Эффект маятника

      В определенном смысле нам повезло. Дворец Аерафа располагался на скалистом возвышении, которое резко обрывалось с противоположной от города стороны. Понятное дело, этот пласт был вытолкнут из недр подземных не просто так. Вода — это сила, с которой невозможно не считаться, и неважно, откуда она пришла, просочилась сверху или испарилась, коснувшись раскаленной крови земли. Так что в подобных местах полости в породе и подземные реки не редкость. Собственно, наличие рядом с тюрьмой подобного комплекса пещер и придавало мне уверенность и спокойствие. Особенно перспективно выглядел путь, ведущий в сторону реки, что опоясывала дворец. На всякий случай, вдруг ошиблась, спросила у перворожденных — направление подтвердили оба. Нам потребовалось два дня, чтобы буквально продолбиться до комплекса пещер.       Впрочем, тут не только заслуга резонанса. В свое время некто серьезно потрудился, оборудуя казематы, и в память о себе оставил набор из молотов, кирок и тому подобных инструментов. Они пришлись очень кстати, несмотря на свое плачевное состояние — ржавчина буквально осыпалась. И все равно этого хватало, чтобы обозначить направление удара, как результат - деструктивная волна не расплывалась по камню, а фокусировалась в трещинах и вмятинах, оставленных инструментами, лишь по остаточному принципу расходясь в стороны. Это позволило серьезно снизить количество энергии, задействованной в качестве ограничителя. А то ударишь неудачно, и сверху кусок гранита на темечко приземлится. Сохранение минимума резерва считалось мной приоритетной задачей, ведь, к сожалению, щедро замешанному на страхе, состояние наставника не спешило улучшаться.       С третьим эльфом, пожелавшим остаться безымянным (точнее, изъяснявшемся одними жестами — последствия шока, пройдут со временем), было проще всего — передвигаться он мог, небыстро, недолго и недалеко, а вопросы личного характера просто игнорировал. Так что от него можно было не ожидать никаких неприятных выходок.       Да, отношения с эльфами у меня поначалу не складывались. Калион еще более-менее на вопросы отвечал и даже пару раз поддержал разговор, а вот Арвэл старался держаться на расстоянии. Самое большее, что можно было от него ожидать — ответов «да» и «нет». Ну, хоть, просьбы исполнял пусть молча, но добросовестно.       С тоски и от плохого настроения (это я так перворожденным пояснила, и даже не слишком при этом лукавила) попробовала спеть. Эльфы ничего на это не сказали. Просто молча принялись мастерить затычки в уши. Кстати, хорошая идея! А то звуки лопающегося под действием резонанса камня в условиях изоляции ощутимо бьют по органам слуха. Затычки точно пригодятся.       Ожидаемой проблемой и, как ни странно, сближающим фактором стал холод. Жечь что-либо было нежелательно. Помещение тюрьмы внушительно по размерам (примерно с четвертую часть дядиной сокровищницы), но воздух, как ни странно, имеет свойство заканчиваться. Так что единственный источник света — факелы, согревали только бессознательного Маэрода, ну и нас заодно, когда мы всей компанией устраивались спать поближе к источнику тепла.       Когда пробились к пещерам, стало совсем грустно. Вода из них ушла не полностью и, что хуже, была ледяной. А я в средиземских тапках. Смешно? Мне не очень, нормальную обувку с одеждой обещали доставить к концу недели. Не сложилось. Только несколько платьев, нечто на ноги, по удобству напоминающее пыточное устройство, и это был весь временный гардероб.       Апх-чи! Вот почему резонанс с банальной простудой справиться не может? Еще и рельеф в этих пещерах! Сплошные наплывы и каменные шипы. Эльфам хорошо, они и в полудохлом состоянии по всему этому спокойно скачут, а мне как? А наставнику, которого эти изверги тащили на кошмарно выглядящих носилках? Временно немой, к счастью, проблем не доставлял: молча и упорно двигался следом, а то, что медленно, так и мы не неслись сломя голову.       Мысленное бурчание неплохо подогревало раздражение, что, в свою очередь, давало дополнительные силы. Нет, ребята, не знаю, кто в Валиноре воду мутит, вот только зря он это делает в тихую. Лучше бы честно признался, чего ему (им) нужно, а то ведь, как показывает практика, прощать такие выходки нельзя, дабы не провоцировать на новые.       На пятый день мы смогли пробиться к старому руслу подземной реки. Продолбить насквозь три пещеры, то есть четыре дыры в каменной породе — это около шестнадцати локтей — было, как уже говорилось, нелегко. К этому моменту не только я задумалась об имеющемся запасе мяса в виде тушек местного бывшего повелителя и его охранника, оставшихся далеко позади, да еще за двумя небольшими рукотворными обвалами. Хорошо, что это был не единственный вариант касательно еды. Разделив найденные галеты поровну, получили по три с половиной штуки. Не густо, особенно, при незнании, сколько дней мы еще проведем под землей. Но! Лепешки по питательности и сытности превосходили праздничный хоббитанский ужин! Лично я за это время съела полторы лепешки. А эльфы… думаю, едва ли расправились с одной галетой каждый. В Маэрода, размочив в воде, я смогла пропихнуть целую лепешку. Была бы уверенность в ближайшем будущем, скормила бы все.       Калион, чем дальше мы уходили от заваленной лестницы, тем больше улыбался, даже рассказывал легенды и предания, касательно гор и Вала Ауле, которые с удовольствием слушала не только я. Похоже, просто нахождение вне казематов давало ему сил жить дальше. Только вот светлые глаза эльфа временами не отражали ничего — ни мыслей, ни чувств. Сам перворожденный в такие моменты ассоциировался с бездушным механизмом. Оставалось лишь надеяться, что со временем воспоминания о тюрьме под Фаидримом потускнеют под натиском новых впечатлений.       Отчего-то этих перворожденных было по-человечески жаль. Материнский инстинкт, что ли?       Арвэл же, несмотря на то что перестал смотреть на меня с настороженностью, особого дружелюбия не проявлял. Был вежлив, изредка предупредителен (поддержать, чтоб в очередной раз не навернулась на скользком полу) и не более. А вот с так и не заговорившим перворожденным возился словно с младшим родичем. А молчащий… самый тихий и незаметный. Не знаю, что происходило с ним в казематах, но дивный в любой ситуации старался не поворачиваться к нам спиной. Временами, хотелось его просто обнять и пожалеть, останавливало понимание, что парень от такого в восторге не будет. Сам перворожденный своему состоянию был не рад. Пройдешь случайно за его спиной, а потом стараешься не смотреть, как сильный парень стискивает челюсти в попытках подавить предательскую дрожь.       Эти дни слились в один непрекращающийся кошмар. Как бы я ни храбрилась, а ситуация к оптимизму не располагала. Зато здоровая злость помогала не опустить руки, даже когда мы наткнулись на своеобразный тупик, и единственным способом двигаться дальше было бросить инструменты и плыть неопределенное количество времени под водой через затопленные пещеры. Пришлось добавить в воду собственную кровь, чтобы точнее определить расстояние, направление и целесообразность такого поступка — так резонанс давал более четкую картину. Впрочем, особого выхода не было. Вариант с возвращением назад всерьез не рассматривался.       На момент с условным тупиком, от поверхности нас отделяло двадцать с небольшим локтей сплошного камня. В принципе, пробить реально и я бы смогла это сделать… обладай более серьезными познаниями в горном деле. Было бы весьма обидным попасть под обвал. Да и откат от использования больших объемов энергии мог оказаться фатальным, если не для меня, то для наставника, в случае ухудшения его состояния.       Основная проблема с тупиком — первый, кто бы нырнул, должен был суметь справиться с сильным течением, вынырнуть в нужной пещере и закрепить там веревку. А теперь представим, что случится с добровольцем, если он не сможет вовремя выплыть?       Носилки бросили. Топить наставника (хоть бы он об этом не узнал!) я планировала просто — нос зажать и дышать за двоих. В попытке успокоить себя и остальных, поинтересовалась, воспримут ли такое, как домогательство? Результат заставил частично поседеть. Калион фырком оценил попытку снизить градус напряженности, а покачавший головой Арвэл, без разговоров кинул нам конец веревки и нырнул в ледяную воду! Без подготовки и страховки!       Такого количества мата в исполнении возмущенного целителя эти пещеры еще не слышали. Калион, державший конец веревки, потом несколько минут объяснял, что вот такие дерганья обозначают, что все с Арвэлом в порядке, и нам можно нырять следом, да и течение на выходе в нужную нам полость ослабевает. Молчаливый только головой качал, глядя на человеческую экспрессию.       После водных процедур вновь занялась целительством — шишки, пара трещин, несколько глубоких порезов, с таким течением и поворотами могло быть гораздо хуже. Расчет, что вода сгладила все выступы, оправдался не полностью.       Зато мы оказались еще ближе к поверхности.

***

      О чем можно думать, увидев солнечный свет в первый раз за неделю? А вот и нет! Я думала о рыбе, нагло плещущейся под скальным навесом, что совместно с течением реки почти полностью отделяли свободу от дрожащих от холода, усталых и голодных нас. Узкая полоса между водой и козырьком манила светом — утро или вечер. А еще о принесенных течением сучьях, в груде которых вполне можно было раздобыть сухие экземпляры. Правда, привычка, выработавшаяся за последние дни, взяла верх над обиженно воющим животом, и первым делом я кинулась выбирать сухое место и расстилать плащ. Арвэл молча, положил тело наставника на потасканную, заляпанную, и, несмотря на это, все еще плотную ткань.       Маэрод так и не очнулся. Хуже того, пусть чисто физически состояние перворожденного с натяжкой, но могло считаться удовлетворительным, гарантировать, что он поправится я, как целитель, не могла. И это пугало. Эльфы могут уходить в Царство Мандоса по своему желанию, вдруг наставник потерял сознание с этой мыслью?       Неужели из-за моего подарка, столь неразумно врученного небезразличным мне перворожденным, им приходиться страдать? И погибать. Нет, умом я понимаю, что дело не в дарах, а в одном прогнившем насквозь эльфе, только вот присутствует немаловажный факт — никаких ограничений и защиты на амулетах нет, а это громадная ошибка. Моя.       -Апх-х… — поймала руками собственный чих.       Арвэл с Калионом оторвались от ловли будущего обеда (уже одна упитанная рыбина, блестела чешуей рядом с Молчаливым, с предвкушением примеривающимся, как ловчее превратить продукт охоты в очень вкусное блюдо) и посмотрели с бездной укора. Виновато развела руками.       Пусть я не могу справиться с банальной простудой без зелий, зато не дала ей развиться в более серьезную болезнь, да и грелка из меня получилась высококачественная. Еще бы голова с горлом так зверски не болели, и спать не хотелось… Никто ведь не обидится, если я вздремну?       Разбудил восхитительный запах жареной рыбки. Пока я ухомякивала свою порцию — толстенькая рыбка в локоть длиной, посыпанная золой — и выслушивала тихое обсуждение трех четвертей мужского подкозырькового населения о способах пройти сквозь усиленные патрули, наверняка, находящиеся неподалеку, прокручивала в голове отложенный до времени освобождения из пещерного плена мысли. Во-первых: гордость не должна влиять на рассудок — стоит восстанавливать связь с Трандуилом и просить его дать совет. Одно дело боятся создать очередную порцию проблем, которых у моего эльфа и так, наверняка, полно… Моргот, ладно, это в крайнем случае. Все же навешивать на Владыку еще и свои неприятности не хочется, хотя сообщить о местонахождении и состоянии наставника нужно… Восстанавливаю связь, точка! А то что-нибудь еще более логичное надумаю! Справимся. И он, и я.       Во-вторых, какие знакомства в данном случае, могут мне помочь? Эльфы «в пролете», как любит добродушно язвить Рассвет. Остаются Орлы, и это уже гораздо перспективней. И порадуемся, что с резонансом способ общения Орлов имеет мало общего.       Совет мальч… тьфу, мужчин, продолжал мозговой штурм, в ход уже пошли схематичные карты из мелкой гальки и прутики в качестве указок. Надо же, какие чудеса плотный ужин творит — нормальные люди спать бы завалились, а эти активны!       Ладно, птички, ау! Я знаю, что вы здесь.       Ответом стало крайне недоуменное молчание, пришедшее по ощущениям с разных сторон. Странно, может, не расслышали, или я подзабыла способ общения пернатых? Господа! Ответьте!       Спустя каких-то десять минут попыток «докричаться», перемежаемых шутливыми (это пока моего терпения хватает, да и сил особых на возмущения нет) угрозами, пришло ощущение вопроса, в связи с расплывчатостью, охарактеризованного в одно слово: Какого?!       Выслала картинку прикованного к стене тюремной камеры наставника, затем морду и спич коронованного хама с перечнем его требований, и, наконец, передала просьбу помочь с преодолением земель почившего повелителя, ибо в том состоянии, что мы находимся, это сделать можно лишь в воображении. А еще отметила, что умирать сейчас очень не хочется, ибо неожиданно (это сарказм прорвался) образовалось много дел и тел, не познавших силу справедливого возмездия.       Кажется, меня занесло.       Кажется, Орлы впали в ступор еще при демонстрации поведения местного повелителя.       Ко второй порции печеной рыбы импульс крайнего удивления и озадаченности от нескольких десятков Великих орлов полностью сошел на нет. А ответ или, хотя бы, его подобие, так и не был обозначен. Плохо. Другая идея, связанная с побегом из владений подгнивше-блондинистой семейки, шансов на успех давала на порядок меньше, а сил забирала немерено. Жаль будет разрядить во враждебном Валиноре все свои накопители.       И нужно начать выяснять, что все-таки тут происходит.       — Леди?       Вопрос, заданный над самым ухом, заставил подпрыгнуть из положения полулежа. У меня даже злостная пародия на косу на голове дыбом встала.       — Задумались? — невинно поинтересовался довольный Калион.       — А ведь был такой тихий и приличный эльф, — сдавленно прохрипела больным горлом.       Перворожденный тихо хмыкнул и рассеянно тряхнул спутанной шевелюрой.       — Да как-то обстановка не располагала… Я вот что хотел сказать. Мы тут посовещались, — кивок в сторону с интересом смотрящих на нас дивн… дивно грязных, но уже повеселевших узников, — Вы ведь можете определять наличие в округе наших соплеменников? Тогда мы сделаем несколько вылазок, чтобы раздобыть немного еды и осмотреться, когда поблизости никого не будет. Поможете?       — Переводим дух? — действительно, в запасе же у нас время есть.       Были бы под рукой еще и лекарства.       — Да. У нас есть одно место на примете, где можно будет отдохнуть в относительной безопасности и комфорте, но в таком состоянии, в каком мы все находимся, путь будет очень тяжелым.       — Ясно, — в горы, что ли, подадимся?       Как ни грустно это сознавать, но в одиночку я вряд ли далеко уйду. Это не Средиземье, где все знакомо и понятно. Тут вообще, непонятно что творится и происходит. А ребята уже не совсем чужие. Тьфу, эльфы, эльфы, эльфы! И здесь, в отличие от Средиземья, меня все старше.       — Но с вас хотя бы примерное представление о нахождении этой пещеры на карте Валинора. А то, кроме лаборатории и туманных аллегорий, я ничего про континент не знаю.       — Я не против. Займемся… сразу после того, как приведем себя в порядок, — кивнул эльф, с недовольством рассматривая упавшую на глаза буро-ржавую прядь спутанных волос.       Спустя два часа сонный Арвэл недовольно рассказывал, как мыть голову взбитыми яйцами. Такого опыта в моей жизни еще не было. Впрочем, запахи печеных водяных орехов, найденных вместе с яйцами во время короткой вылазки, примиряли с оригинальностью методов очищения.       Очень, очень ранним… короче, поздним вечером, отоспавшись и определив, что внутренние часы сбились у всех, мы начали претворять планы в жизнь. Вылазки, стирка — помывка, готовка, попытки привести одежду в состояние, когда она способна выполнять свои функции. Теперь уже я учила мальч… эльфов делать иголки из рыбьих костей, благо, что ткань, которую не жалко распустить на нитки, у нас была.       Когда Арвэл с Молчаливым ушли на очередную короткую вылазку, посчитала момент подходящим для вопроса:       — Вы ведь слышали, что было нужно Аерафу от Маэрода?       В слабом свете маленького костерка не заметить, как напрягся перворожденный, было нельзя.       — Да. Он оказался в казематах дворца позже всех, месяца четыре назад. Под землей сложно следить за временем.       — Ясно.       Можно сделать вывод, что наставника, как носителя амулета, вылавливали целенаправленно. Еще бы узнать примерное время, когда Тулкас явился Аерафу, и какие именно слова были произнесены в том разговоре. Что-то во всем этом капитально не сходится, и присутствует смутное ощущение, что это «что-то» связанно со временем.       — А Вы?..       — По глупости, — отрезал эльф.       Ясно, тему сворачиваем. В принципе, что хотела, то узнала, другое дело, что яснее от этих сведений ситуация не стала.       — А с планировкой города Вы хорошо знакомы?       — Д-да, я здесь живу… жил. Зачем тебе это?       — Мало ли, вдруг опять на ровном месте во что-нибудь влипну? В последний раз даже из библиотеки в собственном доме выходить не пришлось.       Калион, не раз слышавший мое бурчание в адрес высокородных гадов, видимо, подвох в просьбе ощутил, но наивно списал на собственные расшатанные нервы.       — Вот смотри, — подвел меня эльф к «творчеству» мужской команды, состоящей из черточек, камушков, веточек и рыбьего скелетика, как позже выяснилось, обозначавшего дворец, — если, действительно, «влипнешь», держись подальше от этих пяти башен, в них сосредоточены основные силы: в восточной — стражей, в юго-западной — дворцовой гвардии…       До нужного мне обозначения дошли через двадцать пять минут.       — Я как-то считала, что на такого размера город нужно больше целителей, — вслух озадачилась, рассматривая мелкую гальку, обозначающую домик на окраине.       — Есть еще дворцовый целитель, и двое, приставленные к стражам, а также их ученики. Нам хватает. К тому же на территории в шестьдесят два акра проживают около четырнадцати тысяч эльфов. — Всего?! Да-ас, это не Средиземье, где некоторые одаренные личности, территории такого размера королевствами называть пытались, потом прекратили (некому стало). — Да и все эльфы неплохо разбираются во врачевании.       Я снова направила нос в сторону невзрачной мелкой гальки — в принципе, досягаемо, и патрули вокруг особо внимательными быть не должны. А если часть пути проделать под водой, использовав для дыхания соломинку… а нет, вода движется в противоположном направлении. Околею или смоет течением раньше, чем доберусь до цели. Селедка не чищенная, мне зелья нужны, причем желательно готовые и прекрасного качества. Без них, шансы вернуть Маэрода в сознание опускаются ниже допустимых. А так можно создать много шума и удрать с помощью вот этого симпатичного водопадика (прекрасная объемная карта у заскучавших эльфов вышла!).       — Около ста двадцати локтей в высоту, — заметил мой интерес Калион.       Замечательно. Тридцать моих ростов эльфы в доспехах не потянут, а вот от стрел я сбегу вряд ли. Эх, мне бы дымовушек штук пять-шесть.       — А склады ингредиентов у вас в городе есть?       — Нет, но есть пара магазинчиков с готовым товаром: тут и тут, — указал палочкой на кусочки ракушек эльф и, видимо, все же прислушался к интуиции. — Тебе зачем?       — Да так, — посмотрела я на находящийся чуть в стороне от прочих магазинчик, — хочу приобрести несколько зелий.       Глаза у Калиона приобрели округлую форму:       — Да? — прорезался сарказм у эльфа. — И чем расплачиваться собираешься?       Я с откровенным удовольствием запустила пальцы в свою чистую шевелюру:       — Информацией, конечно.

***

      — Эру, поверить не могу, что я этим занимаюсь!       — Пиши, пиши — не отвлекайся, — активно шуршала я по полкам и под прилавком.       Обожаю эльфийских целителей — к какой бы народности они не относились, маркировки на склянках усомниться в содержимом не дают! Кроветворное, обеззараживающее, заживляющее, бодрящее, крем для лица…       Светать начнет минут через сорок, так что у нас с Калионом еще есть время запастись нужными лекарствами, а еще вот этим миленьким котелком, мешочками с травами, бинтами, набором ножей… Короче всем, что может пригодиться.       Через несколько секунд вспомнила — все забирать нельзя. Лишь самую необходимую малость, причем желательно так, чтобы не сразу была заметна пропажа. Котелок и ножи точно в список незаметного не входят.       Валинорские эльфы, в отличие от средиземских собратьев, особого пиетета к темному времени суток и звездам с луной не выказывают — это я еще по работе в дворцовой лаборатории узнала. Вот если бы я в Лихолесье решила прогуляться перед рассветом, то наткнулась бы на множество компаний еще только раздумывающих идти ложиться спать. Так что риск был минимальным. Плюс сонар, пусть и несколько дефектный, зато позволяющий определять наличие разумных, а значит и патрулей, на значительных расстояниях.       К обоюдному удивлению, вылазка на окраину города проходила без затруднений, за исключением периодического ворчания Калиона и вновь изгвазданой, но уже в земле, одеждой. Во избежание внимания всяких дальнозорких передвигались мы кустами.       Арвэла и Молчаливого оставили отсыпаться в пещере. Несчастный Калион был поставлен перед фактом — либо он идет со мной, либо я иду одна. Честно говоря, думала, что меня попытаются мягко вырубить и связать. Но… эльф, прочитав в моих глазах, чем подобные действия могут ему грозить, даже не стал объяснять, насколько опасна эта выходка. Теперь на куске найденного пергамента описывал подземные казематы бывшего повелителя, а так же, что ожидало попавших туда перворожденных. А что? Мало ли, вдруг кто найдет и прочитает? Под ящиком с долго хранящимися ингредиентами. Лишние неприятности для брата бывшего повелителя лично мне согреют душу.       И для начала мести подобное в самый раз. Нельзя же сказать, что мы ничего взамен лекарств не оставляем?       — Ты не перестарался? — обратила я, наконец, внимание на объем исписанного пергамента.       — Нет, — тихо огрызнулся явно увлекшийся и несколько раздраженный эльф, — в сравнении с тобой.       Мнда, найденные пирожки явно лишние, и так мешочек увесистый получается, а ведь это только самое необходимое, изъятое с дальних полок и замененное похожими склянками из подсобного помещения. Сушенные травки и порошки, из холщовых мешочков по чуть-чуть отсыпались, а затем тщательно возвращались на свои законные места. Уходя, не забыть приоткрыть окно! На ветер можно многое списать.       Уже на входе в пещеру на голову обрушился поток информации от оклемавшихся Орлов. Жизнь медленно налаживалась.

***

      Тройка взмыленных подкопченных людей шустро оттирала столь же закопченные стены, которые всего несколько часов назад могли порадовать избранных, имевших разрешение входить в сокровищницу, богатой облицовкой из белого, розового и голубого мрамора, а так же инкрустацией из драгоценных камней, ныне невидимых из-за слоя гари.       Шел десятый день поисков бывшей главы гильдии Целителей.       — Как уже говорилось ранее, — текла успокаивающая речь одного из этих избранных, — нам удалось снять энергетический слепок пространственной аномалии, обнаруженной в доме леди Сорелии.       За спиной говорящего взрослая виверна темно-зеленого цвета с золотыми прожилками на крыльях с гастрономическим интересом в глазах медленно, стараясь не потревожить ни одной золотой сферы, подбиралась к намыливающим очередной участок стены молодым людям.       — После ряда экспериментов мы пришли к выводу, что существует вероятность, отличная от нуля, напитать конструкцию слепка энергией и открыть с нашей стороны эту кротовую нору.       Достигнув расстояния, устроившего небольшого дракона— всего-то тело без хвоста, крыльев и шей размером с очень хорошо откормленного племенного быка, — виверна единым слитым прыжком кинулась на мельтешащую у стены добычу. Добыча, до этого времени не обращавшая внимание на подкрадывающегося хищника, среагировала слаженно: полное ведро мутной воды врезалось в чувствительный чешуйчатый нос, грязная тряпка, словно лассо, обвилась вокруг морды, лишая возможности раскрыть зубастую пасть, а последний из тройки невольных уборщиков вообще достал из рукавов пару метательных ножей и явно был намерен использовать крылатую в качестве живого тренировочного пособия.       Стоящий спиной к проштрафившимся подчиненным и лицом перед мордой дымящегося громадного дракона, матерый убийца, на секунду обернулся и рявкнул подопечным нечто экспрессивно-приказное. Обиженно глянув на наставника, сникшие молодые люди оперативно отодрали тряпку от ошеломленно отпрыгнувшей и врезавшейся в колонну виверны и, подобрав ведро, вернулись к прерванному занятию. Дракошка, обиженно мявкув предпочла ретироваться и продолжить наблюдение за строптивой добычей с обратной стороны золотосферного холма. Так сказать, во избежание.       Наставник юных убийц тихо хмыкнул. Если бы не эта мелкая чешуйчатая летучая мышь, почувствовавшая резкое ослабление ментальной привязки к разуму небезызвестной всем присутствующим целительницы и не сообщившая об этом факте своему старшему родственнику, у них было бы больше времени на самостоятельные поиски. А так, пришлось брать невезучих учеников и идти докладывать о состоянии дела самому опасному существу Средиземья. Первую реакцию дракона на сообщение о пропаже Солнышка пережить удалось лишь благодаря рефлексам, хорошей скорости бега и огнеупорным одеждам.       Удостоверившись, что Осенний Рассвет выпустил пар, а за одним дым и огонь, и направив учеников ликвидировать последствия, Эц приступил к докладу.       — Исходя из прошлых подвигов Вашей подопечной, можно предположить, что подобный трюк с пространством Мира был инициирован эльфами, либо сущностями, имеющими непосредственное отношение к первой расе, — невозмутимо продолжил наставник убийц.       Задумчиво прищурившиеся огненно-золотые глаза с вертикальным зрачком позволили порадоваться за подопечных — маневр по перенаправлению драконьего гнева, прошел успешно.       — К сожалению, как говорят наши умн… специалисты, в связи с нестабильностью такого способа, человеческий организм может не выдержать прохода через Нору без экранирующего материала, наподобие мифрила. Вторая плохая новость — в связи с предположительным дрейфом точки выхода, задаваемой слепком, головас… привлеченные ученые предлагают сместить выход из аномалии на большую высоту над условным уровнем выхода, дабы не оказаться вмурованным в гору или стену здания.       Все еще дымящийся дракон жутковато оскалился, но что-либо произнести не успел.       — Вы не подойдете — слишком велики затраты энергии на перенос существа подобных размеров.         Тихий хмык громадного ящера содержал оттенки иронии.       Громкое шуршание и звяканье, вызванное неудачным шагом темно-зеленой виверны, привлекло к последней внимание обоих участников своеобразного разговора. Дракошка замерла, хвостом чуя подступающие неприятности. Причем, если бы кто-нибудь захотел спросить, то ответить, чей взгляд насторожил её больше всего, чешуйчатая ябеда не смогла бы: золотой — внушительный, но привычный, или светло-карий, но предвкушающе-злорадный.       Узкий зрачок драконьего глаза медленно обратился в сторону едва заметно ухмыляющегося убийцы:       — А ты подумай, — в бархатистом голосе гигантского хищника отчетливо зазвучали угрожающе-ласковые нотки, — подумай, как провернуть эту задумку так, чтобы именно я оказался с той стороны «норы».       Ответный взгляд почти желтых глаз одного из самых опасных представителей людской расы, был полон спокойной уверенности.       — Не только Вы, уважаемый Рассвет. С теми, кто позволил себе украсть то, что принадлежит нам, разговор должен быть особым, — улыбнулся глава Братства убийц.       Молодая виверна, оценившая оскалы двух матерых хищников, предпочла зарыться поглубже в золото.