кулачки ребенка сжимаются чуть крепче. Он еще вырастет… Развалившись в кресле в отцовском рабочем кабинете, граф Сиэль Фантомхайв с улыбкой читает потемневшие от времени строки, старательно выведенные Танакой в растрепавшемся, прожившим целую вечность дневнике. Что было тогда? Обычное дождливое утро пасмурного озябшего марта. А он, только встав на ноги после ужасной недели жара, желает выйти к весне, открыв ей свои детские объятия. Слуги молча, или назидательно рассуждая о здоровье юного господина, качают головами, Танака хочет отвлечь его сладким и горячим чаем. Мама, как всегда читает. Одна. У себя, наверху, в мрачном уюте спальни. И тогда отец берет его на руки, и теплее укутывает в одеяло и уносит на двор, сопровождаемый десятком укоризненных взоров. Но никто не смеет перечить. Винсент Фантомхайв никогда не слышит отказа. Эго воля свята, а слово имеет верховную власть в этом доме. Сиэль никогда не забудет их короткого разговора: - Папа, почему ты мне разрешил выйти? Все ведь говорят, что я болен… С тех пор он отвечает ему как равному, взрослому человеку. Его наследник не должен бояться поступков, всегда должен понимать правду. - Каждая наша весна может стать последней. Поэтому никогда не бойся выходить на встречу своим желаниям, своей весне. Это была последняя весна для отца. За окном в предвесенней агонии метушились облака, догоняя друг друга голодными стервятниками. Вот только смерти, что бы их насытить, не нашлось. Она ушла за горизонт, с последним вечерним снегопадом. Сиэль последний раз взглянул на настольные отцовские часы – пора выезжать. Друзья ждали его на охоте, на открытии весеннего сезона. Затем прием у королевской семьи. Новое задание, новый убийца по имени «Ловец снов». На пороге дома графа остановил слуга, попросив остаться. Леди Элизабет утром принимала у себя доктора и желает обсудить новости с мужем. - Я вернусь. – и последний шаг за стареющий в многолетней неволе порог старика-дома навстречу румяным устам красавицы весны.