Щёлк!

Наконец-то недели напряжённых поисков принесли плоды. Уговоры, угрозы, подкуп и шантаж помогли по крупицам выяснить местоположение секретной лаборатории Красного священника Резо, и вот теперь Зелгадис стоял перед непримечательными зарослями, жавшимися к склону холма в окрестностях захолустного городишки, и искал потайной вход. — Не бойтесь, Зелгадис-сан, охранные чары уже не работают. Вы можете просто войти. — Кселлос?! — Рад встрече. Появившийся откуда ни возьмись мазоку как всегда дружелюбно улыбался. У Зелгадиса перехватило дыхание. — Ты что, уже был внутри? — Разумеется, нет. Было бы грубо заходить туда без вас. Вы ведь в некотором роде наследник… — Не напоминай. Хотел бы я забыть прадедушку. — Не думаю, что было бы вежливо забывать про него. — Про кого? — Про вашего дедушку. — Я сказал «прадедушку», а не «про дедушку»! — Как вам будет угодно, Зелгадис-сан. — Не пытайся меня отвлечь! Ты опять задумал какую-то подлость?! — Я просто хотел взглянуть на то, что хранится внутри. Но не стал делать этого до вашего появления. — Ты хочешь сказать, что ждал меня здесь всё это время? Как долго ты тут пробыл?! — Это секрет. Зелгадис замолчал. Было бы странно ожидать от жреца другого ответа. За всё время знакомства он так и не смог до конца привыкнуть к увёрткам Кселлоса. Впрочем, желания к ним привыкать в нём не было ни на йоту. Однако теперь, когда мазоку объявился и прямо заявил, что хочет осмотреть лабораторию, стало ясно, что избавиться от него не получится и лучшее, что можно сделать — постараться не упустить чёртового ловкача из виду, пока он не натворил дел. Эта лаборатория — последний шанс разобраться в чарах Резо, которым химер был обязан новому обличью, и попытаться их обратить. Если здесь будет ключ к исцелению, и Кселлос его уничтожит… Зелгадис стиснул зубы. Этого нельзя допустить! А что если тот уже добрался до записей? Нет! Нет, он сказал, что не входил, а прямо врать Кселлос не любит. Но тогда в чём же заключается его план? Что-то же ему здесь понадобилось?! Проклятый мазоку! Одно его появление уже сводило Зелгадиса с ума. Кселлос стоял рядом со своей вечной улыбкой. Химер был готов поклясться, что несмотря на внешнее дружелюбие, тот упивается его страданиями. Он поспешил вытряхнуть эти мысли из головы. Сперва нужно осмотреть лабораторию. Он шагнул в кусты. За ними обнаружилась дверца, снаружи неотличимая от каменистого склона холма. Она была слегка приоткрыта — видимо Кселлос уже успел сунуть туда свой любопытный нос. — Пойдём, — бросил Зелгадис. Они вошли в тамбур. Перед ними была ещё одна дверь — на этот раз крепкая, окованная металлом. Удостоверившись, что она заперта, Зелгадис отошёл назад и разнёс замок огненным шаром. Кселлос открыл дверь и встал рядом, пропуская химера вперёд. Тот зажёг левой рукой заклинание света и переступил порог. Кселлос вошёл следом. Они оказались в тесном зале с невысоким потолком. В стенах было несколько дверей в небольшие чуланы, забитые хозяйственными мелочами и запасами испортившейся еды. Напротив входа в комнату была расположена узкая лесенка, ведущая на нижние уровни. Не найдя ничего интересного в чуланах, Зелгадис спустился вниз. На втором этаже обнаружилась собственно лаборатория. Там были столы, на которых сгрудились алхимические аппараты, и шкафы, плотно заставленные склянками с порошками, растворами и всевозможными колдовскими ингредиентами. Зелгадис воспрял духом. Где-то здесь наверняка найдётся то, что он ищет! Кселлос между тем проскользнул мимо химера и принялся с любопытством рассматривать стеллажи с магическим скарбом, время от времени снимая что-нибудь и вертя в руках. Скудость освещения не причиняла ему видимого дискомфорта. Зелгадис с неодобрением покосился на мазоку и пошёл вдоль противоположной стены, внимательно осматривая магические аппараты, подсвеченные волшебным огоньком. Часть из них он видел раньше, о назначении кое-каких смутно догадывался, основываясь на знаниях, почерпнутых от прадеда, а некоторые оставались для него полной загадкой. Было видно, что ими никто не пользовался уже много месяцев: на колбах скопился слой пыли, пробки присохли к горлышкам, порошки в склянках слиплись из-за влаги в сплошные комья. Зелгадис помрачнел. Возможно, он пришёл слишком поздно. Если способ исцеления здесь и найдётся, не факт, что он сработает. Чёрт! Он сделал глубокий вдох. Паниковать пока рано. Нужно внимательно всё осмотреть, прежде чем впадать в отчаяние. В крайнем случае, компоненты он сможет собрать и заново — главное, найти рецепт. С этими мыслями он приступил к поискам. Однако на столе ничего не нашлось. И на втором столе тоже. На полках шкафов можно было найти всё что угодно, но только не записи. Ни лабораторных журналов, ни справочников, ни результатов опытов, ни черновиков — ничего! Зелгадис не мог в это поверить. Он перерывал полки раз за разом, но никаких бумаг так и не нашёл. — Неужели Резо ничего не записывал?! — в сердцах вскричал он после получаса безуспешных поисков. — Ну, — Кселлос задумчиво потёр подбородок, — это не слишком-то и удивительно. Ваш прадед ведь всё-таки был слепым. Зелгадиса словно громом ударило. Он в растерянности взглянул на мазоку. Его глаза, как всегда, были сжаты в узенькие щёлочки. Совсем как у Резо. Чёрт возьми! Зелгадис так привык, что прадед обучал его по книгам, что совсем позабыл о его недуге! Но у Резо ведь была целая библиотека… Как же он?.. — Не переживайте, Зелгадис-сан. Может, в одном из этих сундуков найдётся то, что вам поможет? Кселлос небрежно сбросил на пол сушёные травы, разложенные на крышке сундука, открыл её и принялся увлечённо копаться внутри. Зелгадис не обратил на него внимания. Он лихорадочно пытался сообразить, как теперь восстановить исследования Красного священника. По ингредиентам и установкам можно попытаться понять, что делал Резо, но знаний Зелгадиса могло на это и не хватить. Для опытов такого уровня нужна помощь кого-то… — Ловите! Зелгадис машинально поймал то, что в него летело, и посмотрел на находку Кселлоса. Это была странная статуэтка обезьяны. Поза и морда животного были исключительно похабными, а взгляд… Он смотрел в глаза обезьяны, и смотрел, и смотрел, и смотрел… Они затягивали его, словно пытаясь что-то из него высосать, и с каждой секундой ему всё меньше хотелось сопротивляться. А потом у него в голове раздался щелчок, как будто лопнула туго натянутая струна, и он отпрянул от статуэтки. — Как вы себя чувствуете, Зелгадис-сан? Он взглянул на мазоку. Лицо Кселлоса выражало тревогу. Глаза жреца не были видны химеру, но он был уверен в том, что спутник заботится о его, Зелгадиса, самочувствии. — Всё хорошо, не переживай. Голова немного закружилась, — он улыбнулся. — Странная однако вещица… Не хочешь взглянуть? — Мне она без надобности, — ответил Кселлос, но всё же протянул руку, чтобы забрать обезьянку. На мгновение их пальцы встретились, и химер даже сквозь свою каменную кожу и перчатку Кселлоса ощутил уверенную силу, таящуюся в руке мазоку. Это чувство успокаивало и согревало. Досада из-за отсутствия записей жгла уже не так сильно. Зелгадис подумал, что ему бы хотелось чаще ощущать такое тепло. Сосредоточившись на этом чувстве, он не обратил внимания, как фигурка скрылась под плащом его друга. Он глядел в лицо Кселлоса не отрываясь. Оно было таким… Приятным… Дружелюбным… Открытым… Родным… Любимым. Зелгадис мог бы смотреть на него вечно. Он бы даже решил, что время уже замерло, и он застрял в одном мгновении навсегда, если бы не стук сердца. Оно билось всё чаще, и чаще, и чаще, и чаще… — С вами точно всё хорошо? — голос Кселлоса был полон заботы и нежности. Она обволакивала Зелгадиса, омывала его тёплыми волнами, напоминая о времени, когда он был совсем маленьким и… На его предплечье легла рука. Зелгадис почувствовал её касание всем телом сразу — оно отдалось дрожью, неуловимой для внешнего взгляда, но очень приятной для самого химера. Не успев сообразить, что он делает, он накрыл руку Кселлоса своей и положил её на свою щёку. — О, Зелгадис-сан, вы хотите, чтобы я проверил, нет ли у вас жара? — смеясь, спросил Кселлос. — Но тогда мне бы следовало потрогать ваш лоб. Не отнимая правой ладони от лица Зелгадиса, мазоку стянул зубами перчатку с левой руки и прижал её к его лбу. Перчатка упала на пол. — О боги! Да вы горите, Зелгадис-сан! Химер пылал. Он тяжело дышал, не в силах вымолвить ни слова. Миллиметр за миллиметром он придвигался к любимому, пока их тела не соприкоснулись. — О-о-о-ох! Как же вы разгорячились. Думаю, вам стоит прилечь. Кселлос отпустил лоб химера и взмахнул рукой над столом. Всё, что на нём стояло, словно ветром сдуло. С диким звоном и лязгом стекло и металл рухнули на пол, но Зелгадис не обратил внимания на шум. Кселлос повернулся к нему и одним плавным движением подхватил химера на руки. Они были такими сильными и надёжными… У Зелгадиса перехватило дыхание. Ему хотелось бы остаться в этих объятьях навсегда, однако Кселлос положил его на стол. А затем он стал медленно стаскивать вторую перчатку. Зелгадис следил, как палец за пальцем рука его любимого обнажается, не в силах отвести от неё глаз. Когда перчатка упала, он с шумом втянул в себя воздух. — Ох, вам, наверное, тяжело дышать? Нужно немедленно вам помочь. — Д-да, — прохрипел Зелгадис. Во рту у него пересохло. Кселлос расстегнул свой плащ, и тот упал к его ногам. — Не беспокойтесь, Зелгадис-сан, всё будет хорошо. Пальцы жреца потянули за шнурки, освобождая химера от его накидки, а потом заскользили по груди, приближаясь к поясу. В мгновение ока и тот оказался расстёгнут, но как ни странно, легче химеру совершенно не стало. Ему не хватало воздуха, дыхание стало прерывистым… — О! Похоже, вам мешает ваш меч! Кселлос повел ладони ниже пояса и цепко ухватился за перевязь. Зелгадис застонал. — Не беспокойтесь, вам ничего не угрожает. Это всего лишь оружие. Оно вам не понадобится. Позвольте мне… Мазоку расстегнул пряжку и, крепко обхватив ножны с клинком, отбросил их в сторону. Зелгадис приподнялся на локтях и взглянул в лицо Кселлоса. Тот приложил палец к губам: — Молчите. Вам не нужно напрягаться. Давайте проверим, как вы дышите. Его ладони проникли Зелгадису под рубашку и поползли по животу вверх, огибая каменные наросты на теле химера. Грудь под руками Кселлоса вздымалась в рваном ритме, плотнее приникая камнем к коже. Сухое шуршание заглушалось шумным дыханием Зелгадиса. Мазоку уже нависал над ним, чтобы иметь возможность запустить руки глубже. Левая медленно прошла вдоль ключицы и обхватила шею Зелгадиса. Он застонал. — Ого. Да у вас пульс участился, Зелгадис-сан. Вам не жарко? –…Нет… — прохрипел химер. — Разве? А по-моему, вы всё горячее и горячее. Правая рука Кселлоса двинулась по груди Зелгадиса вниз. Спустилась на живот, обогнула пупок и уцепилась за край штанов. Левая же проскользнула ему под спину. Зелгадису показалось, что он услышал отдалённый щелчок. Кселлос с хищной улыбкой приподнял химера над столом и резким движением спустил с него штаны, высвободив на свет его каменный стояк. — Да вы монстр, Зелгадис-сан! Кселлос наклонился к члену и прошёлся языком по уздечке от корня к головке. Химер застонал. — Я и не думал, что найду в вас родственную душу. Жрец положил ладонь на лобковые волосы Зелгадиса. Они были жёсткими, как проволока, и пружинили, пытаясь расцарапать кожу мазоку, но она не поддавалась. Кселлос запустил в них пальцы, взял член свободной рукой ближе к основанию и приподнял. — Какое у вас интересное тело, Зелгадис-сан. Вы точно уверены, что хотите от него избавиться? С его помощью можно познать такое, чего обычным людям и не представить. Зелгадис лишь прерывисто дышал, не в силах вымолвить ни слова. Кселлос рассеянно поглаживал основание его члена с задумчивым выражением лица. — Думаю, я мог бы помочь вам в этом. Он упёр большой палец в уздечку Зелгадиса и стал гладить её с тихим шуршанием. На кончике головки показалась капля жидкости. Ладонь поднялась повыше, и палец, обогнув головку, скатил каплю по нижней стороне члена. Следом за ней ладонь Кселлоса огладила уздечку и двинулась к мошонке. Тело Зелгадиса содрогалось в такт с движениями жреца. Его пальцы с тихим скрипом пропускали между собой жёсткие волоски, покрывавшие яички химера. — Какие интересные ощущения. Как к ним относится Амелия-сан? Наверняка её нежная кожа не выдерживает контакта с вашей несгибаемой мужественностью, а, Зелгадис-сан? Химер вцепился в края стола и только стонал. — Неужели вы до сих пор не открылись ей телесно? Зелгадис выдохнул что-то нечленораздельное больше через нос, чем через закушенные губы. — Какая жалость. Мне кажется, вам не стоит оттягивать этот момент. Пальцы Кселлоса переместились под мошонку. Другая рука между тем ритмично обрабатывала основание члена. — А то взгляды, которые Амелия-сан бросает на Гаурри-сана могут стать не просто дружескими. В стонах Зелгадиса послышалась приглушённая ярость. — О, я нисколько не сомневаюсь в кристальной честности помыслов нашего златовласого друга, Зелгадис-сан. Но вот Лина-сан… Было бы очень жаль, если бы она углядела в Амелии-сан соперницу, не правда ли? Во вздохах Зелгадиса засквозило отчаяние. — Да уж, у разгневанной Лины-сан я и сам бы, пожалуй, не рискнул встать на пути. Что уж говорить о нежной и хрупкой Амелии-сан… Страстное дыхание Зелгадиса приобрело угрожающие нотки. — Право, даже жаль, что Амелия-сан не сможет сделать вот так… Кселлос дотронулся языком до уздечки и медленно ввёл головку себе в рот. Спина Зелгадиса выгнулась дугой, казалось, что он сдерживает стон из последних сил. Жрец начал работать головой, всё ускоряясь и ускоряясь. Его рот издавал звуки шлифовального станка, заглушавшиеся лишь сдавленными постанываниями Зелгадиса. В какой-то момент из-под зубов мазоку начала сыпаться каменная крошка. Химеру это не причиняло видимого дискомфорта. Напротив — он дрожал от удовольствия. Кселлос между тем подключил руки, поглаживая корень члена, который просто не помещался у него во рту. Из груди химера вырвался крик, который он уже не в силах был сдерживать. Кселлос выпустил член изо рта и с нажимом стал проглаживать его сверху вниз по всей длине. Стон Зелгадиса пронзил небеса. Сперма тугой струёй ударила кверху и забрызгала его рубаху. — Может быть, Амелия-сан могла бы использовать наждачку? Да уж, ваше тело действительно создаёт проблемы, Зелгадис-сан! Химер не обращал на него внимания. — Зелгадис-сан? — Кселлос наконец отвлёкся от члена и заметил пятно на рубахе. — Ох. Я испачкал вашу одежду. Какой же я неловкий! Привстаньте, пожалуйста, Зелгадис-сан, сейчас мы всё исправим. Перебравшись к изголовью, жрец приподнял Зелгадиса за плечи. Тот не сопротивлялся. Кселлос извлёк из ниоткуда крохотный нож и одним резким движением распорол рубаху Зелгадиса вдоль хребта. Ухватившись за ворот спереди, он резко дёрнул рубашку, руки химера потянуло вперёд, рукава вывернулись, и рубашка осталась в руке мазоку. — Ой. Я испортил её ещё сильнее. Но, с другой стороны, у вас теперь есть образец материала для изучения. Кселлос скомкал рубаху и бросил через плечо. Она упала в котёл, взметнув облако пыли. — Однако сейчас я бы предпочёл изучить что-нибудь другое. Например, вашу слюну. Кселлос наклонился к Зелгадису и поцеловал его в губы. Химер страстно ответил на поцелуй. Его опавший было член снова окреп. Мазоку схватил Зелгадиса рукой за шею и сдавил. Тот застонал. Другая рука уже держала член, который время от времени напрягался ещё сильнее, когда по телу Зелгадиса прокатывалась волна истомы. Кселлос на мгновение отстранился. — Кажется, вам нужно встать целиком, Зелгадис-сан. Химер, не говоря ни слова, устремился навстречу мазоку и, встав со стола, снова приник губами к его губам. Пальцы Кселлоса переместились под мошонку и подобрались к анусу Зелгадиса. При первом же касании он рефлекторно сжался, но химер не смог сдержать стон. Уголок рта Кселлоса растянулся в торжествующей ухмылке. Его пальцы продолжили свою работу, в то время как живот прижал член Зелгадиса к его собственному животу. Химер извивался, толкая член кверху резкими движениями. Наконец пальцы Кселлоса проникли в анус Зелгадиса. Член стал ещё твёрже. — Готовы ли вы принять силу мазоку, Зелгадис-сан? Голос Кселлоса был как всегда насмешливым, но теперь за ним чувствовалась мощь, которую он обыкновенно не выставлял напоказ. — Да… — простонал Зелгадис. — Вы точно хотите этого? — Да! Щёлк! Глаза жреца распахнулись, открывая играющий в них злой огонь. — Ну что ж, пора вам прикоснуться к моей истинной форме. Пронзать — это моя суть! Одним резким движением он развернул Зелгадиса спиной к себе и высвободил свой член. Небольшой, но совершенно ровный, он, казалось, был окружён вихрем тёмно-фиолетовой силы. Мгновение — и он уже оказался у химера в заднице. Зелгадис зарычал. Его член застыл в напряжении, лишившись даже намёка на какую бы то ни было мягкость. На его основание легла ладонь Кселлоса. Он начал медленно двигать бёдрами, одновременно обрабатывая член партнёра синхронными толчками. Зелгадис хрипел сквозь стиснутые зубы. Кселлос начал ускоряться, работая тазом и руками всё интенсивнее. Член в его руках грозил разорваться на части от внутреннего давления. Мазоку схватил Зелгадиса за горло. Мышцы под его пальцами напряглись, порождая крик. Химер завёл руки за спину и обхватил зад Кселлоса. Теперь с каждым толчком он сам шёл навстречу партнёру, насаживаясь на его член ещё глубже. Улыбка Кселлоса стала торжествующей. Вместе с его взглядом она производила зловещее впечатление. Однако Зелгадис не мог этого видеть. В порыве страсти он запрокинул голову и вцепился в своего партнёра. Стоны его перешли в рычание, сдерживать которое становилось с каждым движением всё трудней. Их тела врезались друг в друга, превращая страсть в ярость и наоборот. Невозможно было понять, любят ли они друг друга или ненавидят. С каждым движением эти эмоции переплетались всё теснее, как и тела любовников, становясь всё сильнее, пока наконец не достигли пика. Зелгадис взревел. Его член извергал семя, а в уздечке, казалось, засел раскалённый прут. Силясь унять этот зуд, он обхватил руки Кселлоса, лежащие на члене, и стал водить ими по стволу, продлевая экстаз. Несмотря на боль, это был самый мощный оргазм, который он когда-либо чувствовал. Сердце стучало как сумасшедшее. Дыхания отчаянно не хватало. Он хватал ртом воздух, его сфинктер сжимался изо всех сил, как будто пытаясь раздавить засевший в нём член Кселлоса, но от ещё более тесного контакта по всему телу прокатывалась новая волна истомы. Кселлос медленно вывел свой член из партнёра, но на самом краю задержался и резко всадил его обратно. Вместе со жгучей болью Зелгадиса захлестнуло удовольствием — последними, остаточными каплями. Они омыли его тело и отхлынули, зацепив на излёте его головку и заставив содрогнуться в последний раз. Кселлос окончательно вышел из химера, и тот, обессиленный, рухнул на стоящий перед ним стол. Взгляд его уткнулся в пятно собственной спермы, и он развернулся, упершись в стол спиной. Он посмотрел на Кселлоса. Его член сам собой уменьшился, и жрец невозмутимо вернул его в штаны. — Кажется, нам пора прощаться, Зелгадис-сан. Было очень приятно с вами пообщаться. Мазоку развёл руки, и к ним полетели перчатки, надеваясь на пальцы сами собой. Следующим прилетел плащ и, наконец, посох. Через секунду он уже стоял в полном облачении, как ни в чём не бывало. — До свидания! * * * — И что, ты его так и оставил? — Я не знал, чем ему помочь, и привёл вас. Думаете, я поступил неверно? — Нет-нет-нет, конечно, вы всё правильно сделали. Это очень добрый и самоотверженный поступок, Кселлос-сан, я всегда думала, что у вас добрая душа, не правда ли, Лина-сан? — Что? У него-то? Да у этого прохвоста не то что добра, у него и души-то нет. — Я бы попросил вас быть уважительнее, Лина-сан. — Тоже мне, оскорблённая невинность. Может быть, это ты с Зелгадисом сам сделал? — Клянусь вам, то, что с ним происходит, делаю не я. — Ну да. «Это не я проливаю его кровь, а нож, который я в него всадил!» — Лина-сан, ну нельзя же быть такой злопыхательной! Я вовсе не желаю причинить Зелгадис-сану вреда! — Всё равно я тебе не доверяю… Эй, это что там, фирекийский жемчуг на полке?! Моё!!! — Лина-сан, может быть мы всё-таки сосредоточимся на… — Ничего не слышу! Моё, всё моё! — Эй, Лина! А что это у Зелгадиса в руках? — Отстань, Гаурри, мне нужно осмотреть всё! — Лина-сан, тут действительно что-то интересное, кажется из золота… — Что? Отвали, Амелия, оно моё! — Я бы не советовал вам трогать эту вещь, Лина-сан. Похоже, что это статуэтка обезьяны Сэнмэ. — И что, она поддельная? — Дело не в этом. Насколько мне известно, эта вещь заставляет того, кто её тронет, ощущать ужасные вещи. — Ужасные вещи? — Именно так. Стоит дотронуться до неё, и вы почувствуете, будто с вами происходит что-то, чего вы боитесь больше всего на свете. Другими словами, она воплотит ваш самый страшный кошмар. — Какой ужас! Значит, Зелгадис-сан сейчас находится под злым колдовством этой мерзкой штуки?! — Боюсь, что так. — Что же нам делать?! — Я слышал, что помочь жертве нельзя. Каждый сам должен справляться со своим страхом. — Но что же такое он там видит?! — Да, Кселлос, скажи. — Не томите нас, Кселлос-сан! Мазоку улыбнулся. — Это секрет. Владивосток, 2017. Тебе, с любовью.