Героин умеет ждать.

Музыка к главе: http://prostopleer.com/tracks/1213387RTZE http://prostopleer.com/tracks/5660700KD9s _________________________________________ Я успел сесть на кровать, прежде чем дверь открылась. Последовал щелчок, и в проеме показалось знакомое лицо, принявшее виноватое выражение. - Прости, что разбудил, - Джонхен виновато улыбнулся, - я, кажется, обронил здесь кое-что. - Ничего, я не смог заснуть, - спокойно ответил я, с любопытством разглядывая Джонхена, - можешь заходить. - Спасибо, - парень бодро вошел в палату, рыская глазами по полу. - А, вот же она! – воскликнул Джонхен и нагнулся на пол, поднимая какой-то лист. В какую-то секунду мне померещилось, что это лист с моими записями, и я дернулся, чтобы вскочить с кровати и забрать его, но резко остановился. Это были всего лишь документы Джонхена. - Часть твоего личного дела, - Джонхен кивнул на листок, - и очень важная, кстати. Значит, мои документы. - А что там? – изображая любопытство, спросил я. На самом деле мне было абсолютно плевать, что это за бумага и что на ней написано, но надо было как-то поддержать беседу. Хотя я вообще сомневаюсь, что Джонхен справится со своими обязанностями. - Ну… - Джонхен замялся, медленно и неуверенно ступая в мою сторону, - не знаю, должен ли я распространять личную информацию среди пациентов, но, думаю…ничего страшного, да? - Это же мои документы, - я скептически приподнял бровь, а Джонхен вновь смутился. Было видно, что ему тяжело общаться со мной. Я же пытался сохранять невозмутимость и спокойствие, что получалось у меня успешно. Былой восторг и удивление давно утихли, оставляя место лишь естественному любопытству. Я сомневаюсь, что это имеет какой-то смысл – пристраивать ко мне «друга». Джонхен сел рядом со мной, слегка соприкасаясь с моим плечом. Руку словно обожгло, и вмиг стало жарко и неуютно. Я никогда особо не любил объятия, а учитывая то, что я уже на протяжении нескольких месяцев практически ни с кем не контактировал, это стало чем-то необычным для меня. Я слегка поежился, но не показывал виду. Я взглянул на лист; мелким шрифтом была напечатана информация, дата моего рождения, семья, степень зависимости и срок болезни. - Что? Частые обмороки? Это еще что такое? – возмутился я, выхватывая документ у Джонхена из рук, - не падал я ни разу в обморок! Что за люди, допускают ошибки в документах. Как будто я какой-то припадочный! Джонхен улыбался уголками губ, поглядывая на меня сбоку. - Не волнуйся, я узнаю, допущены ли здесь ошибки. Если твоя теория окажется права, то я обязательно попрошу сделать новый документ, - он положил свою руку мне на плечо, но я как-то резко и слишком испуганно стряхнул ее с себя, стеклянным взглядом уставившись в пол. Джонхен молчал, а после сделал вид, что ничего не произошло. Я был этому рад, так как не хотел никаких расспросов с его стороны. - Знаешь, - Джонхен поднялся, - я сейчас только заселяюсь, и у меня там столько вещей…ну, как бы…если тебе скучно, я был бы рад твоей компании, - он закончил свое предложение уверенно и улыбнулся мне, щуря глаза. Я хотел возмутиться, мол, «что ты хочешь, чтобы я твои вещи разгребал?!», но неожиданно выпалил: - Конечно. - Здорово, пошли! – Джонхен схватил меня за запястье и потащил за собой, я не успел даже моргнуть. Он тащил меня на верхние этажи, куда обычно никого из больных не пускают. Я был тут не впервые, но дальше, чем сейчас не заходил. Эти коридоры отличались от тех, где ходил я: они были устроены по-домашнему, материалы здесь были вовсе не белые, а бежевые, коричневые и оранжевые. Так вот, однажды я забежал сюда, сбегая от медсестер: на первых порах я категорически отказывался есть и пить все, что они мне давали. Я был уверен, что умру от их еды. Это временное помешательство прошло довольно быстро, а именно тогда, когда я не смог терпеть голод и сам пробрался на кухню и принялся есть все, что видел на своем пути. Джонхен тащил меня вперед, его белый халат, накинутый на синюю футболку, развевался от довольно большой скорости. Я болтался позади, пытаясь поспеть за своим «наставником». - Ты…ты здесь живешь? – спросил я запыхавшимся голосом, продолжая оглядываться по сторонам. Красивые цветы стояли на каждом углу, здесь было тихо и спокойно. Впрочем, как и во всем диспансере, однако здесь мне нравилось куда больше, чем у себя, на первом этаже. - Да, - Джонхен повернул голову в мою сторону и замедлил ход, и теперь мы могли спокойно идти, а не бежать, как угорелые. - Ты всегда можешь приходить ко мне, если что-то понадобится, или просто станет скучно, - продолжил он, и мы подошли к двери с висевшими на ней медными цифрами «407». Как только он открыл дверь, я сразу решил, что буду приходить сюда часто: комната была совершенно не больничной, она была просторной и очень уютной. Самое главное, что мне здесь нравилось – отсутствие убивающего белого цвета, который иногда буквально разъедает слизистую глаз своей абсолютной чистотой. - Тут так здорово, - тихо сказал я, замирая на пороге. - Проходи. – как-то ласково пригласил меня Джонхен, и я шагнул внутрь, снимая больничные тапки и ступая на теплый ковер с большими ворсинками. Нежно-персиковые стены создавали атмосферу повседневной городской жизни, навевали воспоминания о городских квартирах, и вечерах перед телевизором, о разговорах с семьей. Мебели было немного, лишь по необходимости, поэтому было довольно просторно, несмотря на небольшие размеры комнаты. У стены напротив входа стояло два чемодана, содержимое которых было раскидано в радиусе метр вокруг самих чемоданов. - Тут действительно…замечательно, - я подошел к окну, и солнечный свет залил меня ярким светом. – Хотя я никогда не думал, что у работников больницы могут быть такие хорошие казенные жилищные комнаты. Джонхен улыбнулся, пожимая плечами: - Государство заинтересовано в понижении уровня наркомании в стране и поощряет тех студентов, что выбирают такую работу – вдали от города, вдали от развлечений и родственников, мы должны всегда находиться тут и помогать вам. А я должен помочь тебе, - Джонхен подошел ближе, и тоже посмотрел в окно. Вид выходил на задний двор, дальше следовал небольшой лес, в котором и находился сам диспансер. Время близилось к вечеру, и закатное солнце становилось насыщеннее, ослепляя своей яркостью. Глаза начали слезиться, и я отвернулся от окна, пройдя к креслицу в углу комнаты и садясь на мягкое сиденье. Джонхен сел в такое же кресло напротив, у него в руках были две банки газировки. - Откуда? – заикнулся я, но тут же увидел маленький холодильник, словно пару секунд назад возникший рядом с кроватью. Джонхен протянул одну банку мне, но я испуганно взглянул на него: - Мне…мне нельзя. - Успокойся, - Джонхен мягко улыбнулся, вкладывая баночку в мою ладонь, - никто не узнает. Ты же не скажешь, верно? Его взгляд показался мне немного коварным, и я неуверенно улыбнулся в ответ. В этот момент я буквально с головой окунулся в ностальгию, на несколько лет назад. Джонхен сейчас был мной, а я – Тэмином, перед входом в тот злополучный и судьбоносный переход. - Кибом, ты в порядке? – я почувствовал пальцы на своем подбородке, державшие очень осторожно и несмело. Глаза напротив казались еще чернее, глубже и серьезное выражение лица Джонхена напротив вернуло меня в настоящее время. - Да, все в порядке, - я повернул голову, сбрасывая его пальцы с моего подбородка и поспешно щелкая кольцом на банке, после чего послышалось характерное шипение. - Не пугай меня так, - лицо Джонхена вмиг посветлело и подобрело, и мне стало спокойнее. Я не мог полностью скрывать свое волнение, а из-за громко стучащего сердца я слышал не все, что он говорит. Я по-прежнему побаивался Джонхена, и подобная близость сводила меня с ума, мне сразу же хотелось убежать в какое-нибудь пустое и тихое место, где меня никто не тронет. Но так нельзя. Я всегда старался лечиться самостоятельно, и очень важно – не отречься от людей, иначе ничего не выйдет. Через силу, я старался отпустить свое волнение каждый раз, когда мне предстояло поговорить с кем-то. Я глотнул до невозможности приятную газированную жидкость, которая начала слегка пощипывать во рту, принося неимоверное удовольствие. Я всегда обожал газировку, но из-за глупой диеты от нее пришлось отказаться. А Джонхен, видимо, решил сделать мне поблажку в честь знакомства. - Знаешь, здесь так непривычно, - Джонхен выглядел невозмутимо и естественно, но я сразу понял, что он обдумывает каждое слово для беседы, - к лесу нужно привыкнуть. Но мне нравится здешняя тишина и спокойствие. А ты здесь..четыре месяца, если я не ошибаюсь? – я утвердительно кивнул, - не хочу тянуть резину, и спрошу в лоб: сможешь ли ты мне рассказать свою историю? Как ты стал наркоманом, что тебя заставило ступить на этот путь? – Джонхен даже наклонился вперед, он выглядел очень сосредоточенным и явно заинтересованным, - как ты потом заставил себя придти сюда? Что ты чувствуешь, когда.. - Джонхен, - он удивленно хлопнул глазами, так как я впервые назвал его по имени, - прости, я не могу рассказать это тебе. Может быть, когда-нибудь потом, но не сейчас. Я не знаю, смогу ли вообще это сделать, но я не хочу этого. Я уставился взглядом в банку, почему-то чувствуя себя виноватым. - Не беспокойся насчет этого, - Джонхен расслабленно устроился в кресле, закидывая одну ногу на другую, - я не успел сказать, но ты можешь рассказать свою историю, когда ты этого захочешь. Я тебя не заставляю. Просто знай…что если ты захочешь этого, ты всегда можешь довериться мне. Мне хотелось очень громко хмыкнуть, но я попытался сохранить серьезное выражение лица: - Зачем…зачем ты делаешь это? – Джонхен нахмурился, не понимая, о чем я говорю, - Ты делаешь это только потому, что это твоя обязанность, так ведь? – спокойно сказал я и уставился прямо ему в глаза, тут же ловя взглядом его удивление и неуверенность, проявляющуюся в забегавших в разные стороны глазах. Он молчал пару минут, обдумывая свой ответ. - Я не хочу, чтобы это было просто моей обязанностью, - Джонхен уверенно смотрел мне в глаза, буквально прожигая во мне дырку, - поэтому я хочу с тобой…подружиться. Мне будет легче понять тебя, если ты сам позволишь сделать это. Мы знакомы полдня, поэтому я ничего не требую от тебя. Просто знай, что ты всегда можешь обратиться ко мне. За чем угодно и когда угодно. Джонхен одним глотком допил газировку и громко поставил пустую банку на маленький кофейный столик.